Грустно усмехаюсь. Вспоминаю себя в его возрасте. Да… наивное дитя…
– Сэм, слушай меня внимательно. Осталось триста метров. Мы сдохнем оба.
– Ой, заткнись. Скажи еще «брось меня» и пусти скупую мужскую слезу, – надрывно хмыкает Сэм.
– Да не, – усмехаюсь в ответ. – Даже в мыслях не было. Вообще-то я хотел предложить тебе его задержать, пока я убегаю. Смысл умирать обоим.
– Да мы уже трупы, не парься, – дрожат губы Сэма. – Вертись как хочешь. Хоть ужом, хоть ежом, но этот мазафакер вынесет нас.
– Это он школу взорвал?
– Не, вряд ли.
– Че он тут вообще делает?
– Да я без понятия какого хера они сюда лезут, – стонет Сэм. – Вроде у них в радиоактивной области чуть ли не свой клан. Или шайка, не знаю. Но то, что они не разговаривать вылазят, это точно.
– Сворачиваем с тропы.
– Да нахера…
– Сворачивай, я сказал, – отцепляюсь от Сэма.
Тело понемногу приходит в себя, я прибавляю ходу, иду к гущу леса.
– Какого лысого, дружище?! Бежим к Элеоноре! У нее есть шанс…
– Она далеко! Мы не успеваем ни к ним, ни к школе. Хватит, Сэм, – останавливаюсь, смотрю ему в глаза. – Сдохни здесь один или слушай, что я сказал. Ты меня понял?
– Ты х…
– Ты меня понял?
Сэм тяжело вздыхает, разводит руками:
– Окей, босс. Покажи класс.
Мы бежим, что есть мочи. Ноги уже просто отваливаются. Сэм тренированнее меня, быстрее, сильнее. Часто обгоняет, останавливается, чтобы подождать. Выходец как минимум быстрее в два раза. И он уже совсем близко. Несется прямо на нас.
– Сэм, ищи сосну!
– Что искать?! Кому со…
– Не кому, а дерево! Сосну! Где есть тонкие сухие ветки, чтоб можно было дотянуться до них. Живее. Чем больше вопросов, тем меньше шансов выжить!
Сэм озирается, мы одновременно замечаем нужное дерево. Толстый ствол с сухими ветками, зеленые кроны высоко.
Бежим к нему.
– Забирайся!
– Какого бегемота?! Думаешь он лазить не может?!
– Если нет идеи лучше, делай, что я сказал!
Сэм подсаживает меня. Тощими уставшими руками я цепляюсь за ветку. Еле-еле подтягиваюсь, помогая ногами. Лезу вверх, посматриваю вниз. Сэм подпрыгивает, с легкостью забирается, но вот ветка под его ногами хрустит. Твою гниль…
Вроде удержалась…
Воздух пропитывается странным напряжением. Волосы на теле встают дыбом. Мурашки по коже непроизвольно озираются, не понимая, что происходит.
– Сэм! Ломай ветки! Драные ветки! Не дай ему забраться!
Надо отдать парню должное, он понимает, о чем я. Цепляется за ветку выше, прыгает.
Хруст!
Ветка под его ногами переламывается ровно в тот момент, когда из кустов выбегает…
Человек в рваных и грязных лохмотьях, с кривоватыми руками и ногами. Передвигается дерганно. А кожа из-под рваной одежды то ли серая, то ли в копоти. Вся в шрамах и покрыта волдырями. Это точно человек. Обычный, но изуродованный. Видел и похуже, но этому выходцу… досталось неслабо.
– Сэм, быстрее!!!
Выходец бежит и… пробегает мимо нас. Но вдруг останавливается, смотрит вверх. Замечает нас. Из-под капюшона на меня смотрит изуродованное ожогами лицо. Но вполне человеческое.
Слышу…
Я слышу метрах в пятиста топот десятков ног. Некоторые из них очень быстрые. Будут здесь через полминуты, не больше. Они все преследуют Выходца? Или бегут к нам на помощь?
– Ах ты ж, мазафакер страшный, – верещит Сэм, перебирая руками. – Дружище, выше!
– Не, постой, – останавливаю я его. – Это обычный человек.
Кричу, так как понимаю, что нас уже заметили:
– Эй! Мы тебе не враги! Мимо проходили!
– Ты спятил, Киба?! Мама, роди меня обратно!
– Успокойся.
– Как тут успокоиться, – шипит он. – Я и так стараюсь не устроить бомбометание.
Выходец издает звук. То ли хрюкают, то ли смеется. Оборачивается в сторону своих преследователей. Посмотрел снова на нас, на дерево и…
Вспышка!
Я даже не успел рассмотреть, что произошло. В глазах искры. В ушах гул, но они слышат хруст. Дерево накренилось. Быстро смотрю вниз заслезившимися глазами. Выходец пропал. Но нами он решил выиграть себе время сбежать от преследователей.
