Сумеречные тени. Книга I

 «Да ему едва ли второй год пошёл, а уже сбегает», – подумал я, жестом фокусника выдернув из под него одеяло и накрыв парня, который тут же в него укутался.

 Закинув флягу в маленький замораживатель, я, зевнув во всю ширину своей пасти, завалился спать на небольшой диван, что стоял в придатке спальни, про себя решив заставить Наставника вампира как следует отплатить мне за то, что мне придётся весь день как-то умещаться на этом коротком подобии кушетки.

 Сквозь сон я услышал нервный шорох и топот.

– Фелис, – пробормотал я, не просыпаясь, – прекрати шуметь, дай поспать.

 Возня прекратилась на некоторое время, но быстро возобновилась, на этот раз громче.

– Фелис! Ну, я же по-человечески попросил!

 Я перевернулся на спину и приоткрыл глаза. Со спинки дивана на меня укоризненно смотрели два ярких, сине-зелёных глаза.

 И тут на меня лавиной обрушились воспоминания. Ночь. Улица. Тёмный переулок. Вампир-нарушитель.

 Я со вздохом поднялся и пошёл на шум. Когда заглянул в соседнюю комнату, то увидел, как мой недавний знакомый возится с дверью, пытаясь выйти. Тихо подойдя ближе я скрестил руки на груди и позволил себе немного понаблюдать за его бесплодными попытками. Ну, ещё бы, мало кто голыми руками может сломать защитные заклинания. А молодому нелюдю это уж точно не под силу.

– Так ты её не откроешь, – наконец произнёс я, покачав головой.

 Реакция превзошла все мои ожидания. Он подскочил метра на два, и, развернувшись ко мне лицом, вжался в дверь.

– И тебе доброе утро, – хмуро пробурчал я, наблюдая, как вампир по стеночке пытается отползти как можно дальше от меня.

 Я подошёл к окну и приоткрыл ставню. В глаза мне ударил яркий солнечный свет, заставив зажмуриться и быстро закрыть окно. Прошло не больше четырёх часов с момента, как я уснул. Неудивительно, что мне так хочется принять горизонтальное положение.

 Со вздохом я обернулся к своему гостю, не оставлявшему попыток вжаться в стену и стать как можно более незаметным. Оно и понятно. Вряд ли ему не втолковывали, что его ждёт, если осмелится напасть на неповинного человека. Скорее, даже преувеличивали. А с учётом молвы обо мне удивлён, что он ещё не подползает ко мне на коленях, умаляя не слишком мучить перед смертью.

– Значит так, – нахмурившись, начал я, – сейчас я пойду умоюсь, а ты будешь тихо сидеть здесь и не пытаться выломать дверь. Иначе голыми руками задушу.

 Ещё раз зыркнув на перепуганного блондина из под сдвинутых бровей, я скрылся за дверью ванной комнаты.

 Когда я, немного посвежевший и почти проснувшийся, вернулся в гостиную, вампир всё также вжимался в стену.

– Присядешь? – предложил я, указав в направлении стола.

 Подозрительно взглянув на меня, парень уселся на краешек деревянного стула. Подтащив другой, я сел напротив, облокотившись на спинку.

 Мне, наконец, удалось рассмотреть этого юнца. Светлые лохматые волосы, приятные правильные черты лица и ярко-фиолетовые глаза. Одет в коричневую рубашку и когда-то белые штаны, теперь имевшие грязно-серый цвет.

 Так мы и сидели минуты три, разглядывая друг друга. Правда, в его взгляде вовсю сквозила затравленность.

 Я всё больше понимал, что нужно как-то начать разговор.

– Не хочешь представиться? – спросил я парня. Тот вздрогнул, как от удара хлыстом.

– Эмиль, – тихо прошептал он и снова уставился на меня взглядом загнанной зверюшки.

 «Нет, так дело не пойдёт. Мне из него каждое слово, что ли, вытаскивать?!»

 Но едва я хотел возмутиться по этому поводу, как вампир что-то прошелестел, яростно стиснув руки на коленях.

– Что? Повтори ещё раз, не разобрал.

– Что Вы собираетесь со мной делать? – наконец выговорил Эмиль.

 «Хороший вопрос. Ещё бы самому знать на него ответ…»

– Пока не решил. Но если будешь честно отвечать на мои вопросы, возможно, останешься жив, – решил я поддерживать свою репутацию чудовища, – согласен?

 Парень кивнул, не поднимая глаз.

– Хорошо. Вопрос первый: кто твой Наставник?

– Наставник? – переспросили меня, – это учитель?

– Можно и так сказать, – уклончиво отозвался я, удивляясь такому обращению. Наставник он Наставник и есть.

– Мой учитель оружейных дел мастер Моран Стальной.

 Я нахмурился, скрестив руки на груди.

– Что за бред ты несёшь? – холодно спросил я. Вампир сразу осёкся и скукожился.

– Тебя не спрашивали, кто и чему тебя учил, пока ты был человеком. Меня интересует, как зовут твоего Наставника. Того, кто сделал тебя вампиром.

– Я… я не знаю, – прошептал парень, уткнувшись взглядом в колени.

 «Спокойствие, только спокойствие. Только терпимость и ласка. А оторвать голову всегда успеем».

– В каком смысле, не знаешь? Он не сказал тебе своего настоящего имени? Тогда опиши его внешность или назови, как обращался к нему.

– Я толком не разглядел, он… он ночью напал. Только и запомнил, что светлые волосы, забранные в хвост и дикий взгляд…

 «Он меня разыгрывает, что ли? Или издевается? Странно, но я не чувствую лжи».

– Так, – я сцепил руки замком и упёрся указательными пальцами в переносицу, – расскажи мне, как ты стал вампиром.

– У меня было свидание, и я… мы, когда шли домой, решили для остроты ощущений пройтись по заброшенной части кладбища. Уже возле выхода на нас кто-то напал. Я попытался защитить Анжелику, у нас завязалась короткая борьба с тем… с тем существом. Через пару секунд я почувствовал, как у меня с груди сдирают всё мясо, до костей. Я упал и нападавший попытался укусить меня за шею. Я наугад ткнул ножом. Наверное, перерезал крупный сосуд, потому что на меня попало много крови. Чудовище зарычало, отбросило меня в сторону, и… убежало.

 Сначала парень часто сбивался, начинал снова, но потом его повествование стало более-менее плавным. Во время всего рассказа Эмиль нещадно мял свои руки и смотрел в пол.

– Пока я дрался с вампиром, Анжелике удалось убежать, – продолжил после небольшой паузы парень, – а я каким-то образом заполз в ближайший склеп и отключился. Пришёл в себя только следующей ночью. Как ни странно, на мне не было ран и я решил, что просто напавшие сильно ударили меня по голове, и мне всё привиделось. Я встал и пошёл в город, стараясь никому не попадаться на глаза – всё-таки выглядел не лучшим образом. Всю дорогу я ощущал жуткий голод, как будто не ел минимум лет сто! Не выдержав, зашёл в открытую булочную. Лавочник продал мне хлеб, но всё время косился. Тогда я не понимал из-за чего, думал, принимает за бродягу.

 Потом я отправился домой. По дороге запустил зубы в батон. Он вроде бы как был вкусный, но с другой стороны какой-то… не такой. Дома я первым делом направился в ванную. Там, в зеркале, я понял, почему лавочник так себя вёл. Не из-за того, что я был в крови. Она высохла и стала почти одного цвета с рубашкой, но… Мои глаза из серых стали ярко-фиолетовыми, а ещё мои клыки выросли, стали длиннее чем нужно, намного длиннее…

 Тогда я понял, что уже не человек и всё случившееся – не сон. В общем, я… я вернулся в склеп и решил, что выйду на солнце, как только настанет утро. Но когда задался рассвет, мне стало безумно страшно при одной мысли о солнце, и я глубже забился в темноту.

 Ещё два раза я пытался выйти из склепа днём, но у меня не получалось. И с каждым часом всё сильнее хотелось есть. Я пытался сдерживаться, но на третью ночь всё было как в тумане, четвёртой ночью я уже не помнил, как пришёл в город и наткнулся на девушку, которая напомнила мне Анжелику, я…

 Тут он осёкся и начал ещё активнее издеваться над своими руками.

 Сказать, что я был поражён до глубины души, значит откровенно поглумиться над силой моих чувств.

 «Получается, у него нет Наставника? Тут объявился вампир, попирающий внутренние законы нелюдей? Он настолько силён? Или глуп? И ещё… Значит, этому вампиру и недели нет».

– М-да, час от часу не легче.

– Простите.

– Что? – не сразу понял я, и только подом до меня дошло, что последнюю фразу я произнёс вслух.

 Резко поднявшись, я заходил по комнате и лишь один вопрос стучал у меня в голове, не давая покоя: «Что же делать?».

 Мои размышления прервал тихий голос:

– Убейте меня, пожалуйста.

– Что?

– Убейте меня, я сам не могу. Я не готов к…

 Я не дал ему договорить. Подошёл и дал лёгкий подзатыльник. Эмиль с удивлением посмотрел на меня, машинально потирая место удара.

– Ты думаешь, что вампиры как котята рождаются?! Одним больше, одним меньше и никто не заметит? Ты хоть знаешь, о ЧЁМ ты просишь?! Это слишком большое одолжение.

– Но, но я не могу убивать людей и пить их кровь, – сказал ошарашенный моей проповедью вампир.

– Да кто тебе даст нападать на людей? – поднял бровь я. Как же страдает просвещение среди населения на тему нелюдей!

– Но как же тогда, то есть, как я буду жить?

– К твоему сведению, есть куча животных с кровью, близкой к человеческой.

– Ж-животные? А… как это я сразу не подумал, – пробормотал Эмиль, облокачиваясь на спинку стула, – а я-то решил, а вдруг… животные…

 Внимательно взглянув на вампира, я увидел, что он мягко растекается по стулу, а в его взгляде явственно сквозил голод. Ну конечно, ему ведь и первой недели ещё нет! Он должен есть каждый день по нескольку раз. А я с ним тут речи веду.

 Поднявшись, я воспользовался переговорным кристаллом, заказав себе в номер кувшин молока и большую кружку. Через пару минут всё это принесли, правда горничная как-то странно на меня покосилась, наверное потому, что я вышел в коридор, чтобы забрать у неё всё. Не хватало сейчас ещё расспросов и выяснения отношений с хозяином гостиницы.

 Вытряхнув фрукты из глиняной чашки, я вылил в неё молоко и, поставив на пол, позвал Фелис, которая тут же занялась угощением.

 Ополоснув кувшин, вылил в него кровь, что достал вчера и, бросив в неё один светящийся шарик из чешуйчатого мешочка, сосредоточился.

 Если бы можно было работать с чистой водой, всё стало бы намного проще.

 Мягко обхватив кувшин, я прочитал заклинание нагрева, стараясь, чтобы температура крови поднялась до тридцати семи градусов.

 К счастью, обошлось без локальных катастроф.

 Поставив всё на поднос, я подошёл к своему «гостю», что облокотился на спинку стула и, казалось, спал. Правда, стоило мне поставить кровь на стол рядом с ним, как он тут же зашевелился.

– Держи, ты, наверное, проголодался, – сказал я, протягивая вампиру наполненную кружку. Но тот только посмотрел на меня.

– Бери-бери, это бесплатно, – ухмыльнулся я, – пока бесплатно.

– Зачем Вы помогаете мне?

– То есть?

– Почему Вы помогаете мне? Ведь было бы намного проще просто бросить меня там, где встретили.

 Нахмурившись, я сделал вид, что задумался.

– Да, правда, и зачем мне всё это?…

 Словно в задумчивости, отодвинул кровь от вампира, тот рефлекторно уставился на неё, но тут же отвёл взгляд.

– Можно сейчас открыть окна, и солнечный свет превратит тебя в пепел, – продолжал рассуждать я, специально размахивая кружкой. Эмиль безотрывно следил за ней, но как только ловил себя на этом, сразу отводил взгляд.

 Я притворился, что пью, парень не мог отвести глаз, глотая вместе со мной каждый раз, как я подносил кружку к губам.

– Может хватит уже глупых вопросов? – спросил я загипнотизированного вампира, – я же вижу, что ты еле терпишь.

– Н-ничего подобного, – дернулся Эмиль и слегка покраснел.

 «Ребёнок».

– Хорошо, давай ты выпьешь всю кровь, а после я отвечу на твои вопросы, идёт? – предложил я, подходя к подносу и доливая кровь в кружку. Потом отдал кружку вампиру, что осторожно принял её дрожащими руками.

 Пока Эмиль опустошал кувшин, я устроился напротив. И всё-таки странно, что он выжил после всего, что перенёс. Обычно и половины хватает, чтобы молодой вампир умер, а тут такое… Странно.

 Сквозь свои мысли я услышал стук опускаемого пустого кувшина о стол и поднял глаза.

 «Быстро управился», – ухмыльнулся я про себя.

 А в меня вперилась пара фиолетовых глаза, было видно, что меня собираются допрашивать с особым пристрастием.

– Спасибо.

– Не стоит. И так, о чём ты хотел меня спросить?

– Зачем Вы мне помогаете? – задал старый вопрос Эмиль, выжидающе глядя на меня.

– Потому что я добрый, иногда даже во вред себе, – сознался я с серьёзной миной.

 Вампир ожидал какого угодно ответа, кроме этого. Несколько мгновений он просто ошарашенно хлопал глазами.

 Я не удержался и улыбнулся.

– Расслабься, я не конкретно тебе помогаю. Если бы на твоём месте оказался кто-то другой, я поступил бы точно также. Или ты против?

– Нет, нет, просто…

– Может уже задашь тот вопрос, который тебя действительно мучает? – спросил я, внимательно глядя на гостя.

 Тот удивлённо посмотрел на меня, но тут же опустил взгляд.

– Ну, я, да. Когда понял, что стал вампиром, то попытался пробежаться, в смысле, они же двигаются намного быстрее человека, но… но я двигался как раньше, то есть, до превращения. И я, я не понимаю, может, я неправильный вампир?

– Даже так? – преувеличено обеспокоенно задумался я, – попытался, значит, и ничего не вышло?…

 В ответ усиленно закивали, со страхом ожидая продолжения.

– Собственно, это неудивительно, учитывая, что я только что услышал… – тянул я, стараясь изо всех сил нагнать мрачности и сдержать улыбку, – скорее всего, ты не никогда не станешь полноценным вампиром. Через пару дней твоё тело начнёт гнить, и ты превратишься в обыкновенного упыря, жаждущего только крови и свежего мяса.

– Так и знал, – обречённо простонал юноша, схватившись за голову.

 В его голосе было столько неподдельного трагизма, что я не выдержал и тихо засмеялся, похоже, этим упав в глазах вампира ниже бездушного чудовища. Его лицо выражало столько негодования вперемешку с недоумением, что я заржал в голос.

– Неправильный вампир! Это ж надо такое придумать! – постанывал я от смеха.

 На меня смотрели с такой растерянной беспомощностью, что мне даже стало как-то неловко. На пару мгновений.

– Ты абсолютно нормален, насколько это сейчас применимо, – продолжил я, успокоившись, – многие думают, что сразу после превращения нелюди и летают, и запрыгнуть могут на самую высокую башню, и бегают быстрее ветра, но это не так. Как только человек становится вампиром или ещё кем, у него только прибавляется проблем. Я бы даже сказал, что он становится беспомощнее слепого котёнка. Во-первых, превращение крайне болезненно, во-вторых, почти вся энергия человека уходит на это перерождение, многие тратят всё и умирают или становятся существами, пытающимися сожрать всё, что дышит.

– Сразу становятся, – успокоил я побелевшего вампира, – в молодых людях больше силы и воли к жизни, поэтому чаще всего нелюдями становятся до тридцати-сорока. После перерождения вампиры или оборотни слабы и среди нас есть правило, что если уж ты обратил кого-то, то должен заботиться о нём, пока тот не сможет жить самостоятельно.

 Я замолчал, наблюдая за Эмилем. Сначала тот выглядел рассерженным, что я посмеялся над ним, но теперь его взгляд стал сосредоточенным.

– И сколько времени требуется, чтобы начать жить самостоятельно?

 –У всех по-разному, но, в среднем, оборотням нужно два-три года, вампирам три-четыре. Но точнее вряд ли скажу, тут всё индивидуально.

 –А сколько времени потребовалось Вам? – спросил Эмиль, немного испугавшись своей смелости, но с интересом глядя на меня.

– Мне? Мне потребовалось пять лет.

 Глаза вампира расширились от удивления.

– Но Вы же сказали, что вампирам требуется три-четыре года!

– А с чего ты решил, что я вампир? – спросил я полуприкрыв глаза.

– Так оборотням и вовсе требуется два-три года… – терялся в догадках парень.

– Я и не то, и не другое, точнее, и то, и другое. Я вульфрикс или вампирооборотень.

– Как это? – не понял Эмиль.

– Ну-у, чтобы из человека получился оборотень, его должен укусить оборотень, чтобы вампир – вампир. Соответственно вульфрикса должен обратить вампирооборотень, но в последнем случае человека могут обратить вампир и оборотень одновременно. Только в этом случае шанс выживания семь-восемь процентов, если не меньше.

– Почему?

– Потому что боль перерождения переходит все мыслимые границы и, даже если удаётся выжить, то потом вульфриксы очень слабы. Первую неделю даже двигаются с трудом, – пояснил я.

– Ответил на твои вопросы? – спросил я вампира, намереваясь закончить этот не слишком приятный разговор.

– Д-да, – ответил тот, пытаясь подавить зевок.

– Во всяком случае, тебе сейчас нужно отдыхать. Иди спать, а мне нужно уладить кое-какие дела.

 Эмиль без возражений поднялся со стула и поплёлся к кровати, на которую рухнул и тут же вырубился.

 «Завидую я ему! Мне бы сейчас так, но не время. Сначала дела».

 Выйдя из номера, я запер за собой дверь.

 Нужно навестить Никорна. Не смотря на его капризы и скандальные вопли насчёт «нищенского убранства», он всё же остановился в той же гостинице, что и я, но этажом выше.

 Я подошёл к его номеру и позвонил в колокольчик, висевший рядом с дверью. Через пару минут мне открыл заспанный граф.

– Да? – спросил он меня, неприязненно оглядывая, – что случилось?

– Позволите войти? – ответил я, игнорируя его взгляд.

 Никорн-младший замялся, но пропустил внутрь. Его номер был похож на мой, только мебель была другого цвета, и в столовой стояло не три, а четыре стула. Я присел на один из них, граф опустился напротив.

– Я хотел бы, чтобы мы остались в этом городе ещё на один день, – не стал я ходить вокруг да около, – мне нужно чуть больше времени на исследования.

– Хорошо, – безразлично пожал плечами Никорнмладший. У меня сложилось впечатление, что он пропустил все мои слова мимо ушей.

– Отлично, – поднялся я, – тогда позвольте откланяться.

 Уже когда я вышел из номера графа, мне подумалось, что он как-то слишком уж легко согласился. Почему-то мне казалось, что уговорить его даже на часовую задержку будет стоить огромных усилий.

 Прежде чем покинуть гостиницу, я выглянул на улицу. Там светило солнце, но было облачно. Замечательная погода.

 Первоочерёдной задачей для меня стояла добыча человеческой крови, а где же её взять, как не в банке крови?

 Мне не пришлось долго плутать, я быстро нашёл двухэтажное новое здание с красивой вывеской и вошёл.

 Внутри было прохладно и сумрачно. Окон мало и все они были высокими и узкими. За стойкой стояла миловидная девушка с густыми каштановыми волосами, заплетёнными в длинную косу.

– Добрый день, – поздоровался я, подходя ближе, – не подскажете, возможно ли приобрести у Вас кровь?

– Да, конечно, – деловито отозвалась девушка, – какие группы вас интересуют?

 Я задумался. Мне толком не известно, что давать молодому вампиру, так что…

– Я возьму все. По два литра каждой.

 Девушка слегка удивилась, но, надев белый халат, висевший на вешалке, скрылась в тёмном проёме слева.

 А я, оставшись один, облокотился на каменную стойку и осмотрелся. Холл был прямоугольным, стены окрашены белой краской, а вместо стёкол в окнах красиво светились витражи.

 Сзади донеслись приближающиеся шаги, заставившие меня обернуться. Из тёмного проёма вышла девушка, неся стеклянную чашку. Она подошла к стойке и выложила на неё четыре овальных, покачивающихся, как желе, красных предмета.

 –Вот, первая, вторая, третья и четвертая группы крови, – сказали мне, поочерёдно указывая на сосуды.

– О сохранности можете не беспокоиться, мы применяем новейшие разработки магов жизни, – с гордостью вещала она, – в этих штуках всё что угодно может храниться целый месяц, без ухудшения качества, вне зависимости от окружающей среды.

– Угу…

– Нет, правда! – продолжала девушка с жаром, пытаясь убедить меня в абсолютной правдивости её слов, – вот, смотрите!

 И она достала из кармана халата что-то похожее на сдувшийся мыльный пузырь. Девушка стряхнула это на один из сосудов и плёнка быстро обволокла его.

– Вот! – довольно улыбнулась девушка.

– Вы забыли закрыть его.

– Что? – не поняла она.

– Чтобы эффект был полным и не произошло утечки вещества, нужно дотронуться до оболочки и сказать «Сохрани», – пояснил я, показывая, как это делается.

 По оболочке прошла небольшая рябь, и она стала полупрозрачной.

– Откуда Вы знаете? – удивлённо спросила девушка.

– А как же создателю не знать своего изобретения?

– Так это Вы… а я тут… – покраснела она.

– Ну, не только я. Вы же сами сказали, мáги жизни.

– Сколько с меня? – спросил я у сконфуженной девушки, – и ещё я возьму переносную сумку, если это возможно.

– Д-да, конечно.

 Девушка достала снизу стойки белый картонный контейнер и уложила в него всю кровь, предварительно закрыв ёмкости, как я ей показал.

– Два голубых и пять зелёных самоцветов, пожалуйста, – назвали цену мне. М-да, чем дальше от столицы, тем дороже.

 Я выложил требуемое на стойку.

 В нашей стране в качестве денег используются кристаллы, выращенные в королевских лабораториях и древних пещерах, а затем особым образом обработанные. Всего семь кристаллов: красный, оранжевый, желтоватый, светло-зелёный, голубой, тёмно-синий и фиолетовый. После специальной огранки кристаллы называют самоцветами. Один оранжевый самоцвет стоит семи красных, один жёлтый – семь оранжевых, ну и так далее.

 Взяв контейнер, я попрощался с девушкой и вышел, провожаемый её восхищенным взглядом.

 Вернувшись в гостиицу и уже собираясь подняться к себе, я кое-что вспомнил и подошёл к стойке из тёмного дерева, за которой сидел управляющий. Кашлянул, привлекая его внимание к себе.

– Добрый день. Знаете, ко мне приехал мой старый друг, и я бы очень хотел, чтобы он остался со мной в номере, потому что на нём плохо сказывается перемена мест.

– Боюсь, не смогу Вам помочь, – ответил управляющий – пожилой лысеющей мужчина – растягивая губы в дежурной улыбке, – по нашим правилам мы не подселяем никого в уже занятый номер, а свободных номеров сейчас нет.

– Но он приехал ко мне издалека и плохо ориентируется в здешней местности, – сказал я, выкладывая на стойку три зелёных самоцвета, – Вы меня очень обяжете, если сможете уладить это дело.

– Что ж, если дело обстоит так, думаю, можно сделать исключение, – улыбнулся управляющий, как-бы между делом смахивая самоцветы к себе в карман.

– Да, и ещё, он очень недоверчив к посторонним, так что не могли бы Ваши горничные не посещать наш номер без особой необходимости и обязательно ставить меня в известность о своём визите? – спросил я, выкладывая ещё один кристалл.

– Ах, эта пустяковая просьба… Конечно, мы её удовлетворим, – уверили меня, и его карман потяжелел ещё на самоцвет.

 –Редко когда удаётся найти столь понимающего человека, – улыбнувшись, слегка наклонил голову я и развернулся, чтобы подняться к себе.

– Приятного вечера! Мы всегда рады помочь клиентам, – произнёс мне вслед управляющий.

 Зайдя в номер, я поставил контейнер с кровью на стол и зашёл в спальню, думая поднимать вампира перед очередным приёмом пищи, но его там не оказалось, как и в соседней комнате. Лишь приблизившись к ванной, я услышал из-за закрытой двери звуки задушевного разговора с унитазом. Решив не мешать их общению, я вернулся в гостиную, заниматься едой для молодого нелюдя.

 Отмерив кровь в кружку и добавив светящийся шарик, я нагрел её до нужной температуры и, подойдя к умывальне, прислушался. Кажется, всё было тихо. Я аккуратно постучал.

– Можно войти?

– Да, – слабо послышалось с той стороны.

 Слегка надавив на ручку, я открыл дверь и увидел, как Эмиль стоял, облокотившись на раковину, а с его волос и лица капала вода.

– Легче?

 –И что, всегда так, при превращении? – убито спросили меня.

– Вообще-то, нет, – виновато потупился я, запуская свободную руку в волосы, – тебе постепенно к крови привыкать надо, а я сразу животную… Рановато ещё.

 Эмиль с укором посмотрел на меня, но сказать ничего не успел. Он закрыл рукой рот и бегом направился к белому другу.

 Тактично оставив их наедине, я поставил кружку на стол в гостиной.

 Как-то нехорошо получается, мучается парень из-за моей неосмотрительности.

 Вздохнув, я откинул волосы со лба и полез в свой чемодан. После непродолжительных поисков вытащил три небольшие картонные коробочки. На одной были изображены тёмные ягоды, а на другой – цветки с треугольными и, такое ощущение, что пушистыми цветами. В третьей был лёгкий порошок, пахнущий прохладой и свежестью.

 Мягко поведя рукой, позвал воду, что тонкой струйкой, выбралась из под двери умывальни и втянулась в кувшин, не оставив за собой и следа.

 Бросив в неё горсть ягод и на глаз засыпав цветки, я щедро присыпал всё это дело чёрным порошком и положил руки на кувшин, сосредоточиваясь только на том, чтобы сначала нагреть воду до ста градусов, а потом медленно охладить до тридцати восьми, не взорвав кувшин и не вскипятив воду во всей гостинице.