Прикрыв себя своей одеждой, Венера двинулась по направлению к своей конуре. Надо отвлечь себя глупостями, главное, не смотреть в глаза. А куда смотреть? Ага, вот парень с сигаретой в зубах, держит ведро, а зачем оно ему на кухне? Еще один стоит и читает, да тут кругом образованные люди, творческие, теперь ей можно расслабиться, она среди своих, таких же безумных, но почему-то одетых, какие закомплексованные люди!
Уже с улыбкой загадочной мадонны, она неуверенно пробиралась сквозь достаточно плотную толпу. Ага, девушка, ну конечно, какой может быть взгляд у девушки, которая особо не отличается стройностью и опрятностью? Злой и надменный, в глаза не смотреть:
Ещё шажок, ещё мгновение,
И радость глаз, и изумление,
И взор чудесно-проникновенный,
И все закончится мгновенно.
Сколько-то минут понадобилось Венере пройти путь позора, пробираясь через толпу неожиданно и не вовремя появившихся людей. Отворив дверь, она замерла на пороге. Это уже не рифма – это уже слезы!
Она развернулась и пошла обратно в бронированную комнату. Она отдастся ему, она покажет ему стриптиз, она исполнит все его похоти и желания, пусть в самом извращенном, неподобающем виде, пусть в самом неподходящем месте, в любом, что и где угодно! Но никогда, больше никогда она не переступит порог своей комнаты. Её больше никто и ничего не заботили, она прошла через врата ада и пыталась вернуться обратно. Опустив руки, сжав одежду в кулаке, она уверенным и быстрым шагом вернулась в комнату, открыла дверь и громко захлопнула её.
– Я девушка серьезная, раз обещала – значит буду показывать!
Венера легла на кровать и закрыла глаза, опять встала, парень молча смотрел.
– Минутку, а что я должна сделать? Ты мог бы по пунктам рассказать, чтобы я записала и ничего не упустила?
Память у неё была хорошая, не зря же она стихи учила в школе по три-четыре за раз и потом щеголяла перед всем классом, нахваливаемая учителем, но недолюбливаемая двоечниками, за что они её иногда пытались поймать и побить, но бегать она умела хорошо! Так что ручка ей не понадобится – так запомнит!
Венера присела и как школьница внимала каждому слову своего парня.
– А ты сегодня одеваться не собираешься? – полюбопытствовал он.
Сегодня, а что значит сегодня? Она всё ещё сомневалась, вот если сегодня – это уже завтра, то ей надо бежать в университет, а если сегодня – это ещё вчера, то она готова ему отдасться. Вроде всё складывается.
– А ты мог бы уточнить, сегодня – это что?
– Понедельник, – невозмутимо он ответил ей.
– Угу… Значит планы меняются, мне надо в университет…
Наглая Венера стала расхаживать по-диагонали, всё еще в девственно-обнаженном виде, размышляя, как ей поступить. С одной стороны, обещание надо выполнять, с другой – ей надо в душ, ей надо в комнату, ей надо в университет. И похоже, пока она не выполнит обещание, всё остальное будет временно заморожено.
– Хорошо, тогда начинай, у меня мало времени.
Венера легла на кровать, закрыла глаза и стала ждать, немного поерзав, чтобы тело приняло комфортное положение.
– Извини, ты мог бы побыстрее, мне бы еще душ принять и потом в университет! А… и мог бы ты сходить в мою комнату и принести мои вещи сюда!? – нагло обратилась она к нему.
Решив, что раз она отдается первому встречному (а это была правда), то должна получить свои дивиденды, а это значит комнату с парнем, чистоту и обратно все её вещи, которые, между прочим, по его вине и были разбросаны вандалами.
Внутренне собрав себя в кулак, Венера была решительно настроена, наверное, впервые в жизни, и это вам уже не шутки, это вам уже секс! И тут, детки, всё по-взрослому!
В творческом порыве из нее потекли волнообразные рифмы:
Смело, товарищи, мы ринемся в бой,
Двигаясь телом на теле вдвоем.
Слюни и сперму пуская без края,
Потных и грязных утех получая,
Всех мы обучим азам Камасутры,
Позам различным, устройств неприличных,
Секса побольше, нам страх нипочем!
Motion, kustiba, tairiscint и hreyfing!
На её лице отразилась то ли улыбка, то ли оскал, то ли ухмылка. Качаясь на кровати, она была воодушевлена.
– Ты чего распрыгалась? Никуда я не пойду и трахать тебя не буду!
А вот это уже обидно! Не каждому она предлагает свое юное, нетронутое тело, замка девственности только не хватает. А, может, он гей?
– Ты что голубой?
– Нормальный я.
Похоже, он стал нервничать, и что тогда с ним не так?! Может, он маньяк? Вряд ли, тогда бы он уже давно воспользовался ею, и не раз. Венера прилегла на локти.
– Слушай, мне уже надо идти в душ, потом в университет, а я, между прочим, даже не знаю, где он находится! Так что прекращай ломаться и начинай, если тебе так удобно, то я закрою глаза!
– Всё-ё-ё, мне уже надоело это! Ты чего тут разлеглась?! Иди в свою комнату!
– Не пойду я туда, там грязно, и мужик какой-то валяется!
– Какой-то!? Ты что, не помнишь, как скакала на своем жеребце!?
– Что!? Каком жеребце? Шутник ты, однако.
Теперь ей стало страшно, кажется, её план проваливается, все же придется возвращаться в буйственный чертог.
– Послушай, видимо, ты всё не так понял. Я что-то не то съела и отравилась. Мне стало плохо, и похоже, не только мне, а всем. Такое бывает, жаль, чек не взяла с собой, а то бы пошла сейчас разбираться с конторой!
Он подошел, взял её за руку и, дернув, поднял с кровати.
– Я не собираюсь с тобой нянчиться, уходи!
– Я голая! У меня нет одежды!
– В прошлый раз тебя это не остановило!
