Лучи уходят за горизонт
– Приве-е-е-ет! – крикнула Иоанну Лора, ускоряя шаг. – Пошли!
На ней было длинное коричневое пальто и лёгкий белый шарф, обёрнутый вокруг шеи. Иоанн пошутил что-то насчёт цвета её волос (прекрасное сочетание белого с белым!), и ребята двинулись в город. Сели в автобус и доехали до центра города, где были четырёх– и пятиэтажные здания и широкие мостовые с некоторым – скажем, заметным – количеством машин. Гуляя по набережной, они любовались противоположной стороной узкой реки под шелест посаженных вдоль тротуара деревьев. Потом взяли с ближайшей стоянки велосипеды и, переехав реку, отправились в Старый город, попутно пугая туристов и местных жителей быстрой ездой. Лора и блондин устроили что-то вроде гонки, и Иоанну ничего не оставалось, как броситься вслед за ними.
Впрочем, Лоре это быстро надоело – дважды обогнав ребят, она заявила, что хватит дурачиться, и приказала двинуться в парк Танерхоф, а оттуда по набережной до озера, чтобы увидеть и сфотографировать школу-интернат и замок с другого берега. Для неё это было чем-то вроде ритуала – Иоанн примерно раз в месяц видел в «Фейсбуке» её фото на фоне замка с противоположного берега: осенью, зимой, весной, в ясную погоду, в дождь, в снег, в туман… и впервые ему самому предстояло стать частью ритуала.
Приехав, они свалили велосипеды в кучу. Лора знала прекрасное место – вид был, отметил Иоанн, и вправду фантастический, и никакой «Фейсбук» не мог его передать. Панорама начиналась справа, от розово-синего замка, затем шёл зелёный массив парка, потом – вдалеке – лес и Альпы, над которыми тянулись облака, и так до линии горизонта… дул сильный ветер, и яхт на озере не было, но Иоанн легко мог вообразить, какое наслаждение стоять здесь летом и смотреть, как по залитому солнцем озеру проходят теплоходы, яхты и катера.
Лора расправила волосы и встала у самой воды, подзывая ребят к себе. Иоанн встал рядом с ней, когда подруга Лоры, присев, снимала их на свой телефон; Лора положила руку на плечо Иоанна, а тот в ответ обхватил её за талию. Они стояли так всего несколько секунд, потом к ним подошли остальные, и уже на следующей фотографии Лору запечатлели склонившей голову на плечо блондина, а ещё на одной она хищно раскрыла рот и оскалилась, высовывая язык.
Закончилась фотосессия групповым фото, для которого был остановлен прохожий в зелёном жилете и с тростью. Иоанну не удалось встать рядом с Лорой, он стоял справа от неё, приобняв её подругу. Та тоже была ничего и, улыбаясь во весь рот, прижала его к себе.
Ветер усилился, надвигался дождь, ребята вскочили на велосипеды и поехали обратно в центр. Там они забежали в какое-то кафе – как раз вовремя, потому что дождь разошёлся вовсю. Внутри кафе было душновато; компания уселась за столик у окна, с видом на реку. Лора с подружкой и блондином уселись на диван, а Иоанн с приятелем – напротив.
Лора заказала себе только салат с овощами и чёрный кофе. Иоанн не очень хотел есть – попросил небольшое блюдо с жареными морепродуктами. То же самое взял себе блондин, заявив:
– Нет ничего лучше обитателей моря… Только надо спросить про гарнир…
– Это ужасно, – отозвалась Лора.
– Гарнир? – спросил Иоанн.
– Нет, – ответила она. – Есть живые существа.
– Они не совсем живые, – заметил блондин.
– Нет, они были живыми, и их убили, чтобы ты их съел.
– Про растения можно сказать то же самое.
– Нет.
– Да.
– Нет, это совсем другое.
Блондин засмеялся, а Иоанн решил не ввязываться в спор. Напитки принесли раньше, и вскоре, прихлёбывая кофе, Лора сказала:
– Вы слышали про Тейлор?
Тейлор – так звали девочку, которую отчислили из-за секса в парке.
– Это ужасно, – сказала Лора.
– Ну, Барон даже хотел её оставить, – ответил Иоанн. «Бароном» они звали Смайли.
– Ужасно, что он хотел её оставить.
– Почему? – спросила подружка Лоры. Она закурила, и сидела, положив ногу на ногу, пуская из ноздрей дым.
– Слушай, это же отвратительно!
– Это был её молодой человек! Почему нет?
– Они оба вполне взрослые, – сказал блондин.
– В парке… на лавочке… Нет, это чудовищно.
– Почему?
– Отвратительно. Я не могу этого понять.
Иоанн тоже не понимал, что именно вызывало недовольство Лоры – поступок Тейлор или «место преступления», и поэтому решил сменить тему:
– В этом году мы заканчиваемся учиться в мае?
– Да, – ответила подружка Лоры. – Двадцать четвёртого, потому что двадцать пятого я еду на Мальдивы.
– А ты куда поедешь? – обратилась Лора к блондину.
– Домой, – ответил он. Иоанн понятия не имел, где он живёт, но подозревал, что где-то в Южной Европе.
– А летом?
– На сафари в Африку.
– Что планируешь делать? – спросил его Иоанн.
– Охотиться.
– Нет, потом.
– В смысле?
– Где учиться дальше?
– Скорее всего, в Америке, – пожал тот плечами. – Вроде туда.
– Какая специальность?
– Ещё не уверен.
– Ясно, – кивнул Иоанн.
– Калифорнийский университет в Беркли.
– О-о, – протянула Лора. – В Калифорнии у меня полно друзей.
– Там учится одна моя подруга, – сказал блондин, – поеду к ней.
– Я обязательно к тебе прилечу – сто лет не была в Америке, – сказала Лора.
– Да, мы хорошо проведём время.
– Обожаю Америку, – сказала Лора. – Иоанн, ты был в Америке?
– Нет, – ответил Иоанн.
– Слетай, – посоветовал блондин. – Если я поступлю, то приглашаю.
– Спасибо. – Этого Иоанн не ожидал.
– Наверное, я прилечу зимой, – рассуждала Лора. – Может быть, папа одолжит мне свой джет.
– У твоего отца джет? – спросил приятель Иоанна. – Какой?
Иоанн подумал, что такой вопрос вполне мог бы задать Стивен – его интересовали всякие летающие и ездящие штуки.
– «Гольфстрим» пятьсот пятидесятый, – сказала Лора. – Я так люблю на нём летать.
– Мы с другом летали в Австралию на пятьсот пятидесятом, – сказал блондин. – Тридцать часов. Если бы не просторный салон, я бы там умер.
– Да, он классный! Если папа мне даст самолёт, то я слетаю к тебе зимой.
– Он же в классе двухтысячного «фалкона», правильно? – спросил приятель Иоанна. – Мне кажется, «фалкон» взлетает мягче и у него расход топлива меньше. Какая у вас комплектация?
Пока они рассуждали о характеристиках джетов, Иоанн скучал, пил кофе и смотрел в окно. Дождь усилился и молотил по стеклу косыми струями. Было около четырёх часов, но из-за ливня стемнело, как в сумерки – во многих окнах горел свет, а машины включили фары.
Иоанн поймал на себе взгляд подружки Лоры – она тоже не участвовала в беседе о «железе» частных самолётов и спокойно докуривала третью сигарету. В отличие от Лоры, яркой блондинки, у неё были русые волосы. Кому-то она – более простая, понятная и приземлённая, всегда смеявшаяся над шутками – показалось бы красивее Лоры, но не Иоанну. Лицо Лоры, с её огромными глазами и острыми скулами, можно было в лучшем случае назвать симпатичным, да и её манера одеваться – смешение блеклых, сероватых тонов и вечное отсутствие маникюра (кроме особенно важных дней) говорили не в её пользу… Но в этой загадочности, неприступности и необычности Иоанн видел нечто манящее.
Когда принесли еду, он болтал с подружкой Лоры, в то время как сама Лора полностью переключилась на других мальчиков. Они перекусили – кальмары показались Иоанну вкусными. Лора покончила со своей листвой и уткнулась в телефон.
– Кем хочешь быть? – спросила подруга Лоры, гася сигарету в пепельнице. Обычно в их среде спрашивали «чем увлекаешься?» и «чем будешь заниматься?». Ответы были заранее заучены за семейными обедами, и ребятам оставалось следовать воле родителей. «Кем хочешь быть?» предполагает слишком сильный акцент на «ты сам».
– Не знаю, – сказал Иоанн.
– А что нравится?
– История, – честно ответил он.
– Кстати, – оторвалась от телефона Лора. – Ты хотел мне показать…
– Что? – спросил Иоанн.
– Свою работу.
– А, ну да. – Он сделал вид, что только что вспомнил, и полез в рюкзак за планшетом. Ему не хотелось обсуждать свою семестровую работу по истории при всех, но ради этого момента он и тащил планшет через весь город, по крайней мере, уж точно не для пары банальных фото!
– Она о чём? – спросила Лора.
– Об упадке Древнего Рима.
– По Гиббону? – спросил блондин. – Вы его уже читали?
– Я – да.
– Молодец, – похвалил его блондин. Иоанн дал планшет Лоре, и та с явной скукой пролистала пару десятков страниц.
– Прикольно, – похвалила она, не впечатлившись.
– Ты много читаешь? – спросил блондин.
– Да, стараюсь, – ответил Иоанн. Ему не нравилось быть предметом расспросов этого парня, но тот, судя по всему, особого смысла в свои слова не вкладывал.
– Нам пора, – вдруг сказала Лора. – Мне нужно сделать на завтра экономику.
– Тебе помочь? – спросил приятель Иоанна.
– Да, если не трудно.
– У меня остались записи… – сказал блондин.
– О, это было бы прекрасно! – запела Лора.
Они оплатили счёт и вышли на улицу. Дождь ещё накрапывал, но редкий и почти незаметный. Ребята пошли на автобусную остановку и поехали в школу.
У Лоры зазвонил телефон, и она ушла в конец пустого автобуса, зажав другое ухо рукой.
– Папа звонит, – сказала её подружка. Она стояла между сидящими ребятами и держалась одной рукой за поручень.
– Папа – это святое, – кивнул блондин. Автобус тронулся, и подружка Лоры пошатнулась, не удержалась и якобы случайно упала, приземляясь блондину на колени.
– Ой, прости, пожалуйста! – сказала она.
– Я совсем не возражаю, – ответил тот, и оба рассмеялись.
Иоанн подумал, что ему тоже надо бы написать сообщение отцу, но делать это сейчас не хотелось. Лора вернулась, окинула презрительным взглядом голубков и села, скинув с места рюкзак, рядом с Иоанном. Когда через несколько минут она поняла, что на неё перестают обращать внимание, то положила голову Иоанну на плечо. Продолжая глядеть в окно, высматривая в нём одинокие капли, он думал, сколько бы отдал, чтобы этот момент длился вечно.
Вернулись они не поздно – лужайка перед замком опустела, на дорожках расплывались лужицы, но ученики в плащах исправно перемещались туда-сюда; у фонтанчика Иоанн попрощался с ребятами и пошёл к себе. По дороге постучал в комнату Стивена – тот был ещё на занятиях; тогда Иоанн решил взяться за уроки, но что-то не клеилось. Он послушал альбом Ланы Дель Рей, полистал «Фейсбук», где увидел новые фотографии сестры с чемпионата по верховой езде и прокомментировал парочку; написал сообщение отцу, почитал новости.
Снова заглянул к Стивену.
– Ну что, донжуан? – спросил его Стивен, отложив планшет.
– Что читаешь?
– Нового Хокинга.
– И как?
– Как обычно. – Стивен встал и закрыл за Иоанном дверь. – Что там с Лорой?
– Как твой доклад?
– Замечательно. До такой степени, что тебе придётся его отреферировать.
– Скинешь мне?
– Я-то скину, вот только разберёшься ли ты сам?.. – Оба закатили глаза. – Так как с Лорой?
– Не знаю, – Иоанн завалился на кровать Стивена, скрестив ноги.
– Ну, тебе она нравится.
– Возможно.
– А ты ей?
– Наверное, да, – соврал Иоанн.
– Тогда вперёд, – улыбнулся Стивен. – Но в следующий раз приходи, когда я прошу тебя, иначе будешь писать реферат сразу по Гёделю.
– Хочешь сказать, это ты подговорил её задать мне реферат?
– Ты же никогда не прочитаешь, если тебя не ткнуть носом….
– Это неправда.
– Нет, ты сам бежишь читать всякую ерунду, а не серьёзную литературу.
– Тоже неправда.
– Ты знаешь, как это работает? – Стивен постучал по своему планшету.
– Знаю, – опять соврал Иоанн.
– Нет, ты не знаешь.
– А что ты знаешь о неудавшейся революции в России?
– Ты про одиннадцатый год?
– Да.
– Я слушал про это на уроке…
– Нет, вот что, скажем, по этому поводу думает Збигнев Бжезинский?
– Иоанн, – ласково заметил Стивен. – И старик Бжезинский, и русские либеральные революционеры пользуются компьютерами и сотовыми телефонами.
Иоанн не хотел продолжать бессмысленный спор, но рад был отвлечься. Он, как обычно, засиделся у Стивена допоздна, они перекусили сэндвичами, а когда наступила ночь, над озером засияли звёзды и была пора расходиться, Иоанн вдруг спросил:
– Стив, слушай…
– Эм?
– Ты целовался уже?
– Да, – ответил Стивен.
– По-настоящему?
– Да.
– Когда?
– С Луизой… летом.
– И как?
– Хорошо. Очень классно.
– Спокойной ночи, Стив.
– Пока!
Иоанн вернулся к себе, умылся и лёг в постель. Он пытался читать, но мысли куда-то убегали – отчасти виноват был завтрашний тест по математике, к которому он, понятное дело, не подготовился. Иоанн зашёл на «Фейсбук» и увидел, что Лора разместила сделанные сегодня фотографии, поставил отметку «нравится», отложил планшет и, немного успокоившись, заснул.
15 сентября 2014 года. Тун
Начался новый учебный год. За лето, проведённое с родителями, Иоанн успел соскучиться по прохладному бризу с озера и высоким горам вдалеке, по спокойному маленькому городку и друзьям. В прошлом году в своей группе он оказался одним из лучших учеников – наравне с Стивеном, что составляло предмет его особенной гордости. Когда обучение шло легко, Иоанну было скучно; когда появлялись трудности, становилось по-настоящему интересно.
Но, вернувшись в Тун и пройдя по знакомым коридорам замка Шадау в свою комнату, поставив на стол ноутбук и открыв окно, повесив в шкаф костюмы и расставив на полках книги, Иоанн задумался вовсе не об учёбе. В этом году он планировал покорить сердце Лоры.
Летом они почти не общались: пара смс-сообщений и редкая переписка в «Фейсбуке» – не в счёт. На все вопросы Иоанна она отвечала лаконично, своих в ответ не задавала. Последний раз они списывались в самом начале сентября, и Лора написала: «до встречи».
Долгожданный день наступал сегодня – богоподобная в его глазах и весьма миловидная в глазах других итальянка прилетала около четырёх часов вечера на отцовском самолёте, и Иоанн со Стивеном отправились её встречать. Они ехали по выученному за прошедшие годы наизусть маршруту в аэропорт Берна в старом «мерседесе», который Смайли отправил за Лорой, и обсуждали последние новости. В Китае разогнали мирную демонстрацию, и правительство США в сотый раз выразило озабоченность ситуаций – в частности, открытием стал для них сам факт наличия политзаключённых в КНР, – на что им ответила третья сторона: министр иностранных дел России Сергей Лавров призвал к созданию интернациональной комиссии для расследования военных преступлений американцев в Гуантанамо и Абу-Грейб.
Стивена больше волновал юридический аспект предложения русских: если это не просто полемический укол, а реальная инициатива, то собирается ли Лавров потребовать специального расследования по линии Совбеза ООН или Международного уголовного суда?.. Иоанн настаивал, что форма не имеет значения, – к тому же вряд ли Кремль, осознающий опасность международного терроризма, будет пытаться приравнять деятельность ЦРУ к деятельности осуждённых в Нюрнберге нацистов.
– Такие очевидно бессмысленные и провальные выпады, – с умным видом вещал Иоанн, – скорее удел каких-нибудь международных маргиналов, вроде КНДР или Ирана…
Но думал Иоанн совсем о другом. Они говорили со Стивеном об этом прошлым вечером – уже довольно давно его друг начал внезапно замолкать, как только речь заходила о Лоре… Сначала Стивен отказывался ехать её встречать, но не смог устоять перед яростной атакой Иоанна, горевшего этой идеей. Стивену по какой-то причине очень не нравилась Лора, но он предпочитал отмалчиваться, хотя Иоанн и пытался всячески расколоть его.
– Ты уверен что она… – сказал Стивен вчера. – Действительно настолько хороша?
– О чём ты, Стив, – ответил Иоанн. – Она – стерва, это правда, но она знает себе цену.
– Ты уверен, что она… – повторил Стивен. – Та, кто тебе нужен?
– Думаю, да. Она необычна, Стив, понимаешь, она отличается от всех остальных…
– Да… – протянул Стивен. – Может быть, но…
– Что «но»?
– Ладно.
– Ты что-то хотел сказать!
– Ладно, ничего.
– Стив, прекрати.
– Просто забудь.
Иоанн не стал настаивать – в самом деле, не пытать же друга.
Они остановились на кромке аэродрома. Как и положено красавице-блондинке, прибывающей на личном самолёте, Лора задерживалась. Иоанн со Стивеном вышли из машины и стали наблюдать за жизнью аэропорта. Приземлились целых два пассажирских самолёта, «аэробус» и «боинг», – необычная активность для аэропорта размером едва ли с одну десятую их поместья в Фарнборо, подумал Иоанн.
Он первым разглядел приближающийся из облаков и блестящий на солнце «гольфстрим». Самолёт сделал круг и стал заходить на посадку.
Когда он остановился, Иоанн и Стивен вернулись в машину, подъехали к опущенному трапу и снова вышли из неё. Сперва спустился сопровождающий Лоры, потом появилась и сама девушка – её длинные светлые волосы, заботливо уложенные на время полёта, вмиг растрепал порыв ветра. Лора пошатнулась, ухватилась за поручень, но устояла на ногах.
Иоанн подошёл к трапу и, когда она уже была на последней ступеньке, подал ей руку:
– О-о, привет! – Лора оперлась на его руку и спрыгнула на землю. Иоанн легонько приобнял её, и она не отстранилась. Вынесли вещи – три здоровенных чемодана «Луи Виттон» с трудом поместились в багажник «мерседеса». Сопровождавший Лору лысый человек позвонил её отцу – Лора вырвала у него телефон, сама сказала отцу пару слов, пожала руку сопровождающему и забралась в машину.
Стивен сел на переднее сиденье, а Иоанн устроился сзади, рядом с девушкой.
– О, ребята! это так прекрасно, что вы приехали меня встретить! – затараторила Лора, как только они тронулись. – Это был потрясающий полёт, я прочитала книжку – прямо от начала и до конца, впрочем, книжка была не такой уж большой, но всё равно эти два часа прошли незаметно… Спасибо вам, я так рада вас видеть!
В дороге Лора болтала почти без умолку, что было совсем на неё не похоже. Стивен молчал, а Иоанн кивал и лишь иногда задавал вопросы. За те полчаса, что они ехали до Туна, Лора успела рассказать ему про лето (она провела его в Гибралтаре и на Сицилии), про своих родителей, про новинки кино и про спектакль по Эсхилу, который они с матерью смотрели на сцене древнегреческого театра в Сиракузах: «Две с половиной тысячи лет назад там ставил сам Эсхил!»
За эти тридцать минут Иоанн узнал о Лоре больше, чем за все предыдущие годы знакомства. В дороге они сделали селфи – и поздно вечером Иоанн увидел в «Фейсбуке» коллаж со своим участием. Они переписывались до половины второго ночи, и, засыпая, Иоанн представлял, как будет знакомить Лору с родителями и как четверо взрослых сядут за стол, решая, играть ли свадьбу сперва в Англии, а затем в Италии – или наоборот. «Она, – решил Иоанн, – будет моей женой».
20 мая 2016 года. Тун
К вечеру закончились дожди, лившие три дня, и праздничный ужин накрыли в парке под открытым небом. Двери замка были распахнуты, на лужайке со стороны озера стояли столы с белыми скатертями, подсвеченные разноцветными лампами. Газон ещё не высох, и, случайно оступившись с дорожки, можно было испачкать туфли.
За центральным столом рассаживались выпускники этого года – девушки в вечерних платьях и юноши в смокингах. Рядом с ними сидели преподаватели, а за боковыми столами – остальные классы. Это был не их праздник, но Смайли ежегодно собирал всех учеников на прощальный ужин и иногда даже произносил речь. Сидеть приходилось долго, выслушивая множество нудных выступлений, а потом до утра общаться с друзьями и с преподавателями на отвлечённые темы, поэтому ученики младших классов чаще всего стремились улизнуть с мероприятия.
Пожалуй, впервые Иоанн видел всех своих одноклассников за столом – через год им предстояла та же инициация, и ребята повзрослели достаточно, чтобы понять и оценить происходящее. Для Иоанна день был особенным вдвойне: заканчивал обучение в школе-интернате класс Лоры.
Он видел её – она сидела вполоборота, положив обнажённую руку на спинку стула, и смеялась, волосы, зачёсанные набок, покрывали спину, в аккуратном ушке сверкала серёжка с бриллиантом. На ней было красное платье с круглым вырезом. Она не смотрела на него – просто не знала, с какой стороны он сидит. Они не виделись в последнее время и почти не общались. Их история, знал Иоанн, сегодня заканчивается.
С той весны, когда он влюбился в Лору и стал постоянно думать о ней, прошло всего два года, но для него эти два года оказались равны целой жизни. Взросление, думал Иоанн, не измерить количеством пережитого или осознанного: ты изменяешься каждую минуту, каждый миг, и то, что казалось тебе Вселенной вчера, становится незначительным и мелким сегодня. Ничего не поделать, так и должно быть, рассуждал он, есть этапы, которые нельзя пропустить, как ступеньки на лестнице. Их надо пройти все, шаг за шагом, один за другим, складывая в копилку опыта что-то новое – в этом, полагал Иоанн, и состоит смысл жизни.
Пока Смайли держал свою короткую речь, Иоанн, собрав со стола всё самое вкусное, ужинал. Некоторые младшеклассники за соседними столами были настроены продержаться без еды до конца официальной части, но Иоанн не был столь наивен – после Смайли микрофон передали в руки директору, потом куратору, потом нескольким учителям, потом представителю школьного совета и так далее, и так далее…
Лора не стала брать микрофон. За него дрались её подружки, а она глядела на это свысока, с лукавым озорством в глазах. До сих пор никто так не нравился Иоанну, как Лора; Иоанн и сам понимал, что слишком влюблён в неё, хоть и повторяет мантры о «юношеском максимализме» и «переходном возрасте». Мантры не работали, и Иоанн не мог отвести от Лоры взгляд. Но два года – срок огромный.
Иоанн готовился к поступлению в Политическую академию Аббертона, недавно созданную при активном участии Европейского парламента и Совета министров Европы, и подготовка отнимала всё его время. В следующем учебном году Иоанну предстояло написать большую работу по истории в качестве одного из вступительных экзаменов – он пока не посоветовался с отцом, но думал взять какую-нибудь тему из истории Византии. Уж больно нравилась ему трагическая и в то же время возвышенная, недоступная пониманию современников судьба Восточной Римской империи, сохранившей светоч культуры и духа великого Рима, пронёсшей его сквозь Тёмные века.
Будущее, раньше казавшееся неопределённым и далёким, сейчас приблизилось на расстояние вытянутой руки. Иоанн много размышлял о том, что его дни в школе-интернате очень скоро закончатся, оставшись мозаичным рисунком в памяти, и часто пытался представить, каким будет этот рисунок.
Всем друзьям, кроме Стивена, он сказал, что Лора ему просто надоела; в эту ложь поверило большинство. Стивен знал правду – в какой-то степени он и был во всём виноват, и глубоко в душе Иоанн, несмотря на все попытки пересилить себя, обвинял Стивена.
Его лучший друг сидел рядом – он потолстел и стал носить очки, но остался столь же весёлым, интеллектуальным и полным искромётных идей. В отличие от Иоанна, он имел сразу несколько школьных романов, и все они завершились, по меркам мальчишек, весьма успешно. Девочки перешёптывались, как он классно целуется, но Стивена амурные дела особо не волновали. Возможно, предполагал Иоанн, ему просто пока не встретилась своя Лора.
Однажды вечером, под Рождество 2014 года, когда озеро замёрзло, в парке появились сугробы, а в холле замка горел камин, Иоанн пришёл к Стивену с потрясающей новостью: Лора пригласила его провести вместе каникулы в Эдинбурге.
– И ты согласился? – спросил Стивен.
– А то! – хохотнул Иоанн. – Ты ещё спрашиваешь!
– Недавно… я видел её с парнем из выпускного класса.
– С каким?
– Не знаю имени.
– И что ты хочешь сказать?
– Иоанн, слушай… – Стивен замялся. – Мне кажется, ты преувеличиваешь.
– Что?
– Ваши отношения.
– Иногда я тоже так думаю, Стив… – Иоанн задумался. – Но Лора – она ведь такая…
– Какая?
– Каждый сезон у неё новые друзья…
– …как новая сумка?
– Ну…
– И, по-твоему, это нормально?
– Нет. Но поэтому мне она и нравится, – он улыбнулся. – Она необычная. И ко мне она относится иначе.
– Ты так думаешь?
Иоанна начинало это раздражать.
– Стив, прекрати.
– Мы просто разговариваем.
– Ну так скажи мне уже! Что ты хочешь?
– Я ничего не хочу.
– С тобой что-то происходит, как только речь заходит о Лоре.
– Да.
– Я слушаю. Мне надоело это, просто скажи мне.
Стивен помолчал.
– Не тяни.
– Ладно. – Стивен поморщился. – Ладно.
– Говори уже.
– Помнишь… в прошлом году она ходила с блондином?