– Привет, Чез! – нестройным хором ответили первопроходцы, фыркая в ответ на мои утренние напутствия.
– Доброе утро! – звонко раздалось из-за спины. Вот и моя правая рука во всей красе. Я обернулся – Макс, в полной боевой выкладке.
– Доброе. Куда-то собралась? Выезда сегодня не предвидится, экспедицию собираем.
Боевая валькирия поморщилась, она с удовольствием в поле бы сходила и сама, вместо меня или со мной за компанию.
– Да ну тебя. Расслабляться нельзя, мы же на работе, сам знаешь.
Да, знаю. Но предпочитаю облегченный вариант: большинство выездов не требует ни тяжелого оружия, ни утяжеленной экзоброни, ни расширенного варианта аптечки и прочих примочек, так зачем в офисе затруднять свободу передвижения себе и другим, бряцая амуницией и задевая броней столы? Личный выбор каждого, но я искренне не понимал привычки потеть на работе ради полной готовности к любому чиху. Ладно бы новички, что с них возьмешь, но Макс, без пяти моя преемница. Впрочем, раз ей так хочется…
– Знаю. Я у себя, если что – свистите! – хлопнув ее по армированному наплечнику и присвистнув для примера, я проследовал было к себе в кабинет, но отвлекся на очередное утреннее шоу а-ля «ученый нового типа». Настройка на работу прошла успешно, подумалось мне, потому что из научного отдела, от нас через коридор, доносилось:
– Мохнозадые криворукие гамадрилы! Кто тебя так учил титровать? Что ты там бормочешь? Я? Я еще не свил из извилин африканскую косичку, чтобы тебе такую ересь рассказывать. Ну, давайте вслух, вместе, как двоечники на третьей ступени, кто помнит – помогайте! – и лаборанты вслед за руководителем с хорошо поставленным командным голосом уныло в сотый раз подряд за последний год затянули порядок прямого и обратного титрования, потом пошли по реагентам.
Дальше я слушать не стал, подумал только о том, что программу шестой образовательной ступени по естественным дисциплинам они наверняка сдали бы и сейчас на уровне аспирантуры, а то и выше – Тайвин натаскивал научных сотрудников похлеще, чем в астродесантных войсках на звездные береты парней гоняют. Но счастья на лицах его гамадрилов я не наблюдал, хотя я бы на их месте бесился, но молчал и ценил.
Из кабинета напротив моего в нашем оперативном отделе на шум выглянуло начальство. Импозантный седовласый джентльмен заинтересованно оглядел картину маслом, вдруг что пропустил, но затем, отстраненно пожав плечами, удалился: ничего принципиально нового не происходило.
Зайдя в свой кабинет, я плюхнулся в кресло и отдал команду просмотра документации – передо мной взметнулось голографическое меню, которое я лениво пролистал движениями глаз. Все выглядело нормально. Шестая колония порядком разрослась за почти три года существования, и люди уже плотно заселили семь жилых секторов, в каждом из которых размещалось по несколько тысяч человек. В новом мире жили не только ученые, военные и их семьи, но и их родственники, друзья, просто любопытствующие, туристы и любители нового, промышленники, строители, работяги и все, кому новый мир оказался интересен и показался перспективным в плане карьеры.
Но вот в пятом жилом секторе, где обитали насквозь увлеченные работой физики-практики, продолжали жаловаться на шумы и запахи, местная живность и после вчерашнего инцидента пошаливала, и я сделал в памяти зарубку – стоит туда пару оперативников и стажеров прислать, путь тренируются. Биологи из третьего сектора хотели сопровождение на какую-то необычную точку на карте, найденную ими совсем недавно с воздуха при голосъемке с дронов. Промышленники из четвертого, которые отвечали за исследование и выпуск в массовое производство вещей, материалов и техники из найденных в новом мире ресурсов и веществ, снова подали заявку на сборную экспедицию в труднодоступный экваториальный участок. Что они там интересного нашли, я предположить не мог и мучился от неудовлетворенного любопытства.
– Макс, зайди, – попросил я в коммуникатор.
Через мгновение в кабинет поскреблись, и ко мне зашла краса всея оперативного отдела в экзоброне. Я невольно залюбовался, хотя недостатка в девушках на Шестой колонии не было.
– Да? – вопросительно подняла брови моя заместительница.
– Смотри, у нас есть заявка от физиков из пятого, не хочешь с ребятами скататься?
– Хочу, – Макс улыбнулась. Ей всегда нравились такие спонтанные выезды: сидеть на месте без дела она не любила. Интересно, она проедется по моей безалаберности в этот раз? – А тебя не возьму, ты без брони.
Ну конечно, кто бы сомневался.
– Можно подумать, броню так долго на себя натягивать. Да я сегодня никуда и не собирался, надо геологам звонить, – делано обиделся я. – И еще мне твой совет нужен. Когда мы сможем разрешить четвертому сектору экспедицию? Промышленники копытом бьют, без нас их не пустят, а мы уже третий раз футболим.
Макс задумалась, прикидывая: текущие заявки новой колонии в пределах жилых поселений и сопровождение ученых были в приоритете, остальные – туристы, промышленники, охотники за впечатлениями и живностью и прочий люд был вынужден ждать, пока мы освободимся. А поскольку весь боевой отдел первопроходцев насчитывал, включая меня, шестнадцать оперативников, и на вызовы мы меньше, чем впятером, не ходили, то очередь могла ждать недели, а то и месяцы, особенно поначалу, пока мы не начали натаскивать новичков.
– Давай подумаем, – Макс неторопливо оперлась на мой стол, глядя в проекцию с заявками. – К физикам я сегодня съезжу, геологов ты вчера, конечно, предварительно согласовал, но раньше чем через неделю третий сектор не соберется, и не мечтай, они там ребята основательные. Промышленники… Если они будут готовы в течение трех дней и сопровождение будет не больше чем на неделю, мы согласны.
– Хорошо, – меня точно уламывать не надо было, и я, отпустив Макс, принялся за звонки.
Геологи, как и напророчила Макс, запросили еще десять дней на подготовку. На заднем плане, за проекцией немолодого, но крайне обаятельного руководителя геологического отделения Всемирной ассоциации наук было видно и слышно, как вихрастый молоденький энтузиаст лет двадцати как щенок-подросток пытается выглянуть из-за его плеча и посмотреть на прекрасного меня и заодно под шумок запросить сроки побыстрее. Еще бы! Вот он я, глава оперативников-первопроходцев, не хвост собачий.
Третий фигурант разговора, более солидный мужчина среднего возраста, тем временем выловил его за шкирку и тихонько выговаривал про спешку, объясняя, когда она нужна. Мне он показался знакомым, но я не стал заострять внимание, обсудил детали, согласовал сроки и завершил переговоры.
Следующими в плане были промышленники, и тут я был искренне удивлен.
Звонок прошел мгновенно, нас ждали.
– Честер, доброго утра! – с голограммы на меня смотрел восточного типажа мужчина неопределенного возраста с идеальной, волосок к волоску, гладкой короткой прической, непроницаемо-темными глазами и совершенно отрешенным от мира сего выражением лица.
Проекцию промышленник выбрал строго деловую – по плечи и, помимо головы собеседника, мне был виден только край дорогого костюма с воротником-стойкой. Я же предпочитал появляться по пояс, чтобы при разговоре были читаемы руки и поза – мне всегда казалось, что так беседа будет строиться более доверительно.
– Доброго, с кем имею честь? – нет, мне было понятно, что на Шестом нас не знают только младенцы, но чтоб сразу в лицо опознать…
– Алан, синдикат «Апостол».
Я подобрался, «Апостол» был мне хорошо знаком – эти ребята помимо прибыли следовали концепции креационизма, и всячески пытались найти доказательства божественного промысла и присутствия Бога в каждой новой колонии. И до Шестого, значит, добрались. Их идей я совершенно не понимал, но заявка есть заявка, тем более, что в первую очередь они будут искать не доказательства бытия Божия, а вполне материальные объекты – собирать образцы почвы, растений и животных, делать геологические исследования, наблюдать за здешним биогеоценозом, в общем, пользу приносить и добро учинять. А сведениями они с нами и научным сообществом делиться обязаны априори, так что я был скован бюрократическими рамками, как бы мне не хотелось им в четвертый раз отказать, повинуясь зову интуиции.
– Очень приятно, у нас хорошие новости – если вы успеете снарядить экспедицию в течение трех дней, мы сможем взять вашу заявку на выполнение.
– Отлично! – Алан внешне никак не изменился, как будто я ему сообщил не о том, что ожидание длиной в несколько месяцев окончено, а стерилизатор на кухне посуду домыл.
– В таком случае мы начинаем подготовку? И имейте в виду, что на сопровождение можем выделить неделю, больше не получится. – Алан слегка нахмурился, и это была его единственная читаемая эмоция.
– Мы планировали двадцать пять дней, полную программу с малым составом. – Я задумчиво покачал головой: так надолго оставлять колонию на треть боевого состава мы не могли. С другой стороны, идет третий год освоения, по большей части мы в жилых секторах практически и не нужны, только на выездах.
Слаженных боевых пятерок за неполные три года для базовых нужд колонии мы обучили почти два десятка. Их как горячие пирожки разобрали по основным жилым и научным секторам, так что колония, строго говоря, под присмотром. Но что-то мне активно не нравилось, интуиция подсказывала большую засаду, хотя я сам на экватор первый бы побежал, да больно уж компания сомнительная. И я с неохотой пообещал:
– Попробую согласовать еще дней пять, но больше точно не получится. Работаем? – может, их не устроит, и получится отвертеться?
– Да. И большое вам спасибо, Честер. Кого вы планируете отправить?
Этот вопрос мне не очень понравился, в конце концов, какая разница, кто именно из ребят пойдет с ними? Но я обтекаемо увильнул от ответа:
– Вопрос будет решаться в текущем порядке.
– Мы были бы очень рады, если вы примете личное участие.
Я удивился, при чем, интересно, тут я, как будто других объектов и субъектов для теологического интереса у них нет.
– Я подумаю, спасибо за предложение, – нейтрально ответил я и, попрощавшись, завершил разговор.
Вскочив с кресла, походил по кабинету, раздумывая. Допустим, с «Апостолом» поеду все-таки я – во-первых, мне все равно было дико интересно побывать на экваторе, во-вторых, если не можешь угадать пакость – надо ее возглавить.
Тогда надо брать с собой всех, кого я думал взять с геологами – Романа, он надежен, как армейские берцы, Уилла и неразлучников, а тут оставлять Макс и Али – они тоже не подведут. Но вот как быть с периодом перекрытия – три дня, да еще двенадцать, а геологи через десять пойдут, колония на пять дней остается на пятерых оперативников и десяток стажеров. Я запутался, начертил схему на интерактивной доске, которую я себе в кабинете напротив входа во всю стену обустроил, чтоб вносить туда заметки по ходу работы, разобрался. Колония без основного оперативного состава – нехорошо. Попытался перекроить сроки, снова запутался. Еще подумал. Подвинуть геологов – а не слишком много чести апостольцам?
В итоге я на все плюнул, отчаявшись решить эту головоломку, и пошел советоваться к начальству через общий офис оперативного отдела. Макс уже унеслась, взяв тройку стажеров и пару желающих с собой в группу поддержки дочищать последствия вчерашнего инцидента, остальные бойцы расползлись по рабочим местам писать отчеты или пить кофе и трепаться о жизни.
Постучав в дверь кабинета шефа, я внутренне собрался и пригладил пятерней шевелюру – отчего, подозреваю, стал еще больше похож на взъерошенное чучело-мяучело, а никак не на главу оперативников. Переборка двери отъехала в сторону, и шеф приглашающе махнул мне рукой из глубины помещения.
В кабинете было накурено, царил полумрак и специфическая смесь запахов табака, мореного дуба и кожи, свойственная, мне кажется, любому обиталищу самых высокопоставленных боссов, в каких бы структурах они ни работали. С пожилым импозантным джентльменом в светлом деловом костюме, с цепким взглядом серо-зеленых глаз и внешностью типичного жителя одного из земных мегалополисов в Европейской части континента, сидящем в дорогущем кожаном кресле, мы были знакомы четвертый год по земному времени. Но имени я от него так и не дознался – то ли он считал, что я еще не дорос величать по именам начальников, то ли просто не хотел представляться, но мне это никак не мешало.
– Доброе утро. Соберем планерку? – я вопросительно воззрился на начальство.
Тот иронично глянул на меня из-под седых бровей – дескать, зачем? Не первый год работаешь, большой уже мальчик. Я пояснил:
