Очень Большой Лес. Том 1
Живой лес, к которому привыкли попаданцы, в этом поясе перед колючей полосой кончился. За его последними «семьями», выглядевшими как засохшие либо сгоревшие остовы скоплений деревьев, обросшие фиолетовой паутиной плюща, шли несколько рядов «баобабов» и «мангров», образуя нечто вроде слоя растительной брони, сдерживающей натиск несметного войска агрессора. Но и они тоже поросли лианами, плющом и колючками, перекинувшими свои побеги на засохшие лесные заросли, отвоёвывая у заповедного леса очередные территории.
– Так вот что он хотел мне показать…
– Что?
– Вторжение! Это война, Вероника! – Максим достал флягу, сделал несколько крупных глотков воды, протянул спутнице. – Наш лес воюет с пришлым! И просит помощи!
Вероника машинально взяла флягу.
– У него же нет языка…
– Он разговаривает со мной мысленно, хотя, наверно, мыслями это назвать нельзя. Но я чувствую его опасения и переживания и понимаю, чего он хочет.
– Чего?
– Можешь смеяться, но он действительно просит ему помочь.
Вероника едва не облилась водой, села на место.
– Жуть какая! Но что мы можем сделать? Чтобы уничтожить эту черноту, нужна атомная бомба! Я не права?
Сердце отпустило. Захотелось успокоить спутницу, а заодно успокоиться самому.
– Ничего, придумаем что-нибудь, – улыбнулся Максим. – Вряд ли этот чёрный лес бесконечен, скорее это какой-то островок, так сказать, диверсионный отряд, высадившийся здесь не очень давно и начавший устанавливать свои законы.
– Диверсионный отряд? – удивилась Вероника. – Откуда? С другой планеты?
– Не обязательно с другой. Он мог попасть сюда так же, как и мы, из другой Вселенной.
– Это всё Костины фантазии, – засмеялась девушка.
– А вдруг он прав? Факт ведь налицо? Нас каким-то образом перенесло сюда. Почему же такое не могло произойти с чёрным лесом? Невооружённым глазом видно, что он здесь что раковая опухоль в теле человека.
Вероника покачала головой.
– Ты… фантаст!
– У меня дед сказки писал, – рассмеялся Максим. – Я весь в него.
Что-то зажужжало под аппаратом.
Максим перестал смеяться, прислушиваясь, свесился через тумбу, чтобы заглянуть под аэробайк.
Жужжание усилилось, и над защитным конусом аэробайка всплыл гигантский, размером с кулак человека, полосатый шмель! Впрочем, это действительно был какой-то особенный шмель, похожий на земное насекомое только расцветкой – полоса чёрная, полоса жёлтая. Он был шестикрылый! С узким вытянутым рылом и гигантским хвостовым жалом длиной никак не меньше пяти сантиметров! И ещё у него были не фасетчатые, как у земных насекомых, глаза, а вполне себе звериные, узкие, чёрные, с белыми зрачками.
– Шмель! – недоверчиво проговорила Вероника, прячась за спину пилота.
Максим напрягся. На высоте около двух километров настоящие земные шмели, да и другие породы насекомых – ос, пчёл и оводов – не летали, и появление этого грозного гиганта случайностью назвать было нельзя. Это был разведчик.
– Уходим!
– Откуда он свалился?! В лесу мы встречали только бабочек.
Максим кивнул на чёрно-красные заросли перед аппаратом.
– Оттуда. Чужая фауна сопровождает чужую флору.
– Смотри, какое у него жало – настоящий скальпель!
– Да уж, если цапнет… – Максим недоговорил.
Шестикрылый псевдошмель кинулся на него, как пущенный из пращи камень. Спасла майора от удара жалом только реакция, давно ставшая повседневным рефлексом. Удар наотмашь тыльной стороной ладони отбросил агрессивное насекомое на метр в сторону. Но свои намерения этот представитель «инфернального леса» не оставил, снова нацелился на человека, и Максим встретил его ударом ножа, распоров трёхзвенное тельце шмеля и снося ему голову.
Половинка шмеля пролетела мимо Вероники, и она отшатнулась, побледневшая.
– Гад!
Максим прислушался к пульсации гула в костях черепа и позвоночника. Она не прекращалась, лес продолжал контакт с человеком на уровне психики, изредка посылая мышечные судороги, и к этим полевым вибрациям стоило прислушиваться.
– Ладно, мы ещё вернёмся сюда.
Внезапно из-под аппарата раздалось нарастающее жужжание, и с трёх сторон между его колёсами выметнулись вверх чёрно-жёлтые струи псевдошмелей. Их было не меньше двух сотен, ближайшая струя затмила удалявшееся солнце, заставив девушку ойкнуть. О том, что у него нет огнемёта, Максим пожалел позже. В данный момент никакого оружия против шмелей у него не было, и он избрал самый простой вариант из всех существующих – бегство, успев крикнуть Веронике:
– Держись крепче!
Шмели кинулись на них гудящими фонтанами.
Но аэробайк подпрыгнул вверх, сбивая тучу шестилапых летунов, вознёсся над местом атаки на километр и помчался на юг, смахнув ещё несколько полосатых чудовищ, один укус которых, наверно, мог убить не только человека, но и слона.
Через минуту беглецы были далеко от тёмной опухоли чужого леса, медленно отвоёвывающего территории у леса «ангельского».
Глава 29
А две головы лучше
Лётчики Ми-8 не согласились отдать свою машину в распоряжение командования ГРУ.
– Не имеем права, – сказал командир вертолёта капитан Неклюдов. – У нас своё начальство, и мы получили задание лишь снять в Баире экспедицию. Ни о каком нырке в иномериану, – пилот фыркнул, – речи не шло.
– Я имею право в экстренных случаях… – начал Плащинин, щёки которого начали белеть.
– Погодите, товарищ генерал, – остановил его Савельев. – Отойдём, капитан.
Он отвёл командира вертолёта под соседний навес. Обе «вертушки» сели в центре лагеря, где не было высоких деревьев и кустарника, их командиров отвели к берегу реки, где под навесами расположились участники экспедиции, и Плащинин попытался объяснить им смысл происходящего.
– Дружище, – сказал Сергей Макарович обманчиво мягким тоном, – там сейчас ждут эвакуации члены экспедиции ЮНЕСКО в количестве двенадцати человек и мои люди в количестве шести бойцов. Если мы их не вывезем в течение пары часов, они погибнут.
– Я понимаю, – угрюмо обронил крепко сбитый здоровяк, согнав с лица ладонью дождевую плёнку. – Но у меня своё начальство, и спросит оно с меня, а не с разведки.
– Значит, не понял. Мы пытаемся спасти почти два десятка человек, и ссылка на начальство не проходит. У тебя только два варианта, первый: ты вверяешь нам свою машину и ждёшь нашего возвращения. Мои парни хорошо подготовлены и справятся с пилотированием. Вариант второй: вы идёте с нами. Командовать операцией буду я.
Неклюдов отвёл глаза.
– Не получится…
Савельев усмехнулся, кивнув кому-то за спиной лётчика, и к ним присоединился Спицын, на мокром лице которого нельзя было прочитать ни одной эмоции.
– В таком случае остановимся на первом варианте. Ваш экипаж доставят сюда, а мы полетим без вас.
Неклюдов покосился на Спицына, шевельнул бровью.
– Вы… экспроприируете нашу «вертушку»?
– Зачем же экспроприируем? Возьмём во временное пользование в соответствии с форс-мажорными обстоятельствами. На кону жизнь людей, и меня абсолютно не трогают заботы вашего начальства.
Неклюдов ещё раз глянул на твёрдое лицо Спицына, умевшего молчать исключительно убедительно.
– Я не понял, куда надо лететь.
– Вам объяснят всё подробно. Можете верить, можете не верить, но это полёт в другую Вселенную, будет что рассказать внукам на склоне лет.
– Да ладно, – не поверил лётчик.
– Короче, твоё решение, капитан.
Неклюдов оглянулся на толпу людей под соседним навесом; там готовили к запуску два беспилотника.
– Абзац! Если вы серьёзно…
– Более чем.
– Хорошо, я поговорю с экипажем. Но машину мы вам не доверим.
– Идёмте. – Савельев взял пилота под локоть, подвёл к Плащинину. – Виктор Викторович, он с нами. Нужно объяснить товарищу, что ему предстоит сделать.
– Егор Левонович, – позвал Плащинин.
– Егора не трогайте, пусть занимается дронами.
– Ладно, сам объясни. – Плащинин отошёл к возившимся с беспилотниками людям.
Сергей Макарович вынужден был подбирать слова, чтобы лаконично растолковать ситуацию сбитому с толку лётчику.
– Понял, – наконец пришёл в себя обалдевший Неклюдов. – Пойду к своим.
Савельев кинул короткий взгляд на Спицына, и майор последовал вслед за командиром Ми-8.
Запустили дрон.
Процедура стала привычной, на дождь, то стихающий, то усиливающийся, не обращали внимания, спорить о местонахождении «потусторонней браны» перестали (объяснений Карапетяна, жонглирующего понятиями теории суперструн, никто не понимал) и лишь терпеливо ждали, когда вернётся очередной дрон и что принесёт в своём чреве.
Спешить Плащинин не стал. Вертолёты СОА по-прежнему торчали на военном аэродроме возле столицы Баира, американцы по соседству тоже не предпринимали никаких активных действий, и можно было не опасаться провокаций ни с той, ни с другой стороны. Часа три-четыре в запасе у «мирной российской делегации» были.
Дрон вернули через полчаса. Однако на сей раз ничего нового он не показал. В «потустороннем» мире наступил вечер, видимость ухудшилась, никто рядом с беспилотником не пролетал, и видно было лишь вялое движение на территории полуострова, отгороженного с одной стороны лентой реки, с другой – цепью деревьев, похожих на земные баобабы. Похоже было, члены экспедиции ЮНЕСКО готовились к ночи, сооружая из кустарника и тростника навесы и шалаши.
Савельев тоже пережил всплеск разочарования, не увидев вблизи дрона своих бойцов. Но он же первым и объяснил их отсутствие в разговоре с Карапетяном, согласившимся отдохнуть несколько минут в компании с приятелем.
Вытерлись насухо в его палатке, соорудили кофе.
Температура воздуха в районе реки упала на десять градусов, но это лишь усугубило духоту, и люди дышали буквально туманом, воздушно-водяной смесью, не приносящей облегчения даже при включении вентиляторов.
Карапетян подсел к компьютеру, ещё раз просмотрел все три видеозаписи, делая пометки в рабочем блокноте.
– Я тут кое-что посчитал ночью…
– Прекрати загонять себя в инфаркт! – рассердился Савельев. – Кому будет легче, если тебя отправят в Москву в качестве «груза 200»?
– С сердцем у меня всё в порядке, – отмахнулся Егор Левонович. – Отосплюсь и отдохну дома. У меня появились кое-какие соображения насчёт взаимодействия бран, нашей и соседней. Но для их проверки нужна статистика аномальных явлений по всем материкам планеты. И не только по материкам. В морях тоже случались странные исчезновения людей, самолётов и кораблей. Может, соседняя брана часто стучится о нашу, и случай в Баире далеко не единственный.
– Ну и что? Чем это поможет нам?
– Можно будет найти наиболее интересное место, изучить, поискать иномериану. Если такой канал связи бран существует здесь, подобный ему может образоваться где угодно.
– А если этот район находится в США? Или в Афганистане? Кто нас туда пустит?
Карапетян пожал плечами, смакуя кофе.
– Иномериана может возникнуть где угодно, в том числе и на территории России. ФСБ отслеживает аномальщину, сколько уже об этом писали. Ты мне поможешь организовать доступ к их информации?
– Ты всерьёз собираешься искать иномерианы? – удивился Сергей Макарович.
– Если не получится протиснуться в эту.
– Но ведь столкнулись не просто два астероида или две планеты, столкнулись вселенные, так?
– К чему ты клонишь?
– Вселенные, если брать нашу, являются крупномасштабными объектами. Они могут сталкиваться любыми участками, в том числе разнесёнными на миллиарды лет друг от друга. Ну, допустим, одно столкновение пришлось на нашу Землю, на район Баира, но другое может произойти на Юпитере, на Солнце или вообще в другой галактике.
Карапетян кивнул.
– Логично мыслишь, но не учитываешь количество измерений сталкивающихся бран. Наша Вселенная – это 3-брана, то есть имеет три пространственных измерения, но столкнувшаяся с нашей брана имеет иной набор измерений, причём нецелочисленный, как я уже говорил.
– Три и четырнадцать сотых, – хмыкнул Сергей Макарович. – Число «пи».
– Именно! Поэтому взаимодействие бран происходит по-другому, не как удар друг о друга двух булыжников.
– Не понимаю.
– Не ты один. Я очень надеюсь, что иномериана не схлопнется при запуске вертолёта. Плохо, что я ничем не могу помочь.
– Ты и так сделал всё, что мог. Главное – мы нашли пропавших, теперь будем их вытаскивать, и это уже не твоя забота.
В палатку заглянул Кондратюк.
– Вы здесь? Все потянулись к вертолётам.
– Идём, – вскочил физик, торопливо допивая кофе.
Дождь почти перестал, и члены экспедиции ожили, расправили плечи, откинули капюшоны.
Дождавшись прибытия полковника и его приятеля, Плащинин провёл короткий инструктаж для отбывающих в «потусторонний» мир.
Лететь должны были пять человек: два пилота (третьего члена экипажа уговорили остаться, его место занял сотрудник ССН майор Барышников), а также Спицын и Савельев.
Группе предстояло подняться в «чужую вселенную», как бы издевательски это ни звучало, пересадить застрявших в «потустороннем» мире людей на борт Ми-8 и вернуться домой, то есть в данном случае в Баир, на берег реки Чуапы.
Порывался лететь «ради прикрытия» и экипаж «Ночного охотника», молодой и энергичный, однако Плащинин не дал согласия, опасаясь, что уж оба аппарата иномериана и в самом деле не выдержит.
– Учти, Сергей Макарович, – сказал генерал, задержав командира группы при посадке в вертолёт, – мы видели только археологов, но туда же могли отправиться и повстанцы СОА, а они вооружены и опасны.
– Мы взяли парочку нужных контейнеров, – сказал Савельев. – Хватит на то, чтобы отбить атаку танков и «вертушек».
– Я в тебе не сомневался, но не рискуйте без надобности. Заберёте людей и сразу обратно.
– Будь спокоен.
– Да не буду я спокоен! – в сердцах ударил кулаком о ладонь начальник экспедиции. – Я не терминатор! И вообще давай-ка задержимся ещё на полчаса.
– Зачем?
– Во-первых, твой друг умолял взять кое-какую научную аппаратуру: полевые анализаторы, магнитометры, счётчики частиц.
– Возьмём.
– Во-вторых, я думаю, надо для подстраховки и разведки обстановки послать перед вами ещё дрон. Если он ничего опасного не обнаружит, тогда и вы стартуете.
Савельев посмотрел на свинцово-серое, в чёрных кляксах небо Баира, помолчал, прокачивая собственные сомнения – стоит ли перестраховываться при дефиците времени, и кивнул.
– Добро, запускайте. Мы подождём в кабине. И вот ещё что: хорошо бы отправить с дроном записку.
– Какую записку? – не понял Плащинин.
– Предупреждение, чтобы нас ждали. Положить записку в какой-нибудь контейнер, дрон его сбросит, и люди получат программу действий. Дадим им на сборы полчаса.
– Ты гений, полковник! – сжал руку Савельева генерал. – Что значит: одна голова – хорошо, а две…
– Мутант, – рассмеялся Савельев.
Плащинин пропустил шутку мимо ушей.
– Но полчаса мало. Пока они обнаружат дрон, пока найдут записку, пока соберутся…
– В крайнем случае час, мы и так висим на секундах, ожидая обрыва иномерианы.
Плащинин убежал.
– Сергей Макарович, – сказал приблизившийся Спицын, – нам тоже могут пригодиться дроны. Я бы взял пару штук.
– Займись, – кивнул Сергей Макарович.
Подскочил возбуждённый Карапетян.
– Серёжа, мне бы с вами надо!
– Генерал уже огласил состав группы.
– Надо будет в кабине вертолёта включить аппаратуру…
– Включим, не беспокойся. А лучше, если бы ты включил приборы сам, пусть работают всё время.
– Правильно!
– Тащи свои приборы, залезай в кабину, объясни всё Барышникову.
Карапетян умчался под навес.
Дождь совсем перестал, посветлело…
Глава 30
Экстремальный оптимизм
Обратно летели, что называется, со свистом.
Максим не мог знать точные данные о скорости аэробайка, не имевшего ни спидометра, ни каких-либо приборов, но по проплывающему внизу ландшафту прикинул, что аппарат достиг не менее шестисот километров в час. Дальнейшее увеличение скорости грозило непредвиденными последствиями (попавшаяся воздушная яма могла просто сбросить седоков с седла, а парашютов у них не было), и майор перестал «давить на газ», пообещав себе определить скоростные пределы инопланетного аэромотоцикла позже.
От жуткой опухоли чёрного леса до лагеря боевиков в излучине реки они долетели всего минут за двадцать.
Максим завис над катером на высоте одного километра, на всякий случай взялся за винтовку, помня об отпущенном на волю африканце, но жизнь в лагере выглядела мирной, и он расслабился.
– Садимся.
– А бандиты? – спросила Вероника, жадно разглядывая пейзаж под аэробайком.
– Ушли в мир иной, – пошутил он.
– В какой?! – не поняла девушка.
– Наверно, их уже похоронили.
– Всех?!
– Всех. – Он подумал. – Одного я отпустил. По-моему, он так и не понял, что попал в другую Вселенную.
– А он не нападёт?
– Если не совсем идиот – не нападёт, резона нет, да и огнестрельного оружия у него тоже нет.
– А пулемёты на катере?
– Их с собой не унесёшь. Даже если вожак повстанцев решится захватить лагерь, твои коллеги просто могут убежать и переселиться в другое место. Ни пулемёт, ни тем более пушку он таскать с собой не сможет. Кстати, у нас тоже кончается боезапас. У Жоры остался к карабину всего один магазин, да у меня к моей «шепотушке» два. Плюс две обоймы для пистолета. Вот и всё. Ножи не в счёт. Так что если этот чёрный терминатор не дурак – не нападёт. Но естественно, мы будем настороже.
Аэробайк опустился на поляну, где уже кипела работа.
Бывшие пленники воспрянули духом и с энтузиазмом сооружали себе новые шалаши в количестве четырёх, используя ветки и тростник с прежних навесов и волоча свежесрубленные.
Руководили строителями белобрысый бельгиец и черноволосый бородач, не то немец, не то швед. Сами они в процессе не участвовали, расположившись на палубе катера. Очевидно, решили, что лучше занять кубрик матросов, предварительно очистив его от следов пребывания экипажа, да и присутствие серьёзных «стволов» придавало обоим уверенности в собственной безопасности.
К аппарату кинулась седая женщина:
– Вероника!
– Мария Ивановна! – соскочила с аэробайка девушка.
Женщины обнялись.
Максим тоже слез, критически разглядывая творения возившихся с ветками членов экспедиции ЮНЕСКО, но давать советы не стал. Кое-кто обратил внимание на прибытие «русского спецназа», однако подойти не решился.
Зато к аппарату вальяжно подошла пара руководящих персон. Они недавно купались, волосы у обоих были влажные, куртки расстёгнуты, и под ними были видны рубашки песочного цвета с мокрыми разводами.
– Как дела? – спросил Максим корректно.
– Нормально, мы похоронили убитых, – сказал бельгиец.
– Где?
Мужчины переглянулись.
– Тут недалеко, за кустами.
Он невольно качнул головой.
– Интересные вы люди, господа археологи, теперь будете жить на кладбище. Лень было отнести их подальше? Впрочем, это ваше решение, снимаю шляпу. Вверх не смотрели?
Учёные снова переглянулись, с недоумением перевели взгляды на пилота.
– Вверх? Зачем? Что вы имеете в виду?
– Значит, не смотрели. Не хочу вас волновать, но у нас появился шанс связаться с начальством.
– С каким начальством? – вытаращил глаза бородач.
– С нашим начальством на Земле. Вы катер обследовали?
– Да, на всякий случай…
– Бинокля не находили?
– Нашли, – признался бельгиец, – в каюте капитана. Она крохотная, на одного человека, но там такие запахи, что…
– Понятно, можете не продолжать, я не собираюсь занимать каюту капитана. Будьте добры, принесите бинокль.
– Зачем он вам?
Максим усмехнулся.
– Не задавайте лишних вопросов, сэр. Я же не спрашиваю вас, почему вы отдыхаете, когда другие трудятся, сооружают шалаши.
– Йоханнес, принеси.
Бородач с неохотой потрусил к катеру и вернулся через минуту с биноклем. Это был морской цейс с великолепной оптикой, не новый, весь поцарапанный, но вполне пригодный к использованию, способный разглядеть пчелу на расстоянии до трёх километров.
– Годится, – сказал Максим. – Продолжайте заниматься своими делами. За грибами ходили?
Новый перегляд мужчин. Создавалось впечатление, что мыслят они одинаково и понимают друг друга, как прожившие вместе много лет муж и жена.
– Не ходили, – сказал белобрысый. – На катере есть консервы…
– Консервы скоро кончатся, но опять-таки это дело ваше. Не буду отвлекать.
Руководители отряда отошли в некоторой растерянности. На слова майора о шансе связи с Землёй они не обратили особого внимания, посчитав их шуткой.
Максим поднял бинокль и несколько минут обшаривал небосвод в надежде заметить крестик дрона. Однако приближалась ночь, небо потемнело, да и облака всё плотнее сбивались в дождевые тучи, и на их фоне разглядеть ничего не удалось.
Максим подозвал Веронику.
Подошли обе женщины.
– Оставляю тебя здесь, – сказал он. – Слетаю за нашими и вернусь. Придётся временно переселиться сюда, пока с нами не свяжутся товарищи.
По взгляду Марии Ивановны он понял, что Вероника успела рассказать коллеге о встрече с беспилотником, и утвердительно кивнул.
– Возможно, скоро ваши мытарства закончатся.
– Неужели мы… вернёмся домой?! – прошептала она.
– Надеюсь. – Максим протянул бинокль Веронике. – Поглядывай на небо. Я вернусь не позднее чем через десять минут, здесь недалеко. Пойдёт дождь – укроетесь в шалаше или на катере.
– Там профессор Баадер, – робко проговорила Мария Ивановна.
– Потеснится, а если не соизволит, напомните ему смысл слова «джентльмен».
– Мы лучше в шалаше…
– Как хотите. Ждите и поглядывайте по сторонам.
– Есть, командир! – браво кинула руку к виску Вероника.
Он улыбнулся, и аэробайк свечой вонзился в небо.
Спутники дисциплинированно ждали его у мешков с поклажей, где они были сгружены ещё утром. По всей видимости, Костя получил от Редошкина «наряд вне очереди» или серьёзное внушение, потому что держался особняком и неприязненно посматривал на лейтенанта.
Выяснять, в чём дело, Максим не стал. Выслушал доклад Редошкина о похоронах: Хасика, капитана Керзоева, похоронили отдельно, установив на могилке косой крест из срезанных «берёзовых» ветвей, – быстро рассказал мужчинам историю похода на север, о находке чёрного леса и об атаке шмелей, чем озадачил Редошкина с Вениамином Витальевичем и заставил ботаника забыть о своих разочарованиях.
– Шмели?! – воскликнул он. – Размером с воробья?! Потряс! Я уж думал, что тут, кроме бабочек, насекомых нет.
– Пчёлы.
– Я их не видел.
– Это не здешние шмели, – сказал Максим. – Они напали, только когда мы приблизились к переходной зоне между чёрным лесом и нашим.
– Нашим! – фыркнул Костя. – Он такой же наш, что и обнаруженный вами чёрный. Кстати, он что, действительно чёрный?
– Красно-бурый, тёмный, есть и фиолетовые и чёрные заросли. Они сражаются друг с другом, это заметно.
– Ничего особенного не вижу, на Земле растительные ареалы тоже воюют между собой, вытесняя друг друга. Достаточно вспомнить жуткие заросли сорняков типа амброзии и борщевика.
– Это не просто ареал с другой растительностью, он поглотил уже сотни квадратных километров нашего леса и продолжает идти дальше. Вот почему приютивший нас лес забил тревогу.
– Не выдумывайте, кто мы для леса? Пакостники и мусоропроизводители. Вся история человечества представляет собой процесс уничтожения природы, в особенности лесов и лугов. Так что надеяться ему не на что.
– На тебя он и не надеется, – проворчал Вениамин Витальевич.
– Короче, господа учёные, – сказал Максим. – Переезжаем к месту выхода дрона. Оставляем основную массу вещей здесь, с собой берём только самое необходимое.
– Ложки, вилки, миски, – издал смешок Редошкин.
– «Фаустпатроны», – добавил Костя.
– Они нам не пригодятся.
– Возьми хотя бы один, – взмолился лейтенант.
– Ладно, будешь таскать сам. Сейчас садимся втроём: профессор, Костя и я. Перевезу их, вернусь за тобой.
– Слушаюсь.
Кое-как уместились на тумбе аппарата, притиснув пилота к «рулю», и аэробайк унёс всех троих в небеса.
Потребовалось всего три минуты на полёт к лагерю боевиков (Максим не жалел аппарат, интуитивно ожидая каких-то известий – и от Вероники, и от леса) и на высадку пассажиров. К аппарату подбежала запыхавшаяся Вероника. По её лицу он понял, что ждал известий не напрасно.
– Макс!
– Говори! – схватил он её за руки.
– Дрон!
– Где?! – Он выхватил у неё бинокль, начал шарить окулярами по небу.
– Он… улетел… минуты две назад.
– Чёрт! Мне надо было дождаться! Не догадалась подать какой-нибудь сигнал?