Связующий браслет. Любовь в подарок

– Совсем ополоумели?! – доносится от рассерженного извозчика. Даже скакуны и те, взирают на парней осуждающе. Видимо слухи о их разумности не слишком-то и преувеличены. – Смотреть по сторонам вас не учат в ваших академиях?

Наконец оценив обстановку и сообразив, что могло произойти по их вине, парни начинают извиняться перед мужчиной, и извозчик, напоследок сплюнув от души наземь, уезжает.

– Это что, получается, ты нас спасла? – словно сомневаясь, что мне такое под силу, выдает темноволосый парень с небольшой родинкой под правым глазом.

– Получается, что спасла, – пожав плечами, говорю спокойно, отряхивая запачкавшийся подол плаща. И, вспомнив, что меня ждет Мина, напутственно добавляю: – Впредь будьте внимательнее.

Не дожидаясь ответа, разворачиваюсь и, перепрыгнув небольшую лужу, продолжаю путь в сторону таверны.

– Подожди! – кричат мне в спину. – Скажи хоть, как тебя зовут!

– Иветта! – повернувшись через плечо, кричу в ответ.

– Спасибо, Иветта! – доносится слаженное от парней, и я машу им рукой.

Спустя минут пять, проходя мимо таверны «Чешуя дракона» – одной из самых приличных таверн, оттого и дорогих, в столице, слышу грохот, за которым следует звук битого стекла, а после уже ор хозяина таверны.

– Ты, пьяное отродье, знаешь, сколько стоит этот кувшин?! – голос господина Дойла – огромного, словно гора, мужчины, хозяина таверны «Чешуя дракона», сотрясает окна и прохожих. – Пошел вон из моей таверны! И не смей здесь больше появляться, иначе я тебе шею сверну! – за шкирку вышвыривая сильно пьяного мужичка в хорошо пошитой, явно не из дешевой ткани одежде, приговаривает он.

Чудом устояв на ногах, одернув камзол, мужчина орет в ответ:

– Да ладно тебе, Дойл. Я заплачу… Скажи только сколько… Зачем из-за пустяка отказываться от платежеспособного клиента?

– Когда в моих подчиненных швыряют кувшины – это не пустяк! – рассержено рявкает хозяин таверны. – Не смей больше здесь появляться, Пьер, иначе кувшин уже полетит в тебя!

Закончив разговор, господин Дойл захлопывает дверь. Да с такой силой, что дрожат окна.

Поняв, что в таверну обратно его не пустят, мужчина начинает громко ругаться, сыпля угрозами в адрес хозяина таверны и всего его персонала.

Незаметно понаблюдав еще пару секунд, неодобрительно качая головой, продолжаю путь.

Для меня всегда было непонятно, зачем напиваться до такого состояния, когда начинаешь терять собственное достоинство.

Вот разве семье этого мужчины, увидь они его сейчас, не было бы за него стыдно? А ведь он не из простых, если судить по одежде. А ведет себя ничем не лучше пьяниц, что ошиваются на окраине города.

Позор, да и только!

Даже в моем небольшом городке под причудливым названием «Хольстэн», у любителей выпить больше стыда и гордости. А может… всё дело в страхе? У нас женщины в большинстве своём не робкого характера. Чуть что не так, сразу хватаются за что-нибудь тяжеленькое и без лишних слов принимаются за воспитание провинившегося мужа. Я пару раз становилась свидетельницей подобного воспитания и должна признать, метод действенный. Не совсем гуманный, но однозначно действенный. После, любящие выпить чего покрепче мужчины, не в пример лучше ведут себя находясь под градусом. Не буянят, не наносят ущерб, который после придется оплачивать и дорогу домой находят без труда.

И вот скажи после этого, что воспитывать взрослого человека бессмысленно! Нашими женщинами доказано обратное. Воспитательный процесс мужа – дело болезненное, порой требующее повторения, но несомненно не бессмысленное занятие.

Воспоминания о родном городе вызывают улыбку и легкую грусть. Я безумно соскучилась по родителям и друзьям. Надеюсь, я успею приехать домой до родов Рози. Они с Эвеном ждут первенца, и я очень хотела бы быть рядом с ними в момент рождения их ребенка.

Добравшись наконец до любимой среди «не элитных» студентов таверны «Синий глаз», вбежав по ступенькам, захожу внутрь. В нос сразу бьют вкусные запахи: жареного мяса, пряных специй и только что испеченного хлеба.

Сглотнув голодную слюну, быстро осматриваюсь и, заметив Мину, направляюсь к ней.

– Привет, – здороваюсь, снимаю плащ, перекидываю через спинку стула и усаживаюсь за стол.

– Чего так долго? – отрываясь от маг-планшета – довольно дорогой модной в высших кругах игрушки – спрашивает подруга. – Видела, что пишут в новостях?

– Нет, когда бы? Что пишут? – махнув рукой подавальщице, подзывая, отвечаю Мине.

Такой, как мне, обычной студентке, живущей за счет стипендии и подработки, новости доступны только из печатных газет. В то время как Мина, имеющая маг-планшет, в виде тонкой квадратной артефакт-пластинки, выполненной из зачарованного стекла, может узнать новости в числе первых.

– Пишут про увольнение магистра Пинталя, – довольно сообщает подруга. – Правда, о причине не говорят. Но это и не важно. Сам факт увольнения ставит крест на его преподавательской карьере. Его теперь никуда не возьмут.

– Неудивительно, – отвечаю, следя, чтобы неспешно идущую к нам подавальщицу не перехватили по пути более прыткие клиенты. – Лорд-ректор не позволил бы, чтобы имидж академии пострадал, поэтому причина и не была указана. Сам же магистр будет молчать во благо себе.

– Всё-таки лорд Тхан чудо, – мечтательно вздохнув, говорит Мина. – Ты так не считаешь? – не дождавшись от меня подтверждения чудесности нашего ректора, спрашивает подруга.

– Он однозначно лучше, чем предыдущий ректор, – не покривив душой, говорю.

– И красивее.

– И красивее, – соглашаюсь. Тут даже сравнивать стыдно. Предыдущий ректор мало того, что до денег жадный был, так и внешне напоминал больше откормленного свина, чем благородного аристократа.

– Вот бы за него замуж выйти…

– Ага… что? Нет! Что ты несешь? – бросив на подругу гневный взгляд, шиплю.

Как язык-то повернулся о таком вслух сказать?!

– А что такого? Лорд Тхан завидный жених, – смеется подруга. – Знаешь, сколько знатных семей желают породниться с ним?

– Вот именно! И лорд Тхан выберет жену себе под стать. Так что прекращай мечтать и вернись на землю, – настойчиво советую. И, наконец дождавшись подавальщицу, которая особо не торопилась к нам, предпочтя флиртовать с мужчинами не самой располагающей наружности, сидящими в другом конце зала, делаю заказ: – Мне овощное рагу, ломоть свежего хлеба и травяной отвар, пожалуйста.

– А вы что будете? – записав мой заказ, с тщательно скрываемой завистью смотрит на Мину девушка.

Подруга всегда одевается так, словно на светский прием собиралась. Вот и сейчас на ней надето изумрудного цвета бархатное платье с темными ажурными манжетами.

Платье явно свидетельствует, что его хозяйка богата. Отсюда и зависть у подавальщицы. Ей такое платье не по карману.

Да и мне тоже, вот только зависти к подруге у меня отродясь не было. Я предпочитаю комфорт красоте.

– Мне то же самое. Только добавьте еще яблочный пирог.

– Целый? – уточняет подавальщица.

– Да.

Приняв наш заказ, девушка передает его на кухню, а после направляется к тому самому столику, от которого ей достается столько мужского внимания.

– Думаешь, я не подхожу лорду Тхану? – возвращается к прерванному разговору Мина. – Моя семья богата, сама знаешь.

– Знаю. Но и семья лорда Тхана не бедна. К тому же они аристократы в бог знает каком поколении. Очевидно ведь, что и жена у лорда-ректора будет из родовитых, – говорю то, что думаю. – Ты чудесная, Мина. Красивая и добрая…

– Но этого мало, чтобы стать женой такого влиятельного человека, как лорд Тхан, – перебив, спокойно договаривает за меня Мина.

Киваю. Такова правда.

Стать женой аристократа Мине светит лишь в том случае, если семья её будущего мужа будет на грани разорения и будет очень сильно нуждаться в деньгах. Тогда да, Мина станет желанной невестой.

– Не обижайся, – заметив грусть в зеленых глазах подруги, говорю.

– Я не обижаюсь. Сама знаю, что ты права. Просто неприятно осознавать, что важнее титулы, чем любовь. На самом деле я не мечтаю стать женой лорда Тхана. Просто ляпнула, не подумав.

– Тебе кто-то нравится? – осторожно спрашиваю. Лезть не в свое дело не хочется, но в последнее время я часто замечаю грусть в глазах подруги. И наш разговор натолкнул меня на определенные мысли.

– Так заметно? – грустно улыбнувшись, спрашивает Мина.

– Не особо, ты хорошо скрываешь. Но мы с тобой уже второй год живем вместе, и я знаю тебя лучше других, поэтому заметила, что тебя что-то тревожит. В чем дело, Мина? Кто тебе нравится?

– Если скажу, не будешь считать меня дурой? – смотря мне в глаза, спрашивает соседка.

– Не буду, – обещаю.

– Риган Ванс, – набрав воздуха, выпаливает она.

Тут мне приходится приложить огромные усилия, чтобы не выругаться вслух. Стиснув покрепче зубы, стараюсь не позволить эмоциям отразиться на лице.

Риган Ванс? Серьезно?!

Да как моя милая добрая соседка могла влюбиться в него?

Риган Ванс – выходец из очень богатой семьи. Но даже не в этом проблема, а в том, что Риган гад редкостный.

Все, кто ниже его по статусу – ему не ровня, и относится он к ним соответственно. Пренебрежительно либо и вовсе не замечает.

Если я не ошибаюсь, сейчас Риган состоит в отношениях с Селестиной Кираз, старшей дочерью лорда Тедмира Кираза.

– Разочарована? – опустив глаза, тихо спрашивает Мина.

Вздохнув, отвечаю:

– Нет. Скорее удивлена, – что неприятно удивлена, добавлять не стала.

– Я знаю, что у Ригана сложный характер, но он неплохой парень.

Я не согласна, но снова держу мнение при себе.

– Он встречается с Селестиной, – говорю. Может, подруга не в курсе последних новостей на любовном поприще Ванса?

– Я знаю. Видела их вместе не раз.

– Понятно, – больше не знаю, что сказать. Могу только посочувствовать. И надеяться, что чувства Мины к Ригану не так крепки и спустя недолгое время она про него забудет.

Спустя пару минут нам приносят еду, и неловкое напряжение между нами спадает. Мы снова начинаем болтать. Я рассказываю подруге, как по пути спасла парней из академии стражей, а Мина потом, подсев ко мне, показывает в маг-планшете статью, посвященную увольнению магистра Пинталя.

Сытно покушав, мы решаем прогуляться до рынка. Я покупать ничего не планирую, но составить компанию подруге, желающей поглядеть, что там продается, с удовольствием соглашаюсь.

В академию мы возвращаемся, когда начинает уже темнеть. Поймав экипаж, с комфортом добираемся до ворот академии. А оттуда на своих двоих, изрядно уставших от долгой ходьбы по торговым рядам, до комнаты.

Глава 4

– Иветта, поторапливайся! Если мы опоздаем, магистр Мэйт будет всю пару только нас спрашивать, – закидывая тетради в сумку, поторапливает Мина.

– Я и так тороплюсь, – пыхчу в ответ, пытаясь извернуться и застегнуть молнию на ученическом платье. Как назло, именно сегодня никак не получалось, хотя обычно я без посторонней помощи прекрасно справляюсь. – Мина, помоги, – наконец сдаюсь и прошу о помощи.

– Повернись! – командует подруга. – Готово, – спустя секунду отчитывается она и вновь возвращается к сборам.

А я хватаюсь за расческу и начинаю в ускоренном режиме прочесывать запутавшуюся за ночь копну волос, после чего заплетаю их в простую косу. Сделать что-то более приличное просто не успеваю.

Опаздывать на занятия всегда чревато, а опаздывать к магистру Мэйту, преподающему расоведение – значит стать целью для углубленного опроса.

– Всё, я готова, – перекинув косу на спину и схватив увесистую сумку, в которую помимо учебных принадлежностей помещалась еще куча всего, выкрикиваю.

– И я. Бежим, – Мина первой бросается к двери.

До кабинета мы добираемся вперед магистра. Облегченно выдыхаем, занимаем места и ждем начала занятия.

– Ив, – окликает меня Бастион Крайнг, сидящий позади.

– Чего тебе? – повернувшись, спрашиваю.

Мы с Бастионом не то чтобы друзья, но он один из немногих аристократов, который не задирает передо мной нос. Даже здоровается порой.

Скажем, у нас мирное сосуществование.

– Ты домашку по истории магии сделала?

– Да.

– Дай списать, – просит парень, строя жалостливое лицо.

Давить на жалость у Бастиона выходит плохо. Он привык командовать и требовать, как и большинство аристократов, а не просить. И всё же, вздохнув, лезу в сумку и, достав конспект с домашней работой, протягиваю ему.

– Спасибо, – лучезарно улыбнувшись, чем вызвал недовольное фырканье Мины, не одобряющей мою доброту, Бастион тут же начинает шустро переписывать.

Но с приходом магистра Мэйта делать это парню приходится осторожно. Ибо большую часть занятия мы слушаем магистра и лишь в конце должны записывать самую важную информацию. Ту, что успеем. Остальное предстояло изучить самостоятельно.

Следующей парой у нашей группы шла «Классификация боевых заклинаний». Предмет профильный и очень важный, поэтому на этих парах чаще всего царит гробовая тишина, разбавляемая скрипами писчего пера или писчих палочек. Тут уж, кому чем удобнее писать.

– Все зарисовали схему с доски? – когда занятие подходит к завершению, нарушает тишину магистр Броун – мужчина, чьи волосы уже щедро тронула седина. Это самый старый магистр в академии Далвэйт. Но, несмотря на почетный возраст, магистр Броун до сих пор в отличной форме. Не зря в свое время он был выдающимся боевым магом.

– Да, магистр, – раздается хор нестройных голосов, и в тот же момент по взмаху руки магистра доска самоочищается.

С задних рядов доносится пара грустных вздохов. Видимо, кто-то всё же не успел перенести схему в тетрадь.

– Запишите домашнее задание и можете быть свободны, – новый взмах, и на доске появляется запись.

Все тут же склоняются над тетрадями под зорким взглядом магистра, следящим, чтобы никто из студентов не вздумал проигнорировать домашнее задание.

Закончив, закрываю тетрадь и, размяв уставшие пальцы, складываю все в сумку. В последнюю очередь забираю свою тетрадь у Бастиона.

– Пойдем? – говорю Мине, закидывая на плечо ремешок сумки.

– Пошли, – отвечает подруга, отряхивая с рукава невидимую грязь.

Стоит оказаться в коридоре, как мы, не сговариваясь, бросаемся бежать в столовую.

Стоять в очереди – одна из нелюбимых мною вещей в академии.

В столовой академии Далвэйт работают прекрасные повара, достойные признания, поэтому желающих вкусно поесть всегда много. Даже «элита» не брезгует отстоять очередь. Хотя выбора у них особого нет. Это раньше, при другом ректоре, «элита» в первых рядах выбирала себе еду, в то время как бюджетникам вроде меня приходилось довольствоваться тем, что оставалось после них.

Учитывая, что академия Далвэйт практически состоит из аристократов и детей богатых семей, то бюджетникам особо выбирать не приходилось.

Такая несправедливость поначалу очень злила, но я понимала, что не в силах что-либо изменить, поэтому приняла правила, царившие в стенах академии. Целый год мне и немногим студентам-бюджетникам приходилось мириться с массой несправедливых ситуаций. Поэтому, когда назначили нового ректора, лично я особых улучшений не ожидала.

И ошиблась.

С приходом лорда Тхана жить и учиться в академии стало одновременно проще и тяжелее. Нагрузки стало больше – приходилось до ночи сидеть за книгами. Но в то же время различия между студентами стерлись. Пусть не полностью, но значительно.

Теперь «элита» не позволяла себе открыто измываться над теми, у кого не было титула и богатых родителей. Больше они не могли нанимать себе в услужение, тех кто не их уровня. Им самим приходилось исполнять свои поручения, вроде походов в кондитерскую, забрать заказ у модистки, таскать учебники на занятия и многое другое.

Лорд Тхан еще во время приветственной речи предупредил, что все студенты равны, а те, кто не согласен, всегда могут написать заявление на отчисление.

Желающих отчислиться из лучшей академии королевства не нашлось. Оно и понятно, родители навряд ли погладили бы по головке своё чадо, упусти оно шанс получить диплом академии Далвэйт.

Ведь не смотря на некоторую несправедливость, преподаватели в Далвэйте, в большинстве своём, превосходные. Их знания бесценны. И каждый, кто хотя бы немного это осознает, будет крепко держаться за шанс учиться здесь.

Набрав еды, довольные, садимся с Миной за стол и не спеша приступаем к обеду.

Я решаю начать с овощного супчика. Мина – с мясного рагу.

– Ммм… Как же вкусно. Просто объедение, – запихнув полную ложку в рот, восторженно говорит подруга.

– Вкусно, – проглотив, соглашаюсь.

– Только за это можно всем сердцем полюбить Далвэйт.

Киваю, не желая отвлекаться на разговоры.

Мы уже заканчиваем есть, когда столовую наводняют студенты, выстраивающиеся в длиннющую очередь, которая, к слову, довольно шустро двигается.

– Я объелась, – сообщает Мина, отодвигая от себя полупустой поднос.

– Еще бы, ты куда столько набрала? – сыто хмыкнув, смотрю на стройную подругу и в который раз поражаюсь, куда в неё столько влезает. Аппетит у Мины превосходный, любому взрослому мужчине на зависть. И самое главное, что бы подруга ни ела, на её фигуре это никак не сказывается.

Я открыто завидовала этой особенности Мины. Потому что со мной подобное «волшебство» не работало. Стоило увлечься сладостями, и пара лишних килограмм была обеспечена. Благо при учёбе на боевом факультете долго лишнее не задерживалось. Буквально за одну тренировку удавалось вернуться в норму.

Что не могло не радовать, ибо сладкое я любила горячо и всем сердцем.

– Всё такое вкусненькое, хотелось попробовать всего и сразу, – мило хлопая глазами, отвечает Мина.

– Большая часть состояния твоего мужа будет уходить на утоление твоих гастрономических пристрастий, а оставшаяся – на одежду, – беззлобно замечаю.

У моей соседки два пристрастия – еда и мода. Мина с чего-то считает зазорным надевать одну и ту же вещь больше трех раз. Поэтому вещей у нее не счесть. Весь шкаф в комнате забит под завязку. Часть вещей подруги даже в моем шкафу висит. И она все равно каждое утро умудряется страдать, что ей нечего надеть.

В такие моменты я закатываю глаза и прошу у богов терпения, чтобы не поддаться искушению и не похоронить Мину в её же шкафу под грудой одежды.

– Ой, да брось… Моего приданого хватит не только на это, – подмигивая, весело отвечает подруга.

– Твоя правда, – смеюсь.

Честно, я даже не представляю, насколько богата Мина. Никогда не видела смысла спрашивать, ибо для меня это не важно. Но если судить по её вещам и украшением, то семья моей подруги будет побогаче многих родовитых семей. Одно то, что у Мины есть несколько платьев от именитого модельера, шьющего самой королеве Элизаре, говорит о многом.

Освободив стол, переговариваясь, отправляемся на выход, где я, к своему невезению, сталкиваюсь с Региной Брэйкан.

Девушка, выйдя из очереди, с ядовитой улыбочкой заступает мне дорогу.

– Вижу, ты в числе первых поела, Лаир. Радуешься, наверное, что больше не приходится довольствоваться объедками.

– Уйди с дороги, – внешне невозмутимо говорю, глядя в светло-карие, полные неприязни глаза Регины.

– С чего бы мне уходить? – вскинув идеальную бровь, спрашивает Брэйкан. – Тебе надо – обойди.

Чтобы не портить себе еще больше настроение, решаю просто обойти девушку, но стоит попробовать, как она вновь встает на моем пути.

– Что-то хочешь сказать, Лаир? – ехидно улыбаясь, говорит Регина уверенная что я, как и раньше предпочту отмолчаться, дав выговорится ей.

– Ты на скандал нарываешься, Брэйкан? – опередив меня, произносит Мина. Подруга терпением никогда не отличалась. К тому же, Регина сильно раздражала мою соседку своим надменным поведением и нескончаемым желанием унизить меня.

– Тебе слова не давали, Флорнес, – окатив Мину презрительным взглядом, резко отвечает Брэйкан. – Я разговариваю с Лаир.

– Она с тобой разговаривать не хочет! – отрезает подруга. – Так что уйди с дороги, пока тебя по-хорошему просят.

– Ты, выскочка безродная, смеешь мне угрожать, что ли?! – повышает голос Регина, и на нас начинают оборачиваться студенты, отчего я внутренне напрягаюсь.

Терпеть не могу скандалы. Тем более публичные. А вот Регина себя как рыба в воде чувствует.

До чего же склочная девица…

– Я, может, и не имею титула, – спокойно говорит Мина, усмехнувшись, – зато у моей семьи денег куда больше, чем у твоей. Так что нечего тут кичиться своим происхождением. У тебя только оно и есть!

– Происхождение важнее денег! – покрываясь красными пятнами, понизив голос шипит Брэйкан.

Не так давно Мина рассказала мне, что семья Регины сейчас переживает не лучшие времена. Вроде как отец Брэйкан по уши увяз в долгах из-за пагубного пристрастия к азартным играм. Тогда я не придала этому значения, так как не привыкла злорадствовать над чужими проблемами и неудачами. Даже не спросила, откуда подруге об этом известно. Все мои мысли были направлены на учебу.

Но теперь, глядя на покрасневшую Регину, осознала, что подруга права. Всё, что есть у Брэйкан, это её титул. А без него она ничем не лучше меня.

– Спорное утверждение, – снова усмехается Мина. – Выжить в высшем обществе без денег сложно. Ведь деньги дают власть. Имея один лишь титул, не разгуляешься и гардероб по последней моде не обновишь. Тебе нелегко, наверное, приходится, – с деланным сочувствием произносит подруга.

Когда нужно, Мина может вести себя как настоящая стерва. Поэтому к ней никто не цепляется, знают, что себе дороже выйдет.

– Заткнись, выскочка! – гневно выкрикивает Регина, подаваясь вперед.

Испугавшись, что Брэйкан может ударить Мину, выдвигаюсь вперед и твердо произношу:

– Вылететь из академии захотела?

Брэйкан от моих слов словно на стену налетает. Замирает, зло смотрит на меня несколько секунд, после чего, сжав губы, отступает обратно в очередь, освобождая нам путь.

Как я уже упоминала, лорда-ректора боятся все без исключения. Как и вылететь из академии.

Беспрепятственно покинув столовую, спиной ощущая чужие взгляды, расслабляюсь оказавшись в коридоре.

– Как была гадиной, так ею и осталась, – раздраженно говорит Мина. – Чего она вообще к тебе прицепилась? Кажется, что именно тебя из всех, она больше всего терпеть не может. Ты с ней до Далвэйта нигде не пересекалась случаем?

Подумав, отрицательно качаю головой. Я бы запомнила. Регина девушка запоминающаяся, этого у неё не отнять. Пепельная блондинка с кукольными чертами лица. Впервые увидев её, можно восхитится хрупкой утонченной внешностью, чем-то напоминающую эльфийскую, но стоит Брэйкан открыть рот и всё очарование исчезает являя наружу истинную неприглядную суть.

– Тогда вообще не понятно, чего она от тебя хочет…

– Разве таким, как она, нужен повод? – глянув на подругу, спрашиваю.

Таких как Регина, в академии полно. И ведь дело не только в титулах и богатстве, нет, среди простых людей тоже есть те, кто за счет других, слабых, тихих и робких, пытается самоутвердиться и возвыситься.

– И то верно, – вздыхает Мина. – Как же она раздражает. Так бы и оттаскала её за космы, да только вылететь из академии не хочу.

– Успокойся, – касаюсь плеча подруги, – она этого не стоит. Регина, по сути, безобидна. Только и делает, что словами цепляется.

– Слова порой ранят сильнее кинжала. Ты хоть и не подаешь виду, но я знаю, как тебе больно от её слов.

– Я в порядке. Меня уже не задевают подобные выпады, – и это почти чистая правда. За первый год обучения я столько наслушалась в свой адрес, стараниями той же Брэйкан, что теперь меня практически ничто не задевает.

Неприятно – да. Но вот чтобы я рыдала из-за брошенных Региной слов – нет. Слезы больше я лить не стану. В свое время выплакала больше, чем следовало.

А ведь меня благодаря Мине особо и не трогали. По крайней мере, куда меньше, чем доставалось другим бюджетникам.

Не то, чтобы я не могла за себя постоять. Могла. Причем не только словом, но и делом. В детстве мне доводилось пару раз участвовать в драках. Но тогда моими противниками были дети, чье положение было равным моему. А в Далвэйте приходилось противостоять детям из обеспеченных семей, большая часть из которых имела еще и титулы.

Громкие конфликты, тем более драки, с аристократами ничем хорошим для меня бы не закончились. Скорее всего меня попросту бы отчислили без выяснения причин, вызови я недовольство прошлого ректора.

Так что поддержка Мины была бесценна.

Её родители делали щедрые взносы на нужды академии и ректора, поэтому любые конфликты с её участием, коих было не так уж и много, улаживались максимально быстро.

Оставшиеся пары пролетели незаметно. И мы, уставшие, забежав в библиотеку за нужными книгами, возвращаемся в свою комнату.

Вечер проводим за чаем с вкусняшками, которых у Мины припрятано с лихвой. Подруга щедро делится со мной. Она часто подкармливает, когда я, засидевшись над учебниками, забываю наведаться в столовую. Или чтобы поднять мне настроение. Сладости – лучший способ для этого.