Летаргия 3. Пробуждение

Они видели пожилую пару в старенькой «Ладе», заваленной скрабом. Старик и старушка одинаково откинулись в креслах и склонили на бок головы. В окостеневших и серых руках старика – руль в оплётке. В её руках, как сначала могло показаться, – меховая шапка, а на самом деле – домашний любимец: серый кот, таращащий мёртвые глаза в пустоту.

Они видели хэтчбек с открытой передней дверцей со стороны водителя. Там могла бы сидеть семья, как с рекламной картинки – мальчик и девочка, мама и папа. Только семья эта беспробудно спала, пристёгнутая ремнями безопасности, а отца семейства можно было найти за сорок метров от места вынужденной стоянки. Похоже, он долго шёл, а потом полз к одному ему ведомой цели. Может у них закончился бензин, или вода, или он просто хотел позвать на помощь. Это тоже осталось загадкой.

Джип ехал. Пассажиры невольно отворачивались и снова поднимали глаза. Как на экскурсии в анатомическом театре. Как на африканском сафари, где ты обязательно должен сфотографировать льва на свой смартфон, но встретившись глазами с хищником, хочешь только одного – поскорее убраться восвояси.

Они видели представительный «Ягуар», съехавший на обочину и сломавший о бордюр боковое зеркало. Две пустые машины с мигалками, брошенные неподалёку. Бизнесмен, высокопоставленный чиновник или просто бандит, закончил здесь свой путь, обнимая в мёртвых объятьях кожаный саквояж с чем-то важным, покрытой трупной зеленью рукой с блестевшим на запястье «Ролексом». Его водитель, в костюме и при галстуке, наполовину торчал наружу. Наверное, пытался спастись, но так и не выбраться из удобного салона, обитого натуральной кожей.

Были и другие. И не всегда можно было понять – кто спит, погружённый в летаргию, а кого поцеловала смерть.

– Болезнь и Усталость – две младшие сестры Смерти, – сказал с заднего сиденья Вешников траурным голосом. – Так говорила мне моя Ева, за день до того, как уснула. Сначала мне показалось, что она бредит, но теперь я понимаю, к чему она вела. Так было всегда – младшие сёстры нас предупреждают, а потом приходит старшая. Просто мы не замечали этого и…

– Заткнись, Вешников, – хмуро оборвал его Логарифм. – И иди в зад со своим символизмом. Сейчас не до него…

– Приехали, – Бэлла остановила машину, разглядывая тесное скопление давно остывших машин на пункте оплаты, – придётся искать обходной путь.

Логарифм развернул карту.

– Нам не впервой. Это даже к лучшему. Полагаю, все кто на веки вечные остановился в этом заторе, пытался выехать из Ростова. А кто-то, судя по противоположному пути, пытался туда попасть. Даже если бы их здесь не было, мы бы упёрлись в закрытые шлагбаумы и думали, как их поднять или сломать.

– И что будем делать?

– Свернём на юго-восток. Дорога будет хуже, зато больше вероятность объехать такие вот заторы.

Бэлла намеренно кашлянула.

– Не забудьте, что нам нужно заглянуть в какой-нибудь, хм, населённый пункт.

Фима сонно глазел в окно, но все пассажиры сейчас слушали и возможно он тоже слушал.

Логарифм кивнул.

– Да, конечно. Я не забыл об этом.

К Эльбрусу можно было подъехать с двух сторон. Одна дорога вела через Карачаевск и Хурзук, другая через Пятигорск и Тырныауз. Из-за высоты и массивности горных хребтов, обе дороги оканчивались тупиками.

Когда они миновали по объездной Ставрополь, и двинулись к Черкеску, где и находилась развилка ведущая к Эльбрусу с двух разных сторон – пришло время выбирать в какую сторону двигаться. Майя, которая единственная бывала в этих местах, на пленэре, предложила ехать знакомой дорогой, через Тырныауз.

Так получалось дольше, но надёжнее. Там, она точно знала, была горнолыжная база и, если им повезёт, они воспользуются подъёмниками. А если нет – горными тропами.

Теперь, когда они не могли в любой момент воспользоваться информацией в интернете о месте, в которое едут, приходилось по старинке надеяться на чей-то опыт. Те из спящих, кто был моложе и попривычнее к гаджетам, очень страдали от того, что не могут проверить информацию. Нелли, Остап, да и сама Майя, с удовольствием бы сейчас взглянули на электронную карту. Но они ехали почти в пустоту, и почти в темноту, только смутно представляя себе гору с раздвоенным пиком.

«Первобытный человек не был глупой волосатой скотиной с дубиной, как его изображают некоторые художники», – думал Остап, глядя на чернеющие оттаявшие поля за окном и вспоминая те лучшие книги по антропологии, что он читал в библиотеке Мичуринска. – Он умел оставаться частью природы, он прекрасно ориентировался на местности. Не было у него ни смартфона, ни компаса, ни астролябии и всё же, он мог уходить от стоянки на десятки километров и возвращаться, читая по звёздам и по следам на земле. Я почти уверен, что он, не имея всех технологий, чувствовал себя увереннее, чем мы сейчас. Может быть, если нам ничего не удастся, и мы вернёмся назад во времени, это будет не так уж плохо?».

Молодой человек посмотрел в боковое зеркало и увидел за рулём малолитражки Майю. Он не видел её лица полностью, только подбородок и пухлые губы, пружинку кудрявых волос на щеке. Он замечтался до того, что представил её и себя где-то очень далеко, на обломках мира. Но не среди руин больших городов, а у тёплого моря.

Они будут жить в каком-нибудь брошенном доме, ловить на обед рыбу, которой будут кишеть моря без тысяч рыболовецких судов. Можно будет вернуться к земледелию и разведению новых пород животных. А можно и освоить мореходство, отправится в кругосветное плавание.

Чёрные зимние поля плыли за окном, белели островки снега. Сквозь тучи прорывались столпы света, выхватывая, словно небесными прожекторами пустые куски земли, пустые участки сцены, на которых не происходило ничего.

Остап слышал плеск волн, и шорох песка, поскрипывание лодки и хлопанье паруса. Он уже не думал о земледелии и мореходстве. Там, в кадре его сознания, они с Майей остались вдвоём, как Адам и Ева в Эдеме – без страданий, боли и без одежды, на песке.

Кто-то громко раскашлялся в машине, и фельдшер пришёл в себя. Он тут же ощутил, как к его щекам приливает кровь. Пассажиры не могли прочитать его мысли, но сам он вдруг оказался их свидетелем. Посмотрел со стороны, трезвым взглядом и ужаснулся их наивности и дерзости. Даже в мире, где всё рухнуло, и возможно ещё продолжит разрушаться, на них действовали, их держали прежние законы морали. И если тебе кто-нибудь нравится, изволь спросить, нравишься ли ты ему в ответ? И свободен ли тот человек, которого ты выбрал?

Майя будет верна своей семье. А он не станет подталкивать её к тому, чтобы она нарушила эту верность. Именно это безмолвное соглашение позволяло им окончательно не потерять голову в этом новом изменчивом мире. Именно это отбирало кучу сил и разделяло их.

Потому они теперь избегали друг друга.

Проезжая местечко Эркен-Шахар, они ненадолго остановились, чтобы залить в бак бензин из канистры. Посёлок располагался недалеко от трассы, и они слышали, какая тут царит тишина.

Логарифм, Остап и Бэлла отошли в сторону, чтобы переговорить.

– Может здесь? – спросил доцент. – Чем раньше скинем нашего дорогого Фиму, тем лучше.

Остап отвёл глаза.

– Я бы предпочёл город побольше. Здесь я не смогу найти всех ингредиентов.

– Что найти? – не поняла Бэлла.

– Наш доктор, решил приготовить зелье, которое поможет нам, когда сил не останется вовсе, – объяснил Логарифм. – Только я не понимаю, как это связано с мальчиком…

– Никак. Просто незачем дважды делать долгую остановку и рисковать.

Логарифм посмотрел в сторону посёлка, поскрёб шею, заросшую колючей щетиной.

– Сдаётся мне, тебе просто жаль парня. Ну да ладно. Время действительно дорого. А я только сейчас понял, что нам не забраться на Эльбрус одним днём.

– Это почему?

– Высотная болезнь, или вы забыли? Нам потребуется время, чтобы адаптироваться к дефициту кислорода. А учитывая тот факт, что наши тела ведут себя очень непредсказуемо, подъём может потребовать ещё больше времени.

– Говоря проще, котик, мы должны делать остановки по пути наверх? – уточнила Бэлла. – Иначе кровь забурлит? И на какой высоте нам остановится в первый раз?

– Здоровому человеку, непривычному к горам, а мы именно такие, потребуется пару суток. Я бы остановился на двух с половиной или трёх километрах над уровнем моря, прежде чем двигаться дальше, и посмотрел, как мы это перенесём. Учитывая, тот факт, что наша группа больше напоминает ходячих сомнамбул, а также, тот факт, что среди нас есть старики и дети – стоило бы остановится пониже, и пожить там подольше

– Быстро теплеет, – вздохнул Остап. – Каждый день промедления означает, что погибнет кто-то ещё.

Он затравлено посмотрел вперёд на дорогу и добавил:

– Но делать нечего, мы и правда не переживём быстрого подъёма.

– Мы бы могли разделиться, – предложила Бэлла. – Старики и дети могут нас подождать внизу.

– Наш учёный-провидец, Галилей, сказал, что на гору должны подняться все, – заметил Логарифм. – И он предупреждал нас об этом заранее.

– И мы будем полагаться на его галлюцинации?

– Пророчество. Точное видение единственно правильного исхода, – поправил её Логарифм. – Месяц назад, я бы откусил себе язык, за то, что сейчас говорю такое вслух. Но мы должны исходить из практики того эксперимента, который провели. Нет никаких оснований сомневаться в том, что наши новые способности работают. И дар нашего астронома не исключение. Верно также и то, что мы эффективнее справляемся с трудностями, когда объединяем наши усилия, когда одна способность подкрепляет другую.

– Я как всегда не очень поняла о чём ты мурлычешь, дорогой, – закатила глаза Бэлла. – Но в целом идея ясна. Нужно дойти до вершины вместе, и по возможности никого не укокошить. В своё оправдание напомню, что ваш военный совет я благополучно проспала.

Со стороны машины послышались шаги, Остап первым повернул голову и тяжело вздохнул.

К ним приближалась Кира. Лицо заспанное, рыжие волосы растрёпаны, движения порывистые. Взгляд Киры мог проделать дырку на лбу Логарифма.

– Зараза! Спрячьте меня! – шепнул доцент.

– Могу только предложить залезть мне под свитер, – ухмыльнулась Бэлла. – Но боюсь нам двоим будет там слишком тесно.

Кира, между тем стремительно сокращала расстояние до цели. Бэлла и Остап предательски отступили в стороны, Логарифм сделал вид, что его больше интересует чистота ботинок, чем вся эта бренная жизнь.

– Вы… Вы… – Кира говорила хрипло, щёки её раскраснелись. – Кто-нибудь знает, сколько я проспала?!

– Хм, не менее четырёх часов, – всё ещё не поднимая взгляд, отметил Логарифм.

– И… Как я уснула? – взгляд Киры блуждал по окрестности. – Где мы?

– Это Эркен-Шахар, – с видом экскурсовода повёл рукой доцент. – Небольшой посёлок в Карачаево-Черкессии, мы остановились, чтобы немного заправиться.

Кира смотрела на него, прищурив один глаз. Она вдруг прошлась пригоршней по густым волосам, растрепав их ещё больше и, нахмурившись, сказала:

– Мне кажется, мы о чём-то спорили. Но о чём? Хоть убей не помню…

Логарифм зыркнул на Остапа и Бэллу, осторожно взял Киру под руку и повёл к машине:

– Да-да, – сказал он елейным тоном. – Мы действительно немного повздорили. Чисто философский спор из-за непредвиденной остановки и изменений в маршруте. Сущая ерунда! Всё уже позади. Мы движемся к намеченной цели. Кстати, как ты себя чувствуешь?

Кира удивлённо моргнула, ощупала себя, словно оказалась в новом теле.

– Странно… Просто прекрасно. Я как будто выспалась в выходной день.

– Вот и славно, – Логарифм обернулся и заговорчески подмигнул Остапу и Бэлле, стоявшими со смущёнными лицами. – Мы возьмём это на заметку.

– Что именно?

Логарифм засуетился.

– А? Возьмём на заметку, что такой сон очень хорошо восстанавливает.

– Какой, такой?

– Внезапный… – он посмотрел на часы. – О! Нам не следует долго разглагольствовать. Пора снова в дорогу! Прошу!

И снова заработали моторы. Две машины, большая и маленькая, тронулись в путь. Но далеко им уехать не удалось.

Вдалеке, на дороге, появились два огонька, как глаза кошки в сгущающихся сумерках. Они медленно приближались навстречу, и вот уже можно было узнать силуэт легкового автомобиля с включёнными фарами.

Бэлла снизила скорость, далёкий автомобиль тоже.

– Это что ещё за чертовщина!

Пассажиры молча глядели на дорогу.

– Может быть такие же неспящие, как и мы? – неуверенно предположил Остап.

– Ага, неспящие, – Логарифм потрогал шею, на которой до сих пор остался след пальцев душителя. – Только вот какие? Друзья или враги?

Расстояние между машинами постепенно сокращалось.

– Предлагаю не проверять, – подал голос с заднего сиденья Вешников.

– Поддерживаю, – нахмурилась Кира.

Бэлла посмотрела в зеркало заднего вида, встретилась глазами с Логарифмом. Они друг другу кивнули. Фима пока что оставался с ними. Пахло жаренным.

– Не дай им перегородить дорогу, – шепнул доцент.

– Буду ехать медленно, а когда приблизимся резко – дам по газам.

Она посигналила аварийными огнями Майе. Та коротко мигнула фарами в ответ. В малолитражке тоже заметили незнакомцев.

Встречный автомобиль так же оказался джипом. По заляпанному грязным снегом корпусу можно было предположить, что его хозяева проделали долгий путь не только по трассам, но и по сельским дорогам.

Вопреки ожиданиям Бэллы, встречный внедорожник остановился на расстоянии тридцати метров. Наружу вышел водитель: крепкий мужчина в зимнем пуховике. Он коротко махнул им рукой, потянулся, а затем направился к багажнику, так спокойно, как будто встреча на дороге во время всеобщего засыпания была обычным делом.

– Странно, – пробормотал Логарифм. – Не похоже на засаду.

– В прошлый раз тоже не было похоже… – в глазах Киры вспыхнул опасный огонёк. – Ну вот. Теперь я кажется вспомнила, что случилось! На дорогу вышли звери. А ты решил провести свой дурацкий эксперимент. А потом… Потом я орала. И…

Её глаза округлились, она резко повернулась:

– Ты меня усыпил. Ты обещал не применять…

– Кира! – резко оборвала её Бэлла. – Не сейчас! Мы обязательно это выясним, но позже.

– В прошлый раз нам перекрыли дорогу звери, – рассуждал доцент, словно не заметив Кириной гневной тирады. – Сейчас дорога свободна, и, кажется, этому человеку есть, что нам рассказать.

Он указал вперёд. Мужчина успел вытащить какой-то свёрток из багажника и, явно скучая, ждал у внедорожника, опершись на открытую дверь.

– Кроме того, хороший игрок не применяет один и тот же ход дважды. Неглерия самое тупое создание во вселенной, если хочет нас купить тем же трюком.

– Ладно. Давайте с ним поговорю я, – Остап хлопнул себя по коленям, взялся за ручку двери.

Логарифм щёлкнул языком.

– Нет. Наш юный герой нам ещё нужен. В группе должен быть врач. Вот Вешников более бесполезен.

Все обернулись на бариста-сомнолога.

– Ну, конечно! – закатил глаза Вешников. – У меня нет выдающегося дара, как у вас. Давайте скинем бесполезный балласт! Галилей сказал, что мы все нужны!

– Никто не пойдёт! – перебила его Бэлла. – Я просто приоткрою окно, и мы обменяемся с ним парочкой вопросов. Если что, я всегда успею дать газа. Послушайте, Бэллу, ей не раз приходилось встречать подонков на дорогах!

Незнакомец со свёртком, потеряв терпение, пошёл к ним навстречу.

Ещё было не темно, и скоро они хорошо разглядели его. Мужчине было сорок пять или пятьдесят. Тот тип людей, которых возраст делает благороднее. Походка уверенная, военная выправка, правильные, будто высеченные из камня, черты лица. Лёгкая седина, глубокая складка у переносицы и опытный, немного усталый взгляд – говорили о том, что человек этот прожил непростую жизнь.

Бэлла положила палец на кнопку, опускающую стекло.

– Нет, – остановила её Кира, сидящая рядом на переднем сиденье. – Лучше я с ним поговорю. Ты водитель. С моей стороны безопаснее.

Студентка нажала на кнопку. Незнакомец, быстро сообразив с какой стороны опустилось стекло, шагнул к окну.

– Добрый вечер. Прозвучит странно, но мы вас ждали.

Голос мужчины был низким, спокойным и соответствовал внешности.

– Мы едем довольно давно, – отозвалась Кира. – Вы не первые, кто нас ждал…

Незнакомец кивнул, из его рта вырвалось облачко пара, когда он снова заговорил:

– Понимаю. Но в отличие от них, мы хотели бы, чтобы вы добрались до назначенной цели.

– Мы?

– Нас немного и мы тоже бодрствуем. Я, моя жена и дети. Мои ближайшие соседи.

– Откуда вы? – вмешалась в разговор Бэлла.

– Посёлок Мирный. Это Адыгея, Майкопский район.

Бэлла присвистнула.

– Далеко же вас занесло!

– Не так уж и далеко.

– И зачем мы вам? То есть простите, я не хочу обидеть. Но зачем вы нас ждали?

Человек за окном помолчал. Затем терпеливо объяснил:

– Вопрос не совсем верен. Вернее сказать, зачем мы – вам. Мы ждали вас, чтобы передать вот это, – он показал свёрток. – И чтобы дать ценную информацию.

– Ладно… – послышался с задних сидений голос Логарифма, сопение, и никто не успел ничего сделать, как он был уже снаружи.

Кира негромко выругалась.

– Я вижу, друг мой, что вы не врёте и не представляете для нас угрозы, – начал доцент, протягивая незнакомцу руку. – Также, вы, похоже, пребываете в лёгком недоумении от того, что мы всё-таки появились на дороге. Ибрагим Беркутов – эколог, доцент и один из неспящих чудаков, слоняющихся по этому полудохлому миру, – представился он.

Незнакомец пожал протянутую руку.

– Илий. Я фермер. А в прошлом военный хирург, – он задумчиво огляделся. – Всё верно. Сначала я вообще не хотел никуда ехать. Меня убедил мой друг.

Он обернулся к джипу, на котором приехал, и махнул рукой. Открылась дверь и с переднего сиденья наружу вылез худосочный юноша. Быстро похлопывая себя руками, чтобы согреться, он побежал им навстречу.

– Дело в том, что ему приснился сон, – продолжил Илий. – Я не верю снам, приметам, предсказаниям и прочим суевериям. Но с недавнего времени отношусь к ним с особым вниманием.

– Понимаю, – промурлыкал Логарифм. – Прекрасно понимаю. Для меня всё происходящее в новом мире – жестокий вызов рациональному уму.

– Боюсь, что не понимаете, – слабо улыбнулся доктор. – Я столкнулся с необъяснимыми явлениями гораздо раньше. Ещё до того, как мир уснул.

Логарифм окинул его любопытным взглядом. Тем временем к ним подоспел юноша.

– Меня зовут Дэн! – обрадованно выкрикнул парень, протягивая руку. – Значит на Эльбрус?!

Доцент выгнул бровь и потрясённо умолк.

– Гадаете, откуда я знаю? – рассмеялся Дэн. – Мне снятся вещие сны. Редко, правда.

Дэн неожиданно начал искать что-то пальцем у себя в носу. Меньше всего он сейчас походил на пророка.

– А парень прямо обожает загадки, – заметил Логарифм. – И палец сейчас сломает… Ладно, давайте по порядку. Что именно вам приснилось?

Дэн отвлёкся от своего увлекательного занятия и развёл руками.

– Что именно? Вершина горы, по ней идут люди. И я откуда-то знаю, что именно они должны разбудить всех спящих. На вершине горы движется большое розовое облако. Оно словно источает в воздух какое-то сияние, от которого всё на свете уснуло.

– Источает? Сияние? Да, парень, поэт! – невесело ухмыльнулся Логарифм.

– Есть немного, – ничуть не обидевшись, кивнул Дэн. – Так вот. Потом я как бы возвращаюсь немного в прошлое. И мне снится эта дорога с указателем на Эркен-Шахар. Люди, которые потом заберутся на гору, стоят посреди дороги, а напротив них – мы с доктором.

– Вот так вот тривиально? А где образы и символы, в виде змей, драконов и полуобнажённых девиц с горящими факелами?

– Всё было просто, как сейчас, – пожал плечами парень. – Именно поэтому мы решили полностью повторить сон.

Логарифм неловко кашлянул.

– И что же все мы делали в твоём сне? Стояли посреди дороги и смотрели друг на друга?

Илий и Дэн переглянулись.

– Нет, мы передали вам книгу и свёрток. Они вам пригодятся.

– Неужели? Как-то не заметил, чтобы кто-нибудь в нашей группе соскучился по чтению. И о чём эта книга?

Илий и Дэн снова переглянулись, доктор тяжело вздохнул и извлёк из-за пазухи нетолстую книжицу. На вытертой обложке, с поблёкшей фотографией гор, Логарифм прочёл: «Сердце альпиниста. Хаким Юсупов. Навстречу высоте».

– Мы посовещались и решили, – смущённо объяснил Илий, – Что эта книга понадобиться вам больше других.

Доцент сощурился.

– Посовещались? То есть вы не знали, какую именно книгу должны нам передать?

Доктор и Дэн синхронно помотали головами.

– Это всё, что нашлось в библиотеке у моего деда, – объяснил парень. – Касательно похода в горы.

Логарифм взял книгу из рук.

– Ну, что ж, таким профанам как мы, сгодится любая помощь.

– Это хорошая книга, – сказал, как бы извиняясь, доктор, – Она написана горным спасателем, который не раз лично восходил на Эльбрус, Килиманджаро и Эверест.

Доцент помахал книжицей и сунул её во внутренний карман куртки.

– Итак, с познавательной литературой разобрались. Может теперь объясните, что в свёртке?

– Для начала я хотел бы узнать, все ли в вашей группе здоровы? Вы приехали издалека, прошли через множество опасностей – я врач и могу помочь.

Они посмотрели друг на друга. В тишине негромко тарахтели моторы, двух работающих двигателей. Дымок от выхлопных газов медленно растворялся в прохладном воздухе. Из салонов автомобилей за ними напряжённо следили глаза пассажиров.

– Благодарю, – чуть поклонился Логарифм. – Но в нашей группе есть доктор. Он, правда, только фельдшер, но весьма смышлёный малый.

Илий, словно ожидая услышать подобный ответ, коротко кивнул.

– Тогда этот свёрток для него.

– Могу я узнать, что в нём?

За доктора ответил Дэн.

– Можете. Но лучше передать его тому, кто готовит бодрящий напиток.

И снова Логарифм удивлённо выгнул бровь. Он повернулся к джипу и постучал костяшками пальцев по запотевшему стеклу.

– Эй, Остап! Выйди на минутку. Наши новые знакомые, похоже, телепаты.

Молодой человек открыл дверь и вылез из джипа. Он неловко попытался застегнуть заевшую молнию на вороте куртки, затем бросил это занятие и протянул руку.

– Вы не спите? И вы не похоже на чудовищ… – пробормотал он.

– Надеюсь, не похожи, коллега, – Илий улыбнулся и протянул руку. Остап её пожал. – Я бы мог вам рассказать длинную историю о том, как невинны бывают чудовища и как опасны люди. Но об этом как-нибудь в другой раз.

Доктор искоса глянул на Логарифма.

– Мы не телепаты, как выразился ваш друг. Просто предположили, что вы ищете средство, которое помогло бы бороться с усталостью. Ведь ваша группа в последнее время стала уставать сильнее, не так ли?

Остап кивнул.

– Нас это тоже коснулось, – продолжил доктор. – Чем ближе вы будете к горе и к этому существу, тем сильнее будете уставать. Вы знали, что население Приэльбрусья первым впало в летаргический сон?

– Нет.

– Разверните свёрток.

Остап взял из его рук самый обычный целлофановый пакет, с которым покупатели выходят из супермаркета. Развернул и уже собрался заглянуть внутрь, как вдруг за его спиной раздался голос:

– Постой-ка, котик. Не спеши! – за капотом стояла Бэлла, её правая рука покоилась у ремня, за пазухой. Как ей удалось бесшумно выйти из джипа, и как долго она здесь стояла, Остап не заметил. – Мы любим гостинцы и рассказы о необычных снах. Но всё-таки, мы вас не знаем, и впервые видим. А пока мы блуждаем по этому сонному царству, нам встречалось два вида неспящих: нелюди, которые пытались нас убить и выжившие, которые спятили и озверели от того что все вокруг уснули.

– Три вида, – попробовал возразить Дэн.

– А? – тупо моргнула Бэлла.

– Вы ещё встретились друг с другом. Значит, вы встречали три вида людей.

Бэлла скорее оскалилась, чем улыбнулась:

– Верно, пупсик. Но назови мне хотя бы одну причину, по которой я должна вам доверять?

Откуда я знаю, что вы в следующую минуту не броситесь на нас с горящими глазами. Или, что в этом пакете не лежит бомба с часовым механизмом.

– Бомба! – Дэн согнулся пополам и беззвучно рассмеялся. – Бросимся с горящими глазами? Вы, дамочка, какая-то нервная. Пересмотрели ужастиков или боевиков?

– Дэн! – Илий одёрнул парня.

Парень фыркнул.

– Мы ехали к ним на помощь! Тряслись по ухабам. Не знали даже, встретим ли вообще? А они даже из машины выйти боятся!

– Боимся, потому что на нас недавно напали, – у малолитражки стояла Нелли, сжав кулаки. – И не смей называть Бэллу – дамочкой!

– Ух ты, девчонка! – Дэн ошалело уставился на неё. – Она тоже подросток! Илий, смотри, теперь есть кому продолжить человеческий род, если что!

Все, включая доктора, вздохнули. Кто-то прикрыл лицо рукой, кто-то закатил глаза.