Я же упорно смотрю в тарелку и боюсь поднять глаза. Боюсь, что кто-то может прочитать крамольные мысли в моей голове. Ведь я должна желать счастья матери. Но почему же вместо радости за нее я чувствую горькое разочарование и ядовитое раздражение?
– Настя, может, шампанского? – спрашивает Евгений. – Все-таки мать замуж вышла. Нехорошо игнорировать.
Молча киваю, потому что больно боюсь, что голос может подвести. Алкоголь я переношу плохо. Поэтому делаю всего маленький глоток.
– Горько! – вдруг требует тетя Катя. Андрей зачем-то тоже подхватывает. А я снова опускаю взгляд в тарелку. Закусываю губу, чтобы не расплакаться. Понимаю, что будет сейчас – ведь это логично. Они же и спят, наверное, вместе. Муж и жена ведь.
– Полагаю, нам не по двадцать лет, чтобы устраивать тут шоу, – внезапно осаживает всех Романов. Да таким голосом, что глупое улюлюканье мгновенно стихает.
– И то верно, – вдруг подержите его дядя Вова. – Дайте уже поесть спокойно.
А я едва не задыхаюсь от облегчения. Словно в последний момент убрали соль от открытой раны, хотя ты уже приготовился к боли.
Празднование идет своим чередом. Мне становится душно, к тому же еще и назойливое внимание Лаврентьева напрягает меня. Он вроде и не лезет особо, но меня не покидает ощущение, что он заполоняет собой все мое личное пространство.
Выхожу на террасу. Вдыхаю глубже и всерьез пытаюсь придумать какой-нибудь предлог, чтобы уехать прямо сейчас. В принципе еще не так уж поздно – можно успеть добраться на автобусе до станции.
Однако мое спасительное уединение бесцеремонно нарушают. Слышу шаги позади, а следом чувствую аромат мужской туалетной воды…
– 9 Настя -
– Тебе плохо, Настя? – раздается голос Лаврентьева, и я испытываю огромное разочарование.
Я-то надеялась, что это Егор.
– Нет, все в порядке.
– Тогда почему ты ушла из-за стола?
Мужчина обходит меня так, что мы оказываемся лицом к лицу. От его цепкого, даже отчасти липкого взгляда становится не по себе.
– Захотелось размяться.
Он многозначительно усмехается.
– Понимаю. Да я и сам не прочь. Расскажи о себе.
– В каком смысле?
– Вот ты теперь взрослая. Восемнадцать стукнуло, как сказала твоя мать. Какие планы дальше?
Его вопросы ставят меня в тупик. Хотя бы потому, что он – абсолютно чужой мне человек, и с чего бы ему интересоваться моей жизнью?
– Учиться дальше.
– Вот как…
Он задумчиво осматривает меня, что довольно неприятно. Невольно вспоминаю вердикт мамы после салона. Неужели он тоже мыслит теми же категориями, что и она?
– А что насчет личной жизни? Молодежь сейчас довольно активная в этом плане.
– Какая вам разница? – теряюсь от такого допроса.
– Не вам, Настюш, – мягко поправляет он, делает шаг ко мне. Даже смотрит совсем иначе. – На ты, мы же договорились.
– Я думаю, что это только мое дело.
Евгений глубоко мысленно хмыкает.
– И что, не поделишься тем, есть ли у тебя парень?
– Да какая разница? Зачем такие вопросы?
– Может, затем, что ты мне понравилась.
Охаю и отступаю назад.
– И? Я что, должна сейчас обрадоваться? – слишком грубо огрызаюсь. – Меня это как касается?
– Ого, какая дерзкая, – смеется он. – А мама твоя говорила, что ты – очень послушная, нежная девочка. Я как раз люблю таких, – добавляет Лаврентьев.
– Каких таких? – испуганно спрашиваю и снова отступаю.
– Послушных, Настя. И те, кто ведет себя хорошо, поверь мне, получит достаточно, чтобы не быть в обиде.
До меня медленно доходит скрытый подтекст в его словах. Это же он, получается, предлагает мне…
– Да вы с ума сошли…
– Почему же? Это сейчас тебе кажется такое неприемлемым. Но поверь, я смогу дать тебе очень многое. Теперь, когда тебе восемнадцать, ничто не мешает нашим отношениям.
– Каким еще отношения?! Я маму позову!
Евгений усмехается криво.
– Думаешь, она будет против? Настенька, ты очень наивная, нежная девочка. И меня это устраивает. Иди сюда.
– Зачем?
– Хочу попробовать. А заодно покажу, что тебе нечего со мной бояться.
Лаврентьев без всяких сомнений сокращает расстояние между нами, а у меня в памяти мгновенно всплывает тот самый вечер, когда меня спас Егор. Становится гадко и противно.
– Не трогайте меня! Не надо!
– Хватит ломаться, Настя, – раздраженно требует Евгений. – И орать не надо – твоя мать не против нашего знакомства.
– Вы врете! – всхлипываю, отшатываюсь от него, но позади-то уже стена. Оказываюсь в ловушке мужчины, который это тоже понимает. Он не торопится, мдлеенно качает головой.
