Хранители памяти

«Так и знал, что слово «инопланетяне» подействует на него, как острый перец на язвенника, – подумал Всеслав. – К сожалению, теперь отступать поздно».

– Объясни, при чём тут пришельцы? – спросил Игорь. – Давай, не томи душу.

Плавного входа в тему не получилось. Всеслав вздохнул и произнёс:

– У меня был контакт с инопланетянином.

– На самом деле?

– Да, клянусь. Вчера я более получаса беседовал с гуманоидом – легатом Гроссом.

– Чёрт! А ты уверен, что дело было наяву? – с надеждой в голосе спросил Игорь, рассчитывая услышать «нет».

– Да, уверен. Лучше бы этот Гросс действительно мне приснился.

– Подожди, не волнуйся.

– Я уже не волнуюсь.

– Молодец. Если тебя не похитили, как Анечку, всё не так уж и плохо.

Всеслав решил высказаться, но Игорь продолжил:

– Выспишься, проветришь черепную коробку, освободишься от интерференции восприятия, то есть от эффекта затуманенного мозга…

– Это не тот случай.

– Не спеши. Давай думать. Может быть, во всём виноваты твои комиксы? – спросил Игорь и указал на стол, где лежали листы с карандашными набросками. – Ты перетрудился, получил от уставшего мозга сигнал, что произошло перенапряжение и самое время сделать перерыв. Согласен?

– Нет.

– Вдобавок, куда в твоём жилище ни глянь, повсюду одна тема – космос. По-моему, с аксессуарами ты конкретно переборщил. Вот это, насколько я знаю, Столпы Творения, – Игорь указал на большой красочный плакат с изображением грандиозных газо-пылевых формирований.

– Да, верно, это знаменитые Столпы в созвездии Орла.

– Ну-ну. А название вот этой туманности я не знаю, – Игорь указал на плакат, висевший на другой стене.

– Это не менее знаменитая Тройная туманность. Как видишь, три цвета, три лепестка…

– Вижу. Удивляюсь, почему я раньше не обратил внимания, что ты переборщил с атрибутикой?

– Совсем недавно эти плакаты помогали мне настроиться на творческий лад.

– Согласен, существует такая процедура.

– Но последнее время они меня сильно раздражают. Действительно, нужно убрать их к чёрту в кладовку. Куплю плакаты с цветами, горами, водопадами, экзотическими зверушками или птицами.

– Вот, всё правильно! Нужно избавиться от раздражителей. Вместе с горами, цветами и зверушками придёт просветление и выяснится, что на самом деле не было никакого Гросса.

– Был, – вздохнув, ответил Всеслав. – И появился он в моей квартире не случайно.

– Тогда давай поищем абсурдность в его словах…

– Давай, только что толку? Он не нёс галиматью, в чём часто уличают гуманоидов: не советовал мне, например, построить в тундре космопорт или направить усилия всех землян на восстановление популяции стерляди.

– Он говорил по-русски?

– Да. Чисто и грамотно.

– Вот! Ты не считаешь это странным?

– Посчитал и поинтересовался. Он ответил, что обучение не является для их цивилизации проблемой: любой язык они могут выучить за пару часов.

– Да? Не слабо. Ладно. Он походил на человека или это был «серый» с миндалевидными тёмными глазами?

– Он один к одному походил на человека. Высокий как мы с тобой. Тоже голубоглазый и светловолосый. Так называемый «норд», если придерживаться классификации Перейры. Правда, в плечах узковат. Эдакий, знаешь ли, изнеженный астеник. Я сразу понял, что он никогда не занимался спортом. Короче, не мужик. Скорее, пацан.

– Допустим. Когда и где ты с ним встретился?

– Гуманоиды приходят ночью. Думаю, тебе это хорошо известно.

– Да, известно. Девяносто пять процентов контактов происходили именно ночью.

– Так было и в моём случае.

– Ну, хорошо. На чём он прилетел?

– Он не прилетел. Вчера около полуночи рядом с аквариумом вспыхнул вертикальный луч. Сначала внутри него мельтешили серебряные блёстки, затем появился Гросс. Хотя скорее, это был не он, а его голограмма.

– И что хотела эта голограмма?

Всеслав тяжело вздохнул и ответил:

– Для того чтобы всё стало понятно, начну издалека.

– Да ради бога! Ты же знаешь, что после исчезновения Анечки я собираю информацию про этих уродов инопланетян. Если я, хоть и с трудом, но всё же приобрёл привычку терпеливо выслушивать несусветную абракадабру, которую самозабвенно несут бдительные старушки и вездесущие алкаши, то тебя выслушаю с несоизмеримо большим вниманием и безоговорочным доверием. Сент-Экзюпери сказал: «В действительности всё иначе, чем на самом деле». Я хочу разобраться хотя бы на примитивном уровне, как выглядит действительность. Рассказывай.

Игорь стряхнул с брюк воображаемые крошки и приготовился слушать.

– Всё началось в прошлое воскресенье, – стал вспоминать Всеслав. – У меня в тот день было прекрасное настроение. Вечером мы с Матвеем поехали в Витязево к его знакомым грекам на юбилей… даже запомнил… Павла Андреевича Спирс.

– Распространённая среди греков фамилия в честь святого Спиридона.

– Да, верно. Исток – остров Корфу.

– Именно. Припоминаю, в прошлую субботу ты говорил о своих планах – поездке в Витязево.

– Говорил, – кивнув, согласился Всеслав. – В кафе было много молодёжи. Матвей познакомил меня с Ириной. Они коллеги, в офисе их столы стоят почти рядом.

– Ирочку знаю, – ответил Игорь. – Заходил однажды к Матвею на работу, познакомился с его коллегами. Ирочка – это эффектная шатенка.

– Да.

– О девушке поговорим позже. Итак, Гросс. Что ему было от тебя нужно?

– Всё началось в Витязево.

– Хорошо, я слушаю.

– Мы с Ириной танцевали под Армстронга, – продолжил Всеслав, – и вдруг со мной случилось ЭТО. Сначала больно щёлкнуло в мозгу, а затем начался кошмар. Тоска и досада стали рвать мою душу на части. Это было ужасно! Только заклятому врагу могу пожелать пережить такую встряску.

Всеслав замолчал, подыскивая слова, затем продолжил:

– Я раздвоился. Мой внутренний мир, который я считал неприкосновенной собственностью, раскололся на две части. Одна половина понимала, где я нахожусь и чем занимаюсь, а другая… В другой половине души проснулся инопланетянин. На меня нахлынул сумбур из воспоминаний и эмоций. Люди стали казаться инородными существами, танцы – неуклюжими дёрганьями, музыка – слишком громкой и абсурдной, русская речь – сочетанием непонятных звуков. И главное – душу сковала грусть… Короче, я получил такую тяжёлую порцию инопланетных эмоций, что не справился и впал в ступор. Ирина, скорее всего, испугалась, когда со мной случилось это «короткое замыкание».

– Как пить дать. Если двухметровый боец с кулаками-кувалдами теряет контроль над собой, кому угодно станет неуютно. Значит, разговор об Ирочке отпал. Жаль. У меня есть информация, что она очень хороший человек.

– Я знаю, Матвей говорил.

– Любит животных. Рачительная хозяйка. Всё в порядке с нравственностью…

– И это я знаю. И общаться с ней – одно удовольствие, умница с тонким чувством юмора, – вздохнув, сказал Всеслав. – Увы, я её разочаровал. Не судьба.

– Жаль. Ладно, продолжай.

– Матвей, не долго думая, увёз меня из Витязево. Когда я пришёл в себя, было раннее утро. Я лежал на диване, Матвей спал в кресле. Проснувшись, он рассказал, что ночью вызывал скорую помощь. Меня напичкали успокоительными таблетками и снотворным. Врач и медсестра провозились со мной около получаса, а я едва запомнил людей в белых халатах. Вроде бы они и были, но не дольше нескольких мгновений. Вот в таком странном состоянии я находился.

Игорь, сочувствуя, вздохнул.

– После визита врачей Матвей пару часов контролировал мой пульс.

– Могли бы меня поставить в известность, – с упрёком произнёс Игорь.

– Извини, я до утра ничего не соображал. Обидно, что в Витязево даже не успел пригубить рюмку, а впал в такое состояние, будто был в стельку пьяным. Утром мозг, если можно так сказать, вошёл в обычную колею, и я подумал, что наваждение пошло на убыль. Зачем нужно было беспокоить тебя и моих родителей? Случился «прострел» в психике. С кем не бывает? Подумаешь! Я посчитал, что мой закалённый в боях организм быстро восстановится, поэтому отменил утреннюю пробежку, решив отлежаться, чем и занимался весь день, чувствуя себя ни на что не способной ватной куклой. Вдобавок меня преследовало ощущение, будто проснувшийся инопланетянин ворошил мои воспоминания. И в этих воспоминаниях он не находил ничего, чем стоило бы гордиться. Даже мой чемпионский пояс и впечатления о бое с бразильцем его разочаровали. «Вы можете оказаться в одном десантном шлюпе», – промелькнула мысль в моей голове.

– Даже так? Чужая мысль?

– Да. Вот такой итог: мне нечем гордиться! Я долго занимался бестолковым времяпрепровождением!

– Ещё чего?! А что нужно было сделать, чтобы угодить этому «строгому ревизору»?

– Не знаю. Наверно, нужно было поднапрячься, и спасти Вселенную.

– Вот именно!

– Если серьёзно, я понял, что своих бить нельзя. В смысле, людей. Мы можем оказаться в одном десантном шлюпе, защищая планету от плохих инопланетян.

– Вряд ли у нас получится что-то толковое. Мы сидим в одном «ковчеге» или «шлюпе» уже тысячи лет и до сих пор тупо и зло колошматим друг друга «вёслами». Давай, рассказывай дальше.

– Наступила ночь, стало немного легче, я задремал и впервые испытал эффект отделения души от тела. Это был не сон. Произошло реальное путешествие сознания. Никакой фантазии не хватит, чтобы придумать такие тонкости. Я увидел себя со стороны и остался недоволен своей внешностью.

– Да, я сразу сказал, что выглядишь ты не ахти как…

– Потом прошёл сквозь стену, – продолжил Всеслав, – и полетел по улице к морю. А затем вышел в космос. Я облетел Луну, потрогал ледяные глыбы колец Сатурна, послушал фоновый шум Вселенной и голоса звёзд. Я даже пролетел сквозь выброс коронарной массы Солнца. Представляешь?

– С трудом. И что?

– А затем вернулся домой. Вернее, меня вернули – моим сознанием управляли. Я даже знаю, кто именно.

– Этот «строгий ревизор»?

– Да. Теперь мне известно, что в прошлой жизни я был адмиралом Эстабатом, предводителем армии звёздного содружества на другой стороне Млечного Пути.

– Понятно.

– Всё, что мне снилось, я видел… как бы это правильно сформулировать… его глазами, что ли. И пользовался его памятью.

– И это понятно.

– В общем, инопланетян интересует информация, связанная с гибелью Эстабата.

– Он погиб?

– Да. Он погиб в бою тридцать лет назад. Та сущность, которую мы называем душой, а инопланетяне этоном, попутешествовав в космосе, досталась мне.

– Это вполне возможно. Я помню, как ты в детстве рассказывал…

– Да, я рассказывал, что мне снились другие миры, звездолёты, замки, короли, принцессы, эльфы, андроиды, какие-то шумные праздники…

– Наша босоногая компания испытывала сильные впечатления, слушая твои рассказы.

– Это были воспоминания Эстабата, вернее, лучшее, что сохранила его память. Никто никого не убивал, не лились реки крови. Мою детскую психику оберегали, показывая идиллические эпизоды из жизни инопланетян. То есть, я видел глянцевую яркую обложку книги, – Всеслав вздохнул. – Теперь эту книгу раскрыли. Содержание оказалось удручающим. Уже неделю мне снятся сны, в которых Эстабат, «норды» и их союзники сражаются, вернее, много лет назад сражались с рогатыми циклопами и мохнатыми коротышками, похожими на панд. Пару раз я просыпался в холодном поту.

– Жестоко бились?

– Ещё как! Не щадили ни женщин, ни детей.

– Это отвратительно!

– Согласен. Во время коротких затиший они устраивали разборки. Понятия не имею, о чём они говорили, тем не менее, судя по мимике, темпераменту и развитию событий, могу предположить, что они заклятые враги на века. Возможно, так же жестоко воюют до сих пор.

– Где-то в этих «жерновах» находится Анечка, – произнёс Игорь и вздохнул.

– Да, к сожалению, – согласился Всеслав.

– Итак, инопланетяне нашли ту душу, которая принадлежит тебе, а когда-то принадлежала их крутому военачальнику.

– Да? Нашли.

– Надеюсь, их обрадовало то, что ты физически здоров, живёшь в полосе субтропического климата, не обделён впечатляющим мужским обаянием, тем не менее, не являешься прожигателем жизни. Ну и что дальше? Какая им нужна информация? Что ты можешь им рассказать?

– Я помню крохи – это мои сны, Эстабат помнит всё. Десятки экспедиций их звёздного содружества на протяжении тридцати лет вели поиск и разбрасывали зонды и в нашей галактике, и в ближайших туманностях. В общем, они проделали колоссальную работу, потратили уйму средств, чтобы найти душу Эстабата.

–Нашли и что? – спросил Игорь.

– Теперь они стоят в шаге от разгадки самой трагичной тайны содружества. Гросс попросил, чтобы я дал согласие на разблокировку памяти их легендарного героя. Эта процедура наверняка выведет следствие из тупика, как он сказал. Я согласился им помочь.

Игорь откашлялся и сказал:

– Не понял. Объясни, на что ты согласился?

– Сегодня после полуночи меня переправят на Луну. Там находятся их межзвёздный корабль, генератор разблокировки памяти и какая-то комиссия. После несложных манипуляций представители комиссии разблокируют память Эстабата, поговорят с ним, узнают тайну, а потом вернут меня домой. И, как сказал Гросс, я ничего не буду помнить о контакте. Вот тут-то и начнётся самое главное. Если я не буду помнить, как меня зовут, понадобится помощь врачей. Ты объяснишь ситуацию…

– Нет, Славка! Если у тебя действительно был контакт с инопланетянином…

– Я когда-нибудь тебе врал?

– Не врал.

– Ну вот! Значит…

– Если бы я хоть раз заметил, что ты кривишь душой, перестал бы с тобой общаться.

Игорь долго смотрел на Всеслава, затем пробурчал:

– Чувствую, что моя до недавних пор нормальная голова превращается в растрёпанный кочан капусты.

– Извини, что я тебя напрягаю, – ответил Всеслав.

– Ладно, переживу. Итак, вернёмся к теме. Я хочу сказать, что продолжения контакта быть не должно!

– Я уже пообещал, что окажу им помощь.

– Это же катастрофа, Славка! Это может плохо закончиться! Помнишь историю с американским эсминцем «Элдридж»?

– Помню. Опыт, проведённый Эйнштейном, Теслой и военными. Так называемый Филадельфийский эксперимент. Проект «Радуга». Возможно, это было на самом деле. Не исключено, что это была утка, которую умышленно протолкнули в печать, чтобы направить наших учёных в неизведанные дорогостоящие дебри. И что?

– А то, что там главную роль играл именно генератор. И его магнитное поле во время эксперимента угробило всю

команду эсминца. Намёк понял?

– Гросс сказал, что генератор не опасен.

– А что ты ожидал услышать? Что у тебя появился реальный шанс превратиться в идиота?

– Я тешу себя надеждой, что всё обойдётся. Цивилизации «нордов» несколько миллионов лет. Миллионов! «Нордов» называют Первыми или Учителями. Они приобщили к своим достижениям десятки цивилизаций. Их технический прогресс шагнул так далеко, что мы не можем себе этого представить. Чего, например, смогут добиться наши потомки хотя бы за тысячу лет?

– Это никому не известно, – ответил Игорь. – Велика вероятность, они «добьются» того, что опять, повторяя виток истории, будут жить в пещерах, рисовать охрой на стенах силуэты быков, оленей и загадочных существ с лучами или нимбами над головами. А по праздникам, нарядившись в парадные шкуры, будут пританцовывать перед этими изображениями, издавая нечленораздельные звуки и размахивая дубинами. При самом удачном раскладе нам протянут руку помощи эти Первые Учителя, и примут нас в какой-нибудь звёздный кооператив. Бесспорно, мы окажемся в самой захудалой конторе по переработке вторсырья. В том интеллектуальном коллективе, в котором занимаются проектированием, детализацией и прочими премудростями, создавая невероятно сложный дешифратор тайн Вселенной, для кроманьонцев, кем мы по сути до сих пор являемся, рабочих мест нет. Возможно, Учителя позволят самым смышлёным людям разносить по многоярусным лабиринтам цехов пиццу, пончики и кофе. Не более того… Ладно. Меня интересует вот что: ты можешь послать к чёрту этого Гросса вместе с его дурацким генератором?

– Увы, нет. Во-первых, я привык держать данное слово. Во-вторых, меня одолевает чувство сопричастности. Как ни крути, одним боком я всё-таки адмирал Эстабат. Что-то шевелится в душе…

– Это шевелится твоя бесшабашность.

Вздохнув, Всеслав продолжил:

– В-третьих, у меня нет уверенности, что я имею право капризничать. Кто для них Всеслав Шадрин? Примитивный моллюск, внутри которого скрывается ценная жемчужина. Пока, как я понял, они, будучи цивилизованными гуманоидами, вступили со мной в переговоры. Но, если я не захочу по-хорошему, они наверняка применят силовые методы. Я не смогу им противостоять. Меня не выручат ни нокаутирующие удары, ни удушающие захваты. Я знаю, что говорю, потому что несколько раз во сне видел в деле их трёхметровых штурмовиков – андроидов. Эти парни, не напрягаясь, вытряхнут меня из постели и, держа за ухо, как непослушного ребёнка, переправят на Луну, стоит только подать им соответствующую команду. «Нордам» нужен Эстабат, и они его получат. Знаешь древнее римское изречение: «Пожелания императора равнозначны приказу»?

– Ещё как знаю! Дома общаюсь с «императором» каждый день. И сплю с этой «венценосной» особой в одной постели.

– У вас проблемы?

– Нет, что ты! Всё отлично! Мы с Катенькой живём душа в душу. Иногда, крайне редко, не шумно и не зло спорим, как все нормальные молодые люди во время притирки характеров. Это у тебя проблемы. Продолжай.

– Похоже, я обязан сделать, как говорят, хорошую мину при плохой игре. В этом случае у меня будет больше шансов вернуться домой с тем мозгом, к которому я привык, а не с манной кашей в голове.

Игорь угрюмо смотрел на Столпы Творения. Он видел этот плакат много раз, но никогда прежде на его лице не появлялось выражение крайней неприязни. После долгого молчания сказал:

– Да-а-а! Отвратительная ситуация. Единственное, что у нас есть – надежда. Можно было бы тебя спрятать, я знаю по-настоящему укромные места на Тамани и в предгорьях Кавказа, но это не сработает. Если их средства поиска настолько совершенны, что способны «прощупать» всю галактику, найти субъект на отдельно взятой планете – для них совершенный пустяк. Вот чёрт! Будет ужасно, если, потеряв кузину, я потеряю и тебя. Короче, я никуда не уйду до полуночи. Позвоню Кате и скажу, что мы напали на след грабителей. На Луну полетим вместе.

– Нет, Игорь!

– Да! Когда всплывёт правда, надеюсь, Катя…

– Послушай, Игорёк, – заговорил Всеслав. – В твоей семье скоро появится малыш. Катя будет крайне недовольна, если узнает правду. К тому же, мне нужен надёжный тыл. Ни у кого нет такой деловой хватки, как у тебя.

– Я принял решение: на Луну полетим вместе. Возможно, моя деловая хватка там очень даже пригодится. Думаю, после «разбора полётов» до развода дело не дойдёт. Без шума, я уверен, не обойдётся, но в конце концов Катя меня поймёт… У тебя есть таблетки от головной боли?

– Цитрамон, аскофен, анальгин.

– Давай цитрамон.

Запив таблетку, Игорь несколько минут сидел, глядя то на Всеслава, то на аквариум, затем полез в карман за телефоном. Нужно было срочно действовать.

– Никуда не нужно звонить, – сказал Всеслав. – Ты останешься в городе, и будешь решать важные проблемы.

– У меня нет более важных проблем!

– Есть. У тебя появились зацепки, которые, возможно, помогут поймать тех, кто ограбил музей.

– Это ты о чём?

– У меня официальное заявление, Игорь Леонтьевич!

На лице Игоря появилось выражение крайнего удивления. Рука с телефоном застыла в воздухе.

– Какое заявление, Славка?

– Ты уже знаешь, что по ночам моё сознание улетает в космос. Верно?

– Если ты говоришь, что улетает, значит, улетает. Чёрт бы побрал этого неженку Гросса! И что?

– Прошлой ночью мы с Эстабатом провели несколько часов на какой-то планете в укреплении, похожем на бункер. Проверили боеприпасы в крюйт-камерах, состояние андроидов, обследовали несколько помещений, в которых стояли металлические ящики с отверстиями, пролетели над палубами с массивными орудиями, заглянули в одну комнату с хрустальными стенами и потолком, в которой спал на ворохе сена и невероятно громко храпел тип, похожий на панду. И надо же! Только что, задремав, я видел погружённую в багровый сумрак планету, дворец и именно этого гуманоида-альбиноса. Ещё выстрелы… – Всеслав сделал паузу. – У меня складывается впечатление, что последовательность событий нарушена, всё собрано в кучу. Ладно, не это главное. Затем мы с Эстабатом полетели на Землю. Кстати, на нашем пути оказались Столпы Творения. На самом деле звёздный ветер заметно их деформировал. Телескоп «Хаббл» видит их такими, какими они были около семи тысяч лет назад.

– Да, я понимаю – скорее всего, взрыв сверхновой звезды…

– Пожалуй. Наше путешествие закончилось у здания музея. Можно было возвращаться домой, но моё внимание привлёк припаркованный под каштанами размалёванный фургон Форд Транзит Ван. Изрядно потрёпанный. Основной цвет – тёмно-синий. На правом борту нарисованы Дракула и три красотки с красными клыками. Было темно, моросил дождь. Рядом с машиной стояли и курили два парня. У одного из них была зажигалка-пистолет. По-моему, этот парень нервничал – часто нажимал на курок. Они оба сухощавые. Рост примерно метр восемьдесят, не выше. Они надвинули на лица капюшоны, тем не менее, я разглядел, что один из них белобрысый, а второй – с зажигалкой – рыжий. У белобрысого переломан нос. Или занимался боксом, или доказывал на зоне свою правоту.

Зрачки Игоря расширились. Он направил на Всеслава указательный палец и спросил:

– Ты… понимаешь?

– Да, Игорь, я понимаю, что в таких делах шутки неуместны. Я подозреваю, а узнать истину – твоя работа.

– Ты запомнил номер машины?

– Конечно! – Всеслав назвал номер и добавил. – В Анапе никогда прежде эта машина не попадалась мне на глаза. Это меня и заинтересовало. А ещё внешний вид парней… Ищите тёмно-синий фургон с Дракулой на борту. Номера машины можно заменить за пять минут.

– Разберёмся, – ответил Игорь, глядя на него с озабоченным видом.

– Что, сомневаешься? Напрасно. Уточняю, что у этих парней жуликоватый вид. Индивидуумы с такими лицами способны на любую пакость. Не зря существует наука физиогномика, определяющая сущность человека по внешности. Конечно, эта наука обходит стороной такие термины как «омерзительная рожа», «потенциальный уголовник» или что-то типа того…

– Уверен, мы скоро выясним, на что способны эти индивидуумы.

– Вот и прекрасно. Делай своё дело.

– Славян, меня беспокоит другое.

– Я уже понял, что именно. Полёт на Луну?

– Да. Что-то мне… дискомфортно…

– Не волнуйся. Я вернусь домой через пару дней, как сказал Гросс. Хотя, этот срок вызывает удивление. Мы знаем, что до Луны космические корабли долетают за три дня.

– Потому, что пока космическая техника – всего лишь «керогазы». Какой там Марс? – вставил Игорь.

– Да, верно. Посмотрю, на что способна техника инопланетян.

– То есть, тебя нужно ждать во вторник. Правильно?

– Наведывайся после работы, не ошибёшься.

– Я могу задержаться на работе допоздна… мало ли что… А среди ночи вваливаться в твою гостиницу, сам понимаешь…

– Ключи от служебной лестницы всегда в твоём распоряжении. Наведывайся по утрам до работы, если так будет удобнее. Да, и ещё! Если не затруднит, пожалуйста, покорми завтра рыбок.

– Мне не впервой. Корм в тумбочке?

– Да. В той же красной банке.

– Голодать они не будут, можешь не переживать.

– Спасибо. Тогда я беру на себя обязательство привезти тебе в качестве презента большой лунный камень и ведро фиолетового грунта. Есть на Луне почва такого цвета. Найди в квартире место для истинного лунного пейзажа…

– И ты ещё посмеиваешься? Ну, ты, Славян, даёшь! Спрятать бы тебя, да никуда от них не сбежишь.

– Это я давно понял: нет смысла затевать игру в прятки.

Игорь тяжело вздохнул и стал массировать виски. Затем сказал:

– Уф-ф-ф! Нужно собраться с мыслями. Я должен как-то вразумительно объяснить майору, почему мы должны искать именно этот тёмно-синий фургон. Откровение о том, что ты общаешься с инопланетянами, а по ночам твоя душа улетает в космос, может навредить его психике. Или, что более вероятно, может сильно навредить моему с трудом приобретённому авторитету.

– Игорь, всё просто. Я был в гостях. Возвращался домой под утро. Видел машину и парней. Ненавязчиво посоветуй ему проработать эту версию. Если это единственная соломинка, он за неё обязательно ухватится.

– Это понятно, но дело в том, что я не хочу впутывать тебя в эту историю.

– Спасибо, но иначе не получится. Кто в случае необходимости опознает этих парней? Только я. Послезавтра я буду в вашем распоряжении.

– Плохо то, что майор тут же захочет с тобой поговорить. Я знаю, что у него всегда наготове минимум сто вопросов.