Розы после дождя

В доме царила тишина, видимо Варя куда-то отлучилась, и я незамедлительно пробралась в свою комнату, скинула мокрую одежду и отправилась в душ. Теплые струи воды вмиг смыли грязь, но им не под силу было смыть Костины прикосновения и поцелуи, которые жарким пламенем полыхали на губах и коже. Так меня еще никто не целовал, он полностью овладел мной. Как такое может быть? Я ведь не люблю его. Мы даже не друзья. Или я ошибаюсь? Или между нами давно уже что-то большее? И на ум почему-то пришли его слова как-то сказанные в шутку: «Может, вас кто-то любит истинной и постоянной любовью. А вы этого не замечаете и хотите связать жизнь с нелюбимым». И была ли это шутка? Господи! Ну почему он не появился чуть раньше? Я бы не соглашалась на эту проклятую свадьбу или хотя бы попросила отложить ее на время.

Я вышла из ванной, и услышала, что мой телефон разрывался. Это звонила Августа. Похоже, они обнаружили, что меня нигде нет. Может, не брать трубку? Ага, если бы я могла… Пока размышляла, звонок прекратился. Я взяла в руки телефон. Это был пятый пропущенный вызов. Не дожидаясь следующего, сама перезвонила ей.

– Гузь, я была в ванной и не слышала твоих звонков, – начала я оправдываться, но Августа меня перебила:

– Где ты? Мы нигде не могли тебя найти.

– Я у нас на даче, попала под дождь…

– Стас, зол, как собака. Рвет и мечет.

– С чего это вдруг? Неужели я стала его интересовать.

– Не знаю. Мы стояли с Костей, и он между делом спросил, вернулась ли ты, а Стас это услышал, и тут началось светопреставление.

– При Косте?

– Да…

– Вот паршивец! – вырвалось у меня.

– И не говори… – Я невольно усмехнулась. Я-то имела в виду Костю, а Гузя подумала на Стаса. – Короче, Стас просил передать, что мы заедем за тобой к семи.

– Передай ему, что не нужно. Я хочу остаться на даче на несколько дней…

– Но…

– Гузь, я не поеду с вами. Мои вещи забери с собой.

– Ладно… – ответила Августа и сбросила звонок.

«Ох, что-то краски совсем сгущаются. И чего мне не сиделось у Стаса, поднялась бы в его спальню и все. Но нет! Меня потянуло на приключения! И вот что теперь делать? Что?» Я подошла к туалетному столику и обмакнула полотенцем волосы. Взгляд невольно скользнул по губам, шее. И я снова вспомнила о Костиных поцелуях… «И зачем он так поступил, ведь через две недели свадьба со Стасом? Черт возьми! А ведь в коем-то веке Лара оказалась права! Он всё-таки мужчина!..» От этой мысли сердце болезненно сжалось в груди.

– Господи, Вик! – раздался голос Вари. – Ты-то откуда здесь? Я аж перепугалась, заслышав твой голос. Подумала, померещилось.

Я радостно поприветствовала ее, и мы крепко обнялись:

– Долго рассказывать.

– Что с одеждой? Не бойсь, вся промокла? – Я кивнула в ответ. – Ох, и ливануло же сегодня не на шутку, а какой гром был.

– Да… – отозвалась я, – гром был сильный…

– Ну все, пойдем, буду поить тебя горячим чаем, а то ещё простынешь.

Мы спустились с Варей на кухню. Она сразу принялась хлопотать с чаем, который оказался как нельзя кстати: согрел и, насколько было возможно, успокоил. В завершении Варя накрыла меня теплой пуховой шалью, и я довольная растянулась на кресле-качалке. Моё блаженство прервал раздавшийся стук в дверь. Варя побежала открывать. Это была Августа, она с порога стала расспрашивать обо мне. Я незамедлительно встала и, накинув шаль на плечи, вышла к ней.

– Стас ждет тебя в машине, – отозвалась Августа.

– Я же сказала, что останусь здесь.

– Не знаю. Сами разбирайтесь…

– Хорошо… – бросила я Августе и вышла из дома.

Стас сидел в машине, лицо у него и вправду было сердитым и напоминало бескровное изваяние. Когда я подошла к нему, он приоткрыл окно и в приказательном тоне произнес:

– Садись, поехали!

– Нет, я же сказала, что хочу остаться тут и побыть с бабушкой.

– Садись в машину! – повысив голос, отозвался Стас.

– Тон смени! Ты мне ещё никто, чтобы указывать, что и как делать. Я сказала, что останусь здесь! – и, развернувшись, направилась к дому.

– Вика, вернись!.. – крикнул он мне вдогонку.

– Нет… – ответила я, даже не повернувшись к нему.

На крыльце с вопрошающим видом стояла Августа:

– А мне что теперь делать?

– Не знаю… – ответила ей и вошла в дом.

Сердце колотилось, а все тело сотрясал озноб. Я присела на кресло-качалку и еще сильнее закуталась в шаль.

– Все, они уехали, – раздался голос Вари.

– Хорошо…

– Что-то на тебе совсем лица нет, – и Варя подошла ко мне и, подав чашку с горячим чаем, потрогала мой лоб. – Температуры нет. Тогда что?

– Ничего…

– Что-то ты темнишь, девонька.

Я невольно подняла на нее глаза и, быстро опустив их, принялась за чай. Варя лишь вздохнула и, присев за стол, тоже отпила немного чая.

– Варь, скажи, ты по любви замуж выходила?

– Вон оно что! Где собака зарыта! – воскликнула Варя и усмехнулась. – Не знаю я никакой такой любви. Ну, по молодости познакомились, повстречались с месяцок и расписались с благословления родителей.

– И живете душа в душу?

– Ага, счас прям! Душа в душу! Это лишь в книжках так бывает. Да и то, нам показывают только хэппи-энд и на нем история завершается, но самый смак начинается после брака, то бишь пресловутая бытовуха. На ней большинство семей и прогарает. Тут не до любви.

– Хочешь сказать, что чувствам нет места в семейной жизни.

– Почему же есть. Они другие.

– А как понять, твой это человек или нет?

– Ну, если видишь в нем отца для своих детей.

– Железобетонный аргумент.

– Еще какой! Попомни мои слова, девонька. Ладно, что-то мы с тобой заболтались. Пойду, сделаю укол нашей бабуле и спать. Ты тоже долго не засиживайся.

– Хорошо, – отозвалась я, но с места не сдвинулась, лишь поджала ноги под себя. В мыслях продолжала вертеться фраза: «Отца своих детей!.. Отца своих детей… Да какой из Стаса отец! Ему до меня нет никакого дела, куда уж там до детей… А вот Костя… – и я невольно вздохнула. – Костя… Господи! Ну почему же все так сложно…» И я соскочила с кресла и метнулась к окну. На небе после дневного ненастья взошла почти полная луна и ознаменовала ясную тихую ночь, в которой, если верить классикам, все волнует, все умиляет, окрыляет и будит потаённые порывы души. Я, не переставая, думала о Косте, представляла, какая бы из нас могла выйти пара, сложись все иначе. Если бы все было иначе… «Но время еще есть, – твердил внутренний голос. – Еще можно все исправить… Поговорить с папой, все ему объяснить, он должен меня понять… Нет!.. А Лариса… Боюсь, что она не допустит этого. Ведь без сомнений идея со свадьбой была продиктована с ее легкой руки. Хотя какая ей разница? Она должна больше заботиться о Гузе, чем обо мне. Или все-таки есть что-то, чего не знаю я? И эта спешка… К чему она? Избавиться поскорее от меня? Но я ведь никогда ей не мешала, не противилась их отношениям с папой, хотя, да, поначалу испытывала неизгладимую боль, видя ее на месте мамы. Но я это приняла и отпустила… – Часы пробили три часа. – Нужно идти спать…» Но ноги не слушались. Хотелось и дальше вот так стоять и всматриваться в темную сень сада в надежде, что все заботы растворятся, подобно ночной мгле, стоит лишь показаться первым лучам солнца. Но этого не случилось. К тому же, похоже, я еще и простыла. Щеки горели, и жуткий озноб сотрял все тело. Выпив таблетки, я легла в постель и впала в глубокий сон. Разбудил меня вибрирующий телефон, лежавший на тумбочке. Я потянулась за ним. Сквозь почти не открывающиеся веки разглядела имя Сони. «Что ей понадобилось в такую рань!.. Хотя какая рань?! Половина одиннадцатого…»

– Да, Сонь… Что-то случилось?

– Нет. Что с голосом?

– Похоже, простыла…

– К тебе приехать?

– Нет, я все равно на даче. Останусь здесь на несколько дней, пока не полегчает.

– Что-то голос у тебя совсем неважный, – произнесла озабоченно Соня, да я и сама это почувствовала, договаривая последние слова.

– Все в порядке, – сглотнув, ответила я. – Я только проснулась. Полночи не могла уснуть.

– Мечтала о Стасе?

– Сонь, мне не до шуток. Скажи лучше, как подруга подруге, я правильно поступаю, выходя замуж за Стаса.

– Ну и вопросики у тебя с утра!

– Просто ответь.

– А разве не понятно, что он мне никогда не нравился и для своей подруги, я бы желала лучшей партии. Но тебе виднее. Что это с тобой? Ты передумала выходить замуж?

– Нет… Но даже если и «да», то уже все равно ничего не изменить.

– Менять никогда не поздно. Ну, или хотя бы попытаться, чем потом всю жизнь жалеть.

– Легко сказать…

– Кстати, Марго тебя уже пригласила на день рождения?

– Да…

– И ты идешь к будущей золовке?

– Сонь, перестань…

– О'кей…

«Господи! Еще и этот день рождения, – удрученно произнесла я. – А я про него совсем забыла. Теперь придется возвращать в город на несколько дней раньше, чем я планировала…»

***

В город я вернулась в пятницу рано утром, сходила Рите за подарком и оставшуюся часть дня провела дома. А вечером мы с Гузей отправились в клуб. И приспичило же Рите отмечать свой день рождения в ночном клубе, до этого она никогда особо не заморачивалась, к тому же сегодня, когда в нем соберётся куча народа ещё до начала основной программы. Одно радовало, что наш столик был на втором этаже в отдельной кабинке. Там меньше людей, вокруг столиков стоят мини-диванчики, и нет той суеты и шума, как на первом, да и обзор на весь танцпол лучше: можно выйти и понаблюдать за всем происходящим сверху. Что я в разгар вечера и сделала. Соня без конца куда-то отлучалась. Риту после нескольких коктейлей понесло танцевать, а мне не очень-то хотелось оставаться с ее подружками, как и танцевать.

– А вот и моя куколка! – резко за спиной раздался голос Стаса.

Я удивленно обернулась. «И вправду он! Что он тут делает? В коем-то веке он решил посетить клуб. Я думала, он понятия не имеет о подобных заведениях». Он обнял меня за плечо и, поцеловав в щеку, увлек за собой в кабинку. Мы с ним расположились на одном из диванчиков. Он заказал себе виски, а мне коктейль. Пока несли заказ, чтобы поддержать разговор, перебрасывался фразами с подружками Риты. Он произнес тост за ее здоровье. Они его радостно поддержали. Я тоже отпила немного коктейля. Следом за ним тост сказала одна из подружек Риты, потом вторая, и вскоре мой бокал оказался пуст. Стасу тем временем кто-то позвонил, и он куда-то отошел, бросив, чтобы я дождалась его, и он отвезет меня домой. Я не возражала. Но не прошло и десяти минут, как меня стало мутить: в глазах двоилось и бросало в жар. Поначалу я подумала, что это из-за душного воздуха, но, взглянув на пустой бокал, сошлась на мысли, что это все из-за выпитого коктейля. «Похоже, он был с алкоголем. Черт! Ладно, ничего. Как только вернется Стас, попрошу его сразу поехать домой». А пока, чтобы хоть как-то отвлечься, пыталась прислушаться к разговору подружек Риты, но тщетно. Меня жутко мутило. Я незамедлительно вышла из кабинки и направилась в уборную, умылась холодной водой, но и это не помогло. Я вернулась в зал: громкая музыка и духота лишь усугубляли состояние. Я набрала номер Стаса, но он был не доступен. Я озиралась по сторонам в надежде увидеть его среди толпы танцующих, но его нигде не было. Резко я уткнулась взглядом в Риту, которая отжигала по полной, выписывая невообразимо изящные формы и поддразнивая короткими заигрывающими движениями. Этого у нее не отнять! А рядом с ней и Костю, ради кого она и старалась. «Он тоже здесь!.. Нет!.. С ним я точно не хочу видеться! К черту Стаса! Возьму такси!» – и я, держась за поручни, направилась к выходу…

***

Сквозь сон слышу голос Сони, и ничего не понимаю. «Почему именно ее? Что ей с утра пораньше понадобилось в моей комнате? Или уже не утро?» Резко открываю глаза. Рядом со мной на кровати и вправду сидит Соня.

– Прости, я не хотела тебя разбудить, – отвечает она и кладет сотку на тумбочку. – Просто позвонил Валерка…

Я не слушаю ее, а лишь озираюсь по сторонам, и осознаю, что я не дома. Это не моя спальня! Резко приподнимаюсь и хватаюсь руками за голову.

– Болит? – спрашивает Соня. Я киваю. – Держи, – и она протягивает мне стакан с водой и две таблетки.

Я их выпиваю и, отдавая ей стакан, спрашиваю:

– Почему я у тебя?

– Тебе было плохо, и мы решили, что лучше поехать ко мне.

– Но ты же вчера ушла рано?

– Нет…

– Сонь, я же тебя почти весь вечер не видела?

– Ну и что?..

– Ты постоянно отлучалась, а потом совсем ушла!

– Ну, что ты заладила об одном и том же. Топай лучше в душ, а я пока сварганю что-нибудь нам на завтрак.

Я лишь покосилась на нее, но к ее совету прислушалась и отправилась в душ, после которого действительно стало лучше. Ну и в завершении завтрак сделал свое дело, во время которого я пыталась выведать у Сони подробности вчерашнего вечера, так как сама ничего, увы, не помнила, но она изворачивалась, как могла. Ведь видно же было, что увиливает от ответа, но правду так и не сказала, что в конец мне это надоело, и я отстала от нее. К тому же позвонил Стас и обрушил на меня гору недовольства и претензий. А я не знала, что ему отвечать, как оправдываться. Каждый мой ответ, порождал еще больше вопросов, как у него, так и у меня. И я нет-нет поглядывала на Соню, но она делала вид, что не замечает этого, а потом и вовсе вышла в сад. Я договорила со Стасом и последовала за ней, но нигде ее не нашла, присела на лавку-качели на террасе. Солнечные лучи одаривали теплом, а свежий воздух, наполненный утренней прохладой и ароматами цветов, бодрил и придавал сил. Я блаженно опустила голову на спинку лавки и, прикрыв глаза, стала потихоньку раскачиваться.

– Доброе утро! – неожиданно раздался голос Кости.

«Только не он!» – подумала я и открыла глаза. Он стоял в дверном проеме со скрещенными руками и пристально смотрел на меня. И когда наши взгляды невольно встретились, я быстро отвела их, зардев от смущения: последняя встреча, тогда в парке, отчетливо всплыла в памяти. И, похоже, он это понял. Его глаза насмешливо заблестели. Я резко отвернулась от него и призвала на помощь все самообладание, но это не помогло: лицо пылало, сердце стучало. Мысленно злилась на Соню, куда она так неожиданно запропастилась, а Костя тем временем присел рядом и заставил меня заволноваться еще сильнее.

– Ты смущена… Я тогда ни на что собственно не рассчитывал, но иногда ты бываешь настолько соблазнительной, что мне трудно себя контролировать…

– Перестань, пожалуйста…

– Как и сейчас…

Я соскочила с лавки и хотела вернуться в дом, но возле дверного проема чуть не столкнулась с Соней и резко отпрянула назад.

– Завтрак готов, – произнесла она.

– Благодарствую, – отозвался Костя и, подойдя к нам, добавил. – Я буду скучать по… твоим завтракам.

Хотя эти слова и адресовались Соне, но я почему-то приняла их на свой счет.

– Иди уже! – воскликнула Соня,

Костя окинул меня на прощание долгим пристальным взглядом и зашел в дом. Я тоже проводила его глазами, потом Соня взяла меня под руку и что-то говорила-говорила, но я ее совсем не слушала. Мы присели на лавку, но взгляд мой по-прежнему был прикован к двери, а в ушах звенели Костины слова.

– Ау-у, я с кем разговариваю? – резко раздался голос Сони.

– Извини, я задумалась…

– Что насчет девичника?

– Не знаю… – буркнула я, а сама подумала о том, какой к черту девичник? Не хочу я никакого девичника! Не хочу!..

– Хорошо, тогда я все беру на себя… – И Соня продолжила что-то говорить, но я ее по-прежнему не слушала. Я ощущала себя потрясенной и совсем запутавшейся. Почему он так сказал? Что имел в виду?

– Вик!.. – резко раздался голос Сони, и я невольно взглянула на нее. – Ты меня слушаешь?

– Да, извини… Голова болит…

– Может, приляжешь…

– Нет, на свежем воздухе легче…

***

С девичником Соня не подвела, устроила все как нельзя лучше, ведь кроме нее, меня никто так хорошо не знает. И будь я в другом расположении духа, а не снедаемая тревогами и сомнениями, была бы в восторге. Тихая уютная атмосфера с морем свечей и успокаивающей музыкой в компании холстов и кистей. О чем еще можно мечтать? По задумке Сони мы пытались изобразить свое счастье, но мой холст под конец вечера так и остался пустым, хотя другие девчонки отнеслись к заданию с энтузиазмом, были веселы и оживлены, мило щебетали между собой, что моя молчаливость сразу бросалась в глаза, а случайно услышав обрывок разговора между Соней и Марго, совсем сникла. Оказывается, Костя на днях возвращается в Лондон. «Вот что значила тогда его фраза, брошенная между делом. Значит, мне не показалось… Он уезжает… Наверное, это к лучшему…» Но от этих мыслей почему-то сделалось горько на душе и защемило в груди.

– Вик, ну в чем дело? Я для тебя старалась, из кожи вон лезла, чтобы придумать что-нибудь оригинальное, а вижу пустой холст.

– Ну и что? Может, она волнуется, от чего совсем не рисуется. Ведь не каждый день замуж выходишь, – поддержала меня Гузя.

– Хорошо, тогда у меня есть кое-что еще. Мешочек с предсказаниями.

Девчонки мгновенно оживились и зашептались. Мы сели на полу, образовав небольшой круг. В центр Соня поместила красный матерчатый мешочек на завязках. Каждый засовывал в него руку и доставал свое предсказание. «Счастье рядом – просто открой глаза и сделай шаг навстречу», – гласила моя записка.

– Конечно, рядом, – отозвалась Марго, ехидно подметив, – ведь свадьба уже послезавтра.

Послезавтра! Я была глубоко разочарована и подавлена. Я не хотела выходить замуж за Стаса, и я знала это наверняка. Но, к сожалению, на разговор с папой так и не решилась, за что корила себя. В пятницу вечером после сумасшедшего дня мы все сидели в гостиной. Лара заканчивала с последними приготовлениями и уже собиралась идти спать. И вот, наконец, когда она ушла, мы с папой остались одни, он сам подсел ко мне и, погладив по щеке, спросил:

– Что с тобой? Устала?

– Да… – нерешительно ответила я, а в голове мелькнула мысль: «Может, сейчас ему сказать?» Но слова не шли с языка. Наедине с собой я была такой смелой, думала, что смогу ему объяснить, что не хочу этой свадьбы, но сейчас находясь рядом, не могла даже в мыслях подобрать и пары слов, чтобы начать разговор.

– Ну ладно, тогда я пошёл. Завтра трудный день. – И он, похлопав меня по плечу, приподнялся и собирался уходить.

– Пап!.. – резко воскликнула я и даже инстинктивно приподнялась, будто хотела удержать его.

Он обернулся и озадаченно посмотрел на меня:

– Ты хотела что-то ещё?

– Нет, ничего… – и я, потупив взор, снова опустилась на диван.

Папа окинул меня долгим взглядом и ушёл к себе, а я осталась одна. Черт!.. Последний шанс упущен. Я поднялась к себе в комнату и присела на край кровати. Что же делать? Я не могу! Я не хочу выходить за Стаса! Не хочу! Эх, раньше надо было решаться на разговор с папой, теперь поздно, слишком поздно… Я погасила свет и прилегла, даже не удосужившись раздеться, но мне не лежалось. Я приподнялась и подошла к окну, на всю распахнула створку, и насколько было возможно, вдохнула прохладного ночного воздуха. Но он не принес успокоения, только еще больше растревожил. Я снова прилегла, потом снова встала и так несколько раз за ночь. Пока не заметила, что звезды побледнели, а низко стоявшая луна закатилась за горизонт. Ночь проходила, и ее готовилось сменить приближавшееся утро. «Господи! Утро!» А я так ничего и не решила, хотя, что я могла решить, свадьба уже сегодня. Сегодня!.. Вскоре послышалась возня в коридоре. Лара встала и принялась за приготовления, а я продолжала стоять у окна. Не так я представляла свою свадьбу. Не так!

– Викусь! Ну, что за круги под глазами! Ты что всю ночь не спала? – возмутилась Лара во время завтрака. – Сегодня же твоя свадьба. Ты должна выглядеть неотразимо. Ну, ничего-ничего девочки все подправят!

И вправду все подправили! Замаскировали круги под глазами, подчеркнули глубину глаз, нарумянили щеки, сделали укладку, одели, обули, только, кто бы еще навел марафет в душе и разложил все по полочкам. Лара с Августой то и дело время от времени заглядывали ко мне в спальню и охали от восхищения. Ведь сегодня должен быть самый счастливый день в моей жизни, но я ощущала себя совсем не так. Чувство ужасного непоправимого несчастья овладело всем моим существом. Я всматривалась в отражение в зеркале, и оно мне казалось жуткой насмешкой, хотя должно было олицетворять невинность, нежность и чистоту, особенно фата. Фата!..»

Резко рука тянется к ней. Я с силой срываю ее и со всех ног бросаюсь в гардеробную. Стаскиваю платье «Вик! Что ты делаешь? – твердит внутренний голос. – Нет! Это  мой последний шанс спастись». Хватаю первые попавшиеся джинсы и рубашку, наспех одеваю их и возвращаюсь в спальню. Неожиданно в коридоре слышится голос Лары. Испуганно припадаю к двери и прислушиваюсь: она раздает указания и проходит мимо. Голоса стихают. Я облегченно выдыхаю и, приоткрыв дверь, выглядываю. Никого. «Так теперь нужно незаметно пробраться в уборную на первом этаже. Там есть окно, которое выходит на задний двор. Там вряд ли меня кто-нибудь заметит. А дальше? Куда дальше? Через соседей! У них забор низкий, смогу перелезть. А если они поднимут шум?! И все, я пропала! Нет, без паники! Я им все объясню. Ну, все! Была, не была!» Как я и думала, я без особых усилий перелезла через соседский забор и огляделась по сторонам. Во дворе было ни души. Я быстро добежала до дома, пригнувшись, проскользнула под окнами. Теперь оставалось добраться до калитки, и все, я свободна. «Свободна!»

Радостная повернула за дом, как резко на меня кинулась с диким лаем огромная черная псина. От ужаса заскочила за угол дома. Сердце бешено застучало в груди. «Да, уж, об этом я не подумала». А псина все лаяла и лаяла, но из дома никто не вышел. «Это хорошо. Значит, дома никого нет». Я снова выглянула из-за угла и осмотрелась. Псина носилась по всему периметру двора. «Видимо, ей специально спустили цепь, чтобы к дому никто не подошел. Что же делать? Единственный выход – прижаться вплотную к забору и дойти до въездных ворот и через них перелезть на улицу. Я так и поступила. На свой страх и риск притулилась спиной к каменному забору и приставным шагом стала продвигаться к воротам. Псина яростно прыгала и злостно рвалась с цепи еще каких-то сантиметров тридцать, и она бы до меня достала. «Тише, собачка, тише! – шептала я. – Я тебе ничего не сделаю. Мне всего лишь надо выбраться наружу». Добравшись до ворот, я окинула их сверху донизу оценивающим взглядом. «Да, уж! Высоковато!» Мощные железные ставни под два метра висели на огромных навесах, которые были прикручены к выложенным из жёлтого кирпича столбам. Прикинув на глаз, что если поставить одну ногу на нижний навес, а второй попытаться оттолкнуться, то смогу ухватиться за верх ворот, потом снова поставить ногу на второй навес и, оттолкнувшись, попытаться запрыгнуть на кирпичный столб, и все, я на свободе. Эти слова придали мне сил. С третьей попытки немыслимыми усилиями мне всё-таки удалось взобраться на этот кирпичный столб. С пару минут я переводила дыхание, оглядываясь по сторонам. К моей превеликой радости, на улице было ни души. Как раз то, что мне нужно. Теперь оставалось только слезть с него. Уж это мне показалось, будет сделать проще простого, по сравнению с тем, как я взбиралась сюда, но была не права. Поставив ногу на нижний навес, я не удержала равновесие и, сорвавшись, упала на землю, счесав правую ногу. «Пустяки!» – вырвалось вслух, и я принялась отряхивать руки от песка и мелких камешков. Но наступив на ногу, почувствовала боль. «Черт! Теперь же я не смогу быстро идти, хотя не думаю, что меня будут искать именно здесь, хотя… Главное, у меня получилось, – заликовала я. – Но теперь-то куда? К Соне? Нет, нельзя! Эх, нужно было взять хоть немного денег! Тут оставаться тоже нельзя». Резко зазвонивший телефон в кармане джинсов, испугал меня. «Значит, меня уже хватились!»

Резко в памяти всплыли слова Кости: «Запомнила, где лежит ключ, если вдруг захочешь сбежать». Точно! Его старый дом. Он же отсюда совсем недалеко. Ключи я знаю, где найти. К тому же его нет в городе, никто не догадается меня там искать. Главное, вспомнить дорогу». Сориентировавшись, я побрела по брусчатой дорожке. Лучи августовского солнца одаривали последним теплом, пробиваясь сквозь ветви и густую зелень листвы. «Что ни говори, а с погодой на свадьбу нам со Стасом повезло. Эх, если бы все было по-другому… Если бы…» Через час я всё-таки добралась до дома, изрядно поплутав по похожим смежным переулкам. Ключи лежали на месте в горшке возле двери. Но замок долго не поддавался, только с третьей попытки мне удалось его отпереть. Радостная зашла в дом, закрыла дверь и, прислонившись к ней спиной, наконец, облегченно выдохнула. В нос ударил затхлый воздух. Но это ерунда! Я метнулась на кухню и настежь распахнула окно. В лицо дунул поток свежего воздуха, и донеслось чириканье воробьев. Я огляделась, как и в прошлый раз, полы и кухонная утварь были покрыты слоем пыли. «Ничего, мне-то нужно побыть здесь до утра, а потом я вернусь домой». Я прошла в гостиную. Взгляд мигом заострился на движении в зеркале, что я от неожиданности испуганно передернулась, подумав, что в доме есть кто-то ещё. А это всего лишь то зловещее зеркало. Кто только придумал поставить его напротив входа. Бросив ключи на стол, взгляд мой пал на диван, и меня мигом одолела усталость, хотя до этого я ничего не чувствовала, и радостная без задних ног плюхнулись на него. Старые пружины незамедлительно дали о себе знать, издав пронзительный скрип. Следом за ним завибрировал телефон. Он трезвонил, не переставая, всю дорогу пока я шла сюда, но я стоически не поднимала трубку. На этот раз звонил папа. «Нет, отвечать не буду. Завтра, все завтра».