Очень Большой Лес. Том 1
– Прыгала как сумасшедшая, махала руками, кричала! Перепугала коллег. – Вероника виновато сморщилась. – Мария Ивановна тоже махала, платком. Мне показалось, что из дрона что-то выпало, но куда упало – не увидела. А потом дрон исчез.
– Упало? Размеры?
– Вот, – показала она руку от запястья до локтя, – или чуть меньше.
– Бутылка? – Максим махнул рукой удалившимся спутникам. – Вениамин Витальевич, поищите бутылку вместе с Викой, она покажет примерное место падения, я за Жорой. Одна нога здесь, вторая там!
Аэробайк пулей ввинтился в воздух, не уступая в скорости старта спортивным земным мотоциклам, разве что сделал это без грохота двигателя и визга шин. Уже через две минуты после старта он завис над «берёзовой» рощей, и Редошкин ловко запрыгнул за спину пилота.
Обратно летели в том же темпе, и Максим успел лишь рассказать лейтенанту о появлении дрона и сбросе им посылки. Прилетев, они присоединились к бродившим по берегу реки людям: их оказалось почти десяток, Мария Ивановна попросила помочь искать посылку остальных археологов, и Максим взял командование поисками на себя. Разбил берег и поляну на квадраты, поставил ответственных за каждый квадрат, а сам поднялся на аэробайке над рекой, вычисляя по памяти примерное местонахождение беспилотника и траекторию падения посылки. Выходило, что она должна была упасть либо в реку, на мелководье, либо совсем близко к воде.
Повёл аппарат к берегу.
– Дом, сюда!
Редошкин, шаривший в траве за кустами «ив», метнулся к нему.
– Ищи здесь.
– Да тут уже вроде копались археологи. А они люди внимательные и специально обученные искать артефакты.
– Тут собаки нужны.
– Да уж, – ухмыльнулся лейтенант, – настоящие собаки бы не помешали.
– Смотри внимательнее, бутылка могла утонуть в слое тины под берегом.
– Понял.
– Вероника, помоги Жоре.
– Бегу, – отозвалась девушка.
Таким образом поиски таинственного предмета, выброшенного беспилотником, длились ещё четверть часа и закончились ликующим воплем Кости, который присоединился к Веронике:
– Нашёл! Премия моя!
– Чёрт везучий, – с досадой прокомментировал вопль Редошкин, увидев в руке ботаника жестяную банку из-под пива с надписью «Балтика-7».
Максим соскочил с аэробайка, отнял банку у Кости. Внутри неё с залепленным жвачкой отверстием что-то постукивало. Судя по всему, в неё положили что-то тяжёлое, так как весила она почти как наполненная пивом.
Отлепили жвачку, попытались вытащить содержимое банки, но это удалось только Редошкину, который вскрыл банку ловким ударом ножа. На песок упали четыре пальчиковые батареи и свёрнутая трубочкой бумажка. Максим развернул трубочку и прочитал обступившим его слушателям:
– «Передать майору Реброву! За вами через час будет выслан вертолёт! Просьба подготовиться к посадке! Риск велик, но иного выхода мы не видим, иномериана может оборваться в любую секунду! Генерал Плащинин, полковник Савельев».
– Батя… – пробормотал Редошкин.
– Что такое иномериана? – сунулся под ноги Максиму Костя.
– Не знаю.
– Но мы должны понимать, чем рискуем! И вообще я не хочу возвращаться с пустыми руками, тут пропасть интересного! Предлагаю кто хочет…
– Уймись!! – оборвал ботаника Максим. – Все поняли? За нами будет выслана «вертушка». С момента появления дрона прошло около получаса, значит, ждать осталось столько же. Всем собраться здесь, на сухом берегу, никуда не уходить, если не хотите остаться. Повторить?
– Не надо… мы поняли, – послышались голоса оживившихся людей.
– Командир, – хмуро сказал Редошкин так, чтобы его не услышали, – я бы не хотел бросить здесь наших ребят. Если отыскался Хасик, то и остальные могут где-то бродить по лесу.
Максим почувствовал небывалое облегчение, потому что он уже принял решение остаться. Один.
– Я остаюсь.
– Да?! – поразился лейтенант, шире открывая глаза.
– Буду искать ребят, попробую помочь лесу сражаться с вторжением чёрного «пришельца».
– Ну так и я останусь! – сжал руку майора лейтенант.
Его голос услышала обнимавшаяся с Марией Ивановной Вероника, подскочила, подозрительно оглядывая спецназовцев.
– Что я слышу?! Вы остаётесь?!
Максим приложил палец к губам.
– Не кричи! Мы не можем бросить своих товарищей, постараемся их разыскать. Вы улетите, и у нас будут развязаны руки.
– А потом? Как вы вернётесь?
– Так же, как и вы, – сказал Редошкин. – За нами пришлют вертолёт.
– Но в записке написано, что иномера… – Вероника споткнулась.
– Иномериана, я так понял, что это тоннель между мирами. Что тут непонятного?
– Написано, что она вот-вот оборвётся!
– Авось не оборвётся.
– В таком случае и я могу остаться! Я лёгкая и вам не помешаю, буду готовить еду, ягоды собирать, грибы. И нечего тут ржать!
Редошкин и Максим спрятали усмешки. Лейтенант с сомнением посмотрел на Максима.
– Я бы возразил, но решать тебе.
– Подумаю, – пообещал Максим, колеблясь между «нет» и «да». С одной стороны, помощница отряду не помешала бы, с другой – никто не мог с уверенностью утверждать, что вертолёт прилетит за оставшимися ещё раз. И не давало покоя ещё одно обстоятельство: Вероника была племянницей президента. Как он отреагирует на невозвращение племянницы, представить было трудно.
Вероника просияла, хотела захлопать в ладоши, и Максим едва успел перехватить её руку.
– Никому ни слова! Учись сдерживаться! Не то улетишь вместе со всеми.
– Могила! – Девушка чмокнула его в щёку, сделала преувеличенно серьёзную мину и, когда он отпустил её, сказала театральным шёпотом: – Слушаюсь, командир!
Отбежала к седой соотечественнице.
Редошкин проводил девушку оценивающим взглядом.
– Похоже, она от тебя без ума, товарищ майор. Кстати, ты не забыл, что она племянница президента?
– Только об этом и думаю.
– Нас потом не сдадут под трибунал?
Ответить Максим не успел, послышались крики:
– Смотрите!
– Летит!
– Вертолёт!..
Максим поднял голову.
В небе на высоте ста пятидесяти – двухсот метров появился знакомый силуэт Ми-8 с бесшумно вращавшимися винтами. Несколько мгновений он опускался, как призрак, в полной тишине, потом на стоящих на берегу людей обрушился могучий гул двигателей воздушной машины, вызвав ответный хор криков.
Но вертолёт, летевший к земле винтами вниз (у Максима замерло сердце!), вдруг сделал невероятный кульбит и перевернулся почти на одном месте, зависая в воздухе.
На берег обрушилась ещё одна волна рёва и свиста: лётчики врубили двигатель на форсаж!
Максим опомнился, прыгнул на седло аэробайка, и аппарат стрелой вонзился в потемневшее небо, направляясь к земному собрату.
В боку вертолёта открылась дверь, в ней показался силуэт человека. Раздался почти неслышимый в гуле винтов голос:
– …дитесь!
Из двери выпала лестница.
– …дитесь! – повторился крик. Голос принадлежал полковнику Савельеву, в этом не могло быть сомнений, и Максим крикнул в ответ:
– Приземляйтесь! Нас много!
– Ри… слиш… лик! Дав… му! – донеслась фраза.
Максим перевёл её как: «Риск слишком велик, давай по одному!»
– Хорошо, понял вас!
Аэробайк камнем упал на берег реки.
– Женщины! – крикнул Максим. – Идут первыми! Садитесь вы и вы!
Мария Ивановна, на которую указал майор, неуверенно посмотрела на отступившую Веронику.
– Садитесь, – махнула рукой девушка. – Я за вами.
Мария Ивановна села сзади Максима.
Вторую пассажирку не пришлось уговаривать, черноглазая смуглянка сама уселась за её спиной.
Максим плавно поднял аппарат к лестнице, но понял, что подняться по ней, раскачивающейся от порывов ветра, в кабину вертолёта не смогут не только женщины, но и мужчины. Несладко пришлось бы даже тренированным спецназовцам.
– Снимайте их! – крикнул он изо всех сил, начиная подъём к самому проёму двери.
Его поняли. Из кабины высунулся мужчина в чёрном комби, протянул руки к пассажиркам.
Черноглазая вцепилась в его руку, и её, вскрикнувшую, буквально выдернули с сиденья, переправив в чрево кабины. За ней тем же манером втащили Марию Ивановну, не издавшую в отличие от напарницы ни звука.
– Сколько ещё? – прокричал Сергей Макарович, лицо которого снова появилось в проёме двери.
– Десять! – ответил Максим.
– Только десять?! Почему?
Но майор уже направил аэробайк к земле, не желая терять ни секунды.
Следующими пассажирами стали третья женщина экспедиции и Вениамин Витальевич. На его место хотел сесть белобрысый бельгиец, но Максим жестом показал ему – в конец очереди!
Высадка на борт вертолёта прошла без задержек: дюжие парни (из команды полковника, решил Максим) легко приняли пассажиров, не делая ни одного лишнего движения. Попутно майор восхитился мастерством пилотов, удерживающих тяжёлую машину практически на одном месте, не давая ей рыскать из стороны в сторону.
Последующие рейды не отличались друг от друга ничем: посадка, короткий полёт, высадка, никаких сюрпризов и неожиданностей. Всего Максим переправил на борт Ми-8 десять человек, пока не заметил, что не видит Кости.
– Дом! – рявкнул он, оглядывая опустевший лагерь боевиков и берег реки. – Где ботаник?!
– Тут был, – изумился лейтенант.
– Вероника, где Костя?!
– Не знаю! – растерялась девушка. – Я видела его пару минут назад.
– Ищите! Костя! Бегом сюда!
Никто не отозвался.
Лейтенант метнулся к катеру, залез внутрь, выскочил, разведя руками.
Начали звать ботаника, хором и по отдельности:
– Костя! Выходи! Тебя ждут!
Но ботаник как сквозь землю провалился.
Максим сделал круг над лагерем, высматривая молодого человека в зарослях «тростника», потом выругался сквозь зубы и поднялся к вертолёту, отметив про себя, что эвакуация археологов длилась не больше десяти минут.
– Садитесь! – крикнул ему Сергей Макарович.
– Уходите! – крикнул в ответ Максим. – Мы остаёмся!
– С ума сошёл, майор?! Садитесь немедленно!
– Не могу, товарищ полковник! Здесь где-то бродят мои ребята. Нашёлся только лейтенант Редошкин. Хасик… капитан Керзоев погиб, остальные, наверно, разбросаны по большой территории. Мы их найдём!
– Кто – мы?
– Я, лейтенант Редошкин, Вероника Соловьёва и… ботаник этот неугомонный, Константин…
– Какого дьявола?! Вези их сюда!
– Парень… исчез… его тоже придётся искать. К тому же здешний лес воюет с чёрным лесом-агрессором и просит помощи. Вы не взяли с собой никакого оружия?
Сергей Макарович потерял дар речи и молчал несколько долгих секунд.
– Майор! Это сумасшествие! Ты не понимаешь ситуации! Забирай всех, кто остался, и…
– Товарищ полковник! – перебил его Максим. – Не теряйте времени, улетайте! Мы решим проблему и постараемся вернуться. Лес нам поможет.
– Это не твоя война, Ребров! Пусть леса воюют, не вмешивайся!
– Я принял решение! – Максим помедлил и поправился: – Мы приняли решение! Сошлитесь на меня там, наверху. Уверен, что на Земле вы найдёте способ вернуть нас домой, если вдруг тоннель между мирами захлопнется. Кстати, где мы оказались?
– Соседняя брана… вселенная, м-мать её!
– Мы так и поняли. Ещё раз об оружии: на борту нет ничего такого?
– Сейчас сбросим пару контейнеров.
– Отлично!
– И два дрона.
– Великолепно! Спасибо, Сергей Макарович.
– Лучше бы ты вернулся…
– Улетайте!
Максим кинул пальцы к виску, заложил вираж и спикировал на берег реки.
Без бинокля было видно, как закрылся десантный люк и открылся в днище вертолёта. Оттуда выпал зелёного цвета ящик, за ним второй, третий и четвёртый, поплыли к земле, поддерживаемые тросом. На высоте девятиэтажного дома трос отцепился, и контейнеры упали в реку.
Не сговариваясь, Максим и Редошкин бросились в воду, уцепились за обвязку контейнеров, погрузившихся в воду до половины, но не утонувших, и отбуксировали к берегу.
К ним подбежала Вероника.
– Мальчики, он улетел!
Максим и Редошкин, с которых ручьями стекала вода, подняли головы, вдруг осознавая, что рокот винтов вертолёта оборвался. На лес сошла тишина.
Вертолёта не было. Он растаял в небе, словно и в самом деле был всего лишь фантомом, голографическим пузырём, созданным компьютером.
– Лёгкой дороги! – проговорил Редошкин, сгоняя с волос воду.
Вероника посмотрела на Максима широко раскрытыми глазами.
– Чем займёмся, командир? Жду указаний.
Редошкин захохотал.
– Наш человек!
Максим тоже улыбнулся.
И в этот момент пошёл дождь. Капли были крупными и тёплыми, словно лес дождался окончания человеческой суеты и поспешил навести в месте их появления первозданную чистоту.
Июнь 2019
Враги Большого Леса
Глава 1
Утро вечера мудренее?
Бежать было бы приятно, если бы не одно важное обстоятельство: это были не легкоатлетические соревнования и не утренняя пробежка по парку – за ним гнались! Причём гнались не люди, кем бы они ни были, а монстры, облик которых долгое время был неясен, так как Сергей Макарович, оглядываясь, видел изредка то чёрную голову, то полыхающие огнём глаза, то светящиеся клыки, то коленчатые волосатые лапы. И бежал он не по знакомому земному лесу, не по тайге или джунглям, а по колоссальных масштабов Лесу с большой буквы, населением которого были гигантские деревья наподобие американских секвой и фикусов, диаметр стволов которых достигал полусотни метров, а высота – не менее ста пятидесяти.
Подлеска в лесу, свойственного всем лесам Земли, не было. То есть заросли деревьев вдвое-втрое ниже секвой присутствовали, но сравнить их с лесными дебрями тайги, африканского буша или сельвы было нельзя. Никаких завалов, упавших и гниющих деревьев беглец не встретил, лишь редкие стены кустарника, тростника и камыша попались на пути, да трава по пояс. Но именно эта реальность и мешала ему оторваться от погони и спрятаться в чаще: бежать легко было не только ему, но и преследователям.
Оглянувшись в очередной раз, он понял, что за ним гонятся жуткие трёхметрового роста создания, напоминающие пауков с почти человеческими головами! Наддал, понимая, что, если не спрячется или не найдёт оружие – погибнет!
Внезапно светлый, пронизанный солнцем и чистотой исполинский лес кончился, и Сергей Макарович выбежал к болоту, за поясом которого начинался другой лес – сплошной чёрно-буро-красный бурелом. Он простирался в обе стороны на десятки километров, перекинув через болотные протоки и мхи угрюмые побеги лиан, и веяло от него неимоверной нечеловеческой злобой, вызывающей в душе мутный ужас.
Несколько мгновений Сергей Макарович рассматривал препятствие, прикидывая, сможет ли он пересечь болото и стоит ли туда соваться, но из колючих шипастых зарослей на той стороне болота появились такие же псевдопауки, что и догонявшие его. Рука потянулась к поясу, опускаясь на рукоять пистолета.
Вернулась способность оценивать противника и твёрдость духа. Ну хорошо, твари! Подходите ближе! Я просто так не дамся!
Пауки бросились через болото!
Он выстрелил: раз, другой, третий… и проснулся в постели, мокрый от пота, разгорячённый, будто и в самом деле спасался бегством. Но звуки выстрелов не прекращались, превратились в автоматные очереди, пока Сергей Макарович не прислушался и не понял, что звуки доносятся со двора и представляют собой раскаты двигателя мотоцикла, не имеющего глушителя.
Сел на кровати, покосившись на соседнюю подушку. Жены дома не было: она в это воскресенье ночевала у дочери, готовящейся к родам, и Савельев спал один.
Бросил взгляд на часы: половина восьмого, а за окном темно. Конец октября, рассвет наступает поздно. Странно, что никто не звонит, не беспокоит, будто перед каким-то форс-мажором. Или он просто свыкся с ожиданием плохих новостей? Ровно месяц назад всё началось именно с раннего звонка адъютанта начальника 4-го Управления. Потом был Баир, бросок группы Маугли, исчезновение группы, сердечный приступ…
Может быть, на этот раз пронесёт? Всё, что знал, и обо всём, что делал, уже доложено командованию. Экспедиция возвращена, хотя и не в полном составе. Его вины в том, что произошло в Баире, нет. И всё же почему опять ноет сердце? И почему снятся такие неприятные, если не сказать жёстче, сны? Второй за последние три дня…
Зазвонил мобильный.
Сергей Макарович вздрогнул, отгоняя пальцем нечистого: чур меня, чур! Взял с прикроватной тумбочки кодовый смарт.
– Слушаю, Савельев.
Чугунный голос начальника 4-го Управления заставил его невольно расправить плечи.
– Сергей Макарович, это Скорь.
– Понял, Геннадий Дмитриевич.
– Не разбудил?
– Н-нет, – сказал правду полковник.
– Как настроение?
– Рабочее, товарищ генерал.
– Это хорошо, что рабочее. В десять нас ждёт у себя Виктор Дмитриевич. – Скорь имел в виду директора ГРУ.
– Готов прибыть в любой момент.
В голове пронеслось: всё же сон в руку! Неприятности ещё впереди.
– В любой не надо, нас ждут в десять. – Генерал помолчал. – А после встречи с директором, в двенадцать, нас всех ждёт президент.
Сергей Макарович втянул в лёгкие воздух, медленно выдохнул.
– Я думал… обойдётся…
– В связи с чем я прошу тебя взять с собой Егора.
Речь шла о физике Карапетяне, приятеле Савельева, с которым они летали в Баир выручать пропавших членов археологически-ботанической экспедиции и бойцов группы Маугли – майора Максима Реброва.
– Он и так расстроен, – усмехнулся Сергей Макарович.
– Никто не собирается обвинять его в каких-то прегрешениях. Но президент наверняка потребует компетентных объяснений, и лучше Карапетяна никто не сможет внятно растолковать ему тонкости М-теории.
– Я понял.
– В таком случае жду. – Скорь дал отбой.
Сергей Макарович покрутил в руках мобильный, встал, сделал несколько махов руками, отдавая дань воспоминаниям о полноценной зарядке, потом набрал номер Карапетяна:
– Не спишь?
– Работаю, – взял трубку физик; в его суховатом голосе послышалась нотка вины.
– Работаешь? Спозаранку?
– Считаю параметры иномериан, которые могут возникнуть при столкновениях бран с разными константами и другим количеством измерений.
– Не ложился вообще, что ли?
– Нет, поспал немного.
– Собирайся, я заеду за тобой минут через сорок.
– Что значит заеду?
– Нас вызывает главный. В десять мы у него, потом в двенадцать у президента.
Голос Егора Левоновича стал тонким:
– У президента? Шутишь? Мы поедем к президенту?!
– Так что готовься ответить на его вопросы.
– Но я же сорок раз объяснял твоему начальству…
– Он хочет разобраться лично, приведи себя в порядок. – Сергей Макарович выключил канал.
Сборы не потребовали много времени. Он даже успел хлебнуть кофе и съесть ложку творога с мёдом – свой любимый быстрый завтрак. Через пятнадцать минут «Вольво ХС-90» Савельева покинул стоянку напротив дома.
Конец октября в Москве выдался дождливым и рекордно тёплым, что напоминало погоду в африканском Баире, где в октябре начался сезон дождей. Температура воздуха там, конечно, держалась даже по ночам тропическая – до плюс двадцати пяти (ниже экватора на материке в октябре начиналось лето), в отличие от десятиградусной московской, но сходство было разительное.
Пока ехал к приятелю, жившему на улице Виноградова, вспоминал, с чего начиналась эпопея с Баиром.
В конце сентября в Баир, граничащий с Республикой Конго, в район срединного течения реки Чуапы, была послана комплексная экспедиция ЮНЕСКО для изучения найденных древних развалин и автохтонного леса – проще говоря, джунглей, ещё не нарушенных дыханием человеческой цивилизации.
Через неделю на лагерь экспедиции напала банда СОА, так называемого «Союза освобождения Африки», поддерживаемого американскими спецслужбами, и взяла в плен всех членов экспедиции.
На беду, в составе отряда были и российские специалисты: археолог, доктор исторических наук, профессор Малкин Вениамин Витальевич; его коллега Мария Ивановна Колесниченко; ботаник, совсем молодой человек, аспирант МГУ Константин Ливеровский и помощница Малкина, двадцатипятилетняя Вероника Соловьёва, которая оказалась племянницей президента России. Из-за этого и разгорелся сыр-бор, в результате которого было решено для освобождения соотечественников задействовать диверсионно-разведывательную группу (ДРГ) Сил специального назначения ГРУ[7]. Командовал бригадой ССН полковник Савельев, он же и посылал группу майора Реброва, специалиста по Африке, в Баир, заданием которого и было вызволение россиян, в частности Вероники Соловьёвой.
Закончилась эпопея тем, что посланцы ГРУ, загримированные под «мирную делегацию Египетского научного центра и Российского географического общества», обнаружили в районе Чуапы иномериану (название придумал взятый консультантом Карапетян) – тоннель между вселенными (бранами, если пользоваться термином теории суперструн). В этот тоннель удалось запустить беспилотники, записи видеокамер которых позволили обнаружить пропавших членов экспедиции ЮНЕСКО. В иномериану послали вертолёт Ми-8 с группой под командованием Савельева, который вернулся обратно в мир Земли, неся в своём чреве спасённых археологов.
Посадка получилась экстремальной: у Ми-8 отказали двигатели, и он рухнул на берег реки с высоты ста пятидесяти метров. К счастью, обошлось без жертв, никто не погиб, хотя травмы получили почти все пассажиры, но, как оказалось, вернулись из путешествия в иной мир не все похищенные. Остались бойцы группы Реброва (по сути, вся группа), а также два российских специалиста: ботаник Константин Ливеровский и археолог Вероника Соловьёва, из-за которой, собственно, и начиналась операция с развёртыванием в Баире группы спецназа ГРУ.
К сожалению, повторить поход в иную вселенную-брану не удалось: тоннель между мирами захлопнулся. Поиски иномерианы ни к чему не привели, тем более что пришлось спешно сворачивать экспедицию из-за вспыхнувшей в Баире межплеменной войны. Разбитый вертолёт пришлось бросить в джунглях, сняв с него всё ценное технологическое оборудование, а «мирную делегацию» эвакуировать в Конго, откуда она перебралась в Европу (иностранные учёные) и в Россию.
Всех участников экспедиции трижды выслушали: глава ГРУ, министр обороны России и директор ФСБ. И вот теперь главного оперативника ССН вызывал к себе президент.
Карапетян ждал приятеля, одетый по этому случаю в строгий тёмно-серый костюм. Галстук завязывать он не умел – узел получился косой, и Сергей Макарович поправил физику узел, хотя сам не стал одеваться торжественно. Удавки, как называл галстуки отец, он носить не любил и под костюм надел белого цвета тонкий джемпер.
Перекинулись парой слов, сели в машину.
Москва по утрам воскресений хотя и не выглядела пустой, но была далека от пробочных рабочих состояний, и до «стекляшки», как называли меж собой главное здание комплекса ГРУ на улице Гризодубовой сотрудники, «Вольво» доехала без задержек. Ровно в десять вызванные генералом мужчины вошли в его кабинет, по которому витали запахи кофе и почему-то имбиря.
Скорь выглядел, как всегда, гранитной глыбой, увенчанной глыбой поменьше – головой, поросшей серебристым пухом. Поздоровался, для чего он даже вышел из-за стола (Сергей Макарович счёл этот жест недобрым предзнаменованием), и указал гостям на стулья.
– Садитесь, товарищи.
Гости сели.
Генерал обошёл свой монументальный, дубовый, сохранившийся со времён СССР стол, по легенде, принадлежавший ещё первому директору ГРУ и переживший множество владельцев.
– Вы правы, все результаты наших оперативных мероприятий проанализированы, и нет смысла обсуждать их ещё раз. Вы готовы к рандеву с президентом?
Карапетян покосился на невозмутимого Савельева.
– Готовы, – сказал тот ровным голосом.
Скорь перевёл взгляд на Карапетяна.
– Ничего добавить не хотите, Егор Левонович? У вас было три дня на исследование материала, полученного от датчиков на борту вертолёта.
Лицо физика стало виноватым.
– С материалом ещё разбираться и разбираться, товарищ генерал. К счастью, все датчики успели зарегистрировать параметры среды на той стороне, и понадобится не один день, чтобы проанализировать данные и сделать определённые выводы. Я работаю над этим. Хорошо бы подключить к проблеме специалистов по космологии, теории элементарных частиц и физике времени. Есть определённые намёки на то, что время по ту сторону иномерианы течёт иначе, нежели в нашей вселенной.
Сергей Макарович с любопытством посмотрел на приятеля.
– Ты мне этого не говорил.
– Готовлю обоснование, – смутился Карапетян.
– Хорошо, обсудим этот вопрос чуть позже, – пообещал Скорь. – Если у вас ничего не прояснилось, то я введу вас в положение дел. Участники экспедиции ЮНЕСКО наговорили столько, что в Баир кинулись американцы. Им страстно захотелось попасть в потусторонний мир. – Каменные губы генерала вылепили полуулыбку. – По нашим данным, ничего они не нашли, ваша иномериана действительно исчезла. Как вы думаете, она была там одна? Может быть, остались и другие?