– Не снимайте цепи, он меня убьет! – завопил истец, стремительно бледнея.
– Не иначе, как за доброту, – мягко сказала я.
На галерее и в зале засмеялись, кто-то засвистел. Судьи сидели мрачнее тучи. Лэрд Брент сиял собственным светом.
– Так снимать? – переспросил стражник.
– Снимать, не слышали приказа ее высочества? – рявкнул папенька. – И встаньте возле истца, охраняйте.
Кузнец смог обнять своего сына, мальчик заплакал, вцепившись в грязную рубашку отца. Первый раз кузнец поднял голову и посмотрел на короля и меня. Ух, какой это был взгляд! Я едва сдержала слезы. Такой бывает у голодной бродячей собаки, которая давно разуверилась в людской доброте, но все еще надеется, что вдруг вместо очередного пинка ей кинут корку хлеба.
В зал вошел стражник. У него было такое странное закаменевшее лицо, что разговоры смолкали по мере того, как он шел к тронам. За ним шли четверо невероятно худых бледных мальчишек, в лохмотьях, испуганно жмущихся друг к другу.
– Где пятый? – спросил судья. – Свидетель солгал?
– Пятый не может придти, – глухо доложил стражник. – Хозяин не кормил его семь дней и держал на улице на цепи. Я отправил его в больницу.
– Королевского целителя туда! – закричала я, вскакивая.
В зале поднялся такой гвалт, что стекла зазвенели. Истец был бледен, по его лицу катились ручьи пота, он затравленно озирался по сторонам.
– Взять лэра Марона под стражу, – распорядился король.
– Он присуждается к штрафу в пятьсот риксов за жестокое обращение с детьми, они изымаются из дома лэра Марона. Сто риксов за мошенничество в пользу лэра Тарина. Таким образом, от долга лэр Тарин освобождается полностью, – продиктовала я решение.
– Коллегия в трехдневный срок обязана решить, заслуживает ли лэр Марон более сурового наказания, – добавил король.
– Из суммы штрафа по сто риков каждому ребенку. Есть желающие взять сироту на воспитание? – спросила я, обводя глазами зал.
– Я возьму, – пророкотал бас. – И без всяких денег.
– Записывайте, дети передаются под опеку лэру Тарину, – улыбнулась я, украдкой утирая слезу. – Корона обязуется выплачивать на их содержание по сто риксов в год.
– Ты удивила меня, дочь, – сказал папенька.
Под шум и гомон толпы дети несмело подошли к кузнецу, стража увела лэра Марона, а судьи с невероятно расстроенным видом подписывали новое решение. Тоже мне – дело, слабаки. Меня моментально напрягло, что пузан требует себе мальчика. Ну, какой слуга из шестилетки? Я из жестокого мира, а тут термина «педофилия» еще не придумали. Так, с судами тоже надо разобраться. Свидетелей даже опросить не пытались, дармоеды. Соседи всегда ведь все знают.
***
Вечер я провела с маркизом Кара-Баррасом в игре в волан. Кларенс меня утром просветил о подвижной, но приличной для благородной девушки игре. На соседнем газоне прыгали фрейлины, обливаясь потом, и бросая на меня полные ненависти взгляды. Так и хотелось показать им язык. Прыгайте, голубушки, в тяжелых бархатных платьях и на каблуках. Я-то в атласных туфельках и в легком батистовом платье, едва доходящем до щиколоток. Короче портниха отказалась подшивать, несмотря на подкуп, угрозы и шантаж с моей стороны.
Толстенький маркиз неожиданно оказался прекрасным игроком! Двигался быстро, с неожиданной грацией. Гм, может и не стоит его списывать со счетов, мало ли чем он может восполнить недостаток размера. Это же чисто техническая придирка! И маркиз показался мне добродушным человеком, с хорошим чувством юмора, оптимистом и жизнелюбом. Ну, любит человек хорошо покушать, так и я люблю! Совсем не плохой вариант для замужества, он запирать жену точно не станет. Я проиграла ему восемь поцелуев и намеревалась честно расплатиться при первом удобном случае.
Утро пошло по накатанной – пробежка, гимнастика. Я с удовольствием отметила, что на тонких ручках появились едва заметные бугорки мышц, а тело стало более послушным. Конечно, на такой фактуре много мышц не нарастишь, уж больно сложение изящное, но выносливость и гибкость нам необходимы!
А у лестницы меня поджидал, лучась улыбкой, начальник стражи лэрд Эванс. Одно короткое движение головой и Кларенс моментально испарился.
– Прекрасное утро, Ваше высочество! Не уделите ли вы мне несколько минут?
– Разве что несколько, – пробурчала я, совсем не радуясь встрече.
– Признаюсь, я думал, что вы бросите ваши экзерсисы после первого же раза, но вы оказались на удивление упорны, Ваше высочество.
– Вы знали? – ахнула я. – С самого начала?
– Разумеется. Это моя обязанность, – лир Эванс красноречиво повел глазами на высокую башню. – Там круглосуточно сидит наблюдатель.
– Доложили отцу?
– Доложили мне, а я не вижу угрозы безопасности дворца. Но! Рано или поздно это станет известно королю, – кивнул начальник стражи. – Почему вы сами ему не признаетесь? И вообще, с чего вдруг такая блажь… то есть, увлечение?
– Это не преступление, чтоб признаваться, это раз! Не хочу, чтоб за мной бегали фрейлины, это два! Могу я хоть утро провести одна, и так, как мне нравится? – я перевела дух. Так, не заводись, дорогая, еще причину надо выдумать вескую. – Мне герцог Виленн рассказал, что у них женщины в армии служат, а я слабачка!
Начальник стражи задумчиво на меня посмотрел. Затем кивнул.
– Понимаю, но вынужден настаивать на присутствии охраны. Общества пажа недостаточно. Как вас охранять, если вы обманываете честных стражников, которые добросовестно караулят пустую спальню? Нехорошо, Ваше высочество, стыдно! Я назначу вам сопровождающего. Опытного и надежного. Хорошо?
– Он смеяться будет, – пробурчала я. Ненавижу, когда за тренировкой подсматривают посторонние.
– Он не будет, – убедил меня лир Эванс. – Наоборот, он вам поможет.
– И приемчики покажет? – я с надеждой посмотрела на начальника стражи. – Я всегда хотела ножи кидать научиться!
– Может быть, – усмехнулся. – Возьмите, – лир Эванс протянул мне небольшой сверток и добавил тихонько: – А то мне ежедневно докладывают, что пажи все утро носятся по парку, отлынивая от работы.
Вернувшись в покои, я торопливо развязала сверток. Лир Эванс презентовал мне свободные штаны, две рубашки и жилет. Не спортивный костюм, конечно, но лучше, чем лосины и короткая курточка пажа. От работы, значит, отлынивают. Кажется, у меня появился еще один… друг – не друг, но не враг точно!
Напевая, я спрятала подаренные вещи поглубже в шкаф. Вошла в спальню, позвонила в колокольчик. После недолгой суеты с одеванием и завтрака посмотрела график. Сегодня меня развлекает граф Ромео делла Хара, мы с ним как раз должны закончить рисунки нового фасона одежды, которую с энтузиазмом разрабатывали уже два свидания. Мужской вариант был готов, осталось закончить женский. Над мужским костюмом спорили до хрипоты, но родили парадный вариант, повседневный, охотничий и домашний. Думаю, мы подтолкнем моду в королевстве в сторону комфорта и удобства. А то здесь до сих пор пристежные гульфики в ходу были!
Если бы граф Ромео не был равнодушен к дамам, я бы влюбилась в него без памяти. Бездна вкуса, тонкое обаяние, чувство юмора, да и физическая красота присутствует, что уж там, отвешено природой сполна, без малейшего изъяна! Чудесные светлые локоны ниже плеч, сияющие голубые глаза, прекрасный рост, широкие плечи, стройные бедра. Сначала он показался мне омерзительно надменным и высокомерным, но это оказалось маской. Уж слишком его достали приставучие дамы и девицы. Сейчас мы общались вполне по-дружески, и я считаю, что граф – вполне достойный кандидат в мужья. Красивый, богатый, родовитый. Мы отлично смотримся рядом, у нас есть общие интересы, нам приятно быть вместе – люди заключают браки и похуже. Конечно, сердечные привязанности нам придется тщательно скрывать, но для окружающих мы будем просто идеальной парой. Откровенно на эту тему я еще с ним не говорила, но когда-то же надо?
Глава 6
Я открыла коробочку, чтоб принять волшебную пилюльку от детей. Коробочка была та же. Изящная бонбоньерка с эмалью и золотыми завитушками, расписанная райскими птичками. Только пилюльки были не те – мутные голубоватые шарики с сильным мятным запахом. Кто-то выгреб ценное средство и заменил его леденцами. Захлопнула крышку.
В душе поднялась волна ярости. Подлые девки! Подстроили пакость. В будуар входили только служанки и фрейлины. Хотите войны – будет вам война! Всех разгоню!
– Лира Кларисса, у меня пропали драгоценности, – объявила я И.О. камер- фрейлины. Та испуганно ахнула и прижала руки к щекам. Боже, как меня раздражал этот ее постоянный жест! Шесть пар глаз уставились на меня. Кто с испугом, кто с удивлением, а кто-то и с неприкрытым злорадством.
– Доложите начальнику стражи, – приказала я. – Из моих покоев никто не выйдет, пока пропажа не найдется!
– А что, что пропало? – спросила лира деи Розенмиталь, хрустнув нервно пальцами.
– Мой подарок от жениха, лэрда Деровера. Изумрудное колье с цветочками и бабочками. Вы все его разглядывали, чудная вещица.
– Оно найдется, непременно найдется! Завалилось куда-то…
– Разумеется, – кивнула я. – Но всех ждет допрос и обыск.
