Смертельные объятия

История с Алевтиной Гороховой имела драматичное продолжение – как и предполагали, неизвестный человек, злодей, по сути, который заставил ее давать показания против Льдова, пока в доме Бронниковых ужинали, успел побывать у нее на квартире и даже попытался убить и ее! Алевтине чудом удалось добежать до окна и выпрыгнуть! На ее счастье, под окнами сидели две соседки, которые и вызвали бедняжке «Скорую помощь». Теперь она находилась в больнице с сотрясением мозга, растянутым голеностопным суставом и ушибами.

К ней поехал Кузнецов, с которым Ребров теперь находился на связи. Он допросил ее, но, как сказал Кузнецов, девушка находится в очень угнетенном состоянии, боится, что на нее нападут и в больнице.

Описать нападавшего она не может, говорит, что она его никогда не видела, вернее, его лицо. Что это высокий крупный мужчина. Что он сам появлялся в доме Льдова, давал ей указания, и всегда был в лыжной черной шапке с прорезями для глаз. Что голос ей не знаком. И что, когда он вчера пришел к ней домой и она увидела его в глазок, затряслась от страха и не хотела открывать, но он сказал, что, если она не откроет, то ей же будет еще хуже, что ее «похоронят рядом с подругой».

Возможно, потом рассказывала она Кузнецову, он и не собирался ее убивать, может, он пришел ей сказать, как ей быть дальше, как себя вести и что говорить следователю, но на кухне на столе лежал нож, и, когда он задержал на нем взгляд, она так испугалась, что, даже не слушая, что он ей говорит, бросилась к открытому окну, взобралась на подоконник и спрыгнула…

Конечно, Кузнецов спрашивал ее, где бы мог прятаться сам Льдов, но она не знала. Она вообще мало что о нем знала. О его знакомых, о сотрудниках его офиса. Он для нее был просто хозяином, на которого она работала и который не впускал ее в свою жизнь, держал на расстоянии.

К ней приставили охрану.

Это было загородное шоссе, тянущееся вдоль леса. Солнечный день, густой хвойный запах, птицы поют…

Женя с Наташей, оставив машину на обочине, осмотрелись. В траве они увидели обрывок желтой ленты с пугающей надписью: «Место преступления. Не пересекать».

– Что ты хочешь здесь найти? – спросила Наташа.

Она была бледной, испуганной, словно на месте преступления они должны были обнаружить как минимум труп.

– Не знаю… Просто подумала, что если девушку убивали не здесь, а в спальне Льдова, и мы это знаем, как знает и следователь, то и крови здесь как бы не должно быть, так?

– Ну, так. И что?

– А то, что убийца мог здесь, к примеру, курить и оставить окурок… – не очень-то уверенно, словно гадая, произнесла Женя.

– Как в кино, – кивнула, вздохнув, как если бы отнеслась к этому несерьезно, Наташа. – Преступники, они тоже не дураки и знают, что значит сейчас, в наше время, когда по слюне можно определить ДНК, оставить на месте преступления сигарету. Думаю, мы здесь ничего не найдем.

– А в чем он привез тело? Вот представь себе: тело сначала надо уложить в багажник, да так, чтобы не испачкать его кровью. Во что его можно завернуть?

– Если преступление готовилось, то убийца мог заранее приготовить полиэтиленовую пленку или клеенку. Ну или ковер, покрывало, простыню, наконец!

– Правильно! И?

– Вытряхнув оттуда тело, надо было увезти это покрывало куда-то, спрятать… Там-то наверняка остались следы крови.

– Вот! Но, уезжая отсюда, разве убийца не рисковал, оставляя эту улику в машине? Рисковал. Поэтому мог спрятать где-то здесь, неподалеку. Вот почему мы здесь, понимаешь? Я просто уверена, что убийца торопился, ведь на дороге в любой момент могла появиться машина, место-то довольно бойкое.

– Странно, что он не спрятал труп в лесу!

– А ты не понимаешь, почему оставил на виду?

– Чтобы его поскорее нашли.

– Конечно!

– Кстати, а кто его нашел?

– Не знаю точно, кто-то проезжал мимо, увидел тело, притормозил и вызвал полицию. Ребров сказал, что этому человеку потом дурно стало, он едва сознание не потерял… Но никого на дороге он не видел.

– Ну, не знаю… Пойдем, конечно, поищем, может, и найдем что-то… – сказала Наташа, в душе считая, что надежды на то, что они могут найти что-то стоящее, интересное и полезное для следствия, нет.

Женя, и сама в последнее время чувствовавшая себя неуверенно, поскольку знала, что от нее все ждут каких-то чудес, идей, зашагала к лесу, Наташа едва поспевала за ней.

– Как у тебя дела с Петром? – чтобы не молчать, спросила Женя, вооружившись большой палкой и пытаясь найти что-то в хвойных припухлостях на земле под соснами.

– Ты прямо как грибник! – улыбнулась Наташа. – Да что у нас… Он стал больше работать, вечно куда-то уезжает, вроде бы в читальный зал, пишет что-то, собирает материал для очередного романа, а о чем он пишет – не знаю…

– Замуж так и не позвал? – спросила Женя и тотчас почувствовала неловкость.

Они же совсем недавно говорили с Наташей об этом, она же знает, что пара мечтает о детях, что планировалась покупка дома…

– Женя! – тихо позвала ее Наташа, уставившись на темно-зеленый пластиковый пакет.

Мало того что он был спрятан в густой тени под толстой веткой поваленного дерева, так еще и тщательно присыпан хвоей и лесным мусором.

– Что, грибы нашла? – отозвалась Женя и направилась к подруге. – Ну, что у тебя там?

Это был схрон. Жуткий. Страшный. В пакете оказалась полуторалитровая бутылка с остатками воды, прозрачный пакет, набитый окровавленным тряпьем, кусок мыла, мокрое полотенце. И все это было словно сложено здесь не так давно. Как сказала Наташа: «свежее».

– Вот это да! – Женя палкой вытаскивала из пакета розово-оранжевые, похожие на обветренные куски жирной свинины тряпки. – Наташа, что бы это значило?

– Он мыл руки…

– Ну уж нет… Чтобы мужику помыть руки, достаточно было просто полить себе из бутылки, находясь прямо у машины. Две минуты – и руки чистые. Ты посмотри, сколько тряпок и как много крови было!

– Ну, не хочешь же ты сказать, что он омывал покойницу?

Подруги переглянулись. Прозвучавшие в лесной тишине слова напугали обеих.

– Покрывала нет, пленки тоже… Что же это получается?

– Постой! Тише… Слышишь?

– Ну да. Мухи жужжат…

Неподалеку, в двух шагах от схрона они увидели взъерошенный пласт влажной хвои темно-коричневого цвета, над которым и жужжали мухи.

– Женя, это же кровь!

– Сама вижу… Но что это за кровь? Чья? Если Карину убили в доме, на кровати, так кого же убивали здесь? Может, животное?

– Что-то мне нехорошо… Голова кружится…

Женя бросилась к Наташе и едва успела подхватить ее и уложить подальше от страшного места.

– Наташа, что с тобой? Ну же! – Она похлопала по щекам ставшую совсем бледной подругу. – Поехали уже отсюда, давай открывай глаза!

Наташа пришла в себя, Женя помогла ей подняться, и они вернулись к машине. Там Женя напоила Наташу водой.

– Ты беременна? Признавайся?

– Женя, ты меня уже спрашивала. Я не знаю, не проверялась…

– А ты проверься! Глядишь, тогда Петр сделает тебе предложение, родите детей…

Как же коряво это прозвучало! Женя даже зажмурилась от стыда.

– Может, я, конечно, лезу не в свое дело, но я и правда не понимаю, почему вы до сих пор не поженились!

Конечно, все это она говорила не столько для того, чтобы услышать хоть какой-то вразумительный ответ Наташи, сколько для того, чтобы отвлечь ее от той жуткой картины, которую они увидели в лесу. Она боялась, что Наташа снова потеряет сознание.

Наташа отмахнулась от нее, но не зло, даже пыталась придать своему лицу шутливое выражение.

– Да все у нас нормально, мы же с тобой уже говорили об этом… Думаю, поженимся и будем жить все вместе, если, конечно, мне снова шлея не попадет под хвост и я не начну подыскивать нам отдельный дом. Женя, почему там, в лесу, кровь? Неужели убит еще кто-то? Может, орудует маньяк и убили не только Карину, но кого-то еще? Ну не бывает таких совпадений, чтобы в одном и том же месте в лесу орудовали сразу двое убийц! Получается – один убийца. Но, если он, убив Карину, оставил ее на обочине, чтобы ее поскорее нашли, то куда он дел второй труп?

– А я не понимаю, почему убийца оставил пакет в лесу, неподалеку от того места, где нашли Карину? Он что, не понимал, что все вокруг будет осмотрено, обследовано?!

– Ну, во-первых, не так-то и близко он спрятал пакет от дороги, во-вторых, мы же с тобой его нашли, а эксперты, которые осматривали место преступления, вернее, место, где обнаружили тело, не заметили его! Но ты права, он должен был забрать все эти вещи, этот пакет с тряпками, с собой! Получается, что он просто спешил, ему важно было, чтобы его машину, припаркованную рядом с трупом, не заметили из проезжающих мимо машин. Он выгрузил труп Карины, затем поднялся…

– Нет, не так, – возразила Женя. – Он остановил машину, вышел, поднялся в лес… Пойми, он не мог пойти в лес, оставив на обочине труп!

– Да, тоже правильно. Но зачем он тогда пошел в лес с этими окровавленными тряпками?

– Кто тебе сказал, что они были в крови? Он, заранее приготовив чистые тряпки и бутылку с водой, поднялся в лес…

– Хочешь сказать, что пакет был оставлен в лесу заранее?

– И такое могло быть. Значит, он планировал убийство, заранее все приготовил, и когда убил, привез труп… Но снова тупик! Что он отмывал тряпками?

– Позвони Валере, спроси…

Ребров отозвался, сказал, что будет на месте через четверть часа, Женя успокоилась. Все-таки находиться в лесу или на месте, где нашли труп, было жутковато.

– Знаешь, мне впервые так страшно, – призналась и она Наташе. – Пойдем уже в машину…

Она едва сдержалась, чтобы не добавить, мол, вдруг убийца где-то здесь бродит! Наташа и без того выглядела не очень-то…

Как же долго длились эти пятнадцать-двадцать минут, что до них добирался Ребров!

– Валера, как мы рады тебя видеть!!! – Женя с Наташей, увидев подъехавшую машину Реброва, бросились к нему, как к спасителю. – Только Борису не говори, где мы были…

– Да он же вроде и без того знает, – пожал плечами Ребров, уже запутавшийся в том, что можно говорить Бронникову, а что – нет.

– Да? – рассеянно пробормотала Женя. – Я сама уже не знаю, что можно ему говорить, а что – нет. К тому же, я просто хотела увидеть место преступления, и только!

– Но это не место преступления, а место, где был обнаружен труп, – поправил ее Ребров.

– Да нет, Валера. Похоже, это место просто создано для убийств…

И ему показали схрон и место с кровью на земле. Ребров чуть было не вызвал группу, но вовремя вспомнив, что не он ведет дело Карины, позвонил Кузнецову.

– Он приедет, но на это уйдет какое-то время. Может, поедете уже домой?

– Ну уж нет! – воскликнула Женя. – Я хочу познакомиться с Кузнецовым, поговорить с ним.

– Но Иван Сергеевич – не Валера Ребров, с которым можно обсуждать ход расследования, вмешиваться в следствие и тому подобное, – заметил Валерий. – И я вряд ли смогу ему объяснить, что вы здесь, барышни, делаете. Понимаете? Зачем вы приехали на место преступления? Поэтому советую вам как можно скорее вернуться домой и позаботиться о том, чтобы, если Кузнецов вдруг решит навестить адвоката, то есть твоего Бориса, Женя, поскольку он подозревает его в том, что тот знает, где скрывается Льдов, он не нашел его в вашем доме! Вы должны спрятать его где-нибудь на втором этаже, запереть его, понимаете? Иначе у Бориса будут неприятности, причем крупные. Льдов объявлен в розыск!

– Ладно, Наташа, поехали, – согласилась Женя. – Но сначала, Валер, ответь мне, пожалуйста, на вопрос: кто заставил Бориса спрятать у нас Льдова? Или спрошу поконкретнее: кто такая Лора? Она ведь не фантом какой-то! Я все про нее знаю, она – та самая Лора, к которой сильно привязан Льдов, та самая девушка-«обнимашка», которая вытащила его из депрессии и к которой он обратился за помощью, когда нашел труп…

– Ну, есть такая… Но она, как я понял, не хочет светиться, у нее своя личная жизнь, она вроде бы замужем… И она поручилась за него, понимаешь?

– Но с какой стати он поверил ей?

– Не знаю, – со вздохом ответил Ребров. – Ему виднее.

– Неужели все дело в гонораре? – воскликнула в сердцах Женя.

– Не думаю. Он, конечно, адвокат и работает за гонорар, но в данном случае ему, как мне кажется, просто хочется помочь человеку, который попал в беду. Реально.

– Но, если ваш Кузнецов узнает, что Борис прячет его у себя, – задумчиво проговорила Наташа, – у Бориса на самом деле будут неприятности. Причем большие.

– Поэтому я и настаиваю на том, чтобы вы сейчас немедленно отправлялись домой и спрятали его получше, что ли!

– Ну, не станет же Кузнецов обыскивать наш дом! – возмутилась Женя.

– Да кто его знает… Надеюсь, что нет. Но если Льдов будет спать в гамаке в саду, сами понимаете…

– Валера, что ты можешь сказать про этот пакет? Что убийца смывал тряпками?

И вдруг, вспомнив, Женя побледнела:

– Ребров… Как же я могла забыть? Ты же сам рассказывал мне, что на девушке, на ее груди, шее и лице эксперт обнаружил следы крови, словно смешанной с водой… Или мне это приснилось?

– Нет, не приснилось.

– Постойте… Но тогда я и вовсе ничего не понимаю! – сказала Наташа. – Получается, что убийца на самом деле омывал труп? Но зачем?

– Знать бы… – вздохнул Ребров.

– И где он это делал? Если он зарезал ее в доме, в спальне, то, получается, что и смывал кровь там же? Зачем? Зачем?!!!

– А кто тогда снял постельное белье и засунул его в стиральную машинку? Получается – убийца! Чтобы подставить Льдова…

– Все, барышни, хватит уже рассуждать. Для начала надо определить, кому принадлежит кровь с этих тряпок… Может, эта кровь и не принадлежит Карине. Вот тогда надо будет искать еще один труп, – сказал Ребров. – Все! Поезжайте уже домой!

Дома Галина Петровна поджидала их с обедом. Бориса дома не было, он был в Москве. Петр встретил Наташу на террасе, обнял ее с такой нежностью, словно они давно не виделись.

– Ну что там? – спросил он. – Я что-то так разволновался. В который раз подумал о том, что Борис все-таки прав, когда запрещает тебе, Женечка, заниматься расследованием! Я вот тоже места себе не находил, отпустив тебя, Наташа, на место преступления. Девочки мои дорогие, может, ну его, это расследование? Достаточно того, что мы прячем у себя дома Матвея. Кстати говоря, он ужасно нервничает по этому поводу, все порывается поехать и сдаться.

– Ну да, конечно, сейчас, когда мы так рискуем из-за него, самое время сдаваться! – нахмурилась Наташа.

– А где он, кстати? – спросила Женя.

– Играет с Мишей, – просиял Петр. – Соня тоже там, конечно…

Женя догадалась, зачем он упомянул няню, как если бы Льдов мог быть опасен и ее маленького сына подстраховывала Соня.

– Похоже, все мы на нервах, – сказала она.

Галина Петровна накрыла на стол, и Женя ее отпустила. Позвали Льдова обедать. Няне Соне, исключив ее присутствие за столом, где она могла бы услышать лишнее, отнесли еду в детскую.

– Как вы? – спросила его Женя, когда все расселись за столом на кухне.

Матвей выглядел намного лучше, чем когда только первый раз появился в доме. Но чувствовалось, что он неспокоен, встревожен.

– Звонил Борис, – сказал он. – Рассказал про Алю. Что на нее напали, что она выпрыгнула из окна… Вы понимаете, что теперь только от меня зависит, снимут с меня обвинение или нет! Ведь только я должен вычислить человека, моего личного врага, который на протяжении долгого времени мучил Алю и заставлял ее делать все эти ужасные вещи! Вы можете себе представить, что ей пришлось пережить? Мало того что каким-то невероятным образом этот злодей заманил в мой дом эту несчастную девушку Карину, которую потом там же и прирезал, усыпив меня, так потом еще угрозами заставил Алю давать показания против меня! Я лично на ее месте умер бы от страха. Теперь получается, что я виновен не только в смерти Карины, но и в том, что случилось с Алей! Я только одного не могу понять: кто он? За что так меня подставил? Что я ему сделал?

– А я не могу понять, почему Аля сразу же не рассказала вам о нем, почему вы оба не обратились в полицию, – сказала Женя.

– Да, я тоже не понимаю, – сказал Льдов. – Возможно, если бы она была посмелее, что ли, если бы сразу обратилась в полицию, тогда и ее подруга была бы жива, и меня бы сейчас не разыскивала полиция. Ведь если меня сейчас найдут, то сразу же посадят, сначала в СИЗО, потом будет суд и меня посадят, причем надолго! Ведь все, ну просто все против меня!!!

– Матвей, успокойтесь, пожалуйста, – сказала Женя, чувствуя свою вину за то, что сразу же, как только Матвей заговорил про Алю, не остановила его, не пресекла вообще разговор об убийстве Карины. Ведь его нарочно сюда привезли, чтобы помочь ему справиться со стрессом, чтобы он не провалился в депрессию и не попал в клинику неврозов. – Давайте просто спокойно пообедаем.

«Да уж, – подумала она, вспоминая то, что им с Наташей пришлось пережить еще недавно в лесу. – Интересно, группа экспертов, которая там сейчас работает, управится до вечера? Дотемна? И как же это получилось, что в тот день, когда обнаружили тело Карины, не прошерстили лес? Не нашли этот схрон? А что, если пройти глубже в лес? Вдруг там еще труп или трупы?!!»

И тут она вспомнила просьбу Реброва получше спрятать Льдова. Да так вовремя!!!

Она глазам своим не поверила, когда в ворота, оставшиеся незапертыми (почему? как так?), въехала незнакомая машина? Кузнецов?

– Матвей, быстро за мной! – скомандовала Женя, стоя у окна и не сводя глаз с приближающейся к террасе машины. – Возможно, это Кузнецов. Он подозревает Бориса. Пойдемте ко мне в комнату, я там вас спрячу. И, пожалуйста, не делайте глупостей, не пытайтесь выйти оттуда, чтобы сдаться! Иначе вы подставите Бориса и всех нас!!! Быстро-быстро! И возьмите уже себя в руки!!! Будьте вы, наконец, мужчиной! А вы, Наташа, Петр, пожалуйста, уберите со стола его приборы, как если бы нас было не четверо, а трое! Слышите?