Остановится ли девушка на малом? Будет развозить почту в пределах тридцати световых лет? Здесь-то, в ближнем Космосе, было безопасно. Ведь даже в случае тотальной поломки корабля, экипажу ничего – если, конечно, не сгорел априори несгораемый маяк в рубке – не угрожало. Сутки-другие ожидания, и корабль возьмут на буксир. Поэтому многие считали работу в ближнем Космосе рутинной и неромантичной.
А может, Ррита пустится в дальнее плавание.Дальнее плавание – это когда в корму не дует ветер родного светила. Когда приходится менять курс, привязываясь к эфирному ветру то одной звезды, то другой.Когда достаточно небольшого просчета, чтобы утратить основной парус. А вслед за ним и запасной… И лети тогда подобно легендарному «Сферическому Коню[1 - «Сферический конь» – специфический юмор физиков. Одна лошадиная сила равна силе, изменяющей за одну секунду скорость на один метр в секунду абсолютно черного сферического коня в вакууме массой один килограмм и объемом один литр, хранящегося в палате мер и весов в Париже.]», что бороздит пространство Свободного Космоса – будто в назидание неосторожным звездолетчикам. Строго по прямой, никуда не сворачивая. Не пытаясь найти эфирный ветер ни одной звезды. Не… Вообще ничего «не».
Если же у девчонки совсем неладно с головой, она рискнет выйти за сотню. Те, кто осмелились, не вернулись домой до сих пор…
– Не знаю, капитан. – Звонкий голос курсантки прервал размышления выводящего. – Еще не думала об этом.
– Понятно… – протянул Оллег.
А про себя подумал, что девушка перебесится и вернется к нормальной жизни. К традиционному женскому занятию – детям. Ведь, несмотря на все технические прогрессы и клонирования, в том числе и поэтапные, еще никто не нашел адекватной замены традиционному способу воспроизведения потомства. Потому Оллег искренне полагал, что Марргарита со временем одумается. Поймет, что развозчиков почты на Острове пруд пруди, осознает собственную неисключительность, погрустит… – не без того. Может быть, ее даже будут лечить от тяжелой депрессии в знаменитой клинике Кощеенко. Зато потом девушка смирится и начнет приносить реальную пользу обществу. Но возможно, будет подниматься в небо на сверхлегком самолете – по вечерам, когда дети накормлены и уложены спать.
К тому же рост у нее неподходящий, примерно метр шестьдесят пять. Да и вес, поди, не больше пятидесяти килограмм. Куда с таким в Свободный Космос? И так сидит в детском кресле!
Так рассуждал Оллег, сын эпохи, в которую средний рост взрослого островитянина равнялся двум метрам с гаком – до тех пор, пока на приборной панели не зажглась зеленая лампочка. Потом еще раз. Одна девятая часть пути осталась позади.
– Практикантка Марргарита. – Командир лайнера действовал строго по уставу. – Тебе пора в каюту.
– Сколько мне положено на отдых? – Рита сделала вид, что ей не хочется покидать кабину пилотов. – Три часа? Или все-таки можно меньше?
– Меньше – никак нет, – отчеканил Оллег. – Заступишь на пост согласно инструкции, ровно через три часа. Разговор окончен.
– Есть, окончен. – Девушка поднялась и направилась в коридор.
«Иди, Сорок Норд», – сказал выводящий про себя.
* * *
Почтовик выдающимися размерами не отличался. Кабина пилотов, четыре каюты, две для экипажа и две на случай нестандартного груза, хозблок и багажный отсек. Все три двигателя в кормовой части, маршевый, маневровый и аварийный молчали. Зачем расходовать пусть и не драгоценное, но топливо, если скорость, которую обеспечивали двигатели, была бесконечно малой по сравнению с той, что давал один-единственный парус? Парус, улавливающий мощное и продолжительное возмущение эфира, так называемый эфирный ветер, создаваемый звездой.
Вот по такому космическому кораблю шла Рита. И думала. С тех пор, как она ступила на планету Остров и внедрилась в Академию межзвездного флота, ее не покидало странное ощущение двойственности реальности. Официально такого понятия, как магия, на Острове не существовало. «Эфир», с начала эпохи звездоплавания, – сколько угодно. Но не магия. И это было очень странно: для Риты, получившей, пусть и экстерном, аттестат магического Заповедника, было очевидно: эфир и магическое поле – суть одно и то же. Но островитяне-инженеры космолетов никогда не называли вещи своими именами (и, похоже, вообще не подозревали об истинной природе вещей). Да и откуда им было черпать знания? Места, где можно было хоть как-то почувствовать иные силы, на Острове были наперечет, и туда никого не пускали под страхом смерти. Эта мера не была неадекватной: современный островитянин, попав под воздействие духов местности, умирал. Иногда мгновенно, иногда долго и мучительно. А ведь еще какие-то полвека века назад обычные островитяне частенько уходили в нетронутые людьми леса – стряхнуть налет цивилизации, пожить в палатках, приготовить натуральную пищу на открытом огне. Поговаривали, в Высоких горах совершенно рядовому островитянину запросто мог присниться вещий сон. А вот в городах ничего подобного не случалось…
Щелк!
Это сработала система идентификации – девушка приложила ладонь к считывающей пластине. И тут же отдернула руку: ей не нравилось касаться идентификатора дольше полсекунды. И хотя по уставу требовалось держать ладонь полноценных две секунды, Рита знала: все и так сработает как надо!
Сразу в каюту Рита не пошла. Для начала бросила взгляд на кабину пилотов – не следит ли за ней Оллег?
Выводящий разговаривал по видеофону. А это означало… Это означало, что у нее появился шанс! Шанс выполнить очередную часть задания пятого управляющего. А именно, попытаться понять, как устроен звездолет. Потому что то, что им рассказывали на лекциях, и рядом не лежало с правдой. Одно невероятное устройство двигателей чего стоило! Все они работали на одном и том же топливе, ионах водорода. Курсантов же заставляли зубрить строение кораблей не столь седой древности, где маневровый и маршевик работали на совершенно различных принципах!
Не говорили на лекциях и об апселе, штормовом парусе. А ведь при работе маневрового двигателя штормовой парус ставился автоматически, без него корабль плыл бы по солнечной системе не часы, а годы! Но и об этом на лекциях никто даже не заикался… И это была только малая часть несоответствий.
Теперь же Рита могла попытаться докопаться до истины. И, как подсказывало магичке чутье, след этой самой истины крылся в каждой детали корабля, стоило только на нее посмотреть под правильным, магическим, углом. Практикантка, повторно посмотрев на кабину пилотов, уже собиралась начать эксперимент, как… вспомнила о датчиках целостности корабля!
«Леший! – мысленно выругалась Рита. – Чуть всю операцию не запорола!»
Впрочем, активировать карманный генератор помех было делом миллисекунды. Выведя из строя камеру, девушка шагнула в каюту сквозь переборку…
И почувствовала, как время замедляет бег. И что она будто преодолевает какую-то странную магию. Мощную. Чужую. Полета?.. А еще магичка слышала чей-то голос-крик. То ли радости на грани боли от переполняющего счастья. То ли просто боли. И эта боль все усиливалась и усиливалась – казалось, еще чуть-чуть, и разорвет виски!..
Остаток пути Рита, закрывшись от странной магии, преодолела просто так.
* * *
Какое-то время девушка неподвижно стояла посреди каюты – до тех пор, пока не включилось автоматическое освещение. Взгляд магички, бесцельно поблуждав по каюте, упал на стоящую на полке бумажную фотографию.
– Вот что это было? – задала вопрос Рита.
Не то самой себе, не то запечатленным на бумажной фотографии людям – стоящим посреди необъятной поляны. На заднем плане поляны виднелось огромное, невероятное дерево. Дуб, а не какой-то там «мутировавший баобаб», как полагали немногочисленные курсанты Академии, коим удавалось мельком увидеть фотографию. Впрочем, они тут же забывали – и о снимке, и о том, что на нем изображено. Рите свидетели ее личной жизни были не нужны.
– Вот что это было, Дань? – повторила девушка уже куда осмысленнее.
Она подошла к фотографии и задумчиво провела пальцем по изображению подростка. Рита не сомневалась ни секунды: Даня, темный волхв огромной, невероятной силы разобрался бы в ситуации в один миг! Но его не было рядом. Несмотря на желание проходить практику вместе с Ритой, парень остался на Земле. Ему должны были дать другое задание. «Не менее опасное и столь же интересное», – охарактеризовал его их общий наставник волхв Борилий.
Конечно, поначалу Рите в Академии межзвездного флота было, мягко говоря, не по себе. Этот странный Остров, эти ярко-выраженные гендерно-шовинистские настроения… Но девушка терпела. Терпела ради Дани, которого пятый управляющий вызволил из цепких объятий смерти только условно. Условием было задание Рите внедриться в островитянскую Академию. Девушка готовилась целый год, постигая искусство мореплавания и пилотирования. Последнее – под руководством мастера своего дела Эи… И Эя обучила Риту на славу! Обучила так, что Рите действительно понравилось управлять самолетом. И искусство звездоплавания стало ей интересным – ну, после того, как прошел острый приступ тоски по друзьям и близким, оставшимся в родной Вселенной. Ведь Остров принадлежал к смежной…
Впрочем, поэтому ее сюда и отправили: пятый управляющий не имел власти в этой Вселенной, а понять, на каких принципах строится местное звездоплавание, было надо. И вот теперь, спустя год с начала обучения на Острове, Рита, кажется, начала докапываться до неприятной истины: это самое звездоплавание кому-то причиняет боль!
– Мы не виделись с тобой уже целый год, – Рита грустно улыбнулась снимку. – И неизвестно, когда еще увидимся… А ведь ты, – повторила девушка свою мысль уже вслух, – действительно смог бы разобраться с тем, как устроен этот звездолет, только бросив на него один взгляд. Почему же пятый управляющий отправил меня?
Впрочем, Рита почти сразу взяла себя в руки: раскисать нельзя! С таким настроением можно было сколько угодно долго пробыть на Острове.
– Нет уж! – Расстегнув ворот серебристо-синего полетного комбинезона, Рита юркнула под одеяло.
Чтобы были силы, надо было выспаться. Уже через каких-то два часа и сорок минут ей предстояло проснуться и заступить на вахту.
…Но как было бы здорово, непередаваемо замечательно, если бы ей приснилась Земля!
Глава 2,
в которой Рита видит своих
Рите снился сон. Сон про Землю. И бал во Владениях – по случаю получения аттестата магический зрелости.
Рита прекрасно понимала, что спит, и даже чувствовала досаду из-за того, что ей приснился именно этот сон. Потому что светские приемы девушке не нравились ни в каком виде. Терпеть их она научилась, да. Но полюбить такое времяпровождение Рита себя заставить не могла: когда-то мачеха терроризировала ее уроками светских манер. Поэтому Рита так и не смогла оценить по достоинству старания Владычицы Уральской Катерины, у которой в течение целого года обучалась этикету… Но не суть. Суть заключалась в том, что Рите, летевшей в звездолете в смежной Вселенной, снилось: она стоит перед огромным зеркалом и с кислой миной рассматривает свое отражение, юную барышню в роскошном синем платье.
Разумеется, Рита не могла не отметить, что вечернее платье, расшитое жемчугом и серебряными нитями, ей к лицу. Что к лицу и локоны – всю зиму отращивала волосы ради этого бала! И диадема белого золота с сапфирами…
Но святое многобожие! Не в звездолете же. Девушка скорчила мину и показала отражению язык: подумаешь, вырядилась! Вот покорять незнакомые звездные пространства – это да. А все эти балы, даже по случаю получения аттестата магической зрелости, даже экстерном, – глупость, при всем ее искреннем уважении и восхищении их хозяйкой, Владычицей Ураль…
«Рита Орлова, – вдруг ожило, заговорило зеркало голосом ее наставника, волхва Борилия. – Не пора ли тебе, юная барышня, прекратить думать о глупостях? И что это у тебя за безобразие на ногах? Эта обувь выглядит непристойно на светском мероприятии!»
«Где?» – Рита попыталась изобразить оскорбленную невинность. Все равно в зеркале ничего, кроме платья и ее безбожно облагороженной головы не отражалось.
«В Караганде! – с чувством ругнулось зеркало. – Рита, немедленно смени эту жуткую спортивную обувь на…»
«На что?» – Рита приподняла подол платья и с сожалением посмотрела на ноги, обутые в кроссовки. Удобные, беговые.
«На более информативный сон! – На глади зеркала проступила физиономия рассерженного волхва. – У тебя мало времени, Рита Орлова! Очень мало!»
