– Летела бы к своим звёздам, такая вся идеальная, оставила бы этот мир и жизнь, светилась бы там, но какая-то ошибка вернула свежесть прекрасному мраморному личику.
– Госпожа Леверг, Вам должно быть нехорошо, оттого Вы и несёте всякий вздор.
– Всякий вздор нашёптываешь ты, своему милому Фискалу, воркуя с ним. И что он нашёл в такой серой мышке, хорошенькая головка, только и всего, интересно, как скоро мальчик наиграется? Милочка моя, он Вас бросит, а Вы будете снова возводить свои полные слёз ангельские глазки к небесам…
– Прекратите, Фруалис Леверг, – прозвучал чей-то мелодичный и уверенный голос, и рядом с Милидией, точно ангел-хранитель возникла изящная Юнона Риверс. – Кажется, вино, которое так любезно разносят услужливые официанты, сильно пьянит Вас, или Вы охмелели от избыточного внимания Ваших поклонников, к которым, какая жалость не удалось прибавить господина Фейрфак.
– Это не Ваше дело, госпожа Риверс.
– И не Ваше, госпожа Леверг.
Фруалис так посмотрела на подруг, точно выбирала, что лучше расцарапать лицо Юноне, или вцепиться в тёмные локоны Милидии. В этот момент с платья госпожи Риверс незаметно слетел приколотый к нему букетик, точнее говоря, это она сама его незаметно отколола:
– Какая жалость, – будто бы огорчённо произнесла она. – Моя милая Милидия, не могли бы Вы мне помочь подобрать новый, прошу прошения, госпожа Леверг, но мы вынуждены покинуть Ваше приятное общество. Au revoir.
Юнона быстро взяла под руку Милидию, и они вдвоём упорхнули точно птицы.
– Рыжая ведьма, кто её просил вмешиваться! – Сквозь зубы процедила Фруалис.
Глава 12. Юнона Риверс.
Юнона Риверс стояла у зеркала, подбирая цветы для букета, Милидия была у порога будуара, стыдливо потупившая свои глазки.
– Ну и что ты опять затеяла? – Не отрываясь от своего занятия, спросила госпожа Риверс, – обдумываешь, что напишешь Фискалу в прощальном письме, решившись на очередной побег из-за какой-то накрашенной дуры? – В тоне молодой девушки не было злобы, но он прозвучал укоризненно.
– Ещё есть Шарлиза, – думая о чём-то своём, прошептала Милидия.
– До которой ему тоже, уж поверь мне нет никакого дела. Должно быть, он даже не думает о том, что госпожа Трексон к нему неравнодушна. А вот тебя он любит больше жизни. – Госпожа Риверс на какое-то мгновение задумалась, точно подбирая нужные слова, а затем спокойно, с неподдельным участием продолжила, – милая моя, я ведь давно хотела с тобой серьёзно поговорить. Не подумай, я ни в коем случае не осуждаю тебя, для этого ты слишком безупречна. Но то, что ты сделала тогда… Мы, ведь действительно, все очень испугались за тебя. Понимаешь, другие, чужие люди могли видеть в тебе великодушного, смелого, благородного и самоотверженного человека, но для нас ты была очень близким другом, мы тебя очень любим, а ты сама отказывалась от жизни. Это было очень страшно, слышать такое от тебя! Я знаю, ты так чиста и невинна, от соблазна и обольщения тебя хранит твоя загадочная судьба, но летая на своей неземной высоте, не забывай хоть иногда заглядывать на землю, хорошо? Бедная моя, ведь я знаю, ты очень многое испытала за свои двадцать лет, когда это было необходимо, ты была очень сильной и смелой, мало кто бы смог так же на твоём месте. Но теперь ведь всё хорошо. И ты сама это знаешь, и потому, пожалуйста, не заставляй нас больше переживать за тебя, потому что порой ты безрассудна в своих поступках, как ребёнок. У тебя очень большое, прекрасное и доброе сердце, но пожалуйста, научись доверять тем, кого любишь, научись принимать любовь других.
– Юнона, – голос Милидии дрожал точно от слёз, – прости меня, ведь я знаю, что поступила очень дурно и эгоистично по отношению к Вам. Я уже очень много думала об этом, может, я не заслужила всего того, что имею, всей той любви, которой меня окружают?!
– Прекрати, опять ты взялась за старое, – госпожа Риверс нежно обняла подругу, – я ведь говорила тебе не об этом, а как раз напротив. Ты должна мне пообещать, что выкинешь из головы подобный вздор и не будешь больше рисковать своей жизнью, она у тебя одна единственная, обещаешь мне это?
– Да.
– Хорошо, я рада слышать это от тебя. Теперь вот ещё что, господин Тальф Аренс жив, не так ли?
– Нет.
– Ложь, ты, когда врёшь, у тебя кончик носа морщится.
Милидия быстро обернулась к зеркалу. Неправда нос у неё совсем не морщится. Юнону явно позабавила эта ситуация:
– Милидия, ты неповторима, но врать ты совсем не умеешь, у тебя всё на лице написано. Видимо, господин Аренс жив, я угадала верно, ещё у Фискала в кабинете по твоему лицу.
– Кто-нибудь ещё это понял?
– Не думаю. Как показывает практика, женщины в этом отношении более проницательны, чем мужчины. А относительно Ивы и Оливии… не думаю, чтобы они были бы сейчас очень бдительны, ибо их внимание сейчас полностью поглощено их предстоящими свадьбами, ну ты сама понимаешь. Ну а теперь, ты прости мне мою настойчивость, но мне бы хотелось услышать от тебя правду, мне кажется, у тебя нет оснований не доверять мне.
– Да, ты права, я, наверное, не должна бы скрывать всё это от Вас, но иначе я поступить не могла.
И госпожа Фейрфак рассказа подруге о том, как разгадала любовь между Тальфом и Милюзеттой, как они вновь обрели друг друга, и про то, как Тальф Аренс пытался её спасти, и про то, о чём сегодня говорил с нею Леоне Эвирлок, и о том, как Фискал пообещал вызвать Тальфа на дуэль, и что только ради того, чтобы её муж не наделал глупостей, она решила скрыть правду.
– Ну а теперь, господин Солано передал мне этот пакет, – закончила она.
– Ты знаешь, что в нём?
– Он сказал, что там говорится о каких-то страшных событиях произошедших около двадцати лет назад, а ещё, что это как-то связано с тобой, Фискалом, Артуром и Ивой.
– Двадцать лет назад мы все ещё были совсем маленькими детьми.
– И ещё он сказал, что если я захочу узнать больше, я должна буду обратиться к Тальфу и Милюзетте.
– И ты так просто пойдёшь к ним?
– Конечно, они ведь стали совсем другими людьми, иногда мне даже кажется, что я нужна им теперь.
– Не знаю, что и думать, ведь люди так просто не меняются, в одно мгновение. С другой стороны, может, в чём-то ты и права, тайны твоей я выдавать не буду, но и ты мне обещай, что без меня ничего не предпримешь.
– Конечно, я и пакет без тебя вскрывать не стану, это было бы нечестно по отношению к тебе, ведь, господин Солано сказал, что это касается тебя тоже.
– Хорошо, значит, прочтём вместе, – хорошее настроение стало возвращаться к Юноне, и она тоном заговорщицы продолжила, – совсем скоро, в один из ближайших вечеров, Вы с Фискалом навестите нас. Мы посадим мальчиков играть в шахматы, и, воспользовавшись этим временем, изучим бумаги. Вот будет обидно, если вся тайна не стоит таких предосторожностей! Ну, а теперь, выше нос, нам пора возвращаться в бальную залу, а то Артур и Фискал уже, наверное, заскучали, бедняжки, не будем больше томить их нашим долгим отсутствием.
И они спустились в бальную залу, где их действительно уже ждали Артур и Фискал. Вечер продолжался, они снова смеялись, шутили и танцевали. Фискал держал руки Милидии и девушка чувствовала через него спокойствие, он вселял в неё веру в жизнь, любовь и счастье.
«Столько лет одиночества, даже они не стоят одного этого мгновения, – думала госпожа Фейрфак, – теперь я понимаю, почему проводила все эти годы одна. Я ждала любви и училась любить сильно. Сильная любовь, это не когда не можешь без человека, это когда не можешь с другими. Ведь, никому другому, я не позволила бы меня и коснуться. Я бы умерла, но никто бы не целовал меня, кроме него. Он единственный, с кем я впервые почувствовала, что мне хорошо и не страшно».
Глава 13. Сенсации.
Теплое сентябрьское солнце ударило в окна. В гостиной её тоже не было.
«Наверное, обрадовалась солнечному утру и уехала кататься – подумал Фискал – маленький бесёнок, она всегда делает то, что она захочет!»
Юноша достал из выдвижного ящика стола небольшую коробочку и открыл её. В ней был изящный, открывающийся и закрывающийся медальон с портретами. Он открыл его, и, всё ещё чувствуя лёгкую обиду, укоризненно посмотрел на портрет, под которым аккуратными золотыми буквами было выведено: «Милидия Фейрфак».
«Маленький, непослушный, избалованный бесёнок, вот кто ты! И как в такую можно было влюбиться? – Промелькнуло в его голове, – определённо во всём виноваты эти глаза, эти прекрасные, игривые карие глаза».
Разумеется, медальон с их портретами был не обычным. Весь фокус состоял в том, что стоило его только снять с шеи и перекрутить несколько раз цепочку, как он тут же увеличивался в размерах и становился шкатулкой-тайником, раскрутишь цепочку назад и это вновь маленький изящный женский медальон.
Он убрал медальон. Когда Милидия вернётся, он подарит ей его.
Глаза Фискала упали на номер с утра появившейся газеты. При Совете Волшебников была небольшая редакция, которая занималась поиском всех новостей. «Сенсация, вот, то, чего ждёт наша публика» – любил повторять главный редактор, господин Испонье.
«Своей жизни нет, вот и копаются в чужой, – недовольно подумал господин Фейрфак, – ещё и мне принесли все эти сплетни». Он уже был готов выкинуть газету в камин, как вдруг заметил кричащий заголовок: «Блеск Звезды»:
« Несколько дней назад Совету Волшебников наконец-то была представлена госпожа Милидия Фейрфак (в девичестве графиня Тересса-Милидия-Дарианна-Виктория-Доротея де*Шеврез). – Начиналась статья. – Что же скрывалось за нежеланием господина Фейрфак ранее ввести в Совет Волшебников свою жену, имя которой уже стало легендарным. Ранее все обыкновенно говорили о слабом здоровье госпожи Фейрфак, и о потрясении, которое пережила впечатлительная девушка, однако, некоторые факты из её биографии заставляют нас думать, что под предлогом «слабого здоровья» могут скрываться иные причины. До сих пор неясно, что заставило наследницу богатого графского состояния скрываться под вымышленным именем и работать домашней учительницей? Впервые имя этой девушки прозвучало в Совете Волшебников в январе нынешнего года, и было напрямую связано со скандальной историей исключения господина Фейрфак, а так же его двоюродной сестры Иванджелины Орнальдегольд (ныне баронессы де*Кверлик) и господ Риверс. В ситуации, сложившейся тогда до сих пор нет ясности. После некоторое время говорилось о таинственном исчезновении графини де*Шеврез, и далее, она самым невероятным образом вновь появляется на арене событий вместе с господином Джайсон. Однако даже все эти, по меньшей мере, странные моменты биографии госпожи Фейрфак ничего не стоят по сравнению с теми обстоятельствами, которые сопутствовали её встречи с Тальфом Аренс. До сих пор мы не имеем точных сведений, куда исчез наводящий на всех ужас волшебник из Чёрной Башни. Всем было известно, о могуществе господина Аренс, так что крайне наивно было бы думать, что слабая хрупкая и неопытная девушка могла бы противостоять ему. Из этого возникает вопрос, за что он пощадил её? Некоторые волшебники были так легковерны, что возомнили, будто бы Милидия де*Шеврез своей любовью, своей добротой и своей самоотверженность вызвала звездопад необыкновенной красоты. Однако ничего необычного в этом звездопаде не было и быть не могло, и сам его факт можно приписать обыкновенному совпадению, которым талантливо воспользовались, чтобы прославить имя Милидии Фейрфак. Весьма наивно верить в чудесную сказку, о светлом и чистом ангеле, воплощённом в земной девушке, который был так прекрасен и высок в своих стремления, что будто бы был равен звезде, долетел до звёзд и заставил падать звёзды целые сутки, да так, чтобы из-за падения этих звёзд исполнялись все самые невозможные мечты. Всем понятно, что такого быть не может, так не бывает!
Эта статья должна окончательно развеять все самые пустопорожние иллюзии наиболее легковерных членов Совета Волшебников. Как ни красиво звучит сказка о волшебном звездопаде, это всего лишь пустая мечта, а та, которую нам выдают за ангела и звезду, самая обыкновенная земная женщина, да к тому же с весьма сомнительной репутацией, сияющая в своём мнимом, смехотворном блеске».
