– Запиши эти имена, Миллинг.
К собственному удивлению, я заметил, что помощник Винсента радостно улыбается.
Судья откинулся назад:
– А теперь я назначу следующее слушание, скажем… ровно через четыре недели после сего дня, дабы завершить это дело. Возможно, к тому времени я и сам успею вернуться в Лондон, ведь тогда мы уже прогоним французов, так ведь, а?
Гервасий, сжимавший в руке перо, рассмеялся шутке начальника, так что голова его заходила ходуном. Сэр Уильям одарил нас холодной, как зима, улыбкой и добавил:
– В противном случае слушание проведет мой заместитель.
Мой оппонент снова поднялся:
– Но, сэр, если нам с сержантом Шардлейком придется ехать вдвоем, издержки будут высоки. Я должен просить полного возмещения затрат мастера Хоббея в том случае, если обвинения против него окажутся беспочвенными, а я не сомневаюсь, что именно этим все и закончится.
– Если обвинения и впрямь окажутся беспочвенными, то затраты будут возмещены, мастер Дирик, я позабочусь об этом. – Судья повернулся к Бесс. – Обладаете ли вы соответствующими средствами, мадам, чтобы оплатить достаточно внушительные расходы?
Миссис Кафхилл поднялась со своего места:
– Я готова оплатить их, сэр.
Паулит смерил ее долгим и жестким взглядом. Наверняка он заподозрил, что деньги будут предоставлены королевой. Я надеялся, что Уорнер сумеет под благовидным предлогом провести платеж через казну ее величества. Председатель повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.
– Хорошо бы, сержант Шардлейк, чтобы утверждение сие не оказалось голословным, – невозмутимо проговорил он, – иначе, боюсь, это станет ударом по вашей профессиональной репутации.
Затем он вновь обратился к Миллингу:
– Подготовьте соответствующее распоряжение.
Кивнув, клерк взял чистый лист бумаги и начал писать. До сих пор он ни разу не поглядел ни на одного из нас. Я даже подумал, уж не предупредил ли старик о моем участии в процессе Винсента и не мог ли тот натравить на меня подмастерьев. Противник мой приводил в порядок бумаги, и его резкие движения выдавали раздражение.
Паулит заговорил снова:
– Мастер Дирик, мне хотелось бы сказать вам пару слов.
Он поднялся, и все присутствующие торопливо последовали его примеру. Сэр Уильям кивнул, отпуская нас. Защитник с отвращением посмотрел на меня и вышел следом за судьей.
Мы возвратились в вестибюль. Как только дверь закрылась, Бротон схватил меня за руку:
– Свет милосердия Господня просиял в этих стенах! Увидев этого сурового судью, я сперва подумал, что мы проиграли, однако вышло наоборот.
– Пока что мы добились только права продолжить расследование, – напомнил ему я.
– Но вы же найдете истину, я знаю это! Николас Хоббей явно купил опекунство, заботясь лишь о собственной выгоде. О, я знаю таких людей: они лишены совести, стремятся лишь к накоплению все новых и новых богатств, алчут почестей, забывая о Боге…
– Воистину так, – отозвался я, гадая о причине, заставившей Паулита отозвать Дирика в сторону.
Тем временем ко мне подошла заметно побледневшая Бесс.
– Можно мне присесть? – спросила она.
– Конечно. Садитесь, пожалуйста.
Я усадил клиентку на скамью.
– Итак, Майкл добился исполнения своего желания, – сказала она негромко. – Расследование состоится.
– Не сомневайтесь, я с пристрастием допрошу всех в Хэмпшире.
Я посмотрел на Барака, который с задумчивой миной прислонился к стене. Стоявший возле него Фиверйир откинул со лба прядь жидких волос. Перспектива путешествия по-прежнему радовала его.
Миссис Кафхилл тяжело вздохнула:
– Спасибо за все, что вы сделали, сэр.
Она взглянула на меня. А потом протянула руки к затылку и что-то сняла с шеи. Открыв ладонь, Бесс показала мне небольшое, прекрасной работы золотое распятие, после чего положила его на скамью между нами. Я посмотрел на фигуру Спасителя, изображенную во всех подробностях. Виден был даже крошечный терновый венец.
– Этот крест обнаружили на теле Майкла после его смерти, – пояснила Бесс. – Прежде он принадлежал Эмме, это был подарок ее покойной бабушки, и девочка носила его не снимая. После смерти Эммы моего сына уволили, и он попросил у миссис Хоббей что-нибудь на память о своей бедной воспитаннице. Абигайль отдала ему этот крест… сунула нетерпеливым движением, как сказал мой сын. Эта вещь была очень дорога Майклу. Не передадите ли вы крест мальчику Хью? Я не сомневаюсь, Майкл предпочел бы, чтобы в данной ситуации им владел именно он.
– Конечно передам, – согласился я, вставая и забирая у нее крест.
– Молю, чтобы вы вырвали бедного ребенка из лап этого злодейского семейства! – вздохнула моя клиентка. – А знаете, за несколько недель до смерти мой сын вновь занялся стрельбой из лука. Думаю, что если бы он остался в живых, то поступил бы в ополчение.
– А не говорил ли он вам, что опасается призыва? – спросил я.
Миссис Кафхилл нахмурилась:
– Нет, сэр, напротив, он хотел сразиться с французами. Майкл был смелым и честным человеком, настоящим патриотом.
Преподобный Бротон прикоснулся к ее руке:
– Пойдемте, добрая женщина, я хочу поскорее уйти из этого места. Не разрешите ли проводить вас домой?
Бесс позволила священнику увести ее. В дверном проеме она на мгновение обернулась, улыбнулась нам с Бараком и ушла.
Дверь суда отворилась, и Дирик направился в мою сторону. Он пребывал в состоянии холодного гнева:
– Итак, мастер Шардлейк, судя по всему, нам предстоит поездка в Хэмпшир.
– Похоже на то, – согласился я.
– И вы готовы к подобному путешествию? – спросил мой противник с тенью насмешки в голосе.
– Один раз мне уже приходилось ездить по делу в Йорк.
– Я надеялся провести ближайшие недели с женой и детьми. У меня две дочери и сын, и во время сезона судоговорения я почти не вижу родных. А теперь мне придется сказать им, что я должен на все это время застрять в Хэмпшире!
– Долгого отсутствия не предвидится. Три-четыре дня уйдет на дорогу туда, столько же обратно, если поторопиться, и несколько дней мы проведем там.
