Секретные материалы. Русские файлы

– Услугу?– оживился Артём.– Какую?

– Не волнуйтесь,– махнул рукой Дубровский.– С моим так называемым воскрешением это никак не связано.

– Так называемым? Вы не верите, что воскресли? Почему?

Дубровский отложил ложечку. После минутной паузы он поднял голову и посмотрел на Артёма, будто собираясь что-то сказать, но тут из соседней комнаты донёсся громкий плач ребёнка. Мужчина вскочил и бросился туда. Через пять минут плач стих.

– Извините, у меня грудной ребёнок. Жена ушла по делам, и мне самому приходится за ним присматривать,– объяснил Дубровский, вернувшись.– Так на чём мы остановились?

– Вы не верите, что воскресли?– тихо повторил Артём.– Почему?

Дубровский привстал в кресле и пристально посмотрел ему в глаза.

– Вот именно,– сказал он, усмехаясь.– Вы тоже не верите.

Дубровский отхлебнул чаю и захрустел печеньем.

– Я ж не кликуша какая-нибудь,– продолжил он.– Я полагаю, имела место обычная врачебная ошибка.

– Расскажите всё по порядку,– попросил Артём.– Как попали в больницу, что было потом.

Дубровский минуту помедлил, собираясь с мыслями.

– Самое интересное,– наконец начал он,– я и в больнице-то до этого никогда не лежал. И на сердце никогда не жаловался. Ничего не болело. А тут вдруг инфаркт… Накануне я поругался с моим компаньоном и…

– Стоп,– перебил Артём.– Теперь подробнее. С каким компаньоном? Почему?

– Поверьте, это тоже совершенно к делу не относится.

– Позвольте мне, наконец, решать, что к делу относится, а что нет,– взвился Артём.

В этот момент ему в голову пришла мысль, что Дубровский вовсе не обязан отвечать на вопросы частного детектива, и он, уже мягче и тише, добавил: «Пожалуйста.»

Мужчина кивнул.

– Хорошо. Мой компаньон, Силаев Юрий Викентьевич… адрес говорить?

– Пока не надо.

– Силаев Юрий Викентьевич вознамерился заключить один очень крупный контракт. Но мне кое-что показалось подозрительным, и на этой почве мы слегка повздорили.

– Ясно. Дальше.

– Ночью я проснулся от боли в груди. Отдавало в руку, лопатку, плечо, даже в нижнюю челюсть. Я то задыхался, то кашлял. Жена вызвала «скорую». Меня отвезли к Попову. Дальше- реанимация, капельница, уколы.

Дубровский поморщился.

– А потом я… умер!

Дубровский грустно посмотрел на Артёма.

– Вы… вы… видели тот знаменитый чёрный тоннель?– хрипло выдохнул Артём.

– Нет!

– Свет?

– Нет!

– Ангелов?

– Нет!

Артёму стало стыдно за своё излишнее любопытство.

– Я проснулся ночью,– тихо сказал Дубровский.– Стояла какая-то жуткая, могильная тишина. В палате обычно никогда не бывает тихо: кто-то храпит, кто-то ворочается, в коридоре ходит медсестра,– а тут- ни звука. Потом я почувствовал, как напрягаются мышцы, как они немеют и леденеют. Я хотел позвать на помощь, но, стоило мне открыть рот, как я стал задыхаться. Потом раздался ужасный грохот и вспышка… Больше я ничего не помню. Очнулся уже в покойницкой… Вот и всё…

Он поднялся и поставил на поднос чашки с недопитым чаем.

– Силаев навещал вас в больнице?

– Разумеется, навещал. Он нашёл общий язык с кем-то из медперсонала, и его пропускали даже в неурочные часы.

– В тот вечер он приходил?

– Да.

Дубровский унёс поднос на кухню.

– Я всё же хотел бы с ним встретиться,– крикнул Артём ему вслед.

В прихожей Дубровский протянул Артёму листок из блокнота.

– Вот адрес. Завтра с утра я буду в офисе.

Он помедлил.

– Но… Честно говоря, мне бы не хотелось, чтобы вы там появлялись. Я ведь уже с ним помирился. Контракт оказался в самом деле выгодным.

– Я должен с ним поговорить,– не отступал Артём.

– Если бы он действительно хотел меня убить, – сказал Дубровский, выпуская Артёма на лестничную клетку,– он бы просто нанял киллера. В чёрной шапке с прорезями для глаз и с пистолетом.

– Может быть, он и нанял,– ответил Артём.– Только в халате и со шприцем.

«Надо бы пробить этого Силаева по базе,– подумал Артём, выходя из подъезда.-Чем чёрт не шутит».

– Постойте!

За ним, в тапочках на босу ногу и накинутом в спешке пальто, бежал Дубровский.

– Я никому не говорил… В ту ночь я видел… женщину. Только не помню- в палате или уже в покойницкой.

– Наверное, это была медсестра.

– Мне показалось, что нет.

– Что она делала?

– Там было темно… Кажется, она просто… просто смотрела на меня.

– Вы её узнали?

Дубровский отрицательно покачал головой.

– Я не разглядел её лица.

– Во что она была одета?

– Не знаю.

– С чего же вы взяли, что это вообще была женщина?

Дубровский неловко переступил с ноги на ногу.

–У неё были длинные распущенные волосы. Кажется, светлые. Это единственное, что я запомнил.

Несмотря на поздний час, клуб был полон. В зале царил полумрак; несколько десятков пёстро одетых молодых людей дёргались в такт ритмичной музыке.

С трудом протиснувшись между танцующими, Артём уселся на высокий стул около барной стойки.

– Что желаете?– поинтересовался бармен.

– Кофе,– небрежно бросил Артём, доставая мобильный телефон.

Бармен презрительно посмотрел на него и зло загремел чашками.

Артём набрал номер Попова.

– Сергей Николаевич? Я вас не разбудил?

– Нет-нет. Что-то случилось?– встревожился Попов.

– Просто я, кажется, напал на след. В деле, похоже, замешана женщина. Вы не помните, кто-нибудь из ваших врачей или медсестёр носит длинные распущенные волосы? Предположительно, светлые.

– В наше время длинные распущенные волосы нечасто встретишь,– помолчав, ответил Попов.– Надо подумать…

– Я ношу!– с вызовом произнёс чей-то женский голос.

Артём вздрогнул и обернулся- совсем рядом, повернувшись к нему спиной, сидела высокая стройная девушка с длинными распущенными светлыми волосами.

Девушка повернула голову, и Артём узнал Лану.

– Не узнали?

Она поправила волосы и рассмеялась.

– Вчера в больнице у вас, кажется, была другая причёска.

– Давай на «ты»? Я не думала, что ты придёшь. Но, раз пришёл, может, потанцуем?

– Вообще-то я прошу медперсонал убирать волосы под шапочку,– задумчиво произнёс Попов.– Но…

В этот момент гитарист на маленькой сцене посреди зала вывел оглушительно громкое соло; забухал барабанщик, и невозможно было уже разобрать ни слова.

– Я вам перезвоню!– выкрикнул в трубку Артём, отключил телефон и бросился вслед за Ланой в самую гущу танцующих.

В больнице было тихо. Больные уже легли спать, свет в палатах и коридорах выключили, только негромко шушукались медсёстры в курилке.

Света мыла полы перед реанимацией.

В четырёхместной палате на втором этаже крепко спала Катя. Рядом, на тумбочке, сидел игрушечный клоун. Казалось, он не спускает глаз со своей хозяйки.

Света отжала тряпку и прислушалась.

В реанимации, на высокой, неудобной кровати лежала, тяжело дыша, женщина с широко раскрытыми глазами. Она пристально смотрела прямо перед собой. Внезапно её губы зашевелились, будто женщина хотела что-то сказать. Но дежурная медсестра её не слышала- она спала, положив голову на стол.

В коротком чёрном платье Лана выглядела очень эффектно- Артём даже оробел.

На низенькую полукруглую сцену рядом с барной стойкой вышла миловидная блондинка и замурлыкала какую-то медленную песенку на английском языке.

Женщина попыталась шевельнуться- тело не слушалось; она кашлянула- медсестра на секунду открыла глаза и тут же снова уснула.

Женщина кашлянула еще раз, потом захрипела и начала задыхаться.

Лана вдруг согнулась и закашлялась, прижав руку к груди.

– Тебе плохо?– встревожился Артём.

Похоже, она задыхалась.

– Вызвать врача?

– Не надо.

Артём отвёл девушку к барной стойке. Бармен, всё с той же презрительной миной на лице, принёс стакан воды.

Лана жадно выпила воду и смахнула ладонью выступившие на лбу крупные капли пота. Артём заметил маленькую тёмно-красную точку.

– Ты замужем?

– Нет,– Лана окончательно пришла в себя.– Это сейчас такую точку ставят в Индии замужние женщины. Раньше она считалось символом самопонимания и самопознания.

– Увлекаешься духовными практиками?

– Это плохо?

Артём пожал плечами.

– Нет. А кем ты работаешь?

– Бельевщицей. Иногда подменяю кого-нибудь- коплю деньги.

– На что?

Лана внимательно посмотрела на своего собеседника.

– Хочу поехать в Индию. Только не спрашивай, зачем. Все удивляются- почему Индия? Там же грязно, климат жуткий, да ещё какую-нибудь экзотическую инфекцию подцепишь.

Она помолчала.

– Ты когда-нибудь слышал о Священной пещере и Великом древнем человеке?

Артём не сдержал ироничной улыбки.

– Не смейся, а то не буду рассказывать!

– Нет, ничего не слышал,– признался Артём, пытаясь придать своему лицу серьёзное выражение.

– А о пяти расах? Ладно,– снисходительно согласилась Лана.– Просвещу быстренько.

Она уселась поудобнее на высоком стуле.

– Первая раса- ангелоподобные люди. Скорее духи, чем люди. У них не было тела, в нашем понимании. Они свободно проходили сквозь стены, напрямую общались с Высшим Разумом. Это были гиганты с единственным глазом на лбу. За ними последовали лемурийцы, атланты.

Бармен осторожно покосился в их сторону и отодвинулся.

– Ну и, наконец, мы.

– А я всегда считал современного человека венцом природы,– не сдержал ехидства Артём.

– Это очень распространенное заблуждение. Даже с точки зрения предыдущей расы- атлантов- мы весьма жалкие существа. Рабы физического тела. Ничего не можем, ничего не умеем, только порокам предаёмся.

– Это верно,– вздохнул Артём.– Атланты где-то правы.

– На наше счастье,– с жаром продолжила Лана,– люди предыдущих рас сохранились.

– В той самой Священной пещере?

– Ты опять насмехаешься! Да, в той самой Священной пещере и еще нескольких подобных. Иногда они выходят оттуда.

– С их-то единственным глазом на лбу?– изумился Артём.

– Ну, у атлантов, например, два глаза, правда, несколько необычной формы. И потом- не забывай, они владеют энергией тонкого мира, а, значит, могут мгновенно загипнотизировать любое количество людей. Для окружающих они будут выглядеть как обычные люди.

– Хорошо, представь, что ты нашла пещеру,– предположил Артём.– А дальше?

– Пещеру найти не так просто,– грустно сказала Лана.– Чтобы туда попасть надо быть…

– Высокодуховной?– подсказал Артём.

– Можно и так сказать.

– Ты, должно быть, и йогой занимаешься,– предположил Артём.

– И медитирую. Иногда даже на работе.

– И я тоже медитирую,– вмешался подвыпивший верзила, усевшийся рядом с Ланой.– Прям хлебом не корми- дай это… поме… помедитировать.       Может, помедитируем вместе?

Не сговариваясь, Лана и Артём встали и двинулись в гущу танцующих. Тут только Артём заметил, что многие молодые люди с интересом смотрят на его спутницу, и с завистью- на него.

«Надо бы попросить телефончик,– привычно подумал Артём.– Но у неё, наверное, есть парень».

– Э…

– Да?– Лана положила руки к нему на плечи.

– Я хотел спросить…

– Что?

Лана придвинулась к нему, и они медленно заскользили среди других танцующих пар.

– Я хотел спросить… какое отношение Священная пещера имеет к воскресшему Дубровскому?

Артёму показалось, что его партнёрша разочарованно вздохнула.

– Ровным счётом никакого.

– Вот как? А я-то, грешным делом, решил, что его воскресил какой-нибудь выходец из этого замечательного места.

Лана с укоризной посмотрела на Артёма.

– Ты говорил с Поповым? Он не упоминал некоего Воронкова?

– Подожди, мне сложно так сразу перейти от Священной пещеры к какому-то Воронкову.

– Не к какому-то, а к профессору Воронкову,– Лана задумалась.– Странно, что Попов ничего тебе не сказал.

– А что, этот профессор специализируется на воскрешении людей?

На этот раз Лана не смогла сдержать улыбку.

– У него для этого слишком скверный характер. Видишь ли, у нас в больнице существуют две партии… две…

– Конкурирующие фирмы,– подсказал Артём.

– Что-то вроде того. Одну возглавляет Попов, другую- Воронков. Воронков уже давно мечтает подсидеть Сергея Николаевича. Я глубоко симпатизирую Попову и не хочу, чтобы у него были неприятности.

– Кирюхина в чьём лагере?

– Как ни странно, в воронковском.

– Так. Вот это интересно. И что, борьба так жестока?

– Воронков из тех людей, которые ни перед чем не останавливаются. Надо будет- по трупам пойдёт. И в переносном смысле, и… в прямом. Я не знаю, привлекли ли они к делу Чистякова, или же просто вкололи Дубровскому какой-нибудь сильнодействующий препарат, но…

– Если бы Дубровский поднял скандал, обратился в полицию, в вышестоящую инстанцию… – продолжил её мысль Артём.

– Девяносто девять и девять десятых- Попова бы сняли.

– Но вышла промашка – Дубровский предпочёл тихо удалиться. И это означает…

Они с испугом посмотрели друг на друга.

– Что новое «воскрешение» не за горами,– закончила Лана.

Труп умершей в реанимации женщины спустили в подвал утром. Куликов и Ветлицкий важно провезли прикрытую белой простыней каталку мимо Ланы, задумчиво посмотревшей им вслед.

Примерно в это же время Артём вошёл в трёхэтажное здание старой постройки в центре города, где располагался офис Дубровского. Миновав охранника, он не спеша прошёл по длинному коридору, заглядывая в широко распахнутые двери кабинетов. В отличие от квартиры, на обстановку здесь явно не поскупились.

Приёмная обоих компаньонов находилась в самом конце коридора.

Юрий Викентьевич Силаев, импозантный мужчина за пятьдесят, сидел за столом, перелистывая документы.

– Леночка, это перепечатай,– отдавал он распоряжения секретарше.– А здесь нужна подпись Дубровского.

– Хорошо, Юрий Викентьевич.

Длинноногая девица в мини-юбке подхватила кипу бумаг.

«Неплохо бы попросить телефончик»,– привычно вздохнул Артём.

Силаев оторвался от документов и заметил посетителя.

– Вы ко мне?– строго спросил он.

– Я Шереметьев. Евгений Павлович должен был предупредить.

Силаев вздрогнул.

– Леночка, можешь идти.

Девица окинула Артёма насмешливым взглядом и гордо удалилась.

Силаев снова уткнулся в бумаги.

Артём выразительно кашлянул.

– Я вас слушаю,– не отрываясь от испещрённых таблицами листов, сказал мужчина.

– Я частный детектив, меня наняло руководство больницы…– с вызовом начал Артём, раздражённый нелюбезным приёмом.

– Я в курсе,– перебил мужчина и на мгновение настороженно глянул на посетителя из-под толстых стёкол очков в роговой оправе.– Я, так понимаю, главный подозреваемый?

– Вовсе нет.

Силаев недоверчиво покачал головой.

– Тогда зачем вы здесь, молодой человек?

– Я хотел бы услышать вашу версию произошедшего. История-то престранная, не находите?

Силаев вздохнул и отложил бумаги в сторону.

– Чай? Кофе?

Артём вспомнил высокомерную девицу.

– Нет, спасибо.

Силаев достал из стола большую хрустальную пепельницу с инвентарным номером на дне и закурил.

– Помните, «Место встречи изменить нельзя»? Эпизод, где то ли Шарапов, то ли Жеглов спрашивает у Юрского, то есть у Груздева, откуда у него дома взялся пистолет, из которого убили Ларису. А Юрский, то есть Груздев, отвечает что-то вроде «хоть убейте, не знаю откуда». Вот и я, хоть убейте, ничего не знаю.

Два небритых взлохмаченных субъекта неопределённого возраста резались в карты в убогой каморке под лестницей .

– Ах, ты, шельма!– воскликнул Куликов, потрясая в воздухе засаленной картой.– Ты что же это вместо козыря подсунул?

– Недогляд!

Ветлицкий выхватил карту и поспешно заменил её другой.

– Знаю я твой недогляд!– буркнул Куликов, успокаиваясь.

В самый драматический момент поединка дверь распахнулась и в каморку вплыла колоритная толстушка в белом халате – сестра-хозяйка.

– Мальчики, бельё привезли. Быстро каталку!

Куликов и Ветлицкий нерешительно переглянулись.

– Она того… в покойницкой,– промямлил Куликов, нервно облизывая губы.

Сестра-хозяйка упёрла руки в боки.

– Мне прикажете за ней ехать?!

– Ты иди,– шепнул Куликов Ветлицкому.

– Нет, ты,– возразил Ветлицкий.– Ты в последний раз проигрался.

Силаев сердито смял сигарету и с вызовом посмотрел на Артёма.

– Но какие-то соображения у вас…

Артём не успел закончить, как Силаев взвился.

– Да, я поругался с ним! Да, я часто приходил к нему в больницу! Носа в следующий раз туда не суну!

– Не волнуйтесь вы так.

– Если у вас есть доказательства, предъявите их полиции- пусть арестовывают!– кипятился Силаев.

– Да, у меня есть доказательства,– голосом, не предвещавшим ничего хорошего, сказал Артём.– Я навёл кое-какие справки. Вы, кажется, химик по первой специальности? И в науках весьма преуспевали.

– Ну тут вышла осечка- неправильно рассчитал дозу. Я знал, что вы не пропустите такого шикарного доказательства моей вины! Вы совсем забыли- в наши дни вовсе не надо быть химиком, чтобы приготовить отраву. Достаточно просто воспользоваться интернетом! Там можно найти любой рецепт!

– А как насчёт девушек с длинными волосами?

– Не знаю я никаких девушек с длинными волосами!

Затренькавший у Артёма мобильный телефон несколько разрядил обстановку. Звонил Попов.

– Анализ крови Дубровского готов,– сообщил он.

Куликов медленно, с опаской шёл по подвалу. Из-за двери бельевой донёсся чуть слышный шёпот.

Лана медитировала. Изогнутые глаза с плаката внимательно изучали её.

Куликов прислушался. Шёпот стих. Куликов достал ключ и обомлел: на покойницкой красовались жирные чёрные буквы.

«SOMADHY».

Будто не веря своим глазам, он приблизился к двери и провёл по буквам кончиками пальцев. Непонятное слово завораживало его. За спиной раздался шорох.

Куликов обернулся- рядом с ним стояла девочка лет пяти-шести в цветастой пижаме, с игрушечным клоуном в руках. Куликов облегчённо вздохнул.

– Что ты тут делаешь?– строго спросил он.

– Играю,– робко сказала девочка.

– Ты с какого этажа?

– Со второго.

– Вот и иди играй туда… Зачем ты это написала?

– Это не я,– покачала головой девочка.– Я не умею писать.

– Разве тебе не страшно играть здесь одной?

– А я не одна ,– возразила девочка.– Вон, посмотрите.

Она указала рукой на притулившийся к стене старый шкаф. Куликов посмотрел на девочку и осторожно заглянул за шкаф. За шкафом сидел крохотный чёрный котёнок с нахальными зелёными глазами.

– Представь,– наставительно начал Куликов, обращаясь к ребёнку,– появится злой дядя…

– И там кто-то ходит,– перебила его девочка, указывая рукой на дверь покойницкой.

– Там никто не может ходить,– всё тем же поучительным тоном сказал Куликов.– Это на первом этаже ходят, а здесь отдаётся.

– Да нет же!– возразила девочка.– Вон и свет включили.

Куликов присмотрелся и ахнул- из-под двери покойницкой и в самом деле пробивалась тоненькая полоска света. Снова раздался шёпот. Свет на мгновение исчез- будто кто-то подошёл к двери с другой стороны. Тут же задёргалась дверная ручка- сначала медленно, нерешительно, затем сильнее, настойчивее.

Куликов беспомощно огляделся: коридор был пуст, девочка исчезла.

Куликов в панике ринулся к лестнице.

– Спасибо, Сергей Николаевич.

Артём убрал мобильник в карман.

– Ничего не нашли?– уже гораздо спокойнее осведомился Силаев.– Впрочем, этого следовало ожидать. Ведь я весьма преуспевал в науках.

Артём не мог понять, шутит он или говорит серьёзно.

– Вы знакомы с Чистяковым?

Силаев не успел ответить- телефон снова зазвонил.

– Артём, вы можете немедленно ко мне приехать?

По встревоженному голосу Попова Артём понял, что что-то случилось.

– В чём дело? Опять?! Еду!

Больницу Артём не узнал: пациенты, позабыв об обследованиях и процедурах, запрудили коридоры, оживлённо переговариваясь; пытавшиеся навести порядок врачи едва протискивались в плотном потоке людей; медсёстры и санитарки толпились тут же, обмениваясь последними новостями.

– Я хочу, чтобы меня немедленно выписали!– требовал у врача пожилой мужчина с бородкой.– Вы слышали?! Немедленно!

Старушки суеверно крестились.

Лишь три человека не учавствовали во всеобщем помешательстве- Света, Катя и её бабушка, сидевшие на диванчике в дальнем углу холла. Бабушка угощала Свету ароматной антоновкой.

– Бери-бери, мытые,– сказала бабушка, протягивая яблоко санитарке.– Со своего огорода.

– Спасибо.

Света откусила яблоко.

– Ты уж тут присмотри за моей внученькой.

Света кивнула.

– А что за суматоха такая?– наконец заинтересовалась бабушка.

– Одну женщину отвезли в покойницкую, а она вдруг воскресла.

– Свят-свят-свят!

Бабушка перекрестилась.

– Свят-свят-свят!– подражая бабушке, перекрестилась Катя.

Обе женщины прыснули со смеху.

– Ну что, Катенька, нам пора на процедуры.

Рядом с диваном появился Чистяков. Он взял девочку за руку.

– Попрощайся с бабушкой.

Катя махнула рукой и ещё долго оборачивалась, пока за ней не захлопнулись двери лифта.

– Ваш лечащий врач?– спросила Света.

– Да,– подтвердила вмиг погрустневшая бабушка.– Не знаете, хороший?

Света не ответила. Ещё издали она разглядела долговязую фигуру с копной светло-рыжих волос.

– Добрый день!

– Привет!– небрежно кинул Артём, проходя мимо.

– Дочка-то моя давно уже сгинула,– вздохнула бабушка.– Спилась. Только Катенька у меня и осталась. Если с ней что случится, руки на себя наложу, ей богу!

«SOMADHY».

Артём провёл рукой по жирным чёрным буквам, переписал слово в блокнот и толкнул дверь покойницкой.

В покойницкой, крохотной комнатке, выложенной грязно-желтой плиткой, было пусто, только у окна одиноко стояла колченогая каталка. Артём внимательно осмотрел её и победно улыбнулся: на одной из ручек висел длинный светлый волос.

У кабинета Чистякова Катя вдруг расплакалась и начала вырываться.

– Ну что, ты, не плачь!– успокаивала её растерявшаяся медсестра.

Проходивший мимо Артём скорчил смешную рожу, и девочка затихла.

– Попов у себя?

Секретарша на секунду оторвалась от компьютера и кивнула. Внезапно из кабинета донёсся неясный шум и грохот.

Кирюхина привстала. Шум прекратился. Вместе с Артёмом они заглянули в кабинет. Попов и мужчина лет тридцати пяти с длинными светлыми волосами, аккуратно сколотыми на затылке в хвостик, набычившись и сжав кулаки стояли друг напротив друга.

Увидев Кирюхину, мужчина круто развернулся и, не произнеся ни слова, быстрыми шагами вышел вон.

– Убери,– распорядился Попов, указывая на разбитую вазу на полу.

Кирюхина аккуратно сложила осколки в пакет.

– Кто это был?– поинтересовался Артём, когда секретарша закрыла за собой дверь.

– Некий профессор Воронков.

– Но ему лет тридцать пять, не больше. Совсем молодой.

– А ты думал, раз профессор- обязательно седенький и с бородкой?– раздражённо буркнул Попов.– Молодой да ранний.

Он устало плюхнулся в кресло.

– Что-нибудь нашли?

– Пока нет.

– Нет?!

Попов нахмурился.

– Но вы сами отчасти виноваты,– поспешно добавил Артём.– Вы мне не всё рассказали. Почему вы умолчали о профессоре Воронкове?

– Опять профессор Воронков!– взорвался главврач.– Весь мир на нём что ли клином сошёлся?! И ещё- я нанял вас не для того, чтобы вы расспрашивали Дубровского, видел ли он ангелов, и доводили до белого каления его делового партнёра!

– Если бы вы сразу поставили меня в известность о своих отношениях с Воронковым, я бы не стал тратить время на Дубровского!– перебил Артём.– Поймите, это же азбука сыска: кому выгодно? Представим, что та женщина, Сергеева, если я не ошибаюсь, окажется решительнее Дубровского и дойдёт до вашего начальства? Как полагаете, какова будет его реакция? А, если она подключит полицию, начнётся следствие?

Попов расстроенно махнул рукой и помрачнел.

– А вы говорите- свет клином… Как думаете, кого назначат на ваше место?

Попов не ответил, но весьма выразительно ткнул пальцем в сторону, где лежала разбитая ваза.

– Вот именно. Воронков. А теперь скажите- если бы кто-нибудь, ваш недруг, тот же Воронков, задумал подстроить такую каверзу с воскрешением, технически это возможно? Я имею ввиду, привезти совершенно здорового человека под видом инфарктника, поместить его здесь, инсценировать смерть и последующее воскрешение?

Главврач задумался.

– В теории- да,– не совсем уверенно ответил он.– Если сговориться с врачами скорой помощи, оформить подложную карту, вклеить туда чужие кардиограммы, анализы… Нет, это слишком сложно.