Три рая
– Все, пора поторапливаться, скоро это наступит. Собирайтесь, и выходим, – Лара накинула на плечи цветной платок, совсем не свойственный этим местам, и грациозно вышла из дома.
За ней последовали и путники. Пройдя несколько десятков шагов, они подошли почти к краю обрыва. Стоны и крики ужаса снова заполнили все вокруг. Рыжеволосая улыбнулась и повернулась к путникам. Выражение ее лица так не подходило к этому месту, что Гарри на миг снова задумался об искренности девушки, но вдруг он увидел то, что было еще более невозможно. Это был лучик солнца, который прорывался как будто в темное помещение через маленькую дырочку. Веселый и искрящийся предвестник тепла, счастья, жизни – свет от солнца. Недолго длилось путешествие Гарри по аду, но произошло столько событий, которые оставили свой след в его душе. Серость и тьма человеческих судеб ада, казалось, уже навсегда отобрали жизненную силу, радость и саму возможность быть счастливым. И вот сейчас простой солнечный луч, такой прекрасный, пробудил в Гарри такую радость и счастье, что можно было наслаждаться ими бесконечно.
– Смотрите! – Лара указала рукой куда-то вперед. – Смотрите внимательно и, главное, успейте, ничего не бойтесь. Свет будет недолго, он появляется всегда на разное время. На той стороне вы окажитесь очень близко к стене и сами сможете продолжить путь. Я не прощаюсь с вами. Но, поверьте, навсегда запомню эту встречу. Счастливой дороги! – Лара подошла ближе к обрыву, достала тряпицу с заранее припасенной золой и стала рассыпать ее перед собой все дальше и дальше в пустоту обрыва.
И тут случилось необыкновенное: солнечный луч расширился и превратился в золотистый поток, несущий жизнь. Облака расступились, и показалось голубое небо, поверхность скал из серо-черной превратилась в искрящийся разноцветный гранит. Гомон замолк, и воцарилась непривычная тишина. И вдруг взору путников открылась удивительная картина: зола, разбросанная рыжеволосой, образовала мост через ущелье преисподней. Он был практически прозрачный, с ажурными перилами. Теперь стало понятно, почему его не было видно в сумраке, и только сейчас, переливаясь преломленным в стекле и золе солнцем, он стал видимым. Лара нетерпеливым движением снова указала путникам на мост: «Быстрее в путь!» И они побежали. Мимо мелькали резные перила, бездна зияла в клубах дыма и отсветах лавы, солнце, преломившись, слепило глаза бриллиантовым блеском, но мужчины бежали без оглядки и, казалось, парили. Перебравшись на другую сторону, Наурус и Гарри оглянулись. Хаарама с ними не было, он остался с Ларой в аду. Вскоре лучик солнца стал меркнуть. Он становился все меньше и меньше, пока совсем не растворился в привычной для этих мест туманной дымке. Все вокруг снова стало серым и унылым. Исчез сверкающий мост, как будто его никогда и не было. Фигурки Хаарама и Лары слились с серыми камнями и совсем исчезли из поля зрения. Мужчины постояли еще какое-то время, и Наурус сказал:
– Ну что же, мой друг, пора нам в путь. Сейчас, главное, найти тропу на стену, а дальше мы пойдем в рай, – он не стал больше ничего добавлять, повернулся в сторону Великой стены и стал высматривать путь. – Ага, нам, видимо, сюда, – старец показал рукой куда-то вперед и двинулся по тропе, видимой только ему. Вслед за Наурусом пошел и Гарри.
Они долго плутали по извилистому пути, обходя большие камни и протискиваясь в тесные щели между скал. Через некоторое время в этом лабиринте камней и расселин старцу удалось подойти совсем близко к кладке стены и вскоре он обнаружил первую ступеньку лестницы, ведущей наверх. Гарри и проводник снова преодолели многочисленную вереницу ступеней и поворотов и, наконец, оказались наверху. Какой бы ни был тяжелый подъем, но, вдохнув полной грудью свежий и чистый воздух, Гарри снова испытал необычайную радость и счастье от того, что они выбрались из сумрака ада.
– Что, как будто заново родился? – спросил старец, словно прочитав мысли Гарри.
– Да уж, мрачное место этот ад, просто ужасное! – согласился Гарри и, немного подумав, добавил: – Но странно, что не все в том месте достойны такой участи – быть отверженными. Например, ученый, он же не совершил греха, по крайней мере не больше, скажем, меня нагрешил. Я вот в рай с тобой иду, а он там, и больше нигде его душа не может быть. Или вот колдунья рыжая, ничего плохого не совершила, а там теперь заточена. Даже жаль их. Не заслуживают они этого, так ведь, Наурус?
– Знаешь, Гарри, никогда не делай поспешных выводов, – молвил со всей серьезностью старец. – Ты же, наверное, слышал, что чужая душа – потемки? Слышал наверняка. И я даже больше скажу, своя душа тоже потемки, пусть не в прошлых поступках, но в будущих – это точно. Мало кто знает, как себя поведет в той или иной ситуации, что будет делать и ощущать его душа. Поэтому говорят: не загадывай, или живи сегодняшним днем. И не потому, что не нужно заботиться или думать о завтрашнем дне, а прежде всего потому, что сегодня или вчера можно по-разному почувствовать, как ты относишься к тем или иным событиям жизни, – старец замолчал на минуту, оценивая, по какому повороту им идти дальше, и, найдя нужный проход, продолжил: – Вот по этим ступеням пойдем, где больше стерты. Так вот, о тех, кого мы видели. Да, мне тоже по-человечески их жаль, но в душе нет. Потому как у них всегда есть выбор, и они могут покинуть то место, где находятся сейчас. Но одному не хватает силы, другому – умений и знаний, а кто-то просто боится. Вот для этого просветленные жители нижнего рая и приходят туда, к ним, собирают группу тех, кто хочет измениться и очиститься, и ведут в чистилище. В этом действии двоякая польза и очищающемуся, и грешникам. Один верой лечит души людские, а у других появляется шанс стать чище и лучше. Вот ты говоришь про ученого. Да, я с тобой согласен. На первый взгляд, вызывает уважение, когда человек на земле увлечен чем-либо, например, ученый – работой, своими исследованиями. Его открытия помогают улучшить жизнь на земле, хотя далеко не всегда. Но даже если помогают, ведь в других смыслах его жизнь пуста: нет любви, семьи, детей, значит, нет развития его души. Женщина и дети – это великая тренировка и познание любви. Любовь женщины прививается к ребенку. Любовь к женщине развивает мужчину. Не имея развитых чувств, например любви, может ли человек вообще создать что-то полезное для себя или людей? И не просто создать что-то современное, а такое, что многие века будет служить на пользу? Не для этого ли нужно, чтобы удачливый человек еще умел любить, сострадать, переживать за близкого, а потом за всех окружающих людей, даже малознакомых? И, самое важное, не зная, что такое любовь, может ли человек полюбить Бога и познать его любовь? Я не уверен. Поэтому в этом плане однобокие люди тут сильно страдают. Но это ничего, они придут, рано или поздно, в чистилище. И если человек был, по сути, достоин, то ничего неисправимого не существует, особенно тут, на том свете.
– Да, ты прав, Наурус, – ответил Гарри. – С ученым, наверное, полностью с тобой согласен. Сам в своей земной жизни испытал исцеляющую и рождающую саму жизнь любовь. Но вот рыжеволосую мне очень жаль. Такая красивая и добрая девушка и нам помогла. Без нее что бы мы делали?
– Да, Гарри, я тоже думаю о Ларе, что она, возможно, хороший человек! Но трудно думать о ее судьбе с точки зрения Господа Бога. Неизвестно, по каким причинам он наделяет каких-то людей большими способностями. Многим, думаю, дается предназначение быть лидером. Другим – лечить или стать учеными. Возможно, третьи должны показать людям их грешную сущность, заставить задуматься о своих неправильных поступках еще при жизни! И подумай о том, как пожалели жители деревни о совершенном над несчастной девушкой, если болезнь не прошла сразу. Всю оставшуюся жизнь эти люди будут корить себя за это, всю жизнь будут страдать и стараться, может быть, совершать больше добрых дел в надежде получить прощение на Великом суде. Воистину неисповедимы пути Господни!
Мужчины некоторое время стояли на краю огромной стены, наслаждаясь освобождением от пелены мрака. Затем Наурус взмахом руки показал Гарри, что нужно идти дальше, и они продолжили путешествие. На этот раз путники двигались по краю стены, откуда им открывались все новые виды. Каменистая серость дымки внизу постепенно прояснялась. Среди огромных скал стали попадаться сначала зеленые пятна кустарников, затем сплошной массив леса. Хотя отсюда и не было видно отдельных деревьев, но по принесенным ветром запахам прелой лесной подстилки и грибов явно угадывалось дыхание древнего зеленого леса. Иногда тропа прижималась очень близко к обрыву, заваленная с другой стороны нагромождениями камней, и заставляла путников идти мелкими шажками, опасливо цепляясь за каменные уступы. Еще с первого путешествия по Великой стене Гарри заметил множество полуразрушенных каменных зданий и снова решил спросить старца:
– Наурус, что это были за постройки? Кто их строил и жил ли кто в них?
– Знаешь, я тоже многого не знаю и на многое не могу дать тебе ответов. Но, представь, что все люди, когда-то жившие на земле, в конце концов попали в эти миры. И каждая душа живет здесь со своим накопленным на земле опытом, своими умениями, представлениями о природе и вещах, которыми пользовалась при жизни. Ты из современного времени, а десять тысяч лет назад тоже люди жили, и какие у них были инструменты, что делали они и каков был их жизненный опыт? Или пятнадцать тысяч лет назад? Людей было намного меньше. Сейчас живут на земле миллиарды, а в то время, может, жило несколько десятков миллионов. И души этих людей находятся тут. Ты еще встретишься с древними. Каждая эпоха, я так думаю, имеет свои плюсы и минусы, а в целом это равновесие. Например, древние люди имеют большую интуицию, дар предвидения, перевоплощения, и эти свойства тут только усилились. Современные люди большей частью этого лишены, зато у них много знаний о строении Вселенной, о технологиях, но напрочь отсутствует осознанность жизни. Ты, наверное, и сам уже заметил, что тут один язык, и все его понимают. Многие понимают другие души и без языка, как там у вас это зовется? А, телепатия, кажется.
Пока Наурус рассказывал Гарри о строении этого мира, вид со стены полностью изменился. Опять показались возделанные поля, многочисленные ручейки и реки передвигающихся людских масс. Одиночные крошечные кочки, видимо, жилища, иногда собирались в затейливые узоры небольших городков. Яркое солнце наполняло эту картину жизни радостью и внутренним счастьем. Гарри наслаждался этим видом, вспоминая сумрак и тревожную влажную тяжесть воздуха в аду. А тем временем старец продолжал свой рассказ:
– А насчет стены легенда такая. Очень и очень давно внутри этого города был нижний рай, это тот, в который мы сейчас идем, но теперь, правда, он в другом месте. И вокруг рая, поближе к нему, старались поселиться души. И чем больше душ сюда попадало, тем больше появлялось различных построек. Сначала они были в один этаж, потом новые поселенцы начали строить второй, третий. Какие-то дома разваливались, на их месте строили заново, и так продолжалось многие тысячи лет. Всем хотелось быть ближе к раю, но далеко не все могли жить в самом раю. Рад бы в рай, да грехи не пускают. Так и росла стена вверх и вширь. И стала она довольно высокой, тогда рай перенесли, вернее преобразовали в рай нижний, куда мы идем, и рай верхний, где живут святые, ангелы и чистильщики и даже сам Господь Бог, слава ему.
– А почему его перенесли? – поинтересовался Гарри.
– Причин тому несколько. Говорят, что первые жители рая слишком возгордились, потому как все те души, кто жил на месте стены, постоянно воздавали почести живущим в раю, стремились вызвать их расположение, постоянно славили их. И это не понравилось Богу. Ему было неприятно, что слишком много прославлений шло к тем, кто, возможно, этого не заслуживал. И когда жители стены стали наверху строить различные храмы, площади жертвоприношений для жителей рая, и когда те, кто жил в раю, с радостью стали это принимать и вести себя неподобающе, Бог разрушил все постройки на стене, изгнал из рая всех его жителей и наказал простым душам занять опустевшие дома, что были внутри города. А раем назвали совсем другое место, ты сам его увидишь, – Наурус вдруг остановился, радостно взглянул на Гарри и с улыбкой произнес: – Вижу знакомые места, мы почти пришли. Давай передохнем и перекусим. До рая рукой подать.
Рай
После последнего привала прошло довольно много времени. Старик молчал. Гарри шел позади и думал. Разные мысли роились в его голове. Размышлял он о пройденном пути, о встреченных человеческих душах, о словах и рассказах старца. А еще он думал о том, какой будет рай? Как там все устроено? Есть ли там райские кущи? Сможет ли он там находиться и какие там души? Гарри думал, что увидит красивые деревья и невиданные плоды, услышит музыку, и люди в белых одеяниях будут смотреть и радоваться, и от этого радость проснется в нем и сделает его счастливым. И как он, Гарри, будет стараться не испортить впечатления о себе и задаст тамошним жителям множество вопросов. На кого похожи обитатели рая? Вдруг они разозлятся, что такой недостойный, как Гарри, посмел к ним прийти. Как они там живут в счастье и гармонии? Что же там за души? Гарри прервал свои размышления, когда увидел, что Наурус прибавил шагу. Вскоре показался выход из лабиринта ступеней в Великой стене, и мужчины вышли наружу. Всюду, куда ни смотрел Гарри, он видел сочную зелень и яркие краски цветов. Запах меда, смешанный с необыкновенным ароматом каких-то сладостей и благовоний, сразу поразил его.
– Вот мы и пришли. Чувствуешь, как вкусен этот запах? – довольно спросил Наурус. – Но нам нужно идти дальше.
Вскоре появились деревья, на которых росли ярко-желтые и красные плоды, которых Гарри никогда в земной жизни не видел. За одной маленькой рощей открывалась другая. Вдруг по пути, вдалеке, они увидели силуэты людей, что-то делающих в садах. Казалось, они собирали урожай в большие корзины. Наурус, не сбавляя темпа, шел дальше. Через некоторое время на тропе Гарри увидел старика, склонившегося почти до самой земли от ноши. Это была огромная корзина, закрытая крышкой. Наурус мимоходом поздоровался с ним и проследовал дальше. Вскоре они вышли на поле с золотистыми колосьями, по которому ровными рядами шли косари. Даже издали было слышно говор остро заточенных кос. «Вжик, вжик», – ритмично переговаривались они. Чуть дальше виднелись стада каких-то животных, а в небе парили коршуны, пел жаворонок и какие-то мелкие птицы порхали от цветка к цветку, собирая сладкий нектар. Совсем рядом с тропой стояли ульи, и жужжание пчел навевало спокойствие. Казалось, что воздух пахнет медом и сладкий на вкус. Невдалеке виднелся лес, кроны деревьев уносились ввысь и сливались в большие зеленые шапки. Из леса выбежала маленькая стайка грациозных косуль. Они, не пугаясь, перешли тропу, по которой шли путники, а одна даже разрешила себя погладить. Ее шерсть была приятна на ощупь, а глаза как-то особенно посмотрели на Гарри. Через несколько минут путники подошли к земляному холму, полностью покрытому травой и кудрявым кустарником с большими и синими плодами. Это оказалась деревянная бревенчатая избушка, от старости вросшая в землю и поросшая мхом, сплошь покрытым маленькими красными и желтыми цветами. Вдруг открылась небольшая дверь, и на порог вышел, улыбаясь, мужчина и приветствовал путников:
– О, Наурус, здравствуй, дружище! Какими судьбами к нам?
– Да вот заблудшую овцу вожу, показываю наши миры, – приветливо ответил старец. – А как сам поживаешь? Весь в трудах и заботах?
– Да, скучать себе не даю, вот рыбы наловил, нужно коптить, – мужчина поднял огромную охапку хвороста на плечи и направился к едва заметной постройке. Там, в сарае, сложенном из сучьев и палок, висело четыре больших рыбины. Мужчина развел под ними небольшой огонь и кинул каких-то засушенных трав. Сразу повалил дым.
– Да, Горн, ты, как всегда, в заботах и хлопотах, – отметил Наурус.
– Что же, ты прав, старик. Дел у меня много. Вот закончу и погоню лошадей на водопой, да и почистить их нужно, помыть. А ты сегодня на сборище-то придешь? У нас сегодня турнир.
– Приду, хочу с собой взять и моего гостя новопреставившегося.
– Да бери, конечно, но ты же правила знаешь.
– Хорошо, тогда позже увидимся, а мы ко мне пойдем до вечера отдыхать.
Наурус попрощался, а за ним и Гарри. Они пошли далее по проторенной тропинке и вскоре оказались рядом с небольшим глинобитным домиком, беленым известью. Было видно, что за жилищем ухаживали. Дворик был украшен разными цветами в клумбах и аккуратно подстриженным кустарником.
– Вот и мой дом. Добро пожаловать, Гарри, – сказал довольный Наурус. – Наконец-то можно отдохнуть с дороги, ведь кроме как в своем доме, нигде так не отдыхается.
Мужчины вошли внутрь, и Гарри отметил про себя нехитрое убранство. Два топчана с накиданным сеном, покрытым грубой светлой тканью, стол и две лавки. Самым замечательным в доме был большой каменный камин, украшенный зеленоватыми изразцами с витиеватым узором. Когда Наурус развел огонь, камин оказался как будто прозрачным из-за светящегося зеленого камня. Старец накрыл на стол нехитрую снедь, и мужчины с удовольствием перекусили. Гарри, спросив разрешения осмотреться, вышел во двор. Сзади дома был небольшой хлев, в котором жила различная скотина. Гарри показалось, что эти куры, козы и овцы были какими-то счастливыми, а взгляд у них был не такой, как на земле. Мужчина задумался о том, что самое странное место в этом мире оказалось почему-то в раю. Скот, жители – простые крестьяне, никаких особых чудес и привилегий. Невзрачные здания. Но все-таки ему тут понравилось. Везде было радостно на душе, возникала уверенность в бесконечности и необходимости жизни. Он увидел кота, который внимательно наблюдал за ним. Вдалеке пасся табун грациозных черных лошадей, отливавших блеском в лучах яркого солнца. Стайки разноцветных птах весело порхали там и тут, раскрашивая воздух всеми цветами радуги. На крыльцо вышел довольный Наурус и жестом позвал Гарри.
– Нам скоро идти на собрание, нужно переодеться, Гарри.
Зайдя в дом, мужчина получил белоснежную накидку с капюшоном, пояс и быстро переоделся. Гарри подумал, что стал похож на Науруса, но тут же устыдился своих мыслей. За время совместного путешествия Гарри проникся необыкновенным уважением к этому спокойному в своей силе и самодостаточному старику. Гарри чувствовал скорую разлуку, и это его сильно тревожило. Как он будет один жить в этих мирах? Что он будет делать? Не попадет ли он снова в ад? Ведь столько непонятных и волшебных событий тут происходит, и как в них разобраться самому?
Солнце уже клонилось к закату, когда мужчины после недолгой прогулки оказались у стен достаточно большого здания. К нему собиралось много жителей этой удивительной местности. Гарри и Наурус вошли внутрь и сразу очутились в большом, просторном и ярко освещенном помещении. Но не было заметно ни ламп, ни свечей. Все усаживались за столы, стоящие ровными рядами. Некоторые собравшиеся радостно приветствовали друг друга, другие сидели молча, сосредоточенно о чем-то размышляя. Наурус несколько раз поздоровался с пришедшими, с кем-то перекинулся парой фраз. Все собравшиеся были по-разному одеты: кто в старинных ярких камзолах, кто в индийских одеждах, кто в современных костюмах. Но независимо от одежды каждый пришедший излучал спокойствие, уверенность и доверие. Гарри было комфортно находиться в этом незнакомом помещении среди незнакомой компании. Среди собрания было много женщин. Они старались не выделяться одеждой или украшениями, как в прошлой жизни, и были одеты просто, большей частью в закрытые длинные платья. Когда все столы были заняты участниками собрания, Гарри попробовал подсчитать количество пришедших, их оказалось около пятисот. Стоял оживленный гул человеческих голосов, и вдруг из-за стола встал, к удивлению Гарри, Наурус и громко всех приветствовал:
– Друзья, приветствую всех вас в этом примечательном месте, которое дало нам всем возможность встретиться. А там, где встречаются многие души, всегда рождаются новые мысли и новые возможности. Каждый из нас оказался в таком благочинном месте, как рай. Тот, кто тут живет многие времена, и вновь прибывшие счастливы здесь и благодарны Богу нашему за любовь и счастье быть тут. И нужно сразу заметить, что мы грешны, как и все души в этих мирах, и стремимся очиститься и стать лучше. И грешны мы в помыслах и делах наших, и кто не согласен, пусть скажет свое потом, – Наурус замолчал ненадолго, словно собираясь с мыслями, и громко продолжил: – Но, согласитесь, друзья, свой путь очищения прошел каждый из нас, а многие не один раз. Тяжелый физический труд, развитие своих добродетелей, просвещение жителей других миров, прославление Бога нашего. И что мы еще делаем? Кто скажет, что нам еще суждено делать, чтобы уметь очищать свои души перед Великим судом и не впадать в скверну? И не только же страх должен повелевать действиями нашими и помыслами. Что скажете вы, знающие и алчущие?
Когда Наурус начал говорить, еще слышались посторонние голоса. Когда старец закончил, в помещении стояла абсолютная тишина. Но это длилось недолго. После слов старца многие стали обсуждать сказанное, помещение наполнил гомон человеческих голосов. Но вот поднялся немолодой мужчина, просто одетый, и обвел всех рукой, прося разрешения говорить. Все сразу замолчали.
– Приветствую всех, собравшихся здесь. Науруса мы все хорошо знаем. С нами в нижнем раю живет не так уж много душ, пожалуй, большинство вы видите перед собой. И мы все стремимся познать то наслаждение, которое по-разному называют, но я не побоюсь сказать это еще раз. Мы ищем и все мы на пути познания любви нашего Бога, желаем увидеть его и, в конце концов, принять суд. То, как многие из нас представляли рай, на самом деле оказалось другим. Кто-то представлял райские кущи, кто-то безделье или самосозерцание. И правда в том, что многим пришлось снова проходить длинный путь очищения, чтобы оказаться тут. Все почему? Почему у всех нас есть стремление попасть сюда и тут же стремление нарушить свою праведность? Ведь многие души находятся и в чистилище, другие из ада никогда не выходят. Да прежде всего потому, что в каждом мире, в каждой общине или в каждой душе есть, с одной стороны, страх оказаться недостойным прощения Всевышнего и потому страх ада. А с другой – жгучее желание познания, оценки или сравнения толкает нас снова и снова на неблаговидные поступки. И некоторые из нас в познании, не осознавая последствий своих действий, совершают грех. И это вынуждает снова проходить путь очищения. Поэтому лучше ничего не предпринимать, ведь мы и так прожили достойную жизнь на земле. Самое правильное – делать то, что мы делали до этого времени. Молиться в этом молельном доме, встречаться иногда, работать в огороде, ухаживать за животными и ждать Великого суда.
– Кто это? – тихо спросил Гарри Науруса.
– Это? Великий мудрец Оррот, умер в 1540 году, жил в Сирии, похоронен с почестями. Но ты даже не слышал о нем, скорее всего. Потомки его сожгли все его труды и приказали забыть о том, что говорил этот человек. Поэтому вы, из современности, большинства провидцев и святых людей не знаете, потому как память у людей короткая и грешная, и одно верное учение всячески истребляется другим учением. Такова природа человеческая. В другом случае другое поколение просто забывает все: все слова, молитвы, выводы, порой доставшиеся потом и кровью предков. Коротка человеческая жизнь, а память еще короче.
Теперь слова попросила молодая рыжеволосая женщина в ярко-красном платье. Чувствовалось волнение, охватившее ее.
– Учителя и врачеватели человеческих душ, я была молода, когда попала сюда, и с тех пор свято чту все те правила, которым обучилась еще при жизни. Они и мои учителя-священники дали мне знания, как нужно прожить свою жизнь и пожертвовать ею для укрепления веры окружающих тебя людей. И это служение высшим принципам Господа Бога позволило мне быть сейчас среди вас. Я рада этому безмерно и поэтому хочу сказать, что нужно доказывать свою преданность Господу Богу не только своим личным поведением и своими бесконечными молитвами, но прежде всего делом приобщения грешных душ из ада к великому и прекрасному служению вере в Господа Бога. И поверьте, случится суд справедливый, когда даже те малые ошибки, которые мы, возможно, допустим, совершая просвещение среди душ очищающихся, грешных в чистилище и наказанных болью и огнем в аду, то простит нам это Господь Бог. Но когда в страданиях своих души человеческие не могут найти выхода в светлое царство из-за своего невежества или отсутствия знаний, и мы беспристрастно наблюдаем за этими блужданиями и, не сжалившись, вкушаем свои плоды, вот за это поведение нас точно накажут, и не увидим мы своего золотого века.
– Да, да, и я об этом же говорю! – вдруг вскочил со своего места благородный и дородный мужчина, весь в шрамах и с окладистой бородой. – Есть для этого тексты древние, которые завещал нам Сын Божий. И не престало нам спорить об этом. Нужно строить церкви во всех мирах и служить службу, как на земле служили, чтобы возрождать чувство веры.