Путь Бенун

Глава 3

Неловкую паузу, которая затянулась после неожиданного признания, прервал короткий, но уверенный стук в дверь.

– Это должно быть он! – прошептал старик, приседая на корточки и хватаясь за свое ружье.

Акан поднял руку, призывая к молчанию, прикрыл глаза и, спустя несколько мгновений, удивленно прошептал.

– Нет, это не демон. Это намного, намного больше. Странный визит. Осталось узнать, чем он вызван, что мы делаем не так.

– О чем это вы? Кто там?

Старик не успел двинуться с места, как перед дверью, которая по-прежнему была запета изнутри на засов, появилась фигура в ниспадающем плаще.

– Пришло время познакомиться с вашим другом. Мне кажется, вы достаточно сблизились, раз доверили друг другу важные тайны.

Мелодичный, похожий на звон весенней капели, голос звучал дружелюбно, даже с насмешкой. Свеча, стоявшая на столе, освещала собеседников и часть нехитрой трапезы сопровождавшей задушевную беседу. Судя по оплывшему воску, утро терпеливо дожидалось своего часа и до сих пор не наступило, несмотря на то,что стрелки часов уже пересекли нижнюю отметку.

Фигура в плаще, сделав нетерпеливый жест рукой, который можно было принять за приветствие, подошла к столу. Походка, грация выдавали женщину.

Акан, не ожидая появления Матери Ночей, встал и молча, но почтительно склонил голову. Трейси-ст вскочил, как подстреленный и, раскинув руки, начал галантно расшаркиваться. Подаренный десяток лет позволил сделать это быстро и довольно изящно. Старик понял это и смутился – выходит ему сказали правду? Впрочем, чему было удивляться после явления "хранителя" из камина. Хозяин дома, усаживая незнакомку, радовался – хоть и в бесформенном одеянии, это все же была женщина, а по манерам и вовсе знатная дама.

– Вы присоединитесь к нам? – вежливо поинтересовался он, не зная, чем еще более уместным можно было бы продолжить знакомство начатое подобным образом.

– Не стоит переводить на меня ваш чудесный напиток, – учтиво, но настойчиво отклонила предложения загадочная гостья. – Я не смогу оценить достоинства земных напитков, а делать вид, что пью, было бы нечестно и невежливо по отношению к вам, уважаемый хозяин дома.

– Трейси-старший к вашим услугам, – старик излучал радушие и радость только от того, что в его холостяцкой норе вновь звучал женский голос, да еще такой. На намек, который гостья сделала о себе, он не обратил внимания.

Акан с трудом подбирал нужные слова для общения с Трейси-ст, который принадлежал другому кругу, нежели он, был поражен, как легко и непринужденно это удалось Матери Теней.

Существо, обладающее почти божественной силой, предпочитала общество простых смертных, помогая тем, кому только предстояло стать абоса в будущем. В реальной, земной жизни, они могли быть даже рабами.

Гостья едва заметно наклонила голову в низко надвинутом капюшоне, но не представилась. Вместо этого жестом предложила хозяину дома вернуться в свое кресло.

– Позвольте, я расскажу вам притчу.

– Снова про духов..? – спросил Трейси-ст, давая понять, что он уже подготовлен к тому, чтобы выслушать еще что-нибудь не менее занимательное, чем рассказ об ангелах-хранителях и том, насколько они могут быть разными.

Мать Теней, для которой не было секретов в мыслях стоящего перед ней седовласого человека, успокоила его:

– Присаживайтесь, прошу вас и внимательно слушайте. И ты тоже, – голова в накинутом капюшоне повернулась в сторону Акана. – Притча о людях. Однажды один добрый человек взял на себя обязательства, которые стали для него тяжким бременем. Он согласился стать отцом ребенку, зачатому под покровительством коварного, злого духа.

Трейси-ст при этих словах хотел было встать, но Мать Теней жестом руки попросила не перебивать.

– …Согласился, чтобы спасти доброе имя той, кого любил. Обида и ревность оказали ему плохую услугу, и он сам оказался на перепутье, а потом отдал часть своей души во власть злого демона, который наблюдал за тем, как растет его подопечный.

Трейси-ст вжался встарое кресло и слушал с глубоко задумчивым видом.

– …Мать ребенка приняла свою судьбу, но не впустила зло в свое сердце. К сожалению, она своим израненным сердцем не смогла ответить на любовь человека, который пожертвовал ради нее всем. Видя, каким он стал, она отдалилась от мужа. Как мать, она пыталась помешать развращению своего сына, но битву с демоном проиграла. Перед ее смертью муж, который в душе оставался добрым человеком, понял, что теряет единственного в жизни спутника, кто принимал его таким, каким он был. Он осознал, что совершил непоправимое и дал клятву умирающей жене, что постарается исправить ошибку. Он старался искупить вину добрыми поступками. Но клятва оставалась невыполненной. И это мучало его больше наступающей старости…. Вам эта притча ничего не напоминает?

– Да, да, продолжайте, – старик слушал, опустив голову. Перед его глазами пролетала вся его жизнь.

– Печальная история подходит к концу. Духи не желают этому человеку зла. Они даровали ему надежду на исправление ошибки.

–Как?! Прошлое не вернуть!

–Нет, разумеется. Но есть способ, как зло остановить. Оно растет и поглощает все больше силы, которую черпает из других. Задача сложная, но суть ее проста – нужно нарушить цикл перерождения, оборвать нить, которая связывает погибшую душу с его тайным отцом, демоном Абику.

– Я вас не понимаю… О каком демоне идет речь?

– Будьте не только мудры, но и терпеливы. Кое-что в этой притче мне самой кажется странным. Ответ может быть у вас. Полагаю, вам известно нечто очень важное. Это поможет в грядущей схватке с демоном. Взамен вы получите то, чего жаждете больше всего – отмщения и прощения Элизабет.

– Откуда вы…Что все это значит?

Фигура в плаще взметнула как пламя свечи. – Вы не знаете, что я такое. Потому вам простительно ваше поведение. Но уже пора бы и вам сообразить, что не стоит и дальше валять дурака. Наша встреча не сон, который рассеется с наступлением утра. Посмотрите на часы и в окно. Вам не кажется странным это расхождение? надеюсь, вы уже догадались, что это происходит по моей воле. Такие как я являются не развлекать простых смертных, а наставлять их на путь истины. Вы можете погибнуть.

– Похоже, у меня нет выбора. вы загналименя в нору, как ту крысу.

– Ту крысу, если вы о хранителе вашего гостя, не загнать в нору даже мне. Выне так все поняли. У вас есть выбор.

– Какой..? Умереть чуть раньше или чуть позже?

– Чтобы спасти тех, кого еще можно и упокоить на век того, кому не следовало покидать свою могилу, ставшую тюрьмой.

– Что я должен сделать? – прошептал старик, сгорбившись, будто те десять лет снова вернулись.

– Все рассказать.

– Все, все..?

– То, что считаете нужным. Представьте, что вы на исповеди. Кстати, у вас в гостях жрец, который вполне мог быть священником, не попадись ему на жизненном пути некто с длинным хвостом…Расскажите все ему! Уверяю вас, все, что он услышит, умрет вместе с ним. Обо мне можете не беспокоиться, я из мира, где грани между живым и мертвым не существует, человеческие секреты там никого не интересуют – только то, с чем они придут на суд после смерти. Своим секретом вы никогда не делились на исповеди, видимо не доверяли священнику. За этого человека ручаюсь.

– Что ж, сказал "а", говори и "б". Видимо, придется рассказать. Но не ради себя! Говорю это искренне. Не знаю, зачем вам это нужно, но я все вам расскажу. Надеюсь, это поможет спасти ту девушку и всех, о ком говорил тот, кто назвался жрецом.

Столь резкая перемена в настроении старика объяснялась присутствием Матери Теней: она пробуждала в нем силу, подпитывала тлеющую в душе искру совести и самопожертвования.

– Жрец или колдун, назовите как хотите, но он как нельзя лучше подходит на роль исповедника. Вы же не хотите уйти в мир иной и не очистить свою душу от столь тягостных воспоминаний? Зачем же откладывать.

– А если сюда явится Дик?

– Пока я здесь, он будет там, где сейчас и не продвинется ни на шаг.

– А девушка?

– Пока она не согласилась на сделку, к которой ее подталкивает демон, ей ничего не грозит. О ней не беспокойтесь, она не совсем то, чем кажется.

– Как он? – Трейси-ст посмотрел на Акана, который сидел с отсутствующим видом потому, что не понимал, как будут развиваться события дальше.

– Нет, он человек, который был рожден человеком, но стал жрецом. Как ваш пасынок: рожденный человеком, стал демоном. У всего есть своя причина. О том, что сподвигло жреца встать на этот путь, он расскажет вам сам, если сочтет нужным. Мне же сейчас необходимо услышать ваш рассказ, чтобы понять – что повлияло на судьбу Дика Трейси. Тогда я смогу его остановить. Не скрою, я могла бы принудить вас к откровенности. Но в этом случае ценность того, что вы расскажете, будет невелика. Добрая воля, как и ваше умение сострадать, а также самопожертвование во имя другого – вот сила, которой обладаете только вы. Вы уже бросили демону вызов и навлекли на себя его ненависть. Вам нужна наша помощь. И нам не обойтись без вас. Начинайте свой рассказ. Рассвет торопит, у меня тоже есть предел, за который я не должна заходить. В вашем распоряжении один час. Успеете?

– Я постараюсь.

Произнеся это, Генри Трейси-старший начал свою исповедь не с разу. Столько лет молчал и сейчас вдруг надо вывернуться наизнанку перед незнакомцами, у которых ангелы-хранители выглядят как демоны.

– Да простит меня бог за все, что я совершил, – прошептал он наконец. – Вы не представляете, каково это – быть отцом ребенка, к зачатию которого не имеешь ровным счетом никакого отношения. Хотя в том, что он вырос таким, моя вина. Я не был хорошим христианином, в чем раскаялся, но видимо бог мои молитвы не принял, слишком большое зло пришло в этот мир через меня…

Каждое слово старику давалось с трудом.

–"Что это я делаю? Может быть еще не поздно попросить их уйти? Я ничего толком не сказал кроме того, что Дик не мой сын. Я не могу быть его палачом. Маленький Дик, едва заприметив розги, принимался орать, как резанный и от него отставали, начинали успокаивать. А теперь и подавно не получится "отшлепать", он сам кого хочешь, сожрёт с потрохами. Кто я? Старая рухлядь. Нет. Скажу им – пусть уходят, я ничего не могу, проклятая старость…Если Дик явится, буду все отрицать! А если станет ссылаться на Бенун, что она призналась, скажу, что рабыня все придумала и под пытками еще не в том признается.."

По лицу Акана скользнула ехидная улыбка.

–"Ах ты старый никчемный опоссум.." – жрец использовал любимое ругательство, что говорило о крайней степени раздражения и нетерпении: "Не надейся, я не дам тебе отсидеться в своей конуре. Если от тебя зависит хоть что-то, попробуй от меня это утаить – всю душу из тебя выну. Мать Теней добра к нему. А Бенун в это время страдает!»

– «Не торопи его. Зло слишком долго управляло этой душой. Он изгнал демона из своего сердца и сделал это без твоей помощи. Уважай это». Я понимаю ваши сомнения, – мелодичный голос прозвучал в нужный момент. Трейси-ст уже собирался озвучить свое «окончательное» решение. – По совести сказать, вам бы следовало опасаться не своего рассказа, а молчания. Дик Трейси вас не пощадит. Не надейтесь его перехитрить. Кто защитит вас, кроме нас?

– Откуда я знаю, что вы не отвернетесь от меня с презрением, когда узнаете правду? Вызнав про меня все, я буду вам не нужен!

– Это вопрос или утверждение? – голос Матери Теней звучал мягко, но строго. – Нам надо знать вашу историю не из любопытства. В тайне рождения Дика, ключ к пониманию того, как с ним бороться. Судьбой предначертано, что этот ключ в ваших руках. Но вы можете изменить свою, и не только свою судьбу! Решайтесь: или погибните бесславно от руки выродка или примите вызов судьбы как мужчина, не сломленный, сохранивший свое достоинство и честь.

Старик молчал, опустив голову, потом вдруг встал и жестом попросил свою гостью замолчать. Мать Теней подчинилась, проявив снисходительность к человеку, который понятия не имел, КТО пытался пробудить лучшее в том, что еще оставалось от «Генри Трейси».

– Довольно. Надеюсь, что встречу смерть без сожалений, что позволил вам себя разговорить.

Глава 4

– Все началось в Лондоне…

Генри Трейси был молодым парнем, полным сил и влюбленным в дочь крупного землевладельца, Манфреда де Мандевиль, который разбогател, выкупив у индейцев Нового Света их плодородные земли под хлопковые и тростниковые плантации. Ее звали Элизабет.

Новоиспеченные владельцы необъятных плантаций не сразу перевезли свою юную дочь на новое место. Лиз от рождения была добросердечной, дружила со всей прислугой, заступалась за них и поздравляла каждого с днем его рождения. Чета благородных Мандевиль удивлялась, спрашивая друг у друга:

– В кого она такая наивная и простодушная? Да еще одевается, как простолюдинка! Не скажешь, что она знатная леди.

Предвидя, что рабство произведет на дочь удручающее впечатление, семейство отправилось обустраиваться на новом месте, оставив юную леди на попечение родственников.

– Моя Лиз была не только безумно хороша собой, но и, как я уже сказал, необычайно добра. Прислуга ее обожала. Впрочем, Лиз не взяли с собой еще и по другой причине. Родственники усердно подыскивали ей подходящую партию и по этой причине регулярно вывозили в свет. Новости, что дела у Мандевилей в Новом Свете идут лучше некуда, повышали ставки, делая Элизабет Мандевиль выгодным трофеем, который пытались завоевать многие, но безуспешно.

Элизабет о замужестве не думала совсем, она наслаждалась свободой и радовалась тому, что прислугу больше не наказывают, некому! Откуда мне известны такие подробности? Она сама мне рассказала, когда мы вопреки всему встретились с ней и подружились.

Моя семья не относилась к сливкам общества, а значит и шансов познакомиться с такой девушкой, у такого, как я, было немного, разве что случайная встреча. Так оно и случилось.

На балы, куда ее водили, я не бывал, стыдился своего бедного сюртукаи стоптанных башмаков. Впервые я увидел Лиз в парке. Она прогуливалась по тенистым аллеям в сопровождении своей служанки и явно скучала. Наши взгляды пересеклись. Я учтиво приподнял шляпу, поздоровался. Поскольку мы не были знакомы, Лиз сделала вид, что не заметила. Но какая-то искра между нами все же проскочила потому как на следующий день я увидел ее снова. Случайность? Едва ли. Она намеренно пришла в тот парк снова, чтобы встретить меня. На этот раз я набрался смелости и пошел ей навстречу.

Когда мы поравнялись, я отошел в сторону, пропуская их. Но отошел не сразу, а с легкой заминкой, будто бы задумался. Служанка заметила мою хитрость, хихикнула. Элизабет вздернула брови и посмотрела на меня так, будто я наступил ей на ногу. Я не очень то рассчитывал на внимание такой девушки, как она и это придавало мне отчаянную храбрость. Потому в ответ снова приподнял шляпу и заглянул ей в глаза. Это была дерзость, но она стоила того, чтобы рискнуть. Лиз запомнила меня и кажется, я ей понравился!

Потом мы "случайно" встретились снова, потом еще раз… Наконец я смог проследить, где они живут и днями прогуливался возле ее дома, засматриваясь на ее окна.

Как же я был счастлив, когда однажды ко мне подошла ее служанка и сунула в руку конверт. В нем была записка от Лиз. Всего несколько цифр, которые обозначали время. Она назначала мне свидание! Смело для девушки ее круга, но надо было знать Лиз – если она чего-то хотела, никаких условностей для нее не существовало.

Я не питал иллюзий, просто я наслаждался моментом и все. Наша семья по сравнению с Мандевилями была, мягко говоря, недостаточно богата и влиятельна. Титул был, но увы, без какого бы то ни было наследства. Не буду вдаваться в подробности. Словом, для Лиз готовили другое будущее и, возможно, они были правы – с ней не случилось бы ничего из того, что произошло потом, превратив ее из веселой и беззаботной богачки в вечно печальную и унылую жену плантатора Генри Трейси, кем я впоследствии стал…

Старик задумчиво посмотрел на своих гостей. Фигура в плаще стояла на прежнем месте как изваяние. Акан сидел, опустив веки и если бы не пальцы, перебирающие четки, старик мог подумать, что усыпил его своими воспоминаниями, хотя Акан ловил каждое слово.

Только сейчас Генри Трейси понял, насколько прошлое тяготило его, и возможность выговориться сейчас была, как волшебная микстура, которая непомерный груз прошлых лет превращала в дым, от которого першило в горле и слезились глаза. Старческие слезы скользнули вниз и тут же затерялись в глубоких морщинах.

– … меня, разумеется, не пускали на порог их дома, как и других мужчин, чтобы не смущать благовоспитанную девушку.

Почему я так подробно об этом рассказываю? Чтобы вы поняли, насколько сурово обошлась судьба с Элизабет. Я должен за нее отомстить тоже! Может быть тогда она простит меня и упокоится с миром…

– Придет время, и вы об этом узнаете, обещаю, – проговорила Мать Теней, чем вызвала непомерное удивление Акана – такие, как она, никогда и ничего не обещали простым смертным.

– Благодарю за эту надежду… Я продолжу с вашего позволения. Отец Элизабет считал, что беду за собой в их дом приволок я. Он был прав! Но взывать к моему разуму в то время было бессмысленно. Одержимый ею, я вскоре превратился в сторожевого пса у ее дома, караулил целыми днями, а ночью уходил только, когда в ее комнате гасли свечи.

Своим упорством и находчивостью я заморочил Лиз голову, не давал перевести дух. К тому же я был весьма и весьма хорош собой.

Моя изобретательность тоже сыграла не последнюю роль в том, что Лиз уже не могла ни о ком думать, кроме меня. Не имея достаточно средств, я обладал хорошей фантазией и придумывал все новые способы, как показать Лиз, что я от нее без ума.

Вырезать два сердца на стволе дерева прямо под ее окнами, было моей идеей, пока ее отец не увидел это. Он приказал дерево спилить и пустить на дрова. Опасный момент. Все едва не закончилось ее переездом в Вирджинию. Но Лиз убедила, что к сердечкам не имеет никакого отношения: служанка "призналась", что это дело рук ее жениха. И все обошлось.

Хорошее было время – молодость, любовь, а потом наступила расплата за это кратковременное счастье.

Мы встречались украдкой во время ее прогулок в парках. О том, где именно она будет, Элизабет сообщала мне записками через свою верную служанку. Трудности и препятствия только разжигали нашу страсть до тех пор, пока однажды от Лиз пришла записка, над которой я долго размышлял.

В ней она писала, что ей нашли хорошую партию и скоро состоится помолвка и если я не придумаю что-нибудь, потеряю ее навсегда.

Голос разума подсказывал мне – отступись, отпусти ее! Эта девушка не для тебя. Но какой влюбленный слушает эти занудные предупреждения? Я не отличался от них ничем. Да и Лиз, как выяснилось, тоже. В известной мере мы с ней нашли друг друга. – старик перевел дух, глубоко вздохнул. – И все же… ее родителям следовало получше присматривать за своей дочерью, а не доверять лукавым уверениям, что в ее сердце никого пока нет.

Я написал ей ответ, в котором предложил встретиться в последний раз:

"Любимая, едиственная, думаю, будет правильно, если мы откажемся от своего счастья ради еще большего счастья, твоего, но уже без меня....

Жду тебя на нашем месте, как только ты сможешь. Я буду там через час…"

Местом нашей встречи должна была стать одна беседка в парке. Наша беседка. Мы ее избрали потому, что с одной стороны, она была у всех на виду, с главной аллеи, где все прогуливались, до нее пара шагов. Она была увита плющом, который не давал рассмотреть, кто в ней, но изнутри было видно все и если кто-то приближался, я тут же исчезал в зарослях шиповника и ждал, когда можно будет вернуться.Записку, как всегда, передал через служанку. Лиз обычно заходила в нее, якобы, укрыться от солнца, оставляя служанку у входа, которая нас сторожила и мы могли наслаждаться обществом друг друга достаточно долго, чтобы не вызывать подозрение.

В тот раз я задержался и не успел предупредить Элизабет об этом. Вернее, посыльный, которого я к ней направил со срочной запиской, оказался канальей и вместо того, чтобы доставить ее по назначению, сбежал вместе с грошовой наградой. А может это была его месть за столь малое вознаграждение. По моему виду было не сказать, что я при деньгах, вот он и согласился. А когда увидел дом, куда следовало отнести записку, видимо поддался искушению и тем самым позволил свершиться неизбежному…

Глава 5

Генри Трейси приближался к кульминации своего рассказа. Его и без того слабый голос дрожал все более заметно, настолько, что Акану приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова. Мать Теней обходилась без этого – она видела прошлое старика наяву, будто сама присутствовала там. Акану подобное умение было недоступно по одной причине – он человек, а значит подвержен соблазну вмешаться, находясь в плену иллюзии, что прошлое можно изменить.

Мать Теней использовала дар прагматично – только так она могла найти способ, чтобы изменить настоящее, а значит и будущее, которое чувствовала, перебирая нить времени с узелками-поступками конкретного человека. Иногда она поворачивалась к Генри Трейси – хотела убедиться, что у него хватит решимости вспомнить все.

Человеческая память нередко идет на поводу у скрытых желаний и прячет то, что способно ранить. Создатель наделил людей этой способностью из милосердия. Мать Теней понимала, что демоны прошлого сейчас рвут сердце старика на куски. Ее удивляло то, с каким мужеством он принимал эту «казнь».

– «Прожить всю жизнь в аду своего раскаяния и не получить прощения – это несправедливо», – подумала она в очередной раз, напомнив себе о своем обещании – устроить необходимую встречу: – «Пусть поговорят, надеюсь, она его простит…»

– Еще издали я услышал со стороны беседки приглушенные голоса, остановился, подумал, что там кто-то есть и надо предупредить Лиз. Она всегда немного опаздывала из осторожности и появлялась, когда убеждалась, что я на месте.

Я постоял в тени деревьев совсем немного, посматривая на аллею, не идет ли Лиз со своей служанкой. Они свою карету оставляли в малозаметном месте. В беседке о чем-то спорили. Помню, я еще улыбнулся, глупец! Какая насмешка судьбы! Затем раздался негромкий свист, легкий шорох и стук колес отъезжающей кареты.

Удивился совпадению, что кто-то в этот же день и час избрал нашу беседку местом встречи и был рад, что Лиз на этот раз припозднилась весьма кстати. Разговор предстоял серьезный.

Грешным делом, я уже мечтал, что она явится с решением сбежать вместе со мной и опаздывала потому, что писала прощальное письмо родителям. Только влюбленная молодость может быть так самонадеянна и глупа. Постояв еще немного, я пошел, наконец, в беседку и сразу увидел, что там кто-то лежит. Услышал стон.. – старик снова замолчал.

Мать Теней застыла в напряженном ожидании, что вот-вот услышит и увидит разгадку того, что же послужило истоком появления такого чудовища, как Дик Трейси. Определенно, это должно было быть что-то ужасное и непоправимое.

– Я наклонился и сразу узнал служанку Лиз. Не буду рассказывать, что со мной было. Она сказала, что Лиз похитили. Кто был этим негодяем, выяснилось потом.

Лиз не только похитили, но и надругались над ней!

Мать Теней коснулась сознания Акана: «Слушай внимательно. Разгадка тайны близка».

– …человек, который это сделал, отпрыск другого не менее уважаемого семейства в городе, чем семья Лиз. Он был уверен, что ему попалась одна из местных куртизанок, либо "глубоко замужняя дама".

Акан едва удержался, что бы не воскликнуть: «Имя!», но Мать Теней вовремя наложила на него заклятие «молчания». «Не спеши. Он должен сам все рассказать. Своей настойчивостью ты можешь его напугать».