Императорские магикары двигаются намного быстрее обычных, в их сердцах заключены куда более мощные сущности, чем те, что используются в городском транспорте. Пожалуй, единственное, что не может заблокировать «спокуха», так это мое извечное любопытство. Я ненадолго отвлекаюсь, изучая сущность, что приводит в движение роскошный черный магикар и несет нас на приличной скорости по дороге. Осторожно тянусь к ней, едва заметно касаюсь ауры, чтобы не нарушить настройки отлаженного процесса.
Определенно это разновидность воздушного духа. Но как же удалось его покорить и заставить служить на благо? Создания воздуха свободолюбивы, в тесноте и заточении они быстро теряют силы и волю к жизни. Надо будет поинтересоваться этим вопросом на досуге и изучить устройство магикаров.
– Приехали! – выдыхает Люсиль, приникнув к окну.
Снаружи оно непроницаемо-черное, зато изнутри все отлично видно. Я тоже осматриваюсь, но без особенного интереса. Первым из магикара выходит Гас и подает руку сначала Люсиль, которая сидела к нему ближе, затем Гейл, а после и мне. Выбравшись наружу, я принимаюсь осматриваться. Мы на обширном подъездном дворе с каретным кругом, где выстроились друг за другом доставившие нас магикары. Повсюду красиво постриженные фигурные деревца, цветочные клумбы и ажурные легкие постройки – все, словно сошло со страниц красочного дамского журнала. Но я отмечаю и другое – охрана. Сколько же повсюду охраны!
На виду прохаживаются тройки и пары гвардейцев с оружием. Фонят магией и едва уловимо гудят заряженные под завязку артефакты в стенах дворца и элементах декора. И что удивительно, среди стражи присутствуют призыватели с призванными боевыми фамильярами самых различных видов. Они чутко водят носами, шевелят щупальцами и ушами всевозможных форм и размеров. Порыкивают, подвывают, похрюкивают и сдержанно издают прочие характерные звуки.
– Мамочки! Я как будто листаю справочник экзотических существ, – усмехается Люсиль.
– Не нравится мне это, – бурчит Гас. – Такое чувство, будто ввели военное положение. Наверное, что-то произошло.
– Может, мы? – предполагаю я.
– Не думаю, что это из-за нас, но Гас прав. Я часто здесь бываю, но впервые вижу столько охраны на один квадратный метр, – подтверждает слова некроманта Гейл.
Мое внимание привлекает фамильяр одного из призывателей, и я направляюсь прямиком к нему. А почему бы и нет, раз предоставилась такая возможность?
– Здравствуйте! Разрешите поинтересоваться, это у вас настоящий зарихостр?
– Эмм… да, леди, – обладатель странного вида сухопутной шипасто-клыкастой рыбины размером со средний магикар удивленно кивает.
– А можно посчитать его конусовидные зубы? Справочники Мойзела и Перисабаля в этом вопросе расходятся, а мне хотелось бы знать наверняка.
– П-пожалуйста, – заинтриговано разрешает немолодой уже мужчина, и в его глазах отражается неподдельный интерес.
– Они точно ядовитые?
– Даже не сомневайтесь! – призыватель откровенно веселится.
Я и не сомневаюсь. Ни в самом седоусом призывателе, чем-то вызвавшим мою симпатию. Ни в полной покорности его существа хозяину. Смело перегибаюсь через нижнюю челюсть, выступающую сильно вперед, и, придерживаясь за один из длиннющих клыков, считаю ядовитые зубы в третьем ряду.
– Один, два… Ха! Девять!
Позади раздается какой-то сдавленный звук.
– Все-таки нечетное количество, – убедившись в правоте Перисабаля, выныриваю из пасти рыбины.
Прямо перед моим лицом плавно раскачивается огонек на длинном тонком отростке, растущем на лбу зарихостра. Не удержавшись, касаюсь этого огонька кончиком указательного пальца.
– Холодный! – мои слова звучат совсем без эмоций, как бывает у Гейл, но все равно они угадываются. Где-то глубоко внутри я в полном восторге от собственного открытия и оттого, что вижу столь редкое существо собственными глазами. – Скажите, при помощи какой схемы вы призывали зарихостра? Разновидность гексаграмы или комбинация квадрат-треугольник?
– Второе, – еще более ошарашенно моргает призыватель.
У меня остаются еще кое-какие вопросы, которые я непременно собираюсь задать, но нас вдруг грубо прерывают весьма невежливым образом – резко дернув меня за руку, да так, что я едва удержалась на ногах, пытаясь поспеть. Зарихостр, среагировав на резкое движение, издает странный тоненький звук и неожиданно плюет нам вслед! От ядовитого плевка моего "спутника" спасает только магический щит, поставленный самим же призывателем – хозяином зарихостра. Видно, что ему не впервой это делать.
– Госпожа Кроу! Я за вас головой отвечаю, не стоит подвергать себя такому риску! – недовольно шипит, брызгая слюной похлеще того самого зарихостра, совершенно незнакомый мне мужчина в ливрее.
Я морщусь, жалея, что не могу так же ловко выставить магический щит, чтобы защититься от его жидкостей, поэтому просто отступаю, высвобождаясь из его хватки, и мерю «спасителя» взглядом. Слегка за сорок на вид. Глаза навыкате, небольшие залысины и вытянутое от природы лицо с кислым неодобрительным выражением. Неприятный тип. Он говорит что-то еще, но осекается на полуслове и издает сдавленный писк. После чего оборачивается и досадливо смотрит на большую проплешину, образовавшуюся на коже лаковых сапог, прямо на пятке. Похоже, призыватель все-таки слегка запоздал со щитом, и одна из маленьких капелек яда достигла цели. Еще не дыра, но и носить эти сапоги больше не придется, отмечаю я. Нехорошо вышло.
– Простите, – хоть и неприятный мужик, но все же он полагал, что меня спасает и пострадал материально. Может, это были его любимые сапоги. – А вы, собственно, кто?
Тем временем мы подходим к остальным адептам, ожидающим у широченного крыльца с пологими частыми ступенями.
– Повторю для всех. Здесь же, надеюсь, все? – тип многозначительно осматривается по сторонам.
– Все, – подтверждаем нестройным хором.
– Меня зовут Матеус Вирр, можете обращаться ко мне господин Вирр. Я здесь для того, чтобы сопроводить вас на испытание. Понимаю, не все осведомлены о правилах поведения во дворце, – он многозначительно косится на меня. – Я помогу вам сориентироваться. Держитесь вместе, не отставайте и внимательно слушайте мои рекомендации, тогда никто не попадет в беду.
– Господин Вирр, – обращается к нему Гейл, и мужчина вздрагивает. – Что-то случилось? Почему сегодня во дворце так много охраны?
– Леди Мандрейдж, – тут же с раболепным придыханием склоняется перед проклятийницей наш провожатый, совершенно меняясь. – Простите, но я не уполномочен это обсуждать…
– Господин Вирр? – тянет Гейл, будто невзначай взглянув на него поверх своих защитных очков.
Мужчина едва ли не на глазах покрывается бисеринками пота, промокает лоб белоснежным платком.
– Леди Мандрейдж, имел место небольшой инцидент, но сейчас служба безопасности все уладила. Пожалуйста, не отвлекайтесь и следуйте моим рекомендациям.
Демонстрируя, что больше объяснять ничего не намерен господин Вирр замолкает, но я замечаю, как подрагивают его пальцы, продолжая комкать платок.
– Да не тряситесь вы так, Вирр. Не съем я вас, – усмехается моя подруга и отворачивается. – Ведите уже.
Вирр кивает и чинно направляется вверх по лестнице к главному входу. Гейл, Гас с Берки и я первыми двигаемся за ним, остальные адепты беспорядочной гурьбой тянутся следом. Для многих, как и для меня, это первый визит во дворец, поэтому ребята вертят головами и обсуждают вполголоса увиденное. То и дело звучат предположения о предстоящих испытаниях. Преодолев просторный холл, украшенный живыми растениями в белых кадках и живописными видами Тенидара на подлинных полотнах известных художников, мы втягиваемся в узкий коридор, где можно свободно передвигаться только парами. Тут нет ни окон, ни дверей, да и с освещением полная беда. Пара тусклых светильников разве что позволяют не споткнуться и не наступить впередиидущему на пятки.
Одолевает какое-то гнетущее чувство, словно стены давят, и хочется побыстрее отсюда выбраться. К счастью, коридор совсем короткий, и вскоре мы выходим в просторную комнату с зашторенными окнами. Освещается она лишь сиянием, исходящим из овальной рамы, установленной по центру помещения. Точно зеркало, рама затянута пленкой ядовито-зеленого сияния, по поверхности которой бесконечно расходятся концентрические круги.
– Ой! – фальцетом пищит один из боевиков, здоровенный и крепкий – тот самый Луардэ, что восхищался моей выдержкой, когда император нам метку ставил.
Прижав ко рту руки, парень принимается беспорядочно метаться, расталкивая адептов, а после даже пытается выскочить обратно, но ему не дают.
У дверей, из которых мы появились, изваяниями стоят два дюжих охранника. Ноги на ширине плеч, руки за спиной. Одинаковая черная кожаная форма императорской охраны, ножны на боку и короткие стрижки. А одинаковое невозмутимое выражение на их лицах делает их едва ли не близнецами. Боевые маги.
Один из них молча ловит парня под руку и тянет куда-то в сторону – в темный закуток. Следом за ним устремляется и наш провожатый господин Вирр. Охранник сразу же возвращается на свое место, как прежде превращаясь в изваяние, а из закутка до нашего слуха доносятся приглушенные звуки, с которыми обычно опустошают желудок. Их сопровождает сдавленное ругательство. А вскоре смущенный боевик в сопровождении еще более недовольного господина Вирра присоединяется к нам.
– Повнимательнее нужно, господин Луардэ, – вполголоса отчитывает его наш провожатый. – В следующий раз сообщайте обо всем, что с вами происходит, сразу.
– Извините, – виновато бурчит боевик.
Брезгливо морща нос, господин Вирр протискивается вперед. Туда, где у контрольно-пропускной рамы терпеливо дожидаются два мага. Боевики обступают товарища, вполголоса задавая вопросы о случившемся.
– Желудок подвел, – даже шепотом басит Луардэ, так что его прекрасно слышно. – Пока коридор этот треклятый проходили, так дурно стало, словно кутил вчера до самого утра, – смущенно оправдывается боевик вполголоса. – Это все от волнения, со мной такое бывает. Вот помню как-то на экзамене по…
– Это не от волнения, молодой человек, а из-за тонкого сканирования ауры, – поправляет его пожилой маг в форме службы безопасности.
Его короткие цвета соли с перцем волосы аккуратно уложены, бородка модно пострижена, а глаза лучатся улыбкой. Этакий добрый дяденька, но есть в нем что-то такое, что намекает: на одну ногу наступит, за другую дернет и хана.
