Злат вспомнил, как в прошлом году он искал убийцу жены ханского сокольничего Урук-Тимура. Тогда ему и дали в помощники юного шакирда. Потом эмир щедро отблагодарил всех. На Илгизара он смотрел долго и явно не мог решить, чем того пожаловать. Старый служака, поседевший в седле, привык иметь дело с удалыми нукерами или храбрыми ловчими. А тут доходяга шакирд, забывший даже отвязать чернильницу от пояса. Подумав, Урук-Тимур велел подарить юноше шапку. Никто не успел даже удивится столь скромной награде, как увидели – шапка до краёв насыпана серебром. Илгизар её чуть не выронил. После этого он и из жилища в медресе ушёл.
– Одна больше для книготорговца нужна, – продолжал между тем Илгизар. – Хотя для любого учёного человека она на вес золота. Если не больше. Называется «Китаб аль Фихрист». Можно перевести, как Книга указатель». Её написал Ибн ан-Надин. Перечень книг. Автор жил при дворе халифов в Багдаде, где в Доме мудрости было собрано великое множество трудов со всего света. Он и составил перечень книг и их краткое описание. Там перечислены не только арабские авторы. Персидские, иудейские, сирийские. Сказки, научные трактаты, священные тексты. Словом кладезь мудрости.
– Дорогая, должно, вещь, – кивнул Злат, думая о своём.
– Ещё бы! – вскинулся юноша. – Вторая вряд ли кому сильно нужна, кроме переписчиков. Написал её знаменитый багдадский каллиграф Ибн аль-Бавваб. Легко догадаться, что она об искусстве письма. С образцами шести основных почерков, применяемых при письме арабскими буквами. Для переписчика ей цены нет. Так и называется «Шесть почерков». Если дословно «Шесть каламов».
XII. Путём Шахерезады
Утром Злат решил не ехать до рассвета вместе с сотником. Сначала просто не хотелось вылезать в темноте из под тёплого войлока. Потом в свежую голову стали лезть новые мысли. Ночевать пошли в комнату Илгизара, невзирая на протесты Бурнагула, приготовившего для почётного гостя отдельные покои. Тот всё-таки велел перетаскать на новое место весь ворох подушек, ковров и порывал. Итлар, непривычный к такой неге, чуть не проспал. Вот и наибу не захотелось вставать. Однако и уснуть больше не удалось. Так и лежал в сумерках. Думал.
Не зря говориться: «Утро вечера мудренее». Сначала решил позавтракать у водовозов. Потом подумалось, что неплохо будет самому поприсутствовать при описи и осмотреть дом убитого. Да и опечатать дверь надёжнее своей печатью. Уж её тронуть вряд ли осмелится даже самый дерзкий злоумышленник. Всем известно – власть ни на что не отзывается так болезненно, как на пренебрежение.
Во дворе было подозрительно тихо. Видно Бурангул строго-настрого запретил тревожить покой важного гостя, и бедные водовозы, которые ещё по тёмному отправлялись запрягать лошадей, наверное, ходили на цыпочках. В пронзительной тишине весеннего утра долетали крики рыбаков с реки, призыв азанчи из булгарского квартала и перебранка стражников у заставы неподалеку.
Сытный завтрак придал благодушия.
В домике убитого, как и предполагали, не осталось даже молитвенного коврика. Теперь, когда здесь не было никого, комнатка не казалась такой маленькой. Злат вспомнил, как заходил сюда в прошлом году с хозяином. Тогда было уютно, пахло какими-то благовониями, на столе теснились баночки с чернилами, каламами. Сейчас во владение вступали пустота и пыль.
Массивный сундук оказался не заперт. Незачем. В нём не завалялось даже дохлой мыши. Злат внимательно осмотрел замок. Дорогая работа. Не какой-нибудь навесной – врезной. Явно булгарский. Они лучшие мастера по замкам. Да и сам сундук не простой. Дубовый с железными оковами. В таком подштанники не хранят. Сразу видно – предназначался для чего-то дорогого. Очень дорогого.
– Ты, Бурнагул, сундук этот прибери к себе. От греха. А так здесь и опечатывать нечего. Принеси воск и верёвочку. Я печать на дверь приложу.
Пока возились во дворе Злат посмотрел на ворота дома с другой стороны улицы. Там и было в прошлом году убийство. После вдовы, вроде наследников не оставалось.
– Кто там сейчас? – обратился Злат к Бурангулу.
– В доме Шамсинур? Его франки купили.
Вот и до Чёрной улицы добрались эти незаметные с виду проныры.
– Монахи?
– По виду да.
– Интересно, чего им у себя в миссии не живётся?
– Спрашивал. Они специально здесь поселились, чтобы говорить на кипчакском быстрее выучиться. И письму. Учит их битакчи, который здесь живёт.
– Уйгур?
Водовоз кивнул.
«Ай, как скверно, – подумалось наибу. – Это же писец из дворцовой канцелярии. Вся переписка в его руках. А он, выходит, тесно общается с какими-то франками. Потом удивляемся, что они в курсе всех дел в улусе.»
– Давно поселились?
– Зимой. Сначала эконом из миссии дом покупал…
– Адельхарт, который?
– Про то не ведаю, я с ним не общался. Он с покойным дела вёл – тот же старостой был.
– Теперь ты староста. Так что проверь у них бумаги. Кто такие? Когда приехали, откуда и зачем? Народ это ушлый. сквозь землю видят. А дом убитого в двух шагах. Не может быть, чтобы эти прохиндеи хоть чего не заметили.
Злат так объелся с утра молочной каши, что от сытости стал клевать носом. Хоть снова спать ложись. Да и сама дремотная тишина Чёрной улицы к этому располагала. Нужно было поскорее выбираться отсюда.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: