Найди меня

Лекси. Москва, май 2018 года

Я вышла из метро и поежилась от холода: весна в этом году была скорее похожа на осень. Людей на улице было совсем немного, ну оно и понятно: кто захочет выходить из дома в такую погоду в выходной день? Я бы тоже никуда не поехала, если бы не зов, который я ощущала в последние дни. Сегодня в музее я точно увижу что-то интересное. Что-то, что зовет меня так сильно, что я не могу сопротивляться.

«Выставка мумий Древнего Египта». Так было написано на огромной растяжке у входа в музей. Хорошо, что сегодня немноголюдно, ведь нет ничего хуже, чем столкнуться со своим прошлым в толпе людей.

Я достаю телефон и показываю билет контролеру на входе. Чувствую, как ноги начинают предательски дрожать, а зов становится все сильнее.

Захожу в первый зал и словно возвращаюсь в то время. Мне известно значение каждого иероглифа, я знаю предназначение каждого предмета и вижу ошибки, допущенные историками во время оформления выставки. Но я здесь не для того, чтобы исправлять их. Я уже давно не показываю, как много я знаю. Чем меньше ты выделяешься, тем безопаснее будет твоя жизнь. Я убеждалась в этом много раз.

Шкатулки, вазы, украшения… Все эти предметами могли когда-то быть моими, но сейчас меня зовут не они. Тут что-то совсем другое.

Я перехожу в соседний зал и на секунду словно зависаю и забываю, как дышать. Да, это здесь. Я уже чувствовала что-то подобное много лет назад в Шотландии. Какая же странная штука жизнь.

«Мумия женщины старше пятидесяти лет, которая жила на побережье Нила примерно в V-IV веке до нашей эры».

Я смотрю на мумию. Я смотрю на себя. Это как побывать на собственных похоронах, только еще безумнее.

Меня зовут Лекси.

Меня звали Наэмией.

Меня звали Мэри.

Меня звали Юдзуру.

Меня звали Джеймс.

Меня звали Катрин.

Меня звали Си Ён.

Меня звали Милославой.

Меня звали… Я не знаю как, в той жизни у меня даже не было имени.

В моей первой жизни меня звали Исидой и я жила в Древнем Египте. Сейчас меня зовут Лекси и спустя несколько тысячелетий я стою в музее и смотрю на собственную мумию.

Меня зовут Лекси и я живу свою десятую жизнь.

Меня зовут Лекси и я самая обычная девушка, хранящая необычный секрет: я помню все свои предыдущие жизни.

***

– Да, кажется, поспать сегодня не выйдет, – раздраженно пробормотала я, отбрасывая одеяло. Я нашла телефон на тумбочке у кровати и посмотрела время: два часа ночи. Просто блеск.

Я встала и, завернувшись в плед, пошла на кухню ставить чайник, попутно взяв с полки недавно купленную книгу. Читать каждую свободную минуту уже давно вошло в привычку. Если быть точнее, то я начала делать это еще в прошлой жизни, пытаясь найти в новых книгах подсказки, которые мог оставить мне Мэтью. Наверное, очень глупо пытаться найти человека, который мог даже не родиться в наше время, и порой мне кажется, что я ищу иголку в стоге сена, но я все равно надеюсь. Надеялась в прошлой жизни, надеюсь и в этой.

Я налила себе чай и сделала небольшой глоток, на секунду прикрыв глаза. Увиденное сегодня в музее повлияло на меня слишком сильно. Дело не в мумии. Дело в ощущении, которое я испытала, глядя на нее. Я уже чувствовала что-то подобное почти полтора века назад, стоя на поле Каллоден. В тот день началась моя единственная настоящая жизнь.

В тот день я познакомилась с Мэтью.

Часть1

Мэри. 10 июня 1889 года. Шотландия

Придерживая юбку и стараясь не очень сильно запачкать туфли, я наступала на влажную, словно дышащую жаром землю. Всю ночь лил дождь, но сейчас день разгулялся и было очень тепло и солнечно. Впрочем, я дрожала и надеялась, что никто этого не заметит. Меня трясло вовсе не от холода. Я чувствовала зов этого места с тех самых пор, как мы с родителями приехали в Инвернесс пять дней назад. С трудом, но мне удалось уговорить отца отпустить меня на поле Каллоден, сославшись на то, что я много читала о битве. Я соврала. Я была тут и погибла в этом месте 16 апреля 1746 года. Это было в моей шестой жизни. Тогда я была Джеймсом Макрири и, как и большая часть мужчин моей страны, я приняла участие в сражении за свой клан и своего короля Карла Эдуарда Стюарта. Битва оказалась сокрушительной для нас… Войско Шотландии было разбито, а я и все мои товарищи убиты.

Я поежилась от этих воспоминаний. Так странно. В той жизни меня научили ненавидеть англичан, а в этой я дочь графа и уже представлена королеве Англии.

Внезапно я почувствовала, как волна жара растеклась по моему телу и на секунду мир покачнулся. Да, это то самое место. Именно здесь меня пронзил штыком красный мундир. Кажется, я сейчас потеряю сознание.

– Вы в порядке, миледи?

Боже, какой красивый голос. Справившись с накатившей на меня дурнотой, я обернулась и встретилась взглядом с его обладателем. Высокий, статный, темноволосый мужчина лет тридцати. Его темные, почти черные глаза внимательно смотрели на меня. Боже, за все свои жизни я ни у кого не видела настолько выразительных глаз.

– Да, просто я вспомнила, как я… Как мне рассказывали о том, что здесь погиб мой дальний родственник, – вовремя спохватилась я.

– Понимаю, – незнакомец слегка улыбнулся. – В этой битве погиб и мой родственник.

– Вот как? – стараясь изобразить интерес, ответила я.

– Позвольте представиться. Я Мэтью. Мэтью Флэминг. Могу я узнать ваше имя? – с каждым произнесенным словом, его голос нравился мне все больше.

– Меня зовут леди Мэри Бертон. Я дочь графа Бертона, возможно, вы знакомы с моим отцом.

– Разумеется, я знаком с графом Бертоном, – кивнул молодой человек, не отрывая внимательного взгляда от моего лица. – Но я не знал, что у него такая прекрасная дочь.

Чувствую, как краска заливает мое лицо. Я знаю, что красива и я привыкла получать комплименты от мужчин. Вот только никто из них уже очень много лет не мог меня удивить, но мистер Флэминг… Определенно, он отличался от всех остальных.

– Спасибо, – с трудом выдавила я, лихорадочно размышляя, о чем с ним разговаривать. – Мистер Флэминг…

– Мэтью, – спокойно поправил меня он, словно это само собой разумелось.

– Мэтью, – эхом откликнулась я, удивляясь, как естественно это прозвучало. Я словно знала его много лет. – Большое спасибо за вашу помощь. Мне пора возвращаться. Мои родители будут волноваться.

– Позвольте проводить вас, леди Мэри, – Мэтью слегка улыбнулся.

– Просто Мэри, – ответив на улыбку, поправила я. – Возможно, мне стоило бы отказаться, но я согласна. Правда, с одним условием.

Мэтью вскинул брови.

– Для вас что угодно, миледи.

– Поужинайте сегодня с нами. Сегодня мои родители устраивают прием и, думаю, отец будет рад вас видеть…

Мой голос дрогнул.

«И я просто не хочу вас отпускать», – чуть было не ляпнула я, но вовремя прикусила язык.

Пару секунд Мэтью колебался с ответом.

– Я не одет для ужина, Мэри, но я извинюсь перед вашими родителями и приму это предложение. Мне слишком хочется провести с вами побольше времени.

Чувствую, как по моему телу пробегают мурашки. Боже, что он со мной творит…

Мы медленно пошли в сторону деревни.

– Вы надолго в этих краях? – сменила тему я.

Мэтью покачал головой.

– Нет, я приехал всего на пару дней. Пока у меня выходные…

– Выходные? – ошарашенно перебила его я.

– Да, – со смехом в голосе отозвался Мэтью. – Знаю, как это звучит, но у меня есть работа. Я врач.

– Нет-нет, я не осуждаю вас, – поспешно отозвалась я. – Это так необычно… И смело.

Мэтью покачал головой.

– Мне просто повезло. Медицина интересовала меня давно… Очень давно. Разумеется, мой отец был категорически против, я должен был стать его наследником, восьмым графом Флэмингом, а не врачом.

– Но как же вам это удалось нарушить отцовский запрет?

– Когда мне был двадцать один год, мой отец скончался. Я получил титул, деньги и свободу.

Свободу… Я слегка покачала головой. Определенно, Мэтью был самым необычным человеком, которого я встречала в жизни. И не только в этой.

– А вы, Мэри? Что интересует вас? И чего вы хотите от жизни?

– У девушек нашего круга нет жизни, – искренне ответила я. Возможно, я потом пожалею о своих словах, но мне так хотелось быть с ним честной. – Мы должны интересоваться балами и модой, а потом выйти замуж и навсегда застрять дома.

– Но вы, разумеется, не хотите себе такой судьбы?

Я в очередной раз встретилась взглядом с Мэтью и кивнула. Это странно, чудовищно странно, но я чувствовала, что могу доверить этому человеку свои тайны. Разумеется, не все.

– Я хочу сделать что-то стоящее в этой жизни. Не просто быть женой и матерью. Я хочу чего-то достичь, но мне не хватает образования. От гувернанток, которые учили меня, было мало толку, если дело не касалось этикета или вышивания…

На губах Мэтью появилась легкая улыбка.

– Я прекрасно понимаю вас, Мэри. И, думаю, у вас все получится. Вы кажетесь мне гораздо умнее ваших сверстниц.

Ну да, я ведь живу в восьмой раз.

– Вы мне льстите, Мэтью, – не сдержав улыбки, отозвалась я.

– Вовсе нет. А какие науки интересуют вас?

– История, философия, точные науки. Еще, возможно, религии…

Глаза Мэтью широко распахнулись.

– Как необычно для юной девушки.

– А что насчет вас? – решилась спросить я.

– История и философия отлично мне знакомы. Но последние десять лет медицина занимает все мое свободное время.

«Последние десять лет… Если он занялся медициной в двадцать один год, то сейчас ему чуть за тридцать. И он старше меня лет на девять-десять», – сама не знаю зачем прикинула в уме я и прослушала продолжение фразы Мэтью.

– Мэри? – кажется, Мэтью задал какой-то вопрос.

– Простите, – боже, как глупо я сейчас выгляжу. – Я отвлеклась и не услышала, о чем вы спросили.

– Не важно, – Мэтью покачал головой. – Это вы простите, думаю, я утомил вас этим разговором. Я часто слишком сильно увлекаюсь, когда говорю о своей работе.

– Нет, наоборот, мне нравится, когда человек настолько увлечен своим делом…

Дорога до летнего дома моих родителей заняла около часа. Я не заметила, как пролетело это время. Я не видела, как красив пейзаж вокруг. Не обратила внимания, что вот-вот начнется дождь. Я видела только Мэтью. Я не слышала птиц и далеких раскатов грома. Я слышала лишь его мягкий низкий голос.

За все свои восемь жизней я ни разу не испытывала подобного.

– Знаете, Мэри, – мы уже были в саду в паре метров от дома, когда Мэтью остановился и заглянул мне в глаза. – Сейчас я мечтаю всего лишь о двух вещах, но если признаюсь вам, то, боюсь, вы меня прогоните.

– А вы расскажите, – кажется, я не прогоню его даже если он сознается в убийстве королевы. – Не думаю, что все так ужасно.

Мэтью явно колебался.

– Мэри, – с удивлением я заметила, что его голос дрожит. – Я хочу жениться на вас. Я знаю, как это звучит, ведь мы познакомились всего пару часов назад…

Я не дала ему договорить. Я не могла больше контролировать себя, желание было слишком сильным и мое тело сделало все само. Я привстала на цыпочки, обвила руками его шею и коснулась своими губами губ Мэтью.

Я еще ни разу не целовалась в этой жизни.

Впрочем, так я не целовалась ни в одной из своих жизней.

– А какая вторая вещь? – тихонько спросила я, когда мы отступили друг от друга.

– Что? – Мэтью явно был ошарашен моим поступком. – А. Вторая вещь заключается в том, что я очень хотел вас поцеловать.

И он снова притянул меня к себе.

Боже, не останавливайся.

– Мэри! – по саду разнесся громкий голос.

Я подпрыгнула от неожиданности и обернулась, уже зная, кого увижу.

Том. Мой кузен. Мой лучший друг с самого детства. Мой жених, замуж за которого я должна выйти через три недели.

– Том, – я отпрянула от Мэтью, пытаясь понять, что я должна сейчас сказать. Что он все не так понял? В этой ситуации сложно понять что-то не так…

– Мэри, лучше молчи! – с плохо скрываемой яростью в голосе ответил Том. – Я проехал пол Англии, чтобы встретиться с тобой, а ты тут явно времени даром не теряешь!

– Том, все не так. Мы познакомились с мистером Флэмингом только сегодня…

Кажется, этой фразой я закопала себя еще глубже.

– Мэри, у нас свадьба через три недели! Свадьба! – Том уже кричал, подступая ко мне. Мэтью преградил ему дорогу.

– Что бы здесь не произошло, вы не имеете права кричать на леди, – спокойно сказал Мэтью, словно видел подобные сцены каждую неделю.

– В моих глазах она больше не леди! Она… Она… – Том явно не собирался сдерживать себя в выражениях, но встретился взглядом с Мэтью и осекся. – Ты умерла для меня, Мэри!

И с этими словами Том развернулся и бросился прочь. Я была уверена, что он будет изо всех сил стараться успеть на вечерний поезд до Лондона.

Я смотрела ему вслед и думала, что я должна чувствовать ужас и стыд, но вместо этого я чувствовала лишь облегчение.

– Мэри, – Мэтью подошел ко мне и легонько коснулся моего плеча. – Простите, я не знал, что вы помолвлены. Теперь у вас будут проблемы из-за меня.

Я покачала головой.

– Мэтью, здесь нет вашей вины. Мои отношения с Томом не были идеальными. По сути они не были отношениями, мы просто росли вместе и все ждали того, что мы поженимся. Я очень хорошо его знаю. Думаю, уже завтра Том напишет мне и предложит все забыть. Он вспыльчивый, но быстро успокаивается…

– И вы забудете? – резко спросил Мэтью. – И выйдете за него как ни в чем ни бывало?

Я покачала головой.

– Нет, уже нет, я просто не смогу. И вот в этом виноваты вы, мистер Флэминг, – ответила я прежде чем поняла, что именно сказала.

Кажется, мой ответ очень понравился Мэтью. Он не стал скрывать широкой улыбки.

– Не переживайте, Мэри, и не бойтесь скандала. Вы не останетесь одна. Я женюсь на вас через три недели вместо него, если вы захотите.

– Я хочу, но сначала я извинюсь перед Томом и поговорю с отцом.

– Разумеется.

***

«Веселенький получится разговор», – размышляла я, пока Гвен причесывала меня к сегодняшнему ужину. – «Пап, я разорвала помолвку и выхожу за человека, с которым знакома пару часов. Ах да, возможно тебя немного утешит тот факт, что он граф и я получу титул».

– Миледи, вы чем-то взволнованны? – спросила Гвен, осторожно касаясь щеткой моих волос.

– Ох, ты не поверишь, если я тебе скажу… В общем, слушай, – и, не удержавшись, я рассказала ей о том, как прошел мой день.

– Миледи, вы сошли с ума, – покачала головой Гвен. – Вы знаете Тома всю жизнь, он так вас любит. А с этим мистером Флэмингом вы едва знакомы.

– Ты не понимаешь, Гвен, – я не смогла сдержать улыбку. – Тома выбрали за меня, а Мэтью выбрала я. Кажется, его подарила мне судьба.

– В любом случае я буду молиться за вас, миледи, – ответила Гвен, снова взявшись за работу.

– Спасибо, Гвен. Как закончишь с прической, найди мое голубое платье. Сегодня я должна быть неотразима.

Потому что сегодня на ужине будет Мэтью. Впервые за много-много лет я хотела хорошо выглядеть для кого-то.

«Мэри, что ты творишь?» – раздался в моей голове противный внутренний голос. – «Когда ты в прошлый раз так сильно влюбилась, то в итоге оказалась на костре».

Я прикрыла глаза, признавая эту нехитрую правду. Я влюбилась в Мэтью и я бы очень хотела посвятить его в свои тайны. Звучит безумно, но мне почему-то кажется, что он бы меня понял.

Нельзя никому ничего говорить. Будь как все, только так ты останешься в безопасности.

– В этой жизни все будет иначе, – тихо сказала я самой себе, зная, что Гвен занята платьем и не услышит меня. – Он не причинит мне боль.

Час спустя я взглянула на себя в зеркало и осталась довольна увиденным. Волосы больше не растрепаны, а аккуратно уложены заботливыми руками Гвен; яркое голубое платье подходит к моим серым глазам; щеки пылают румянцем от волнения и предвкушения.

Ему понравится, я уверена.

– Мэри, можно тебя на минутку? – в комнату заглянула моя мама.

– Да, конечно, – стараясь скрыть волнение, отозвалась я. Мне стоит рассказать маме о расставании с Томом? Не знаю.

– Где тебе удалось откопать мистера Флэминга? – с восторгом в голосе спросила мама. – Твой отец очень рад, они сейчас разговаривают в гостиной.

– Мы встретились на поле Каллоден. Мне стало не по себе и мистер Флэминг был так добр, что проводил меня домой.

– Мэри! Я же предупреждала, тебе не стоило одной идти туда.

– Мам, не говори ерунды. Все в порядке.

– Хорошо, дорогая, – кажется, маму тревожило что-то еще. – Я хотела спросить… Это, наверное, слишком странно, но как тебе мистер Флэминг?

– А что? – быстрее, чем следовало, отозвалась я. – Он что-то говорил?

– Мне нет, – покачала головой мама. – Но он спрашивал о тебе у отца. Вид у него был такой, словно он вот-вот попросит твоей руки.

Мэтью… Я же просила подождать. Но почему-то я не могла злиться на него.

– Мам, – я опустилась на кровать и жестом попросила маму сделать то же самое. – Сегодня кое-что произошло. Мы шли, разговаривали и я поняла, что мне очень нравится мистер Флэминг, а я, кажется, нравлюсь ему.

Мамины глаза широко распахнулись от изумления. В ее картине мира мне не мог никто нравиться, ведь у меня уже был жених.

– Это не все, – глубоко вздохнув, продолжила я. – Когда мы подходили к дому, то встретили Тома.

О поцелуе я решила пока что умолчать.

– Мэри, – мама выглядела потрясенной. – Как Том отреагировал? Ты одна с другим мужчиной… Мэри, какой позор!

– Если честно, то кричал Том довольно громко, – спокойно отозвалась я. – И я решила, что нам стоит расторгнуть помолвку.

– Нет, Мэри, ты не можешь! – мама изо всех сил пыталась сохранить самообладание. – Это будет страшный скандал! Ты сошла с ума!

Я покачала головой.

– Ты не понимаешь, мам, – тихо и грустно отозвалась я. – Вот скажи, почему ты вышла замуж за папу?

– Причем здесь это?

– Мам, просто ответь.

– Потому что… – кажется, мама и вправду задумалась. – Потому что этого хотел моей отец. Твой папа был подходящей партией для меня.

– А ты сама? Чего хотела ты?

– Я не знаю. Никто никогда не спрашивал меня о том, чего я хочу. Я даже никогда не думала об этом.

– Ну вот, – улыбнулась я. – А я знаю, чего хочу и чего не хочу. Пойми, Тома для меня выбрали вы с папой. А мистер Флэминг… Он очень нравится мне. Я переживу несколько недель скандала из-за расторгнутой помолвки ради того, чтобы потом быть счастливой.

– Мэри, ты уверена? Вы ведь едва знакомы.

– Нет, мам, я не уверена. Никто не может быть полностью уверен в том, как все сложится, но я чувствую, что так буду гораздо счастливее, чем была бы в браке с Томом. К тому же, – кажется, пришло время выложить мой главный козырь. – Если я стану женой мистера Флэминга, то получу титул.

– Да, – мама кивнула. – Об этом я не подумала. Это все меняет.

Вот и все. Эту битву я выиграла легче, чем ожидала. Уверена, мать и отец не долго будут горевать о несостоявшемся родственном браке с Томом, если у них появилась возможность сделать свою дочь графиней.

– Пойдем, а то опоздаем на ужин, – я встала и надела перчатки. – Ты сама расскажешь отцу или мне поговорить с ним?

– Я сама скажу, – кажется, мама была все еще в шоке.

– Хорошо, – кивнула я, выходя в коридор. Осталось поговорить с Томом, и я абсолютно свободна. Свободна для моего Мэтью.

Так странно, в этой жизни я побывала на сотнях званых ужинов, но именно тот вечер я запомнила в деталях. Я помню, как Мэтью не сводил с меня глаз и пару раз украдкой подмигнул мне; помню, как заметно нервничала моя мать, понимая, какой скандал может разразиться; помню отца, отчаянно не понимавшего, что происходит.

После ужина нас ожидал сюрприз: наши шотландские друзья пригласили музыкантов и утроили танцы. Услышав горн и волынку, я вздрогнула и словно на мгновение вернулась на полтора столетия назад. Я сама не заметила, как ноги пустились в пляс. Разумеется, я знала эти танцы. Слишком хорошо знала.

«Мэри, осторожнее», – только и успела подумать я и тотчас же поймала на себе внимательный задумчивый взгляд Мэтью. Он показался мне слишком серьезным для такого вечера.

– Вы отлично танцуете, Мэри, – Мэтью наконец улыбнулся. – Могу ли я вас пригласить?

– Да, конечно, – с облегчением ответила я. На мгновение мне показалось, что он видит меня насквозь. Что он знает мою тайну.

«Это невозможно», – пытаясь убедить саму себя, думала я. – «Он просто очень нравится тебе, но он никогда не узнает тебя до такой степени».

И вдруг от этой мысли мне стало нестерпимо больно.

Тем вечером после бала Мэтью попросил у отца моей руки. Он не захотел ждать ни дня. Они проговорили больше часа, и отец дал согласие. Все шло хорошо, даже слишком хорошо. Ночью я долго не могла уснуть, размышляя о прошедшем дне, который перевернул всю мою жизнь.

…На следующий день рано утром Мэтью уехал. Всю неделю я каждый день получала от него записки, иногда мне приходило одновременно два письма. Едва прочитав его послание, я сразу же принималась за ответ. Письма Мэтью поражали меня своей глубиной и тем, насколько одинаково мы смотрели на мир. Читая некоторые его строчки, я понимала, что могла бы написать их сама. А еще я с удивлением узнала, что нам нравятся одни и те же книги, музыка и мы оба обожаем лошадей.

К моему удивлению родители не устроили мне скандал и лишь напоминали, что нужно все уладить с Томом и постараться избежать огласки. Я не боялась скандала, в моих жизнях со мной происходили вещи и похуже, но мне было жаль Тома. Не думаю, что он действительно меня любил, скорее мы с детства знали, что должны пожениться, и ему не приходило в голову противиться этому. Я согласилась на этот брак не потому, что Том сделал бы меня счастливой. Я просто знала, что он не сделает меня несчастной. Мой мир бы не рухнул, отмени Том свадьбу, но он смотрел на все это несколько иначе. Думаю, он искренне верил, что мы были влюблены друг в друга и теперь я разбила ему сердце.

– Сегодня я с этим разберусь, – тихонько сказала я самой себе, проснувшись теплым июньским утром через неделю после встречи с Мэтью. Сегодня он должен приехать, мы планировали покататься на лошадях, а вчера отец сказал, что Том тоже будет в наших краях и, вероятно, зайдет.

Это будет трудный день.

Я позвонила в колокольчик и через минуту в комнате уже была Гвен.

– Сегодня я участвую в скачках, так что мне понадобится костюм для верховой езды. И я хочу, чтобы ты красиво уложила мне волосы, – улыбнулась я. – Там будет мистер Флэминг.

– Ох, миледи, – пробормотала Гвен, принимаясь за работу. – Зачем же вам скакать на лошади, словно мужчина?! Это такой риск. Когда-нибудь вы просто свернете себе шею…

– Без риска было бы скучно жить, Гвен. Мне уж точно.

Я не боялась скакать на лошади, я делала это лучше всех мужчин, которых знала, но я безумно боялась разговора с Томом. Я искренне не хотела сделать ему еще больнее, и я уж точно не хотела, чтобы Том встретился с Мэтью.

– Вы очаровательны, Мэри, – украдкой шепнул мне Мэтью пару часов спустя, когда мы вместе зашли в конюшню.

Я улыбнулась.

– Надеюсь, после нашей прогулки вы не измените своего мнения. Кстати, – я повернулась и заглянула Мэтью прямо в глаза. – Как насчет того, чтобы посоревноваться? Я люблю кататься на лошадях, но скакать на большой скорости я люблю еще больше.

– Мэри, я тоже люблю скачки, но боюсь, ваши родители не одобрили бы…

– Здесь нет моих родителей. Так что же? Или вы боитесь, что я выбью вас из седла?

Определенно это влияние Шотландии. Сейчас я чувствовала себя чуточку Джейми. Именно из той жизни у меня такая любовь к лошадям и все необходимые навыки. Конечно, мое нынешнее тело гораздо слабее и далеко не такое выносливое, зато теперь я меньше и легче, что тоже дает некоторое преимущество.

– Мэри, – Мэтью выглядел ошарашенным и мне откровенно это нравилось. – Я отлично держусь в седле. Скорее я боюсь за вас.

– За меня точно не стоит, – я потрепала по голове свою лошадь Дейзи и направилась к выходу из конюшни. – Ну так что?

– Может быть я сошел с ума, – сказал Мэтью, выводя свою лошадь из стойла. – Но я согласен.

Я просияла.

Выйдя из конюшни, я заметила, что погода начинает портиться. Возможно, скоро начнется дождь с грозой, но когда это меня останавливало?

– Ну что ж, посмотрим, кто из нас быстрее доберется до леса, – я указала рукой вперед, где на линии горизонта едва виднелись деревья. – Я ни разу не ездила через эти поля, но, думаю, дорога тут не из простых.

– Сложности меня не пугают, – Мэтью подошел ко мне, чтобы помочь забраться на лошадь, но я покачала головой. Поставив ногу в стремя, я легко запрыгнула в седло и уселась по-мужски. Моя мать бы упала в обморок от этой картины, но раз уж я буду соревноваться с мужчиной, мы должны быть в равных условиях.