Когда вдруг решил, что уже поздно
– Более важное? Что может быть важнее, нежели чувствовать себя нужным? – Искренне удивилась она, а Саша со всё понимающим взглядом неодобрительно качнул головой.
– Главное – это то, что ты чувствуешь. Главное, любить и быть любимым, главное в жизни – семья.
– А мне всё чаще кажется, что большинство мужчин не знают о существовании любви.
– Быть может, не знаю… А я вот, кажется, никогда и никого в своей жизни не любил, – нехотя признался он и запрокинул голову, глубоко вдыхая свежий морской воздух. – Чувствую себя оттого совершенно пустым, а своё существование вижу бессмысленным.
– Ну, что же ты… Главное, не отчаиваться! Вот, я практически уверена, что совсем скоро, ты обязательно встретишь свою любовь! Главное, понять, разглядеть, не побояться проявить чувства! – с пылкостью, присущей, разве что юным и крайне романтичным особам, принялась Рита убеждать мужчину, а он вдруг глянул совершенно растерянным взглядом и покаянно опустил голову.
– Ты мне очень нравишься, Танечка, – пробормотал едва слышно, и как бы невзначай коснулся её ладони.
От прикосновения Рита не отшатнулась, но, продолжая соответствовать законам жанра, задержала взгляд на этом будто случайном касании, а после, как самая порядочная девушка на побережье, смущённо раскраснелась.
– Ты, наверно, всем так говоришь… Не нужно…
Рита попыталась убрать руку со стола, а он не позволил этого сделать, перехватил тоненькие пальчики, перетягивая волю на себя, пытаясь этой близостью и откровением уничтожить понятное сомнение.
– Таня, Танечка, послушай, не берись судить! Как наводнение всё, как цунами! Просто сбивает с ног, и ты совершенно перестаёшь ориентироваться. Я шёл без определённого пути и маршрута, а, увидев тебя, вдруг понял, что если сейчас не подойду, то всё – край! Будто могу потерять, упустить что-то важное. И сердце… так странно, оно гулко билось, заставляя меня обратиться к тебе, нарушить уединение. И я… я бы себе этого не простил! – принялся он умасливать, а Рита вытаращила глаза, не веря счастью этой наивной дурочки-Татьяны.
– Я не знаю… Всё это так неожиданно, и… и так откровенно. Я… не привыкла к подобным признаниям и совершенно не понимаю, что ты во мне нашёл. Ведь, правда, вот… правда, нет во мне ничего такого…
– Ты самая необыкновенная, Танечка, – с облегчением пробормотал Саша, уже совершенно уверенно прижимая её руку к своей груди. – И самая невероятная девушка, которую я когда-либо встречал. Нет этой алчности в глазах, нет желания угодить, неумело заискивая. Такая чистая и непорочная, что мне становится совершенно понятно, что я просто не имею права…
– Не наговаривая на себя, прошу… И… давай оставим пока эти разговоры, ведь мы совершенно не знаем друг друга, ведь мы…
– А, пойдём погуляем! Сбросим с плеч груз официоза, который навязывают стены, окружение. Побудем собой, насладимся уединением.
Рита выдохнула с нескрываемым облегчением и совершенно нелепо улыбнулась.
– Что? – удивился Саша, неловко усмехаясь.
– Думала, ты никогда не предложишь, – одним лишь взглядом на свой внешний вид указала она и покрылась густым румянцем.
– Ты из-за платья? Какая глупость! – Саша закатил глаза от немого восторга. – Ты самая красивая женщина во всём этом городе, на всём побережье.
– Да вот, соглашаясь на твоё предложение, я как-то не подумала, а потом и отказаться неудобно, – пожала она плечами, вроде как оправдываясь. Поджала губы, неловко улыбнулась, а после вдруг заторопилась, засуетилась, желая поскорее покинуть ресторан. Встала, едва не бегом направляясь к выходу.
Потом было понятное двоим молчание, яркая луна в небе, её отражение в море. Первое прикосновение его пальцев к её плечикам, горячее дыхание где-то на затылке, взгляд глаза в глаза. Он пытался сделать этот момент особенным, она ему в этом не препятствовала. Он целовал кончики её пальчиков, а она гладила мужчину по густой шевелюре, равнодушно поглядывая свысока на склонённую голову.
Поцелуи становились всё настойчивее, теперь он не разменивался по мелочам, а осыпал невесомыми прикосновениями её шею, грудь, живот. В глаза смотрел всё реже, напряжённо дышал всё чаще. Трепетно перебирал её пышные рыжие кудри, добавляя в разовые отношения ненужного драматизма. Мужчина шептал милые глупости, коротко улыбался её резким ответам. Он ласково обещал сделать эту ночь волшебной, а в реальности просто трахнул. Прямо на пляже. На влажном песке. В двадцати метрах от оживлённой даже в вечернее время торговой аллеи.
Накинув свой выцветший сарафан на голое тело, Рита глянула на случайного знакомого пустым нечитаемым взглядом и неторопливо выдохнула.
– Мне пора, – выдавила она из себя сухие слова и направилась в сторону той самой торговой аллеи.
Несколько секунд она даже чувствовала себя полноправной и единоличной владелицей наиглупейшей ситуации, а потом расслышала сзади спешные шаги, шумное торопливое дыхание, и уже в следующее мгновение цепкие пальцы сжались не плече. Саша-Ваня-Петя настойчиво требовал внимания.
– Танюш, ты обиделась, что ли? – произнёс он так, будто, действительно, не мог поверить даже в подобное предположение и уж тем более не желал мириться с этим фактом.
Как любовник был вполне неплох и только из желания уйти от навязчивого внимания, Рита с лёгкостью могла бы соврать что-нибудь прямо противоположное, но отчего-то не стала. Она повела плечом, сбрасывая нетерпеливый, а оттого чрезмерно сильный захват, посмотрела на мужчину совершенно серьёзно и только тогда вяло улыбнулась ему.
– Нет. Просто мне пора, – отмахнулась она от подобных подозрений и улыбнулась чуточку вежливее.
– Давай я тебя хоть провожу?.. – растеряв последние крупицы манер и уверенности, что пусть незначительно, пусть невесомо, но всё же приближали Сашу к высокому званию «принц», предложил он полувопросом, а Рита не стала отказываться, впрочем, не сказать бы, что и согласилась. Так… безразлично пожала плечами и пошла вперёд, правда, уже не так торопливо.
Спешно натянув лёгкие летние брюки, Саша постарался догнать её до того, как девушка пропала из поля зрения. Он хотел что-то сказать, да не вышло. Не было неловкости и сожаления не было тоже, но стойкое ощущение того, что его слов никто не станет слушать, прочно засело где-то глубоко внутри.
Минут через пятнадцать «Танечка» остановилась у красивых расписных ворот и улыбнулась крайне вежливо. Так, пожалуй, улыбаются милым старушкам, что норовят рассказать древнюю, как этот мир, историю своей любви.
– Прощай, – махнула девушка рукой и захлопнула дверь, даже не убедившись в том, что он расслышал эти слова.
Решать кому-то за себя Саша уже давно не позволял и вот это самое «прощай» вдруг показалось чем-то вроде подлой пощёчины. Пощёчины он любил ещё меньше, а оттого не собирался спускать с рук своенравной девице подобное нахальство. Решительно прищурившись, внимательно посмотрел на номер дома, выведенный толстым слоем белой краски, запомнил детали росписи и только после этого ушёл.
Она его зацепила. Нет, не так! Она зубами вырвала для себя второй шанс. Скорее всего, неосознанно, так как на расчётливую особу девушка не походила совершенно. И чтобы… он даже не уверен для чего именно… скорее всего, для того, чтобы самоутвердиться… да, пожалуй, так будет наиболее правильно. Так вот, именно для этого уже завтра он вернётся сюда. К этим расписным воротам, к этой взбалмошной, как он уже догадывался, девице. И пусть не в его правилах дублировать мимолётные курортные интрижки… что же… в каждом правиле должно быть исключение. И эта особа, бесспорно, тянет именно на такое исключение.
Он подошёл к воротам, когда часы только-только переползли одиннадцати часовой рубеж. Хотелось прийти позже, но банальное полуденное время навевало грустные мысли о бульварных романах. А в его жизни не может быть места подобным глупостям!
Первым делом он постучал. Громко и увесисто. Но, ожидаемо, никто не ответил. И тогда Саша повторил настойчивый призыв. А потом ещё и ещё. После два раза что-то выкрикнул и вот, наконец, тяжёлая металлическая дверь отворилась, на пороге появилась женщина. Безусловно, красивая, бесспорно, умная, но не та. Саша широко и обаятельно улыбнулся, принимая миролюбивый вид, и сделал решительный шаг вперёд.
– Доброе утро. Вижу, я вас разбудил. Но, уверяю, сделал это без злого умысла. Вчера, вероломно и без малейшего предупреждения, одна красавица украла моё сердце. А без сердца человек не жилец, и вот я здесь, у ваших ног. Молю и преклоняюсь…
– Молодой человек, оставьте свой пылкий бред, – не проникнувшись растрёпанными чувствами героя, Александра устало вздохнула. – Я всю ночь не сомкнула глаз и совершенно ничего не соображаю в ваших метафорах. Давайте перейдём к делу! Чего вы хотите?
– Девушка. Татьяна. Вчера я провожал её к вашему дому и… не знаю, как сказать… совершенно потерял покой. И вот сегодня пришёл, чтобы его приобрести.
Женщина холодно усмехнулась и категорично покачала головой.
– Молодой человек, вы заблуждаетесь. Здесь нет и никогда не было никакой Татьяны!
– Я бы непременно вам поверил, если бы не одно «но»! Моя прекрасная незнакомка как две капли воды похожа на вас. То же лицо, тот же взгляд, та же непреклонность…
– Ах, вот вы о чём… – женщина ненадолго задумалась, а потом всё же согласно кивнула. – Тогда вам придётся немного подождать. Всё же такое время… в нашем доме не принято бодрствовать в самый разгар светового дня.
– Я готов стоять здесь вечность, – с готовностью заверил Саша, физически ощущая, как двери гостеприимного дома распахнуться перед ним, но женщина удивила очередной раз, захлопнув дверь перед его носом.
***
– Марго, дорогая, там, на улице, стоит молодой человек и требует подать ему некую Татьяну. Я подозреваю, что говорит о тебе и уверяет, будто ты что-то у него украла.
Рита строго посмотрела на мать, а та виновато улыбнулась.
– Кажется, он говорил о своём сердце. Сколько раз я просила тебя не брать чужого! – выдала она, явно сдерживала улыбку.
– Ты его выпроводила?
На этот вопрос женщина лишь подневольно вздохнула.
– Он оказался очень настойчив, а я совершенно слаба после ночи с кистью в руках. И откуда такая убогая фантазия? Что ещё за «Татьяна»?
– А что? Вчера это показалось мне даже забавным, – Рита всё же оторвала голову от подушки и сейчас нелепо осматривалась по сторонам.
– Не знаю. На принца твой знакомый явно не тянет.
– Мама, ну, какие принцы в наше время? Их и в твоё-то время уже не было.
– Ну, не скажи! Твой отец сразил меня наповал одним своим появлением. А этот?.. И тот факт, что ты назвалась чужим именем… – мать нетерпеливо выдохнула. – И даже обещание ждать твоего выхода вечность ничуть его не красит. Андрей бы уже давно взобрался на второй этаж и проник к тебе через окно, а этот стоит! С моря погоды, что ли, ждёт? Вот Андрей, кстати, принц!
– Мама, через неделю у Андрея свадьба. Прекрати вспоминать его при любом удобном случае.
– Подумаешь, свадьба! Тоже мне событие! Одно твоё слово, и с этой формальностью будет покончено!
– Мама, он любит Юлю, а она его…
– Так не бывает! Не бывает, чтобы ещё вчера он любил одну, а уже завтра какую-то там Юлю!
– Мам, ну, какое вчера? Чувство времени и пространства для тебя бесконечно потеряно… – Рита неодобрительно покачала головой, спустила ноги с кровати, с удовольствием потянулась. – Вечность я ему не обещаю, а вот несколько минут на душ мне всё же положено! – проговорила задумавшись. – А затем я возьму один из твоих балахонов. Даже странно, но не прихватила ничего для этой погоды. Совершенно отвыкла от такого агрессивного солнца.
– Так и скажи, что своим приездом домой всего лишь попыталась дать отсрочку неминуемым объяснениям, ожидающим тебя в Москве. Перед смертью не надышишься. Слышала, может?
– Фиалковый. Пожалуй, я возьму фиалковый балахон, – Рита посмотрела матери прямо в глаза.
– Ты поступаешь как неразумный ребёнок…
– Нет? Тогда принеси зелёный, – бестолково пожала она плечами и устало прижалась спиной к стене, когда мать вышла из её комнаты, громко хлопнув дверью.
– Надеюсь, ты не питаешь на его счёт никаких надежд? – Дверь распахнулась совершенно неожиданно и Рита привычным захватом ладони откинула назад спадающие на лицо волосы. Отрицательно качнула головой.
– Делаю ставку на то, что он женат и процентов пятьдесят сверху, что имеет детей. А ещё мне иногда кажется, что нас в школе учат отличать настоящих принцев от залётных гастролёров, что желают вкусить все плоды тёплого края. В том числе и внимание горячих южных девушек.
Мать пожала плечами точно так же, как минуту назад это делала сама Рита и, будто извиняясь, пояснила:
– Я хотела убедиться, что ты и это понимаешь. Вот, – протянула она руку, демонстрируя яркую ткань. – Всё же выбрала фиалковый. Он невероятно гармонирует с твоими зелёными глазами.
Оказавшись на улице, Рита мученически вздохнула: выходить из дома в самый солнцепёк – удел самоубийц. И чего ради, спрашивается, она пошла на поводу у этого неразумного? Правда, окинув Сашу свежим взглядом, отодвинула свои размышления в сторонку, ведь это был неплохой вариант забыться. И даже не на один вечер.
Он был высокий, стройный и красивый. Тщательно выбритый и идеально причёсанный. «Так похож на Андрея…» – тут же выдала ассоциативная цепочка верный ответ, но от подобных ответов Рита поспешно отмахнулась. Правильные черты лица, широкие брови и прямой нос. Всё это ровным счётом ничего не значило, но, безусловно, заставляло испытывать эстетическое наслаждение. Тонкие губы. Они были жёсткими и чрезмерно требовательными – ещё вчера запомнила это. Глаза, естественно, серые. У этого мужчины не могло быть других глаз. Холодные, как предрассветный туман, глаза.
Он и сам был холодным, несмотря на жаркие фразы, горячие обещания и обжигающие поцелуи. Вот и сейчас… всё говорил, говорил… а его слова казались лишёнными смысла. Настолько, что даже сосредоточившись, никак не получалось уловить их суть. Потому Рита всё чаще смеялась. Будто опьянённая любовью, она в умелой попытке раздразнить закусывала нижнюю губу, а ещё надёжно сжимала мужскую ладонь, призывая быть ещё ближе.
Они провели вместе весь день и весь вечер. Всё это время он так и оставался галантным кавалером, никак себя не компрометируя. А ночью они снова переспали. И снова на пляже. Правда, в этот раз уходить Рита не торопилась. Они купались голышом и обдавали друг друга солёными брызгами. Саша страстно целовал её. Сегодня без слов. Забывшись, нещадно подавлял и малейшие зачатки сопротивления. Он хотел быть лидером. Он хотел властвовать. А, провожая поздним часом домой, сообщил о том, что завтра придёт снова. Он не спрашивал. Он обещал, что бедной девочке не скрыться от его желания.
Глава 5
Это не могло продолжаться вечность. Курортным романом всегда отведён срок. Чаще всего он недолог. В один на удивление романтичный вечер, устроившись в уютном ресторанчике, Саша познакомил Риту со своим приятелем. Взгляд нового знакомого ей не понравился. Испытующий. Нещадно выделяющий натуру из любой, даже практически правдивой лжи. Он смотрел неотрывно, будто ожидая, когда же Рита споткнётся, но перед товарищем себя никак не выдавал. Здесь всё было исключительно на уровне инстинктов. Саша представил друга Михаилом Воронцовым, немного попенял на того за нежелание проводить время с пользой. А с пользой, как поняла сама Рита, это значит попортить как можно больше селянок. Так вот этот Михаил портить никого не хотел и наслаждался уединением, морем, свободой.
– Кем вы работаете, Танечка? – спросил он, когда Рита практически освоилась под пытливым взглядом и перестала его замечать.
– Сортировщицей. На местном консервном, – без промедлений соврала она и приняла прямой взгляд. Крыла его своим колючим, предлагая расстаться друзьями.
– Никогда бы не сказал… – вызывающе улыбнулся тот, и в который раз за вечер потёр указательным пальцем подбородок – жест глубокой задумчивости. – А что же… говорят, новый директор у вас. Как трудовой коллектив считает? Достоин?
– Игорь Александрович – прекрасный специалист. Но об этом говорит не коллектив, скорее… скорее, наши мастера, бригадиры, замы. Те, с кем он непосредственно общается. А работягам, кого ни дай – всё не то. Выскочка и папенькин сынок. Чаще слышится именно это. А вообще, время покажет. Время всё расставляет по своим местам.
– А вы себя, значит, к работягам не относите? Так, сортировщица? – намеренно открыто поддел Михаил, и Рита ядовито улыбнулась.
– А я не планирую задерживаться там надолго. Кстати, можно на «ты».
– Я так и понял, – улыбаясь, согласно кивнул мужчина.
Саша на минуту отлучился, а Воронцов пересел ближе. Смотрел вызывающе и нагло. А, выдержав время, но, так и не добившись безоговорочной капитуляции, подался вперёд, нависая над Ритой, и наклонился едва не к самому её лицу, поражаясь выдержке.
– Ты не похожа на глупую провинциалку. И на сортировщицу с консервного не похожа. А ещё скажу, что если бы Сашок не был так зациклен на своей лжи, то непременно бы это заметил.
– Что ещё?
– А ещё мне отчего-то кажется, что не очень-то ты и расстроишься, когда он бросит тебя здесь одну.
– Бросит? – Рита презрительно фыркнула и невозможно задрала подбородок. – Он обещал показать мне мир, подарить вечную любовь и…
– А ты забавная… – Воронцов улыбнулся не так, как минуту назад. Открыто и свободно. Он откинулся на спинку стула, теперь снова наблюдая за Ритой со стороны. – Зачем тебе всё это нужно? – серьёзно озадачился.
Она пожала плечами
– Каждый развлекает себя, как может.
Мужчина хмыкнул и неодобрительно покачал головой.
– Только Саше об этом не говори. Он расстроится.
– Никто не любит, чтобы его использовали, – взяв и повертев в руке вилку, Рита отшвырнула её обратно на стол.
– Да. Но ты особенно коварна.
– С чего бы? Удовольствие взаимно. Никто не в обиде.
– Сомнительное удовольствие быть пешкой в чужой игре.
Рита заинтересованно глянула на мужчину и с подозрением прищурилась.
– Неужто тебе приходилось быть такой вот пешкой?
– И у меня была молодость. И у меня была первая любовь.
– Ты несправедлив к противоположному полу. Кто сказал, что тебя использовали? Никогда не рассматривал вариант, что просто не оправдал возложенных на тебя надежд?
– А что ты скажешь о своей первой любви?
– Я ему изменила, а потом бросила, – усмехнулась Рита этой уловке.
Михаил развёл руками.
– Что и требовалось доказать.
Больше он не сказал ей ни слова. Так, будто начисто растерял весь интерес. Но Рита знала: совсем скоро он захочет выведать все её тайны. Или так только казалось?..
Время, действительно, быстротечно. И её десять дней очень скоро истекли. Чемоданы так и остались не разобраны, билет на рейс до Москвы был давно на руках. И одна встреча. Последняя. Вопреки полной уверенности Михаила в том, что она не будет сожалеть, странное чувство тоски и скорой потери прочно засели в душе. Рита маялась, бесцельно слоняясь по огромному дому, отчего-то чувствовала себя загнанной в угол и, несмотря на зашкаливающую жару, частенько растирала озябшие плечи. Едва дождавшись условленного времени, вырвалась из дома.
Почти бегом она приближалась к месту встречи, чтобы там, стоя в полном одиночестве, снова испытать то самое чувство тревоги. Саша не пришёл. Струсил. Впрочем, чего-то такого она от него и ожидала. В последнее время он говорил о скором отъезде… Возможно, уехал уже сейчас, возможно, отправится завтра. А вот сказать в глаза, что всё это было игрой, не смог. Или, как вариант, мысль, будто он бросил её первым, грела больше, чем прощальная, полная страсти, ночь. А, что более вероятно, страсти было достаточно вчера…
– Я предупреждал, что так будет, – услышала Рита насмешливый голос в тот самый момент, как собиралась уйти.
Она оглянулась и на Мишу посмотрела со смесью горечи и разочарования. Проиграть просто так и проиграть при свидетелях – это два разных уровня падения. Падать Рита не хотела, потому ядовито улыбнулась и приблизилась к мужчине вплотную.
– Ты предрекал, что это меня не расстроит, и ошибся, – обвинила она и скрестила руки на груди, не собираясь отступать от этого обвинения.
Впрочем, мужчина не оборонялся и всем своим видом демонстрировал, что не боится упрёков. Прежде чем ответить, окинул её задумчивым взглядом.
– Как видишь, подозревая неладное, я пришёл сам.
– Ну, конечно! Так всё и было! – с сомнением кивнула Рита. – Пришёл, дальше что? Будешь меня развлекать или хочешь развлечься сам?
– Боже упаси! Боюсь, даже за одну такую мысль, не сойти мне живым с этого места. А если честно, то не одобряю подобных поступков, – Миша склонил голову набок, наблюдая за реакцией Риты внимательнее, а она не позволила ему такой роскоши. Невозмутимо вздёрнула подбородок.
– Предпочитаешь объясниться, прежде чем сделаешь решительный удар?
– Вообще не люблю бить женщин.
Долгий взгляд глаза в глаза не выдал победителей, и Рита устало вздохнула.
– Он струсил, да? – прищурилась, разглядывая бесконечный горизонт.
Встреча была назначена на пляже. Она сама так решила. А теперь не была этому рада: искала защиты, и найти её не получалось. Кругом простор, ветер свободы. А защиты нет. В её поисках Рита приткнулась к мужчине плечом, а он будто и не заметил. Размышлял над её последними словами.
– Струсил… – смакуя, повторил он ключевое слово. – Рассуждаешь, как обиженная девчонка, – неожиданно Воронцов не одобрил её нападки. – А, может, и так. На словах он сказал что-то вроде: «надо уметь вовремя остановиться».
– Игрок? – Рита заинтересованно повела бровью. – Надо же… Он не похож на человека, который умеет рисковать. «Если не умеешь рисковать, не садись за карточный стол» – так говорил мой отец. А кто не рискует, имеет печальную участь. Скиснет в собственном сиропе, уготованном на долгую и счастливую жизнь. А я всё гадала, что же меня смущало при общении с ним.
– Теперь поняла?
Рита безразлично передёрнула плечами.
– Он примитивен. Я с самого начала не хотела всё это затевать…
– Не все умеют управлять пламенем. Не стоит их за это винить…
– Кто ты? – Рита запрокинула голову, пытаясь посмотреть в его глаза. Миша не собирался увиливать. – Психолог? Мне не понравился твой взгляд. Слишком много внимания столь скромной персоне.
– Столь скромной, как сортировщица на консервном? – понятливо улыбнулся Воронцов. – Брось! Я ни на секунду не поверил этой байке. По сути, мне было неважно, что ты ответишь. Просто хотел узнать: сразу солжёшь или ловко уйдёшь от вопроса. А насчёт психолога… Почти угадала. Я юрист, адвокат. Видеть то, что пытаешься скрыть – моя работа.
– Дрянная у тебя работа… – невесело улыбнувшись, Рита оттолкнулась от мужчины, стала ровно. – Пойдём!
– Куда?
– В клуб. Я уезжаю сегодня. Хотелось сделать этот вечер особенным. Твой друг ещё пожалеет, что упустил такую возможность.
– Возможность? Какую?
– Узнать меня настоящую, разумеется, – подмигнула она и потянула Мишу за руку, когда тот не спешил сорваться с места.
Погружаясь босыми стопами в тёплый песок, мужчина исподтишка подглядывал за Ритой. Невольно отмечал, как изменилась походка, как голос утратил плавность и теплоту, как в глазах зарождалось что-то неведомое. Уже не пламя, а целая огненная феерия. На выходе с пляжа он огляделся, стряхнул с ног песок, надел светлые мокасины.
– Так, куда мы идём?
– Я же сказала. В клуб.
– А здесь и такая радость имеется?
– Ты меня удивляешь! К сожалению, люди давно перестали приезжать сюда только из-за моря, солнца, спелых фруктов. Им всё больше хочется зрелищ, недорогого, но вкусного вина, доступного секса.
– Неправильно их за это судить. Не зря же они весь год пахали. Каждому хочется полного погружения в сладкую и манящую реальность.
– Для адвоката ты слишком часто пытаешься кого-то выгородить. Хотя о чём это я?.. Нападая на одних, ты защищаешь интересы другого. Сейчас отчего-то стал в позу, обвиняя меня. В чём, кстати? В том, что говорю правду?
– А я заметил, что ты в принципе не жалуешь мужчин. Но ведь тебя в этом не обвиняю! Кстати, откуда эта предвзятость?
– К мужчинам?
Рита уточнила, а Миша сосредоточенно кивнул.
– Один из них очень некрасиво поступил со мной как раз сегодня. Твой друг, – напомнила она. – Радуйся, что я не выцарапала тебе глаза, с милой просьбой передать ему привет.
– Ты, вообще, очень милая и терпеливая. Я восхищаюсь твоей стойкостью!
– Лесть я люблю ещё меньше предательства. Твоё счастье, что слова были сказаны в шутку. Мы пришли, – проговорила Рита без должных промедлений и первой свернула в тёмный переулок.
– Ты странно одета для клуба. Уверена, что нас впустят?
– Не одежда красит человека, – фыркнула она и отсалютовала кому-то из охраны. – Не одежда, а знакомства и связи, – пробормотала, поджав губы. – Идём, – взяла Мишу под руку. – Сюда, – дёрнула его к лестнице, ведущей на цокольный этаж. Танцевальный зал, меж тем, остался в стороне. – Здесь два уровня. Нам нужно на тот, что ниже, – пояснила, почувствовав в мужчине понятное промедление.