Свет Любви. Или Капли жизни

© Елена Новосвит, 2020

ISBN 978-5-4496-2552-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Прошлое, настоящее, будущее – три грани целого, имеющие свои плоскости. И если мы находимся в плоскости, которая в данный момент времени есть настоящее, то две другие плоскости находятся рядом. Их просто надо увидеть. Это дневник личной жизни – воспоминания о прошлом той души, что в давние времена обитала в нашем мире. Но многое из её жизни осталось неизвестным, непонятым и неоценённым. И вот теперь она пожелала искренне и честно поделиться своими воспоминаниями о прожитой жизни. Наша память навечно запечатлевает всю жизненную канву. Дух помнит всё! И пройдя многие перепетии жизни на Земле, мы получаем опыт, неоценимый опыт, который выражен в наших ошибках и радостях побед над своим низшим «я».

Эта книга записана после посещения Парижа. Именно в древнем храме – в церкви Мадлен – Елена Новосвит ощутила её Дух, который и передал ей особым способом – через ощущения и визуализацию – историю своей жизни.

Книга обращена к светлым душам, имеющим открытое сердце, способное чувствовать и сопереживать.

Вступление

Симон Петр сказал им:

«Пусть Мария уйдёт от нас,

ибо женщины недостойны жизни».

Иисус сказал: «Нет, Я буду вести её,

чтобы сделать её мужчиной,

чтобы и она могла стать живым духом,

похожим на вас, мужей.

Ибо всякая женщина, делающая себя мужчиной,

войдёт в Царство Небесное».

Предисловие

С чувством глубокой благодарности Дмитрию, а также Светлане, Сергею, Денису, Александре, Андрею за помощь в издании книги. Благодарю вас, друзья!

Эти записи названы мной «Свет Любви, или капли жизни». Может сразу же возникнуть вопрос: «Почему такое название? Что это за странная фраза?» Такой образ возник у меня при написании этих строк, я постаралась перевести его в слова. И эти странные слова – капли жизни – полностью соответствовали в моём понимании ритму записи отрывков из жизни. Как капля медленно отрывается от всего объёма воды, имея в себе содержимое, наполнение, а после падения опять вливается в целостный объём воды, так и из этих отрывков складывается полотно жизни – женской нелёгкой судьбы. В этих словах заключён образ записи этих текстов.

Эти записи обязаны своим появлением удивительному молодому человеку Дмитрию, который в один из осенних дней позвонил ко мне из далёкого Парижа и пригласил в гости. Я была в недоумении: почему и зачем я должна ехать к малознакомому человеку в незнакомый город? Я всегда должна чётко знать цель, цель всего происходящего, в том числе и поездки, то, для чего происходят действия, но тут я этого не понимала. Просто поехать посмотреть, погулять, или прогуляться по старинным улицам, было для меня невозможно. Я долго не соглашалась, пытаясь понять зачем, пока не наступила поздняя осень. А Дмитрий продолжал настаивать: «Вы должны…» Для меня любая поездка всегда связана с важными и нужными действиями, которые необходимо произвести в том или ином месте, а тут… Для меня неясна была в первую очередь цель поездки. Но, уступив настойчивым просьбам, понимая, что не всегда всё видимо и открывается сразу, я согласилась.

Осень вошла в то время в свои полные права. Скоро ноябрь – грустный дождливый месяц. И так получилось, что именно первого ноября, в День всех святых, я оказалась в Париже.

Мы неторопливо шли пешком по осеннему городу, который казался мне знакомым, как будто я уже была здесь, ходила по этим улицам, видела и знала многие здания. Порывистый ветер в тот день быстро нагонял тучи, холодный дождь неоднократно пытался нарушить наши планы идти пешком по городу, но мы усердно молились, и ему это не удавалось. Небо раскрывалось, и можно было увидеть его голубизну. Мы шли от Триумфальной арки по Елисейским полям и дошли до площади Согласия, и здесь перед нами возник необычный храм. Внешне он был похож на древнегреческий – во всяком случае, именно так я себе представляла древние храмы. Был праздник, и мы вошли в распахнутые настежь двери – и попали в другой мир.

Внутри полумрак… Странные ощущения холода… Я почувствовала, что эти каменные стены хранят многие воспоминания.

Мы присели на старинную скамью в центре зала, слушая певучую молитву на французском языке, и в полутёмном сыром пространстве, пропитанном древними историями, стали возникать странные ощущения. Мне казалось, что кто-то ходит возле меня. Прикасается… Даже нежно трогает, пытаясь обратить на себя внимание. Эти ощущения были столь сильны, что сердце моё затрепетало и стало ускоренно биться. После я более явно почувствовала чьё-то Присутствие рядом с собой. Возникла мысль, что этот Кто-то со мной хочет общаться. Я сопротивлялась, говорила, что не хочу, не понимая, что происходит. Но статуя Марии Магдалены, стоявшая в центре, а церковь была именно её имени, привлекла в какой-то момент моё внимание. Я не могла оторвать от неё взгляда.

Мария Магдалена… Я ранее почти не интересовалась её жизнью, конечно, зная, что она достигла многого и что она была ученицей Христа. Я не задумывалась о её жизни, не вникала в неё. Но именно в этом храме я по-новому взглянула на её образ в центре зала. Я чувствовала возле себя некое движение, какие-то потоки воздуха, какое-то соприкосновение с чьим-то полем – как будто дуновение ветерка в закрытом пространстве, возможно, даже слабое вращение, но не решалась в этом величественном и одновременно непривычном для меня месте вступать ни с кем в общение, то ли из боязни, то ли из осторожности. Я услышала, что у меня есть время до конца дня, чтобы многое прояснить, узнать, но я не воспользовалась этой возможностью, не сделала этого – многие впечатления от увиденного в этот день захватили меня, и я просто забыла.

В том месте, в древнем храме, я почувствовала, как эта сила приближается ко мне, становится всё ближе и ближе и окутывает меня своим покрывалом, и сердце моё не выдержало напряжения, я попросила моих спутников быстро выйти оттуда. Мы вышли на свежий воздух, неимоверно болело сердце. Не хватало воздуха. Было трудно дышать, идти, а в душе был протест. Против чего? Я и сама не понимала, не знала, возможно, просто от непонятого.

Мы зашли в подвальную часть церкви – там была выставка скульптур. В подвальной части здания мне стало совсем плохо, сердце сжималось так, что казалось, моя душа сейчас покинет тело. Я решила не пугать своих спутников, ничего им не говорила о своих ощущениях, только опять попросила быстро покинуть это место. Мы скорым шагом пошли вперёд к площади. Внутри меня происходила давящая сердце борьба. Внезапно голубое небо покрылось тёмными грозными тучами. Пошёл град. Льдинки сильно били всё, что попадалось им. Мы успели спрятаться в палатке с сувенирами. Сердце продолжало бешено стучать и сжиматься. Мне было совсем плохо, но я не привыкла жаловаться и потому молчала.

Дмитрий принёс блинчик и угостил меня. Мы вошли в парк, и тут… десятки голубей сели на меня. Они помогли мне прийти в себя и выйти из состояния боли. Я отдала им свой блинчик в знак благодарности. Мне стало легче, и мы пошли в сторону Нотр-Дама. Там прямо у нас на глазах возник большой круг радуги. Там же один добрый человек насыпал мне в ладонь рис и попросил поднять её вверх. Стайка воробьёв доверчиво стала клевать рис прямо с моей ладони. И это окончательно помогло мне прийти в себя.

Я в то время думала, что эта история как началась там, в тот день, в том месте, так там и закончилась. Но впечатления этого дня были столь сильными, что мне захотелось во многом разобраться, описав их.

Вернувшись домой, я стала писать, делать записи о происшедших событиях. Вначале эти записи были сумбурными. Было трудно настроиться. Какие-то едва уловимые ощущения и такие же видения были передо мной. Я пыталась понять эти образы, передать ощущения. Но передать всё словами было трудно. И вдруг я почувствовала возле себя то же Присутствие, что и в Храме. Некий Дух хотел что-то сказать, передать, и я, успокоившись, решила предоставить ему эту возможность. Я поняла, что это очень благородное существо, которое говорило в стихотворном ритме, которое сумело меня влюбить в себя. Общаясь с этим Духом, я многое пережила, прожила как будто ту далёкую жизнь вместе с моей героиней. Я ощущала все её мысли и переживания. Я на какое-то время, возможно, даже стала ею.

Девять месяцев писались эти записи, и в один из дней, когда я поставила в них последнюю точку, я почувствовала, что нам пора прощаться.

Я безмерно благодарна тебе, Мария, рыжеволосая Мириам… Ты многому научила меня, многое мне дала, привела ко многим осознаниям. Я сумела, как кажется мне, понять и полюбить тебя. И сделаю всё возможное, чтобы передать эти записи тем, кому они предназначены, – тонко чувствующим людям, способным понять, принять их через открытое сердце.

Моя любовь к тебе останется всегда неизменной, как и моя благодарность тебе за встречу.

Мира и Света твоей душе, новой работы и новой миссии.

Часть 1

Шёл мелкий моросящий дождь. Его капли били по стеклу и тонкими струйками стекали вниз на землю, а так хотелось, чтобы этот день был солнечным и ясным. Хотелось, чтобы в этот день раскрылось всё самое лучшее и то, что поможет нам понять друг друга.

Было ли это давно? Мне неизвестно. Но как бы из глубины времён неожиданно появилось мерцающее цветовое пятно, которое стало проявлять движущие образы. Я закрыла глаза, и в тот же миг возникла вспышка яркого огня…

Рыжеволосая девушка с длинными распущенными волосами двигалась медленно, как бы в забытьи. Она шла по узкой мрачной улице, где тесными рядами стояли серые от дождя строения. Куда брела она? Было ей самой невдомёк, но находиться в этот дождливый день одной дома было для неё невозможно. Она шла медленно, о чём-то размышляя, а встречный ветер развевал её длинные огненные волосы, как бы играя с ними.

Душа испытывала странное состояние, что-то желало раскрыться, проявиться. Но что? Это состояние можно было выразить иначе как предчувствие чего-то.

Улица сужалась и сужалась и вывела её к огромному зданию с могучими колоннами. Здание было столь огромным и величественным, что дух захватывало.

– Неужели мне надо сюда? – подумала девушка, и сердце тихо ответило:

– Да.

Она поднялась по скользким ступеням вверх и вошла, открыв тяжёлые засовы дверей. Это была старинная церковь. Внутри в этот пасмурный, дождливый день было также сумрачно, неуютно и сыро. Холодная атмосфера привела к такому же неприятному состоянию. Присев на деревянную лавку, девушка стала читать молитву и постепенно закрыла глаза. Внутри, непонятно откуда, вначале издалека, а после всё ближе и ближе, доносились странные звуки, и вдруг раздался хлопок. И с этого момента она более не принадлежала себе нынешней, очутившись очень далеко, там, где обрывки памяти выстраивались в стройный ряд воспоминаний.

Часть 2

Шум… шум был кругом. Много странных звуков, человеческих криков, эмоций. Он мешал настроиться на главное, мешало и присутствие многочисленных людей, которых можно было больше ощущать, нежели видеть. Её тянуло в центр, центр событий, но она не могла пробиться в толпе людей. Её сердечко, которое бешено стучало от волнения, стало испытывать лёгкую боль, которая всё возрастала.

– Что там? Что могло собрать столько народа? – мысли быстро пробегали одна за другой. Но для нахождения ответов не было времени.

Наконец она сумела приподняться так, что ей стало видно всё происходящее. Она смогла увидеть орудия казни – кресты. Она поняла, что в обезумевшей толпе есть и те, кто, стиснув зубы, молчат, поражённые происходящим, а есть и те, кто бездумно радуются зрелищу. Как было страшно это видеть, как страшно было это наблюдать.

Состояние тревоги усилилось.

– Кто тот человек по центру?

И тут всё тело пронзила догадка: неужели это он – великий человек, которого она почитала как Учителя? Внутри всё сопротивлялось, казалось, всё рушилось, хотелось отдать свою жизнь вместо него, но как?

В этот миг сердце пронзила такая боль, что в глазах потемнело, и картинка растаяла. Глубоко дыша, девушка открыла глаза. И проявились слова:

– Когда-то, давным-давно, ты была мной, а я – тобой. Я – связующая нить, ведущая из прошлого в настоящее, и эта нить – оборвана. Это больно, очень больно, когда в момент проявления Духа обрывается нить земной жизни…

Я помню тебя, а ты – меня. Мы были вместе. Мы знали друг друга. И в один из ярких солнечных дней мы пришли к тем тайным вратам, что открыли наши сердца. Это было время радости. Но оно длилось недолго.

Я пришла вновь, и солнце этого мира снова обогрело мои ладони, и я ощутила всё радостное и прекрасное, что можно ощутить в этом мире, – нежность, заботу, любовь и красоту. Был момент счастья, был момент тревоги, который затмил это счастье. Я пришла, чтобы помочь тебе, дитя моё. Я не рассчитала многое. Я думала, что сердце многое выдержит, но оказалось иначе. И память открылась в тот момент, когда душа была не готова к этим воспоминаниям. И снова и снова пришлось сожалеть о собственной невнимательности и беспечности.

Два сердца могут биться в унисон. Два сердца может соединять нить любви вне зависимости от расстояния, места пребывания. И солнце может объединять души, ведь души всегда открыты для Света. Есть лишь покровы тайны. Тайны, которая стремится открыться. И это открытие снимет многие барьеры и проявит вечность мира, открыв истинный Свет Любви, который, несмотря ни на какие преграды и расстояния, не угаснет.

Помни, есть вечное, сокровенное и неделимо истинное – это наша память. Она – наша сокровищница. Она направляет нас в прошлое, чтобы постичь его уроки и выявить суть всего происходящего с нами. Когда мы постигаем главные уроки жизни, мы проходим черту, которая позволяет нам начать новый отсчёт для движения вперёд. И это устремление приближает нас к будущему, к тому, что мы можем творить его сами.

Помни об этом.

Я пришла сюда, и время расставило всё на свои места. И важность этого действа будет понята позже, ибо сердце надо щадить и оберегать.

Часть 3

Мрачные века и яркий свет струящихся огненных волос…

Я погибла за веру в Свет и Добро.

И эта жертва была не напрасной. Люди признали через многие века погибшую святой, ибо это был подвиг души, это был луч, который показал, что есть Свет, который всегда сильнее тьмы. И всё не напрасно, всё имеет смысл и способность к раскрытию, расширению.

Птица улетела ввысь, это душа устремилась к Истоку, но в мире осталась та её часть, что способна открыть и войти, что способна мыслить и завершить.

Душа способна действовать и после ухода, если на это есть Высшее соизволение.

Я помню тебя больше, чем ты меня, но когда ты пройдёшь сквозь Врата, всё станет на свои места.

Есть три важных слова, по которым мы договорились узнать друг друга. Два из них я напомню тебе, а третье – ты вспомнишь сама. И оно станет завершающим в цепи соединений и как недостающее звено поможет открыть завесу.

Прошлое соединится в полной мере с настоящим – и дверь откроется. Эти слова очень важны, и они для тебя – милость, благость и… От того, что ты поставишь третьим, зависит, какая дверь откроется.

Был сумрачный день, но когда девушка открыла глаза, свет озарил всё пространство, и его сияние коснулось прежде всего души. И этот свет был преображающим, многое меняющим, но никто не понял, что он совершил, никто не знал, что в этот миг протянулась нить, которая вела к Истоку, к Тому, Кто так жаждал этой связи.

Часть 4

Ступени… Они ведут или вверх, или вниз. По ним можно подниматься и опускаться. Можно смотреть вверх и видеть свет Солнца, можно смотреть вниз и видеть землю. Но кто может быть уверен, что в любом моменте своей жизни он не сделает шаг назад, по своей воле или по неосторожности?

Так было со мной. Тоска разливалась по сердцу, и становилось грустно от того, что ты не нужна, не нужна в этом мире никому. Это состояние всё усиливалось и усиливалось и вело к спуску, оно вело к той видимой грани, что открывала путь к недозволенному.

Всем известно, что запретный плод сладок, и эта сладость проявляется именно в преодолении границ дозволенного. Я перешагнула эту грань – и вмиг увидала врата, а за ними бездна, или дорога в никуда… И я шагнула на неё. Была ли в этом потребность? Скорее, наивная тяга к познанию себя в искушениях и страстях.

Однажды, в день, когда зажиточный человек посмотрел на меня огненным взглядом, я получила эту искру и, держа её в руках, раздумывала, что с ней делать… и, играя, впустила в своё сердце. Оно запылало ярким пламенем, которое обожгло его, но так же быстро и погасло, оставив тягу к получению этого пламени и обладанию им. И в тот же миг слёзы коснулись моей щеки – это душа плакала от того, что её не слышат. Она пыталась говорить, как пытается маленький ребёнок перекричать шумно говорящих взрослых, но её не услышали. И слёзы немым укором побежали по щеке. И в этот миг что-то в душе защемило, что-то заставило задуматься, но эти чистые мысли пробежали так быстро, а вслед за ними надвигалась армада чувств бурных и страстных.

Кто может ответить на вопрос самый важный: в чём смысл многих происходящих действий, которые разрушают душу? В чём смысл безумия, которое испытывает тело, оставаясь один на один с собой?

Страсть и тоска – удел многих живущих. Страсть, затмевающая тонкую связь с душой, позволяющая всё запретное, в виде плода, вкушать, падая вниз. И можно ли, упав в самую бездну, подняться и, не обращая внимания на боль и ссадины, увидеть Небо, не жалея и не сожалея, не утешаясь, не плача, не задумываясь о собственной никчёмности?

Падать больно, всё болит, всё плачет, и в этот миг так трудно увидеть солнце за облаками. Так трудно увидеть дорогу, другой путь, выводящий из тупика, так трудно верить и помнить, что даже это твоё падение есть милость, есть благость Творящего Миры, чтобы проявилась твоя вера, которая вытянет тебя к солнцу и покажет его свет во всей полноте.

Даже находясь на краю бездны, я помню о том, что я познала всё низкое в этом мире для того, чтобы снять с себя, ценой огромных усилий, эти наросты, толстую кору незнания, и сделаться Ангелом.

Кто может меня понять?

Кто может понять душу, пережившую многое?

Кто может не отвергнуть её?

Кто может понять, что не упав, нельзя подняться?

Кто может понять, что не познав, нельзя осознать?

И не ступив, нельзя увидеть, куда ведёт эта дорога.

Конечно, можно доверять тем, кто больше тебя знают, но не было учителя рядом, того достойного человека, который бы уверенно и мудро вёл по дороге жизни, того, кто показал бы пример истинной любви.

Я замолкаю, ибо слёзы сжимают моё сердце. Моё сердце плачет, ибо мне по милости Господа, по Его благости была дана возможность обрести опыт падения в бездну, ибо я осуждала до воплощения тех, кто так низко пали. Я пришла познать этот мир в неприкрытой наготе чувств, для того чтобы утвердить свою веру в стойкость души в её нетленном сокровище – внутреннем свете и непорочной чистоте.

И мне так хочется сказать тем, кто, как когда-то я, стоят над бездной: остановитесь, пожалейте то дитя, которое есть в вас, – вашу непорочную чистую душу. Пожалейте её потому, что страдания не стоят всех страстных удовольствий, её страдания напоминают щемящую боль, которая может утихнуть лишь с познанием истинной любви. Я хочу, чтобы путь познания у тех, кто не управляют своей огненной силой, был под предводительством мудрого учителя, который бы не скрывал от них ничего, а показывал все дороги, мудро объясняя, куда они ведут.

Упав на дно, я получила дар.

Часть 5

Был день, когда лишь мгла была перед глазами, и ожидала я лишь гостью, которую зовут все Смертью. Её и призывала я. Она моей подругой стать хотела, чтобы сопровождать в мир огненный, которого была достойна я, на многие века. Я не роптала. Молча ожидала, когда войдёт она, свою косу опустит мне на плечи и я замру от ожиданья наказанья. Его была достойна я.

Не видеть Света – мой удел, та участь, что уготовила себе я, призывая гостью – Смерть. Исхода не было иного – лишь грязный пол и грязная одежда, внутри – страдающая грязная душа.

Душа, стремящаяся к свету, теряла свет.

Всё, тьма вокруг, и растворяюсь я. Закрыв глаза, уж ничего не ожидая, почувствовала я прикосновенье. Кто-то очень нежно ко мне притронулся ладонью.

Ужели Смерть пришла?

Как нежностью полна она… любовью.

Смерть и любовь? Несовместимые понятья?

Но нежность, как облако с небес, меня касалась, я ощутила помощь и глаза открыла. Передо мной стоял мужчина в белых одеяньях. Кто это – Ангел или Смерть? Он улыбнулся, как будто мысли прочитал мои…

Часть 6

Солнце… Оно светило дивным, лучезарным светом, и снова мне хотелось жить, и петь, и танцевать, но все воспоминания носились роем в голове моей, мешая просто радоваться жизни.

Я посмотрела вверх, и солнце обласкало мою душу. От этой нежной ласки всё моё тело затрепетало, задрожало, и опустила голову я вниз. Дрожь в теле оставалась, она позволила воспринимать всё в мире этом по-иному.

Что это? Что за ощущения? В них было что-то новое и одновременно то, что так хотелось вспомнить. И состояние, что возникало, напоминало об утраченном, далёком, но восполнимом и реальном.

И волны чувств во мне открыли путь к воспоминаниям. Волна воспоминаний создавала притяжение давно утраченного с болью.

Но где черта, что отделяет иллюзию от мира жизни?

И где та мера, которой меряем мы жизнь, просеивая, что возможно и что нет?

Я поняла, что жизнь нам помогает найти ту меру и сохранить в себе. Она нам позволяет обрести покой, основанный на вере, ибо лишь вера даёт успокоение душе. Нам вера позволяет направить мысли в теченье вечное Истока, ибо лишь вера даёт нам огненную силу, внутри нас создавая условия для мира в логове страстей, давая иль, лучше, создавая покой и умиротворение. А может, нечто большее?

Часть 7

Пришло, настало время, когда задумалась над тем я, что же случилось в тот далёкий, давний день, кто спас меня в тот страшный час? Воспоминанья смутные держали нити памяти. Я вспомнила Его.

Но кто Он был?

И вдруг пришёл ответ: Спаситель.

В тот миг пришло успокоение – есть Тот, Кто может пройти сквозь тьму и Свет явить.

Есть жажда как желание пить влагу, но есть ещё и жажда жизни, и жажда Света.

Чёрное пространство, которое вело всех, идущих по дороге этой, в бездну, и луч Света, который протянул нить помощи в тот миг, когда падение было неминуемым…

Остаться на краю и не упасть – задача трудная…

Я подошла и в зеркальце взглянула на себя. В нём на меня смотрели чёрные как смоль глаза – внимательно, с укором, а над ними полумесяцы бровей. А я смотрела как бы сквозь себя, пытаясь лик души узреть. И тут впервые поняла я, что на меня открытым, чистым взором из глубин души дитя глядело, которое хранит воспоминания о днях далёких. Дитя мне улыбнулось. И потекла река воспоминаний…

…Возник вдруг образ, из глубин хранимой памяти моей, домик, знакомый с самых ранних лет. Его я помню рядом с деревом одним, которое его держало. Вокруг сияет свет, а в домике темно, и из обрывков ткани собирают мне одежду. И получается красиво. А я смеюсь, кружусь от радости, мне весело. Как мало нужно девочке – просто кружиться радостно, что есть обновы, и петь. И этот детский смех звучит как эхо в моей душе, он в себе вмещает всю чистоту, невинность. И этот смех уносит меня вдаль, далёким эхом отзываясь в моей душе.

Откуда же пришла и как прокралась в такую душу та огненная власть над ней?

И сразу же, как отклик и как ответ на этот вопль, всплывает видение пламени. Пламя горит, оно притягивает, манит. И в ночь холодную оно согреет, и одновременно может и обжечь.

Да, вот она – боль первая, которую принёс огонь… И сразу же за ней идёт вторая боль как наказанье. Да, меня бьют, и в этот миг боль новая освобождает старую. Новая боль позволяет забыть всё то, что оставило рубец глубокий. Шрам на теле… боль и наказание… уроки жизни…