Удинаас улыбнулся.
– Чему ты радуешься? – нахмурилась Ведьмино Перышко. – Урута…
– Знаю, – перебил он. – Залезла мне в душу, но ничего там не нашла.
Юная ведьма недоверчиво смотрела на него.
– Так это правда?
– Должно быть.
– Ты врешь, Удинаас. Просто вивалу удалось укрыться от Уруты. Не знаю где и как, но он спрятался.
– А почему ты так в этом уверена?
Девушка села на край подстилки.
– Тебе-то какая разница?
– Ты видела те же сны, что и я? Говори, видела?
Ведьмино Перышко вздрогнула и отвернулась.
– Ты – сын должника. И для меня ты – никто.
– Зато ты, Ведьмино Перышко, для меня – все.
– Не будь глупцом, Удинаас! Выйти за тебя замуж – все равно что связать жизнь с крысой из погреба. А теперь помолчи. Мне надо подумать.
Удинаас сел, придвинувшись к колдунье поближе. Их лица вновь оказались совсем рядом.
– Я доверяю тебе, а потому сам все объясню, – сказал он. – Хозяйка сумела очень глубоко залезть мне и в разум, и в душу, но вивал исчез. Если бы Урута догадалась присмотреться к моей тени…
– Этого не может быть! – возразила Ведьмино Перышко, упрямо качая головой. – Ты летериец, а духи служат только тисте эдур.
– Духи служат тогда, когда обязаны это делать. Они такие же рабы тисте эдур, как и мы с тобой. Я нашел себе союзника.
– Зачем он нужен тебе, Удинаас?
На этот раз улыбка летерийского раба была куда мрачнее.
– Как это – зачем? Чтобы расплатиться с долгами. Полностью.
Книга вторая. Герои дня
Власть замыслов твоих
Мы с юности познали;
Нас волокла она по колеям дорожным
И тяготами сдавливала плечи,
Чтоб вышвырнуть потом.
Копыта без подков бьют по костям,
Напоминая о мгновеньях
Событий судьбоносных
На тех холмах, которые засеял ты
Бесплодьем ледяных семян,
Раскиданных по мертвым землям.
И мы, глотая камни,
Что зубами раскрошили,
Карабкаемся в небо одиноко,
Рискуя вниз упасть ежесекундно;
Туда, где из-под копыт твоих
Летит железо звезд,
Нас предостерегая
О ярости укуса твоего.
Рыбак Кельтат. Боевые кони (сыновья – отцу)
Глава шестая
Скиталец гнет судьбу,
Как щит невидимый, незримые доспехи,
Меч поднимает, дабы затупить его
На поле битвы, вспыхнувшей внезапно.
Ну а толпа – она вслепую бьется,
Не ведая, зачем и за кого.
Там черные глупцы на черепках танцуют,
И случайность
Несется на копье из красной бронзы,
Чтоб пробивать миры,
Как груду черепов…
Пока не хлынут волны, не застынут руки
В панцирях железных.
Не вопрошай. Таков Скиталец.
Он правит каждою судьбой.
