Бытие как возникновение новизны посредством создания идей

– зарождения способности продуктивно мыслить

– с началом бытия, как притока новизны в социальную организацию ранее разрозненных человеческих сообществ,

– и с самим процессом социализации, как образованием структур, объединяющих указанные сообщества.

Так что только с зарождением способности генерировать идеи началась социализация тех образований, которые этой способностью обладали. Зададимся вопросом, почему способность человека создавать идеи самым непосредственным образом содействовала объединению людей? Идея сама по себе, – рожденная, положим, в голове изобретателя – абсолютно ничего не значит. Но она начинает «работать» на соци-ум с того момента, когда ею делятся со своими сородичами и когда ее начинают претворять в практику жизни. То есть, как нам представляется, только возникновение идей стало консолидирующим фактором возникновения соци-ума. Потому что внедрение идей требует коллективных действий, да и сами идеи возникают только из опыта совместных действий. Идеи создания жилища, орудий охоты, труда, идеи нравственности, справедливости, государственности, языка, искусства, письменности и т. д. не могли возникнуть в отрыве от коллективного (совместного), социального со-существования. Возникновение идей было затребовано самим зарождением социальных образований, и наоборот, зарождение последних было затребовано с возникновением способности генерировать идеи. (Как яйцо не могло возникнуть без курицы, а курица без яйца, так и возникновение идей не могло бы состояться без намерения образования соци-ума, а образование последнего – без способности создавать идеи).

Соци-ум – это уже образование, обладающее коллективным умом, поскольку только создание идей на всех уровнях жизни соци-ума способно его развивать и тем самым обеспечивать его существование. И здесь приходит на ум коллективное бессознательное К.-Г. Юнга4, которое – совсем даже не исключено – сродственно коллективному уму соци-ума. Правда, здесь мы имеем в виду «коллективное бессознательное» не как вместилище ранее (филогенетически) наработанных архетипов, но как источник, в котором формируются сами смыслы идей и из которого они в спонтанном акте, положим, инсайта или интуиции появляются в сознании. Ведь это бессознательное, действительно, является коллективным, поскольку присуще каждому из нас.

А теперь несколько слов в обоснование как того, что соци-ум обладает коллективным умом, так и того, что мы в праве писать это слово в дефисном исполнении. Написанием этого слова через дефис я хотел бы подчеркнуть то, что у соци-ума, как оказывается, имеется свой «Ум». А как же иначе? Ведь именно в соци-уме – социальном уме – зарождается, созревает и возникает то, что мы назвали Необходимостью в новизне того или иного вида.

Человек с его умом-разумом вовсе не причастен к этому процессу. В этом процессе, а именно, на этапе События-1, он – бездумная вещь, наряду с другими вещами и явлениями, функционирующими в соци-уме. Он ничего не знает о том, что происходит – в творческом плане – на этом этапе, он ни в коем случае даже не осознает этого. А потому он – всего лишь на подхвате у соци-ума. Его задача только в том, чтобы, во-первых, уловить характер этой внове явленной Необходимости по тем негативным факторам (об этом в разделах 1.7, 1.8), которые на него (на человека) воздействуют, и во-вторых, создать ту идею, которая бы удовлетворяла этим потребностям (Необходимостям).

Иначе говоря, продуктивно мыслящий человек приступает к своей креативной миссии (Событие-11) только после того, как соци-ум в полной мере уже исполнил свою творческую миссию (Событие-1) в виде, во-первых, создания Необходимости в новизне какого-либо вида, а во-вторых, воздействия на человека посредством каких-либо негативных факторов.

И между этими двумя Событиями непроницаемая грань: ни социум не знает, о чем «думает» человек, – и думает ли он вообще – ни человек ничего не знает о том, каким образом в соци-уме зарождается, созревает и возникает Необходимость в чем-либо новом. А сообщаются они все же через «щель» воздействующих на чувства и ум человека негативных факторов: лишенности в чем-то, недостаточности чего-то, неудобства пользования чем-либо и т. д. (Аналогией здесь можно было бы привести «туннельный эффект» из квантовой физики). Только через воздействие этих факторов человек «угадывает», так в чем же именно нуждается соци-ум сам по себе. Именно эти факторы задают тот вектор, в направлении которого человеку надо размышлять на начальном этапе своей креативной деятельности, а именно, на этапе рефлексии-1

Так что как зарождение новизны (идеи) в нашем бессознательном осуществляется «самостоятельно» (спонтанно), независимо от «желания» нашего сознания и без его ведома, так и зарождение в соци-уме Необходимостей в новизне происходит произвольно, без каких-либо наших волевых усилий. Мы никогда не знаем, в каком (извилистом) направлении пойдет наше развитие, развитие нашего соци-ума. И не знаем потому, что об этом знает самоорганизующаяся Природа (материя) самого соци-ума. Мы лишь можем тешить свое самолюбие тем, что будто бы мы являемся главными героями на сцене жизни самого соци-ума. На самом же деле нам уготована роль третьестепенного персонажа: «поди», «принеси», «выйди вон». Но, как это ни парадоксально, без этого «принеси то, неизвестно что» не мог бы состояться сам спектакль. Потому что без того, что «приносится», – а приносятся идеи – невозможно дальнейшее развитие действа.

Так что Природа самого соци-ума своими секретами с нами не делится. Ей нет никакого дела до наших частных желаний и усилий. Ей бы решать свои проблемы, суть которых сводится к организации постоянного прилива новизны в свои недра. Новизна – единственный «продукт питания» соци-ума, и отсутствие оного способствует его деградации и гибели, или, в лучшем случае, превращению в стадо, чего, слава Богу, еще не произошло. Человечество как-то еще находит способы выкручиваться из подобных, близких к бездуховности ситуаций. А бездуховность – это и есть отсутствие «циркуляции» новизны – в виде новых идей, искомых сущих, подручных средств и Продукции – в соци-уме. (Так что как циркуляция обогащенного кислородом воздуха в наших легких обеспечивает нам жизнь, так и циркуляция информации, обогащенной постоянно прибывающей новизной, обеспечивает существование соци-ума). Это еще раз наталкивает нас на ту общеизвестную мысль, что соци-ум – живое образование. И его «оплодотворение» возможно только в случае взаимодействия (соединения) внове создаваемой новизны с тем, что уже имеется в нем. А имеется в нем Хаос в виде уже созданных – человеком ли или Природой – исходных сущих. «Конфликт» между «стариной» и внове прибывающей в соци-ум новизной – движущая сила зарождения и созревания в обществе все новых и новых Необходимостей в новизне того или иного вида. Но об этом более подробно речь у нас будет идти далее в подразделе 1.8. «Соединение События-111 с Событием-1» и в разделе 5. «Два рода бытия: …».

г). В каком соци-уме осуществляется бытие человека?

Соци-ум для человека – это та среда, в которой он обитает, которую он более или менее знает (и имеет возможность узнать), в которой он ориентируется в своем жизнеустроении: семейном, профессиональном, культурно-нравственном, общественном и т. д. В этом отношении соци-ум отдельного человека в некоторой степени подобен жизненному миру (Umwelt) Якоба фон Икскюля5. С тем только отличием, что жизненный мир живого существа замкнут и ограничен заложенными в этом существе инстинктами. В то время как жизненный мир человека разомкнут и человек в нем подобен спруту, ощущающе-познающему то, что его окружает, что его интересует и что помогает ему расширить пространство своего познания и существования.

Так что соци-ум отдельного человека – это его жизненный мир, который он способен расширять, взаимодействуя с жизненными мирами других людей и жизненным миром соци-ума в целом. И бытие человека в этом «малом», индивидуальном соци-уме состоит в том, чтобы создавать новизну. Но не ту новизну, создать которую он сам себе пожелает, а ту, которую «пожелает» получить из его «рук» соци-ум. И получить только потому, что у соци-ума есть крайняя Необходимость в этой новизне. Потому что без постоянного притока такой новизны он не может ни развиваться, ни существовать. Именно в этом заключен глобальный конфликт человека с обществом, а общества с человеком.

Но кроме только что указанного и не всегда нами осознаваемого глобального конфликта, того конфликта, который совершается втайне от нашего бытия, есть еще две тайны более изначального характера: тайна человека и тайна человеческого сообщества в целом.

Тайна человека как разумного существа в том, каким образом в нем, в его мозге зародилась (возникла ли, развилась ли, проникла ли «со стороны» и т. д.) способность создавать идеи, та способность, которой не обладает ни одно живое существо в Природе. Другими словами, как его разум – уже способный, положим, к логическому (последовательному, то есть причинно-следственному) мышлению – превратился в интеллект, сочетающий в себе и рациональное, и иррациональное, то есть скачкообразное интуитивно-инсайтное мышление. Это, во-первых.

А во-вторых, другая тайна относится уже не к самому человеку, а к человеческому сообществу в целом: как «случилось» так, что расселившееся по всему Земному шару человекоподобное существо оказалось сплошь владеющим способностью креативно мыслить. Ведь, наверняка, на древе человеческом были и такие ветви, которые такой способностью не обладали. Куда они делись? Вымерли? Не смогли – в условиях естественного отбора – приспособиться к жестким условиям природного существования? Не выдержали конкуренции? Были уничтожены человеком разумным?

д). Что есть соци-ум в целом и как осуществляется его бытие?

Что же касается соци-ума в целом, то он не только объединяет жизненные миры каждого из нас, – что выражается в его существовании вместе с нами, – но и имеет свой собственный, процессуально от нас независимый жизненный мир, история движения (развития) которого и есть Бытие само по себе в отличие от бытия человека, часто именуемого в философской литературе как так называемое «бытие» сущего. (В дальнейшем мы будем использовать оба наименования как равнозначные). И задача продуктивно мыслящего человека в том только и заключается, – а вернее, должна заключаться – чтобы уловить из своего «малого» соци-ума (жизненного мира), в какого рода новизне заключается историческая (по Хайдеггеру, а не историографическая) потребность соци-ума в целом. (А последняя (новизна), как мы уже знаем, жизненно ему необходима, потому что без постоянного ее притока соци-ум в целом – образование не жизнеспособное). И только после обнаружения этой потребности он может в процессе своего собственного бытия создать как механизм (идею) ее разрешения, так и тот инструмент (подручное средство), с помощью которого может быть изготовлена та Продукция, что затребована самим соци-умом.

Далее, рассмотрев идею соци-ума, снова вернемся к рассмотрению самой сущности идеи.

Но рассмотрим идею с точки зрения «трансформации» ее смысла в Истину как не-сокрытость (а-летейю).

1.6. В каких видах проявляется Истина как не-сокрытость (а-летейя)?

Ранее мы уже заявили, что в процессе ре-флексии-11 идея раскрывается нами в мысль. Так вот, развернутая из «сгустка» смысла идеи мысль – это и есть Истина; та самая Истина – как не-сокрытость (Хайдеггер), – которая ранее была сокрыта совершенно особым образом. И, как мы полагаем, она может быть сокрыта в трех своих видах. И эти виды отражены в трех наименованиях:

– техническое изобретение,

– научное открытие.

– произведение искусства.

Более того, исходная точка отсчета, то есть точка сокрытия, соответственно, выступает в тех же трех видах:

– в виде не существования,

– в виде того существования, которое ранее не было нам известно;

– в виде забвения того, чем мы являемся и что должны сохранять в самих себе.

Поясним наше разделение.

Любое техническое изобретение – это создание того, чего ранее не было, то есть не существовало вообще. Изобретение микроскопа (Левенгуком) – это создание нового прибора, которого ранее не было в распоряжении человека.

С другой стороны, научное открытие Омом зависимости между силой тока, напряжением и сопротивлением проводника тока, или открытие Ньютоном закона дальнодействия (тяготения) – это обнаружение той взаимосвязи, которая существовала испокон веков, но ранее никем не была замечена. Так что любое оформленное техническое изобретение и любое открытие, оформленное, положим, в виде формулы (Ньютон), таблицы химических элементов (Менделеев), схемы бензольного кольца (Кекуле), описания жизненного мира живого существа (Икскюль) и т. д. – это и есть Истина, то есть то, чего ранее не было, а тут вдруг явилось из сокрытости (леты) в не-сокрытость (а-летейю).

Далее переходим от Истин технического изобретения и открытия к Истине произведения искусства. Что мы здесь открываем, что выводим из тени сокрытия в не-сокрытость? И почему мы это делаем, а вернее, почему так поступает создатель произведения искусства. Какой идеей-Истиной он руководствуется?

Истина произведения искусства – будь оно живописным, литературно-поэтическим, музыкальным, сценическим, пластическим или каким-либо другим – это, как правило, либо выражение, – а, следовательно, и наглядное демонстрирование – так необходимых для сохранения человеческого сообщества нравственных постулатов, либо попытка пробуждения в душе человека глубоко затаенных в нем человеческих чувств, а, следовательно, и напоминание о них. И все это на фоне демонстрирования красоты самой по себе: красоты слова, пластики, жеста, цвета, света, звука, композиции и т. д. И этот фон необходим только для того, чтобы подчеркнуть привлекательность выше названных нравственных правил и чисто человеческих чувств. Без них человек превращается в животное, обуреваемое инстинктами.

Можно даже сказать, что прекрасное само по себе – это тот фантик, – но ни в коем случае не «обманка», – в который обертывается то, что необходимо представить в привлекательном виде, что достойно того, чтобы на него обратили внимание, Это, во-первых. А во-вторых, это то, что указывает на то, что достойно применения, поощрения, распространения. Ведь, положим, те же моральные принципы «лежат» мертвым грузом (бездействуют), когда они не применяются, не внедряются, не распространяются. А к чему это приводит, мы все прекрасно знаем. Именно поэтому искусство – в подавляющем своем большинстве! – направлено на изображение не таких уж простых взаимоотношений не только в общении между людьми, но и в отношении человека с тем, что его окружает. А окружает его, в первую очередь, сама Природа во всем своем неорганическом и органическом (живом) великолепии. Это, во-первых. А во-вторых, искусство направлено на пробуждение чисто человеческих чувств, тех чувств, которые «вывели» и выделили человека из животного состояния.

Искусство – это постоянное напоминание о том, что мы уже люди, а не еще животные (звери). Призвание искусства не в том, чтобы возвышать человека над Природой и животным миром. (В этом нет никакой необходимости, поскольку и Природа и животный мир обладают своей красотой и своей ценностью). Призвание искусства в том, чтобы постоянно возвышать человека над самим собой, над тем, что таится и бурлит – и еще долго будет таиться и бурлить! – в его чисто природных животных инстинктах. Вот почему искусство – это тот плот, который пока что еще держит человеческое сообщество на плаву природного течения жизни.

Не будь искусства и выражаемых (и демонстрируемых) им идей-Истин, мы бы давно уже погрузились в пучину животного существования и снова бы подпали под власть (а вернее, под «юрисдикцию») Бытия Природы как таковой, той Природы, которая создала продуктивно мыслящего человека, а через него и социальную организацию общества. Но пока что у нас, слава Богу, есть свое бытие и бытие нами созданного соци-ума, того соци-ума, который – как и любое видообразование Природы – живет своей жизнью, не зависимой от нашей жизни. И может быть не так уж плохо, что соци-ум бытийствует (живет) своим независимым от нас бытием. Иначе, еще не известно, что бы мы натворили, вмешиваясь в природное бытие соци-ума, то есть в Бытие само по себе. (Более подробно об этом в разделе 6 и подразделе 6 раздела 7).

А теперь, возвращаясь к раскрытию структурно-функционального состава идеи, можно сказать следующее. Чем больше нам открывается сущность идеи, тем более удивительным – по крайней мере, для меня лично – становится тот факт, что Хайдеггеру пришлось заново открывать ранее уже открытую досократиками Истину как не-сокрытость (а-летейю). Ведь любая внове явленная нам из сокрытости нашего бессознательного в не-сокрытость сознания идея – это и есть Истина. Она есть то, выход чего в не-сокрытость является Новизной.

Проще говоря, Истина как не-сокрытость всегда – по крайней мере, со времен Гераклита – «лежала» у нас на виду. (О причастности Гераклита к раскрытию сущности идеи-Истины смотри следующие два раздела: 2 и 3). И все же она не была нами увидена. А не была она увидена только потому, что не была раскрыта сама сущность идеи как внове являемой новизны. И не была она раскрыта как в своем структурно-функциональном составе, так и в той функции, которую она исполняет в общем процессе бытийствования человека совместно с Бытием соци-ума. Потому-то и верно было кем-то сказано, что мы не знаем, на что смотрим, пока нам не скажут, что мы видим.

Именно это случилось и с идеей, и с Истиной, и с сущим, и с бытием:

– сущность идеи так и не была раскрыта,

– Истина была искажена превращением ее в согласованность высказывания о вещи с самой вещью (в ее сути);

– сущее так и «осталось в неведении» того, что же все-таки является его сущностью и каким образом оно ее «приобретает»;

– бытие неимоверным образом было перепутано с сущим (сущее в целом, сущность сущего и т. д.), да к тому же оно было породнено с существованием (бытие «есть» Парменида).

Более того, в метафизике нет и намека на то, что оно, бытие является не чем иным как самым реальным возникновением Новизны. (Причем таким возникновением, которое сочетает в себе попеременное возникновение идеального и превращение его в материальное, и наоборот). А без этого возникновения новизны теряется смысл в самом понятии бытия. Потому что все то, что нас окружает, начиная от небосвода (Вселенной) над нами и кончая «моральным законом» в нас (Кант), все это то ли когда-то возникло в самой Природе, то ли когда-то было открыто или изобретено человеком.

Вопрос бытия в целом заключается в том, чтобы из «окна» нашего человеческого бытия увидеть то, как все возникло и продолжает возникать, какова методология этого возникновения, возможно ли воздействие на эту методологию с нашей стороны. И не только увидеть методологию возникновения того, что создается человеком, но и методологию того, почему оно возникает, почему создается человеком, что именно побуждает к возникновению, кто (что) является – кроме человека – участником целостного процесса возникновения (бытия) новизны того или иного вида.

И если уж мы воспользовались образом «окна», то ничто не мешает нам вспомнить аналогичный образ самого «прозрачного» философа современности, а именно, Ортеги-и-Гассета6, обладавшего даром не только оригинального мышления, но и художественного изложения своих мыслей. И этот образ заключается в том, что художник, находясь в комнате и глядя в окно, может аккомодировать свое зрение попеременно и на стекло этого окна (положим, с нарисованными на нем изображениями), и на тот сад, и на те цветы, что находятся за стеклом этого окна. Так вот, искусство нашего продуктивного мышления должно заключаться в том, чтобы, принимая во внимание то, что мы видим (и познаем) вблизи от нас (то есть изображенным на стекле окна), разгадать (и познать) то, что творится (созидается) вдали от нас, независимо от нас и даже вопреки нашей воле (то есть то, что находится вдали, за стеклом окна). И мы теперь понимаем, что свойство «аккомодации» нашего умственного «зрения» с объектов, находящихся вблизи от нас – или «внутри» нас – на объекты, расположенные в неимоверной дали от нас, и наоборот, – это и есть философское мышление. А по Хайдеггеру: сущностное, глубинное мышление, мышление бытия, бытийно-историческое мышление и т. д.

Так что основная задача философии не только в том, чтобы увидеть и познать то, что находится у нас «под носом», но и в том, чтобы обозреть то, что во всем своем великолепии простирается вдали от нас, за пределами нашего сознания и разумения. Вот это и пытался донести до нас Хайдеггер своим «мышлением бытия».

Далее, определившись с Истиной как не-сокрытостью и рассмотрев идею соци-ума в исторической взаимосвязи создания соци-ума с возникновением у человека способности создавать идеи, переходим к непосредственному рассмотрению самого взаимодействия соци-ума с человеком, наделенным способностью генерировать новизну указанного вида. Иначе говоря, переходим к рассмотрению того, как Бытие соци-ума (Бытие само по себе) и бытие человека («бытие» сущего) друг с другом взаимодействуют и что является результатом этого взаимодействия.

1.7. Что предшествует возникновению идеи и что следует за ее созданием?

Зная теперь, что собой представляет идея, и, получив хотя бы примитивное представление о том, как возникло человеческое сообщество, нам необходимо установить, что предшествует созданию идеи? Это, во-первых, а во-вторых, что следует за ее созданием? Для этого сразу же обратим внимание на то, что, если процесс создания идеи, формирования вида и сущности искомого сущего и, как правило, процесс разработки технологии изготовления подручного средства всецело находится в компетенции продуктивно мыслящего человека – изобретателя, ученого, художника, – то к производству Продукции может быть привлечен любой член данного сообщества и даже механизм. В связи с чем нам надо произвести разграничение этих принципиально различных процессов. Назовем Событием-11 креативный процесс мышления от начала создания идеи вплоть до разработки технологии изготовления подручного средства. Тогда Событием-111 у нас будет процесс производства подручного средства, Продукции, изготовляемой с помощью последнего и процесс адаптации внове полученной новизны в структурах данного соци-ума. (О Событии-1 речь у нас пойдет чуть ниже, а следующие три абзаца будут переходной зоной к этому событию).

И прежде чем перейти к описанию того, что происходит в процессе События-1, снова зададимся вопросом: а для чего нам нужна сама Продукция, причем Продукция, обладающая свойством новизны? Ведь мы же понимаем, что вся «затея»

– с созданием идеи,

– раскрытием ее смысла,

– формированием вида и сущности искомого сущего,

– изготовлением нового подручного средства

– и осуществлением нового рода деятельности в структуре соци-ума

направлена только на то, чтобы производить в этом соци-уме Продукцию совершенно нового вида, или Продукцию, изготовляемую с большей эффективностью и более качественную.

Дело в том, что все начинается с того, что любая открытая система, – а соци-ум относится именно к таким системам, – не может не развиваться. А развитие ее заключается не столько в том, чтобы производить какие-то перестановки или компоновки уже имеющихся в системе объектов, и не столько в том, чтобы механически присоединять к себе объекты некогда уже созданные в других системах (как, положим, освоение природных богатств или ценностей других культур)), сколько в том, чтобы производить новизну самого разного вида и содержания в недрах самой системы.

Создание новизны и есть тот единственный фактор, который не дает системе возможности стагнировать и деградировать на всех уровнях своего существования: научно-техническом, экономическом, духовно-нравственном, общественно-политическом и т. д. Другими словами, бытие как создание новизны – это то, что исключает саму возможность движения системы вспять. Ведь последнее всегда связано с разложением системы и потерей ею своего основного качества – генерирования новизны.

Итак, мы переходим к Событию-1, которое, естественным образом, предшествует Событию-11 и следует за Событием-111. (См. Рис. 2. Онтологический круг). Более того, то, что происходит в процессе этого события является непосредственной причиной возникновения События-11. А что же именно и где