Легенда Арагона

Не раздумывая больше, он снял с себя рубаху, решительно разорвал её на широкие полосы и, накинув камзол на голое тело, принялся бинтовать рану Герардо. Сердце молодого графа наполняла искренняя жалость, но он боялся признаться самому себе, что этот крестьянин ему нравится, что в нём есть какая-то внутренняя сила, которая притягивает.

Герардо снова застонал и очнулся. Алетея Долорес стояла рядом с ним на коленях и зачем-то гладила его плечо.

В первую минуту Герардо не узнал девушку, и только встретившись с ней глазами, понял, что перед ним графиня де Ла Роса.

Он почувствовал прикосновение других рук и, запрокинув лицо, увидел дона Рафаэля Эрнесто.

Молодой граф встал и подошёл к лежащему так, чтобы тому удобнее было смотреть на него.

Герардо медленно поднял руку и потрогал забинтованный лоб.

– Санта-Мария!..Что с моей головой? – спросил он, переводя взгляд с одного своего спасителя на другого.

– Кажется, в неё угодил камнем Хуан, – решил пояснить Рафаэль Эрнесто.

– Какой Хуан? – не понял Герардо.

– Слуга дона Эстебана.

– Дона Эстебана? … – силился вспомнить Герардо. – Это… тот пожилой человек… которому стало дурно?

Крестьянин говорил с усилием, губы его пересохли и потрескались, но он не просил воды, зная, что её здесь нет – иначе ему давно бы уже позволили утомить жажду.

– Меня хотели убить? – снова спросил Герардо, приподнимаясь на локте.

Рафаэль Эрнесто видел, как мужественно он переносит боль, как старается скрыть свою слабость, поэтому продолжал терпеливо отвечать на его вопросы:

– Да, Хуан хотел тебя убить.

– Почему?

– Ему приказал дон Эстебан.

– Но чем я не угодил… дону Эстебану? Я видел… этого человека сегодня… первый раз в жизни.

– А уж это тебе лучше знать… Ты уверен, что когда-нибудь раньше не сделал ему ничего плохого?

Черёд спрашивать теперь пришёл для Рафаэля Эрнесто.

– Уверен, – спокойно ответил Герардо и сел рядом со всё ещё стоящей на коленях Алетеей Долорес.

Рафаэль Эрнесто подал руку сестре и помог ей подняться. Потом он вынул из кармана камзола найденный в траве медальон и показал его Герардо:

– Это твоя вещь?

– Да, сеньор! – Герардо явно обрадовался.

– Где же ты взял золотой медальон с гербом наверняка знатной фамилии?

– Мне дала его моя несчастная матушка перед самой своей смертью.

– Так, значит, твоя матушка принадлежала к знатному роду? – усмехнулся Рафаэль Эрнесто.

Насмешливые слова молодого графа больно кольнули Герардо в самое сердце. Он вспомнил всё, что думал о графах де Ла Роса, вспомнил смерть мальчика и стиснул зубы.

Так и не ответив, он устало закрыл глаза и подумал: «Зачем вам знать что-то о моей матери и об этом медальоне? Разве вам это интересно?.. Да я и сам толком ничего не знаю».

В его памяти всплыла ночь, когда он перебрался через стену замка Гуарда и оказался у своей хижины.

Сразу войти в хижину ему не удалось: в окне, освещённая лучиной, двигалась старуха соседка, принявшая на себя по просьбе Маэстро Антонио заботы о больной. Но сейчас Герардо был не рад ей. Он не находил себе места, боясь, что в замке его хватятся, и он вынужден будет уйти в лес, так и не попрощавшись с мамой Марией.

Но вот соседка задула лучину и вышла.

Герардо подождал несколько минут и с волнением перешагнул порог. В очаге ещё горел огонь, языки пламени плясали по стенам и низкому потолку. Герардо бросился к постели матери и похолодел: в чертах её исхудавшего лица с заострёнными носом, скулами и подбородком сквозила смерть. Не в силах сдержать слёзы, юноша припал губами к дорогой прозрачной руке.

Мария вздохнула, с трудом раскрыла глаза и не удивилась тому, что видит сына. Она ничему уже не могла удивляться: взоры несчастной были обращены к потустороннему миру…

Но слёзы Герардо, обжёгшие ей руку, заставили Марию сделать над собой усилие. Она провела дрожащими пальцами по жёстким волосам юноши, а потом указала на старый сундук.

Поняв, что мать хочет о чём-то попросить его, юноша попытался угадать её мысли:

– Нужно открыть сундук?

Мария едва заметно кивнула.

Герардо выполнил её просьбу и вернулся к постели. Больная обрисовала ладонями небольшой прямоугольный предмет.

В сундуке, кроме старой одежды, был всего один предмет – шкатулка, которую Мария всегда держала закрытой, объяснив сыну, что потеряла от неё ключ, а ломать не хочет, так как это память о погибшем отце Герардо: шкатулку он подарил Марии в день их свадьбы.

Порывшись в сундуке, юноша извлёк шкатулку и перенёс её на стол у постели матери. Взмахом руки она приказала ему открыть крышку.

Примечания