– Угу. «А за всё, что мы делаем – отвечаем тоже вместе», – процитировал он. – Чего ты Белого включил? Меня не приглашали на беседу. И высовываться лишний раз мне не улыбается. Кто знает, к чему может привести.
– Кто не рискует – тот не пьёт… вообще ничего не пьёт. И не ест, – ответил я. – С тобой получать звездюлей будет веселее. Не хотелось бы повтора эпизода в Храме.
– То не было моим решением, – запротестовал он.
– Знаю, – согласился я. – Но если бросишь меня в этот раз, это станет твоим решением. Мы ведь единое целое, не забыл?
– Почему ты вспоминаешь об этом только тогда, когда от меня что-то нужно, меркантильная сволочь? – нахмурился доппльгангер.
– Потому, что главой нашего сознания являюсь я, – нахально улыбнулся я. – И мне решать, когда твоя помощь необходима, а когда тебе лучше сопеть в тряпочку.
– И хорошо нам живётся под твоим благородным руководством? – язвительно спросила Тень. – Ты разрушил всё моё романтичное представление о жизни вампиров. Живем, как свиньи, в хлеву. Питаемся, дай бог, раз в неделю. Ни девочек, ни денег, ни славы, ни уважения. Постоянно от кого-то огребаем. Мы, как германские племена на фоне Рима.
– Не забывай, как история повернулась к обоим в итоге, – напомнил я.
– Я тебе не сильный помощник там, – помолчав, сообщил он. – И даже не представляю, с кем, или с чем, мы столкнёмся.
– Я тоже. И тем не менее, иду же, – ответил я. – Не идти же не получится?
Тень покачала головой.
– Значит, решено, – я сделал глубокий вздох. – Запускай свою шарманку.
Глава 9. МАНЕЖ
Тень взглянула на меня своими чёрными глазами, комната поплыла. Я провалился в вакуум, безмятежный и умиротворяющий. В пространство за гранью миров, за гранью сознания. Полностью слился с окружающей меня пустотой, впитал её в себя, растворился, превратился в блаженное ничто. Заботы, боль, страхи – всё исчезло. Осталось чистое, незапятнанное, кристальное сознание. Неторопливые мысли, обо всём и ни о чём, протекают плавно и размеренно – глубокие, вязкие, упорядоченные.
А затем меня ослепил знакомый бледно-серый экран с бесчисленным количеством прямоугольников, в каждом из которых находился герой. Следом же загорелся таймер обратного отсчёта. Начинается.
Что удивило, так это отсутствие выбранных героев, как это происходило в прошлый мой визит на поле ментального сражения. Тогда мне требовалось выбрать персонажа лишь для себя, остальные слоты были заняты олицетворениями моих благодетелей. Сейчас же все пять рамок оказались пусты.
– «Что-то не так?» – «Да. Сейчас мне необходимо выбрать пятерых вместо одного». – «Это же хорошо. Сыграешь по тактике». – «Только вот я не знаю, против кого играть. С противоположной стороны все слоты заняты уже, если не заметил. И я не вижу, на кого пал выбор». – «Тогда бери стандарт. Просто по прошлому опыту. Выиграл же». – «Так я против краба играл. Сейчас может не сработать». – «Этот «краб» – твоё собственное отражение, краб. Отвергаешь – предлагай». – «Эх… пусть будет исконная философия». – «Это какая же?» – «Традиционная. Философия «авось».
Я пробежался взглядом по огромному экрану. Время неумолимо уходит. Найдя наконец знакомое лицо благочестивого рыцаря с пронзительными голубыми глазами и золотой бородой, я сосредоточился на его образе.
Омнинайт, Хранитель Всезнания. Отважный и мудрый паладин, олицетворявший собой моё смирение и благородство, стал первым, кого я выбрал в свою команду. Он прекрасно показал себя в прошлой битве, без его защиты я бы не выжил. Его помощь окажется неоценимой и сейчас.
Но, как только я представил его образ в голове, прямоугольник с изображением паладина перечеркнула багровая черта. Этот герой запрещён.
– «Какого…?» – «Что опять?» – «Не могу его выбрать. Запрещён». – «Хм… Возможно, твой характер претерпел некоторые изменения…» – «И это оказывает влияние на выбор героев?» – «Таково предположение». – «Хочешь сказать, смирение и благородство – это теперь не про меня?» – «Может быть, я так хочу сказать. Может быть, ты сам так считаешь. Это проекция основана на нашем общем сознании». – «Проблемы на стадии выбора героя не сулят ничего хорошего…» – «Тут ещё более ста кандидатов. Не рановато паникуешь?» – «Возможно…»
Следом выбор пал на Рилай. Прекрасная девушка с белоснежными длинными волосами и заразительной лукавой улыбкой – символ моей доброты. И вновь красная линия наискось прошла по изображению.
– «А теперь можно паниковать?» – «Ну, некоторые изменения – это, наверно, слишком мягко сказано… Придётся тебе довольствоваться другими аспектами собственной многогранной натуры». – «Времени на эксперименты нет. Часики тикают». – «Займись уже полезным делом тогда».
Я вздохнул с огромным облегчением, когда наконец удалось выбрать Дэйвиона – златоглазого рыцаря-дракона, олицетворение моего терпения. Хоть что-то осталось. С троицей наглухо отбитых гоблинов-минёров проблем тоже не возникло. Значит, и усердие никуда не делось. Время заканчивалось.
Выбор Акса, огромного краснокожего военачальника со смертоносным топором и бешеными глазами отчасти обуславливался паникой. Он являлся одним из моих пороков, и дрался против меня в битве за сознание, доставив кучу проблем. И уж чего, а гнева во мне предостаточно. Поэтому в том, что выбрать его получится, сомнений не возникло.
Последним моим союзником стала Шенделезара – свирепый дух мести, потерявший власть, уважение и даже плоть в результате предательства, а затем – сделки с богиней.
Призрачное тело Духа горит слабым голубым огнём, красные глаза пылают раскалёнными углями. Стиль доспехов своим минимализмом более напоминает Акашу, открывая взору очень даже материальные изгибы, но не обеспечивает какой-либо защиты. Хотя… Это же дух, плоть Шенделезары соткана из ткани потустороннего мира. Зачем ей защита?
Последним я выбирал героя для себя. Три секунды оставшегося времени вполне хватило, чтобы представить в голове огромного, мощного и злобного демона в чешуевидной броне, с загнутыми рогами и оружием причудливой формы, которому и название сложно подобрать.
Террорблейд собственной персоной. Демон, сумевший разозлить своей наглостью даже собратьев. Пленённый и брошенный в колодец Душ – Ад в Аду. Но лишь получивший дополнительную мощь в результате заточения, так как подчинил себе своё же злобное отражение.
– «Это типа параллель? Так толсто, что тонко…» – «Сейчас, когда ты со мной, выбор ещё более очевиден». – «Мне отведена роль Метаморфозы? Ха, ничего не имею против. Видел бы ты, как демоническая форма смотрится со стороны, зарёкся бы против такой скотины выходить на поле боя». – «Тебе почти удалось меня похоронить в прошлый раз». – «Все кидались на тебя скопом. Один на один с тобой не решался драться ни один порок. Кроме Акса, но он чуток поехавший…»
Блеснул свет, мы оказались у знакомого уже фонтана. Но вместо радостного летнего ветра и яркого тёплого солнца, меня встретили холодные порывы, бросающие в лицо мелкие крупицы снега, а над головой завис бледный диск зимнего солнца. Вода в фонтане застыла, причудливые сосульки свисают по бортикам, чистейший лёд задорно блестит в солнечном свете. Под моими копытами захрустел наст, дыхание вырывается клубами плотного пара.
Всё вокруг укрыто плотным пушистым одеялом. Однако не мертво, а лишь спит в ожидании живительных лучей весны под эгидой снежного покрова.
– «А здесь повеселее, чем по ту сторону реки…» – «Не успел оценить достопримечательности Дайэр в прошлый раз. Слишком занят был». – «Думаю, и сегодня не удастся». – «Пессимист. Может, с нами просто поговорить хотят». – «На поле боя». – «Тебе сказали организовать встречу. Ты сам выбрал Доту». – «Можешь списать это на интуицию, наитие… Нас ждет не лёгкая прогулка по лесам осколков Безумной Луны. И я хотел выжать максимум преимуществ. Здесь есть шанс противостоять любой силе. Если уж эта сила решилась проникнуть в наше сознание, пусть играет по нашим правилам». – «Пусть играет. Жаль, что правила мы устанавливать можем лишь здесь». – «Ошибаешься, братиш. Всё в твоих руках, ты просто боишься воспользоваться возможностью. Сколько раз нужно получить по голове, чтобы начать орудовать всем арсеналом? Ждёшь, когда прижмёт к стене необходимость? Так мы это проходили уже, и результат весьма печальным получился. Жизнь тебя не учит. Слушал бы меня, и Алиса…» – «Заткнись».
Тяжёлым взглядом я оглядел своих соратников, появившихся у фонтана вместе со мной. Дэйвион сверкает начищенными золотисто-красными латами, из-за забрала сияют глаза цвета расплавленного золота. Гоблины шебуршат в тележке, то и дело вскрикивая и заливаясь диким смехом. Они не на секунду не останавливаются – ремонтируют, изобретают, взрывают и вновь чинят.
Акс, или Могул Хан, обнажённый по пояс, не выглядит обеспокоенным своим аутфитом среди заснеженного пейзажа. Огромный топор, зазубренный, со сколами на лезвии, хищно блещет в могучих руках. От багрового тела, перевитого жилами и мышцами, исходит пар.
Шенделезара, молчаливая, сосредоточенная, злобно осматривается, оценивая обстановку. Светящиеся глаза выискивают угрозу, жалкие остатки великолепных крыльев слабо трепещут на слабом ветру. Седые волосы, развевающиеся под потоками только ею ощутимой энергии, идеально гармонируют с зимней атмосферой.
– «А мне нравится наша команда. В прошлый раз у тебя святоши какие-то были. Сейчас контингент более подходит для причинения вреда здоровью. Правда, эти три кретина с тележкой меня немного смущают…» – «Гоблины своё дело знают, не беспокойся. У них, конечно, не все дома, но на уровень и масштаб устраиваемых ими неприятностей это влияет только в положительном ключе». – «На твоём месте, я бы взял Акашу. Просто из эстетических соображений, конечно же. У вас получилось очень близко познакомиться в прошлый раз. А сейчас могли бы закрепить знакомство, оказавшись по одну сторону баррикад». – «Фух. Я уж беспокоиться начал. Столько времени не вспоминал про баб. Теперь всё встало на свои места». – «Эти мысли актуальны в любой ситуации. Особенно, когда это часть твоего характера». – «И всё же, я бы попросил не отвлекаться на прекрасный пол. По крайней мере, пока не поймём, кто так настойчиво просил встречи. И чего от нас снова потребуется». – «Будь по-твоему. Пойдём, поинтересуемся. Скажешь какую-нибудь мотивирующую речь соратникам?» – «Приберегу для кризисной ситуации. По фильмам знаю, что работает она только в критические моменты. Пока же обойдутся».
Поудобнее перехватив дугообразные клинки, я направился на центральную линию, благо никто не возражал. Снег звонко хрустит под копытами, вокруг царят умиротворение и покой. Скоро прозвучит сигнал горна, и вся эта тишь наполнится звоном оружия, выкриками заклинаний и предсмертными хрипами.
Первая башня Рэдиант расположена на берегу реки, разделяющей сторону сил Света и Тьмы на две равные половины. Именно здесь произойдёт столкновение Рэдиант и Дайэр в Битве Древних, целью которой является уничтожение одного из осколков Безумной Луны. И я надеюсь увидеть своего визави до того, как крипы покинут свои казармы, направившись по трём дорогам, соединяющим базы.
На подходе я заметил одинокую фигуру, стоящую возле кромки замёрзшей воды по ту сторону реки.
– «С девушками всегда приятнее иметь дело, правда?» – «Викторию забыл? А говоришь, меня жизнь ничему не учит». – «Блондиночка Венефика – исключение. Хотя, при других обстоятельствах… Она тебе никого не напоминает, кстати?» – «При других обстоятельствах я бы предпочёл с ней вообще не встречаться. Змею она мне напоминает».
Девушку, ожидающую меня, называют Кробелус, Пророчицей Смерти. Вестница погибели во всей своей завораживающей красе. Бледная кожа, длинные бирюзовые волосы, ниспадающие на обнажённые плечи. Шикарное платье, искрящееся всеми оттенками голубого и синего, закрывает шею, полоски ткани внахлёст уходят вниз по груди, оставляя взору оголённые плечи и часть плоского живота. На тонкой талии висит серп с простой деревянной рукояткой и с начищенным, сияющим лезвием. Не припомню такого элемента скина у героя.
Острый подбородок, тонкие губы. Большие глаза, сияющие космической синевой. Фигура изяществом напоминает работу гениального скульптура, создавшего шедевр из глыбы льда. Каждая часть тела прекрасна и холодна. Она парит в воздухе, полы платья мерно шелестят в метре над почерневшей землёй Дайэр.
Я подходил, замедляясь с каждым шагом. Руки крепче схватились за оружие, напряжение наполнило тело. Одновременно я всматривался в ближайшие деревья, чтобы не залезть в простейшую ловушку. Прислушивался к каждому шороху. Но, судя по всему, кроме нас, поблизости не находится ни души.
Кробелус спокойно парит, наблюдая за моим приближением со смесью любопытства и полнейшего превосходства. Так учёные сканируют единственную мышь, пережившую эксперимент, и гадают, для каких ещё целей она сгодится.
– Я здесь, – первым нарушил я молчание, встав напротив Пророчицы Смерти. – Мне сказали, ты желаешь встретиться. Но так и не сказали, кто ты.
– Интересный мир, – произнесла она с ноткой похвалы, медленно оглядываясь. Потусторонний голос звучит тихо, но отчётливо, с лёгким эхом. – Он прост и логичен. Цель всегда перед глазами. Пути известны. Однако способы пройти сей путь бесчисленны. Образы цельны и понятны. Можно выбрать даже по самому изысканному вкусу. Не удивлена, что ты чувствуешь себя здесь комфортно. И облик себе выбрал весьма… внушительный.
– Не я создатель этого мира – поэтому и лавры не мои, – громыхнул я, глядя на неё. – Своего рода буферная зона, созданная моим больным воображением под воздействием игромании. Как меня уверяет то самое воображение, с тобой опасно встречаться лицом к лицу.
– Именно так, – кивнула она. Чуть заметно улыбнувшись, спросила: – Как тебе выбранный наряд?
– Не имею представления, кто ты на самом деле, потому сказать, попала ли в свой характер, не могу, – дипломатично ответил я. – Но выглядит эффектно.
