– Если честно, меня раздражает то, что вы с ним делаете.
– О, ну-ка, поподробнее отсюда, – с интересом поворачивается Олег, садясь на подоконник.
– Не сиди голым на окне.
– А то что? Боишься – кто-то претендовать начнет?
– Мне не смешно. Простудишься просто.
Он берет спортивные брюки, натягивает и возвращается на подоконник:
– Так лучше? Ну, так что там по поводу раздражения?
– Дай мне сигаретку.
– Не кури на голодный желудок, тебе нельзя. И не увиливай.
– О, черт… ладно, скажу. Мне не нравится, что ты и он… ну, словом, я, похоже, ревную, вот.
Оглушительный смех Олега заставляет меня вздрогнуть и замолчать.
– Мари, ну это… это… даже слов не подберу…уф, господи… – ржет он, закинув на подоконник ногу и опираясь на нее локтем. – С ума сошла?
– Я не имею в виду, что у вас там интимное что-то, я не об этом… просто ты ведь знаешь – я собственница, мы договаривались – никаких гаремов, никаких нижних, кроме меня, лучше скажи, если надоем, и я уйду…
– Слушай, вот пил я, а похмелье у тебя – как так вышло?
– Олег, мне не смешно. Эта безобразная сцена сегодня… ну, я себя чувствую лишней.
– Так, ну-ка, иди сюда, – став вмиг жестким, говорит он и выбрасывает сигарету.
Я встаю и, завернувшись в одеяло, подхожу к нему.
– В ноги. Мари, слышишь?
Опускаюсь на колени, смотрю снизу вверх, как он тянет в стороны завязки брюк, потом берет меня за затылок ладонью и притягивает к себе.
– Да-а-а… – выдыхает он, крепко вцепившись мне пальцами в волосы. Потом пару секунд еще стоит неподвижно, выпускает меня и смотрит слегка расфокусированным взглядом: – А теперь скажи – какой Дэн может заменить тебя?
– Дело только в этом?
Олег опускается на пол рядом со мной, тянет к себе, обнимает и шепчет на ухо:
– Дело в том, что ты – моя. И только с тобой я хочу все. Не смей даже задумываться о такой ерунде, я запрещаю.
– Сейчас это звучит так, словно ты любишь меня исключительно за минет.
– Это звучит так, что я люблю тебя даже за твою упрямую дурость. Ты – моя, и другого ничего мне не нужно. Не можешь присутствовать при экшенах – не приходи в эти дни, вот и все.
Я и так не присутствую, видела все это действо пару раз, потом всегда уходила в спальню, расположенную максимально далеко от звукоизолированной «норы», где Олег катает экшены. Но всякий раз у меня внутри сидела заноза. Да, я знаю, что ничего, кроме порки, там не происходит, было бы смешно и глупо об этом думать – оба такие строгие гетеро, даже не знаю, что должно произойти, чтобы между ними что-то случилось. Но мне почему-то кажется, что Олег таким образом мне изменяет, и я никак не могу отделаться от этого ощущения. Головой все понимаю, но…
– Давай-ка на матрас, дует из окна, – он легко перебрасывает меня с пола на матрас, сам устраивается рядом. – Ты с утра невыносима, но так притягательна, – бормочет, стягивая одеяло.– Забываю, сколько мне лет.
– Не так много, как ты думаешь. Меня бесит, когда ты говоришь это и когда контролируешь себя…
– Мари, список «бесит» сегодня перевалил за разумные пределы. Остановись, – он гладит меня по груди, зажимает соски пальцами. – Хочу.
– Так не стесняйся. Побьем все рекорды, раз уж у тебя с похмелья такая потенция.
Через пару минут жалею о своих словах – после ночи и так болит все тело, а Олег и сейчас не особенно церемонится, вертит меня как куклу, берет грубо и жестко.
– Вы там насмерть решили затрахаться? – раздается из-за двери, и Олег орет матом:
– На… пошел, я тебе сказал! – при этом слишком сильно сжимает пальцы руки, держащей меня за горло, я начинаю ловить воздух ртом и задыхаться. – О, господи, Мари! – пальцы разжимаются, я кашляю, уткнувшись в подушку лицом. – Малыш, ты в порядке?
– Да… – хрипло бормочу я. – Не уходи… – но Олег уже отстранился, заглядывает мне в лицо:
– Ты точно в порядке?
– Да, все хорошо.
– Да ни хрена не хорошо! – злится Олег. – Мог ведь придушить.
– Да уж, асфиксия – не моя практика…
– Какая, к черту, практика! Бей меня по руке в следующий раз, когда к горлу потянусь.
– Нет.
Он садится на пятки, внимательно смотрит мне в лицо:
– Теперь ты понимаешь, почему никакого «найф-плея» у нас не будет? Ты предела не понимаешь, а я с ножом в руке могу наворотить такого, о чем потом буду жалеть. Больше не заикайся.
Ну, вот так… «Ножички» отменяются. Я не очень люблю эту кровавую практику, но иногда, для разнообразия, мне хочется почувствовать на коже лезвие ножа, и Олег – я знаю – это умеет. Но сегодняшняя сцена показала, что теперь мне ни за что не удастся склонить его к этому. Сказав «нет», Олег не говорит «да» ни при каких обстоятельствах. Но, может, оно и к лучшему…
– Олег, идите завтракать, – после осторожного стука произносит за дверью Лера.
– Да, спасибо, мы сейчас. Вставай, Мари, пойдем.
– В душ бы…
– Потом.
– Олег… я…
– Да, я знаю. Но мне так хочется. Надевай джинсы, – он протягивает мне валяющиеся рядом с матрасом джинсы, и я надеваю их на голое тело.
Я не знаю, зачем он это делает. Чувствительный к запахам Денис мгновенно уловит запах секса и заведется еще сильнее… Но спорить нельзя.
