– Обещаешь?
– Клянусь.
Читатель, уже, конечно же, догадался, какой метод избрал Фискал, чтобы ответить на выходку Фруалис. Мне остаётся лишь нанести последние мазки, описав в самых ярких красках, сцену, произошедшую этим прекрасным сентябрьским утром в редакции.
Итак, господин Испонье сидел в кресле и размышлял о том, какую реакцию вызовет у публики утренняя статья. О, наша почтеннейшая публика, как нравится тебе смотреть, разумеется, на безлопастном расстоянии на то, как возвышаются и гибнут репутации.
Как удачно разыгралась эта партия, в котором всё было построено на одном лишь имени, на имени Милидии Фейрфак. Сначала интрига с загадочной незнакомкой на балу, и кто же, она, эта девушка, которую ввёл господин Фейрфак? Почти сразу же после этого скандал: из Совета исключают четырёх молодых волшебников. Какие были обвинения, какая защита! А что об этом думает общественность?! Служанка или принцесса, скрывающая своё имя? Мелкая интрижка или подлинное чувство? А какие были заголовки… Некоторое время публика отдыхала, интерес возбуждался, страсти накалялись и вот… Разоблачение Милюзетты Фейрфак, возвращение Тальфа Аренс… Таинственный звездопад, исполнение желаний, светлая чистая девушка, ангел воплоти вызвала его, звезда сошла с небес на землю! Трудная судьба, мольба о любви, трагическая гибель, роковое падение! Как все тогда шумели об этой трагедии, бесспорно публика любит такие душещипательные истории. Но вот, чудо, она осталась жива, она выжила, любовь победила смерть. И вот опять интрига, молодые возлюбленные уехали неизвестно куда, скрылись, и это только усилило их популярность. Чего только не писали о них, во время их отсутствия, и всё это проходило через его руки, руки господина Испонье. Он руководил мнениями публики. И вот пышное возвращение, балы, приёмы, свадьбы, маскарады. И главные герои так талантливо разыгрывают перед всеми счастье, что можно даже на мгновение задуматься, а не подлинная ли это любовь? Лёд тает, пришло время перемен, стало возможным создание Института Невероятных Чудес, в котором, конечно же, все руководящие должности займут герои дня, вот он счастливый конец. Но вот оно, спасенье, эта статья, которую написала Фруалис Леверг. Сенсация! Нас всех водили за нос! Обман! Не было никакой девушки-звезды, спустившейся с небес. И опять это имя, Милидия Фейрфак, новый скандал, связанный с ним, определённо, всё только начинается.
Господин Испонье сидел, осознавая собственное величие, в его руках было сосредоточено общественное мнение, он руководил им. Как хорошо он знал, когда вплести интригу, когда прокричать: «Сенсация!», когда разоблачить обманщика и когда пролить слезу. «Я состою всего лишь в Зелёной Ложе, однако, благодаря моему таланту, имею власть большую, чем у Директора Института Невероятных Чудес, а впрочем, что взять со строптивого мальчишки. Моё влияние больше, даже чем у господина Председателя, потому что я руковожу ходом мыслей и мнений в Совете. Это старая забавная игра, но горе тем, кто за бортом. Как я высок!» – Думал господин Испонье, и как он был низок.
Дверь распахнулась, вошли господин Фейрфак и господин Риверс. Лицо второго не выражало обыкновенной приветливости и доброжелательности, и было скорее озабочено, хотя тщательно маскировалось учтивой улыбкой. Что же касается лица Фискала, то это была странная, противоречивая смесь. Вообразите лицо легкомысленного насмешника, который не привык принимать близко к сердцу подобные выходки, но обычно отвечал на них со своей изящной, тонкой иронией и запальчивостью, так свойственной юности. Так было бы, если бы оскорбление касалось только его, но ведь, было затронуто имя Милидии. За это имя он был бы готов вызвать на дуэль всякого, но человек стоящий перед ним, вызывал у него столько презрения, что юноша счёл бы недостойным скрестить с ним шпагу за свою жену. Прибавьте к этому мелькнувшее в его душе, почти инстинктивное, желание ударить этого подлого человека по лицу. Однако этот безрассудный порыв был сдержан благоразумием. Но это желание не укрылось от господина Испонье, трусливые и мелкие души чувствительны к подобным вещам. Перед глазами его уже стояли завтрашние заголовки: «Директор Института Невероятных Чудес избивает главного редактора! Общественность потрясена! Совет требует отставки господина Фейрфак! Не подтверждает ли это того, что говорят о Милидии Фейрфак?!» – Что же, ради такого шума можно немного и пострадать.
Но молодой человек тщательно стремился скрыть всё то, что происходило в его душе. Он даже не утратил своего вечного очарования, вот только стремительные ярко-синие глаза выдавали.
Вошедшие сдержанно поздоровались, после чего Фискал с затаённым отвращением и светской улыбкой произнёс:
– Господин Испонье, на мой взгляд, было бы недурно после утренней статьи поместить в вечернюю газету и эти стихи.
– Ну, позвольте, я посмотрю их – и господин Испонье с торжественно-кислой улыбкой пробежал глазами по данной ему рукописи.
«Ответ для Фруалис, скрытые нападки на эту даму, особенно здесь: «кичась своей надменной красотой» или ещё: « иное размалёвано лицо». Что же, недурно, ловкий ход, повернуть напор в другую сторону. Ведь правы же те, кто говорят, что этот юнец остёр на язык и владеет им так же хорошо, точно парирует удары шпагой. Посмотрим, что из этого выйдет, обо всех лицах этой истории будут ещё долго говорить, ну и прекрасно».
–Вы напечатаете это, – звучит не просто, как вопрос, а скорее утверждение.
– Ну, непременно, мой дорогой, что же Вы так разгорячились?
– Вы сделаете это сейчас и при мне, – это уже почти уже угроза.
– Ну, если Вы так настаиваете.
В это мгновение заработали сотни печатных станков, кабинет главного редактора выходил в большой цех. Мелькали красочные, кричащие заголовки, столь милые сердцу господина Испонье. Господин Фейрфак и господин Риверс удовлетворённо переглянулись. Артур, которого тоже встревожила утренняя статья, решил сопровождать своего друга, чтобы в случае чего удержать его от безрассудных поступков, которые могли бы серьёзно повредить им. Юнона осталась с Милидией, в дела же этих девушек мы будем посвящены чуть позже.
– Вы удовлетворены, господин Фейрфак? – Произнёс господин Испонье.
– Вполне, позволите взять с собой один номер?
– Пожалуйста.
Ну а то, как Фискал воспользовался этим номером газеты, Вам уже известно.
Что же касается Милидии, так для того, чтобы не портить её праздник, муж рассказал ей всё на следующий день. Как ни странно, она восприняла всё это вполне спокойно:
– Очень хорошо, что ты мне всё рассказал, – произнесла кроткая девушка. – спасибо.
– Ты не сердишься?
– Только не на тебя, ты поступил со мной честно, ну, а сердиться на Фруалис слишком глупо и мелко, знаешь, в чём-то мне даже её жалко.
Между тем шум вокруг Милидии Фейрфак стал утихать. Заметке Фруалис мало кто поверил, и потом, невозможно было плохо думать об этой девушке, принимающей всё с таким достоинством и такой кроткой гордостью. О ней немного посудачили и прекратили, а в обществе волшебников она стала точно окружённой каким-то неясным, непреступным сиянием. К ней так и не нашли ключика, и только муж и близкие друзья казалось, знали её, но тщательно скрывали своё знание.
В газете старались больше не писать о ней, господин Испонье сам следил за этим. Главного редактора испугали пыл и решимость Фискала Фейрфак, а с другой стороны, почти сразу после ухода господина Фейрфак и господина Риверс он получил записку следующего содержания:
« Я убедительно прошу Вас не допускать в Вашу газету материала, порочащего имена членов Совета Волшебников».
Председатель Совета Волшебников, Леоне Эвирлок
Глава 14. Тайна госпожи Фейрфак и госпожи Риверс.
В то время как Фискал и Артур были заняты с господином Испонье, Милидия и Юнона наконец-то смогли остаться наедине, и занялись тем, о чём давно условились. Они вскрыли таинственный пакет.
«Рад приветствовать Вас, госпожа Милидия Фейрфак. Мне очень приятно, что Вы решили изучить вопрос, на который изначально дали мне столь категоричный ответ, это делает честь Вашему уму, сударыня. Не буду скрывать, я очень надеюсь, что после того, как Вы ознакомитесь с теми событиями, о которых ранее не упоминалось, Вы измените своё мнение.
Уже много лет я занимаю место Председателя Совета Волшебников, а ведь я уже не молод. Увы, я прекрасно осознаю, что упускаю многое из-под своего контроля, и это подтверждают последние, известные нам с Вами события.
Неоднократно я задумывался над тем, что пора мне уступить место тому, кто моложе и энергичнее меня. За то время, что я занимаю место Председателя Совета Волшебников, я рассматривал различные кандидатуры. Изначально я думал передать полномочия господину Эммануэлю Фейрфак, отцу Вашего мужа – Фискала Фейрфак. Этот человек был наделён множеством достоинств: истинные лидерские качества, благородное сердце, очарование ума. Но, к сожалению, несчастный случай, связанный с опасным экспериментом лишил его жизни. Вместе с ним в этом эксперименте учувствовали: его жена, господа Риверс (родители Артура Риверс), Томас Гравей (отец Юноны Риверс, до замужества Юноны Гравей), Эдмунд Орнальдегольд (отец Иванджелины де*Кверлик), Бернардер Валамбрез и Тальф Аренс. Все они, кроме господина Аренс погибли, никому из них не было и двадцати семи лет. Вскоре убитая горем от потери мужа и брата умерла госпожа Орнальдегольд. На попечении единственной родственницы, Милюзетты Фейрфак, в то время ей было всего лишь двадцать лет, остались племянник и племянница: Фискалу было чуть больше года, Иванджелине около восьми месяцев. На руках у вдовы Гравей осталась едва родившаяся дочь, но в память о дружбе, которая её связывала с господами Риверс эта смелая женщина взяла на себя заботы и об их сыне, Артуре Риверс».
Слёзы катились по щекам Юноны Риверс, Милидия обняла её за плечи.
– Всё хорошо, просто всё это очень тяжело, – прошептала госпожа Риверс.
– Может нам не стоит ворошить прошлого?
– Нет, не говори так, Милидия, я хочу узнать правду.
– И всё-таки честно ли мы поступаем по отношению к Фискалу, Артуру и Иве?
– Ты права, но иначе, мы бы должны были рассказать им всё, а ты знаешь, почему мы не можем это сделать. Я тоже обеспокоена Фискалом, после того, что произошло с тобой, он сильно изменился, во многом изменился к лучшему. Но он никогда не простит Тальфу и Милюзетте, того, что они сделали, Фискал никогда не простит того, кто угрожал твоей жизни.
«Нередко, смотря на Вас сударыня, Вашего мужа и Ваших друзей я вспоминаю этих людей. Ваш энтузиазм, Ваша энергичность, молодость, узы дружбы, связывающие Вас, как Вы похожи на них. Но прошу Вас, что произошло тогда не должно повториться.
Однако Эммануэль Фейрфак был не единственным, кого я рассматривал, как кандидата на должность Председателя. Нередко я думал и Бернардере Валамбрез, чёткий, стратегический ум, строгая последовательность в действиях, холодная обезоруживающая логика, это порою очаровывало, а порою и пугало. Мне казалось, казалось, в нём нет ничего живого, так бывает, когда человек одержим одной только идеей, которую хранит в страшной тайне. Все свои человеческие чувства он положил в угоду её исполнению, признаюсь, это казалось мне ненормальным, что-то подсказывало мне, что идея его отнюдь не проста, есть в ней что-то нехорошее, жестокое, и поверьте, для её достижения он бы пошёл по головам. Однако молодой Валамбрез погиб вследствие того же несчастного случая.
Какое-то время я смотрел в сторону господина Аренс, однако, тот же несчастный случай, его последствия сломили и ожесточили молодого человека. Я до сих пор чувствую на себе и на нашем обществе вину за то, кем он стал. Мы упустили момент его падения. Одна только Милюзетта вопреки всему любила его все эти годы, но любовь эта уже не была благом. Она стала госпожой и рабыней его честолюбия. Он хотел возвеличить свою возлюбленную и ради этого заставил служить себе. Но в роковой момент милосердие одержало верх над жестокостью. Забытая любовь возродилась через двадцать лет, а с нею пришли мудрость, доброта и успокоение. Могу ли я думать, после всего, что произошло о Тальфе, как о преемнике, но даже если могу, он и сам уже никогда не примет должность Председателя Совета Волшебников.
Теперь о Фискале Фейрфак. В Совете Волшебников на него всегда смотрели как на стихийное бедствие. До безрассудства смелый, взбалмошный, дерзкий, насмешливый, легкомысленный и гордый, при этом от природы очаровательный, нестандартно мыслящий, необыкновенно умный, по-рыцарски благородный и исключительно порядочный человек. К тому же любовь к Вам многое изменила в нём. Он научился нести ответственность за жизнь и честь той единственной женщины, которую любит. Это значит слишком многое. Я считаю, что он как никто другой достоин, быть Председателем Совета Волшебников.
На этом я кончаю, убедительно прошу Вас подумать над тем, что Вы узнали. Надеюсь, что я доживу до того момента, когда Вы займёте первое место после Вашего мужа в Совете Волшебников.
P.S. О некоторых подробностях того несчастного случая Вы можете узнать у господина Тальфа и Милюзетты Аренс».
Председатель Совета Волшебников, Леоне Эвирлок
– Что ты об этом думаешь, Милидия? – Спросила Юнона.
– Я хочу увидеть Тальфа и Милюзетту, я нужна им и я хочу посоветоваться с ними. А ты что думаешь?
– А я хочу узнать правду, Милидия, что это был за страшный эксперимент, почему в живых остался только господин Аренс?
