Они не обратили внимания на Харати, который скрывался в темной нише соседнего дома.
Как же гигант оказался здесь? Ведь он не собирался рисковать жизнью ради бывшего командира. Но Харати был привязан к Эбане. Ему нравился этот смелый парень, который хоть и был сыном простого земледельца, но по храбрости не уступал даже царским детям.
В последний момент Харати не усидел в своем логове и решил помочь Эбане. Он выпил вина, хорошо подкрепился в таверне, захватил оружие и отправился к дому Дагона, когда солнце только садилось. Стоило выбрать место, где он будет сидеть в засаде. И гигант облюбовал глубокую нишу между колонами соседнего дома…
***
Эбана появился сразу после того как факелы ночной стражи скрылись в проулке.
Харати заметил огонек светильника на верхнем этаже.
–Уже пришел, – пробормотал Харати. – Поднялся на женскую половину. В доме полно слуг и в случае чего ему не выбраться. С этим Дагоном ухо нужно держать востро…
***
Эбана, знал дочь Дагона и потому ориентировался в женской половине дома. Яркая роспись была его путеводной нитью, указав, где именно комната Атлы.
Бронзовый светильник на стене освещал яркую картину. Богиня Иштар дарила милости тем, кто поклонялся ей. Изображение прекрасной небожительницы было большим, а у её ног располагались фигурки женщин и мужчин с гирляндами цветов.
Двери не были заперты, и Эбана спокойно проник в покои финикиянки.
Ярко горели светильники и курились благовония. Атла была одна. Она лежала на ложе, и спокойно смотрела на вошедшего, словно ждала его. Он запер двери на засов и шагнул из тени в свет.
– Эбана!
– Атла!
– Ты пришел. Но я вижу в твоих руках оружие. Неужели ты желаешь мстить?
Эбана поспешил убрать кинжал.
– Я не могу причинить тебе вред. Хоть ты и предала меня.
Брови красавицы подскочили вверх.
– Предала? Ты сказал, что я предала тебя?
– Фараон Камос умер.
– Умер Камос, а не ты.
– Но обвинили в этом меня.
– Я знала, что тебе ничего не грозит!
– Вот как?
– Иштар спасла тебя.
– Иштар?
– Я могу видеть судьбы и знала, что тебе ничего не грозит. Никакого предательства не было. Садись!
Он покорно сел на край ложа.
– Иштар покровительствует тебе.
– Сара спасла меня. Если бы не она…
– Сара? – усмехнулась финикиянка. – Тебя спасла сама Иштар, Эбана. И не приписывай смертным деяния богов! Неужели ты настолько слеп?
– Атла, Сара пришла спасти мою жизнь, рискуя своей. И она была рядом со мной в изгнании.
Она запротестовала:
– Не произноси таких слов, ибо богиня обидчива и строго наказывает неблагодарных!
– Мне трудно понять твою богиню, Атла. Мне трудно понять тебя! Ты говоришь, что желаешь быть со мной, но посылаешь меня на смерть. А Сара приходит и спасает меня.
– Неужели ты не понял, что любовь финикиянки стоит любви дочери гикса? Неужели в её объятиях ты смог забыть меня?
Эбана посмотрел в глаза красавицы. Сейчас он поверил, что она все еще любит его. Или он захотел себя в этом уверить. Ведь Атла была права, когда говорила отцу о власти жрицы Иштар над мужчинами. Эбана действительно в объятиях Сары часто думал про финикиянку. Но расстояние «лечит», как говорят служители бога Тота. Атла была далеко и стала воспоминанием. Миражом в пустыне. А Сара была рядом.
Но, то было раньше! Ныне все изменилось. Атла снова перед ним и полупрозрачные ткани едва скрывали формы жрицы богини любви и красоты.
– Я не смог тебя забыть! Я хотел тебя ненавидеть, но не смог!
– Сила моей любви велика по воле Иштар!
– Ты хочешь сказать, что…
– Я люблю тебя, Эбана. Я узнала твои шаги еще до твоего входа сюда. Я ждала тебя здесь.
– Могу ли я верить тебе?
– Ты помнишь те ночи, что мы были с тобой вместе?
– Мог ли я забыть?
– Неужели тогда я не любила тебя, Эбана? Да, потом я была с другими. Я стала возлюбленной принца Тети, ибо такой мой удел. Меня готовили в храме великой богини для этой миссии. Ты же пользуешься своим оружием в битвах. И я пользуюсь своим. И моя война еще не завершена, как и твоя.
– Ты хочешь сказать…
– Я буду продолжать свою борьбу, Эбана. И ты не сможешь мне помешать. Я стану женщиной большого человека, но не от того, что люблю его! Меня воспитали в храме не для моего счастья. Я должна влюблять в себя. Но ты тот, кого я хочу сама! Ведь никто не даст тебе того, что дала тебе я.
– Атла…
– Тише! Не произноси ненужных слов, Эбана. Ты ведь и сам понимаешь, что мы с тобой всего лишь песчинки в вихре времени! И я, и ты служим великой цели. И мы в это время не принадлежим себе.
