Имеющиеся зрачки приковались к Феде, от чего тому стало ещё дурнее. Пульс скаканул, в горле пересохло до невозможности.
– Родились вы третьего сентября две тысячи сто десятом году.
– Охринеть ты молодой, а выглядишь как жопа! – Не выдержал Гриша.
– Так, молодой человек, следите, пожалуйста, за языком, – осадил его Абсманов, – продолжим.
– Извините, – уже перебил сам Фёдор, – а зачем… зачем вообще подобная информация? Как она относится к делу?
– Вот именно, – продолжила топить женщина, сидевшая от Феди слева, – зачем разглашать личную информацию?
– Так, господа, давайте успокоимся. Я понимаю, это немного странная форма нашей с вами коммуникации, – поправил причёску мужчина с папкой, – но поймите меня, есть некие правила, которым мы следуем для упорядочивания структуры нашей деятельности.
– Я так и знала, что вы официальная организация. Какая же ещё. – Добавила Дина.
– Вот это ты умная шлюха! Надо же, может ты ещё и три языка знаешь, а в свой выходной гадаешь на шаре?! – Начал бычиться Гриша, ища любой повод на кого-нибудь наорать. – Каждому мудаку и так понятно, такие наглые уроды с такими методами есть только в уполномоченных службах. Вот открытие! Скажи ведь?! – Обратился он к рядом сидящему ведущему.
– Ах ты, мелкий выродок, ублюдок, ты меня довёл! – Взорвалась Дина, вставая на ноги с намерением выцарапать глаза Грише. Её удержал Мышкин со словами: «Не стоит вам тратить эмоции на этого негодяя».
Парень услышал Федино замечание:
– Кто негодяй? Слышь! Ты! Крыса трусливая! Ща наору на тебя, и ты обосрёшься!
– Ха-ха! Кто бы говорил! А знаете, уважаемые господа, почему у этого прыща всё с говном связано? – Начла кричать Дина.
– Молчи, шлюха! Убью!
– Господа, господа! Успокойтесь. Или я буду вынужден позвать людей, которые вас успокоят. – Вмешался в словесный хаос Абсманов. Он явно был раздражен сложившейся ситуацией, но держался крайне спокойным, только глаза выдавали ярость.
Как ни странно, вопреки ожиданиям, в комнате действительно стало очень тихо. Федя в очередной раз поправил свою стильную причёску.
– Так вот… Фёдор Мышкин, двадцать шесть лет. На данный момент нигде не работаете.
– Ещё не успел.
– Что значит «не успел»?! – Встрял Гриша. – Тебе двадцать шесть, ты взрослый мужик!
– Я находился на лечении…
– Господи, Фёдор, да зачем вы отвечаете этой малолетке? – Встал на защиту тот самый высокий мужчина в очках, заходивший одним из последних.
– Слышь, мистер «ябабскаяпричёска», ты чё вообще встреваешь?! Тебя просили? Вот и захлопнись! – Парировал подросток.
– Пока тут только тебе нужно закрыть свою пасть и дать взрослым дядям и тётям разобраться что к чему. Так что будь добр закрыться, а то вот этот джентльмен действительно позовёт грозных дядей, которые сделают из тебя фарш.
– Ну не в фарш, так… – С улыбкой подытожил Абсманов.
– Так что же, всем можно базарить, а мне нет?
– Вам тоже можно высказываться, Григорий, просто вы слишком резки. Будьте более терпимы. И это пока что просьба, но только пока.
– Ладно, неженки… Так что, получается этот вот – Гриша ткнул рукой на Мышкина – взрослый дядя не работал, потому что в психушке лежал, да?
– Да с чего ты сразу взял, что в психушке?! – Встряла Дина.
– Так по нему сразу видно, вон какой нервный!
– Д… да, это правда. Я с психиатрической лечебницы, но я не понимаю, как это относится к делу, и я против того, чтобы это обсуждать.
– Ха! Я же говорил!
– Всё, успокоились. – Абсманов глядел в папку, пару раз перелистнул. – Позицию вашу я понял, Фёдор. Тогда ближе к делу. Вы написали, что двенадцатого июля вас выписали и вы направились в сторону метро пешком. Верно?
– Двенадцатое июля… теперь я начинаю понимать, о чём пойдёт речь. – Встряла заботливая мамаша.
– Ну, я не писал. Я вам, точнее, извиняюсь, вашему сотруднику рассказал, да и вы сами ведь потом…
– Вы меня поняли, не придирайтесь к словам.
– То есть, как это рассказали его сотруднику? Что-то, простите, уже я начинаю не понимать, но догадываться. – Встрял мужчина с окрашенными волосами.
– Ну как же… со мной провели небольшую беседу, с вами разве нет? – Ещё больше занервничал Мышкин.
– Да, провели. Вот видите, у меня и моего друга на лице!
– Господа, ну мы же договорились, что начнём всё по порядку, а вы опять балаган устроили. – Снова попытался успокоить куратор, но уже понимал, что теряет контроль над ситуацией.
– Да нет, давайте разберёмся! Со мной никто не церемонился, а вот с вашим тёской Мышкиным походу очень хорошо обошлись. Возможно, и чаем напоили?
– Да, вас чаем поили? – С улыбкой поддержал своего крашеного товарища длинный.
– Да господи, причём тут… причём тут чай?! – Пытался защищаться Фёдор.
– Со мной тоже никто не базарил! Просто ТРАХ! И в тачку. Вот суки! – Завопил Гриша.
– Да с тобой ни один нормальный человек не стал бы разговаривать. На тебя и плюнуть то… – Вставила Дина.
– Молчи, молчи дырка расшатанная!
– Так, с меня хватит, я вызываю охрану.
– Да подождите вы, со своей охраной. – Отмахнулся крашенный. – Господа и милые дамы: успокойтесь на секунду. Послушайте. Пожалуйста… Поднимите руки, с кем уже имелся разговор?
Руки поднял ведущий Андрей, Мышкин и пожилой мужичок Союз Демьянович, который ещё не произнёс ни слова.
– Ну как, имели разговор, данные господа позвонили мне, я их внимательно выслушал. Было точно сказано, что нужно явиться. Да я и сам собирался, знаете ли, просто не знал к кому обраться с таким… кхм… деликатным вопросом. – Уточнил Союз. Мужчиной он был очень конкретный, говорил всегда по делу. По крайней мере, складывалось такое впечатление.
– Аналогично. – Бросил ведущий.
