Временные трудности. Трилогия
– Документы, граждане, – тон его был спокоен, и видно было, что он не отвяжется.
Они предъявили свои паспорта. Документы вопросов не вызвали. К тому же, паспорт Вацлава и вовсе был настоящим.
– Львов значит… Здесь что делаете?
– Мы поступать сюда приехали. Я в медицинский хочу, а ребята в артиллерийское будут пытаться.
– С каких пор у нас немецкий язык при поступлении проверяют?
– Да это мы для общего развития, – попытал счастья Егор, но милиционер сказал непреклонно, положив руку на кобуру:
– Собирайтесь, граждане.
В ответ Юлия положила перед ним заранее заготовленный бланк обязательства о неразглашении и продемонстрировала в развернутом виде удостоверение, подтверждающее её принадлежность к Особому отделу по Западному Особому военному округу ГУГБ НКВД СССР.
Егор достал своё и тоже развернув, подержал перед его лицом. Это была достаточно новая структура, образованная всего месяц назад, и вряд ли обычный милиционер мог знать все тонкости оформления их удостоверений. На вид они впечатляли. Печати и подписи соответствовали.
– Пишите, – тон Юли изменился настолько, что не заметить этого было невозможно.
Тот с сомнением оглядел их, но взял перо и заполнив графу с персональными данными расписался. Она забрала подписанный листок и спрятала в карман.
– С вашим руководством свяжутся. Рапорт я подам сегодня же. Если будет принято такое решение, то вас посвятят в ход операции.
– Я могу идти?
– Конечно. Всего хорошего.
За участковым закрылась дверь, и Вацлав молча покачал головой. Такого развития событий он явно не ожидал. Егор выглянул из-за занавески. Участковый вышел со двора и остановился в задумчивости. Потом тряхнул головой и, словно сбросив оцепенение, не спеша удалился по улице. Юля остановилась рядом и тоже наблюдала.
– Как думаешь? Донесет? – Егору было очень интересно её мнение.
– Нет, – она повернулась к нему и объяснила ход своих мыслей, – Он долго думал, стоя на выходе, затем пошел в противоположную от своего отделения сторону. Если б не поверил, то побежал бы к своему начальству. А так, решил не вмешиваться. Немолодой уже – зачем ему лишние сложности. Да и у нас тут трупы по комнате не валяются… Но перестрахуемся. Мы с тобой поедем сейчас к интенданту, а ты, Вацлав, посиди, попей пивка вон там под деревом, на лавочке. Часа два-три и всё выяснится. Если что заметишь, вон в тот проулок уходи.
Глава 6.
Год пролетел незаметно.
Участковый больше не появлялся. Они как-то видели его на улице. Тот их явно узнал, но поспешил отвернуться.
За это время они успели подружиться с Георгом. Тот перебрался жить к ним, и они теперь каждый вечер уделяли по паре часов немецкому. Георг продолжал учиться в университете и готовился к экзаменам.
Интендант помогал по мере сил и возможностей, обеспечив им доступ ко всем военным товарам, которые только можно было найти на рынке. Даже со скидкой. Поначалу, правда, пробовал ухаживать за Юлей, но та ловко перевела их отношения на деловой лад, и он оставил попытки покорить ветреную красотку.
Юле удалось собрать две мощные радиостанции. Радиус действия был неизвестен, но она рассчитывала на пятьсот километров.
Решили вопрос с транспортом. Сошлись на мотоцикле с коляской. Машина привлекает больше внимания. Да и два лейтенанта, пусть даже и из такой суровой организации, на машине будут выглядеть более подозрительно. Не полковники ведь…
Мотоцикл нашли довольно быстро. Вацлав, как оказалось, неплохо разбирался в современной двухколёсной технике. Достаточно новый тяжелый мотоцикл с коляской, напоминавшей носовую часть лодки или катера был польского производства, и Егор забеспокоился по поводу запчастей и ремонта. Но Юля, махнула на это рукой, сказав, что эта модель вполне надежная, а во время войны они без труда подберут себе что-то немецкое. Сумму за него запросили невероятную и они долго торговались, сумев значительно снизить цену.
Свели знакомство и с преступным миром Смоленска. Поляк отписал им маляву для местных авторитетов, и те встретили их радушно. Юля так резво стала обчищать в карты местную братву, что ей дали погоняло «Фартовая». К Егору же намертво прицепилось прозвище «Пионер». Кто это выдумал – Егор так и не понял. Радовало одно: они нашли специалиста по фальшивым документам. Звали его Иван Громов. Рекомендации, данные ему, были очень впечатляющие. Подходящего случая, чтобы проверить его квалификацию, пока не представилось, но их удостоверения он похвалил и сказал, что сделал бы не хуже.
Удалось оборудовать две базы примерно в пятидесяти километрах от города в непроходимых лесных зарослях. Они втроем пару месяцев жили в палатках и занимались строительством. Получились такие себе схроны с вентиляцией, отоплением и двойным накатом из брёвен поверху. Получившиеся землянки были просторными и уютными. А замаскированы так, что можно было спокойно пройти рядом и не заметить. Они потом еще очень долго возились, но тщательно уничтожили все следы своей работы.
В процессе строительства Юля, что б не терять время, подробно объясняла тактику партизанской войны. Егору было интересно, а Вацлав вообще слушал её открыв рот.
Понемногу, чтоб не привлекать внимание, запасались продуктами, горючим и медикаментами. Их собралось уже значительное количество, Но Юле всё было мало, и она раз за разом отправляла их в набеги по аптекам и продуктовым магазинам. Благо, хоть в деньгах нужды не было.
Весной они угнали грузовик и обнесли воинский склад. Без шума и без потерь с обеих сторон. Всё прошло как-то просто и буднично, что было даже неинтересно. Дольше грузили, перегружали и разгружали. Разжились они почти тонной взрывчатки, оружием и кучей разных полезных мелочей. Раскидали весь груз в десяток тайников и отогнали машину километров на тридцать в сторону. Неделю наблюдали за произведенным эффектом, но шум в городе потихоньку стих, и ни один тайник не был обнаружен.
Когда потеплело, перебрались в лес. Юля, мгновенно превратившись в злую и бездушную машину, гоняла их до седьмого пота по всем окрестным лесам. Ускоренный курс молодого бойца, так сказать.
Но самым удивительным было то, что Юля вообще перестала пить. От слова совсем. Даже отмечая день рождения Егора, позволила себе всего пару рюмок. Она даже курить стала гораздо меньше. На вопрос Егора о такой разительной метаморфозе отшутилась, что беременным нельзя.
Понятно, что никто не поверил, но Егор с расспросами больше не лез.
Только однажды он не выдержал и, улучив момент, когда они остались наедине, задал давно интересующий его вопрос.
– Юрий Андреевич, откуда ты всё это знаешь? Я ещё могу понять военные дисциплины, но всё остальное…
– Давно живу, – попробовал отшутиться тот.
– А всё же?
– Егор, ты забываешь, наверное, что я больше трети жизни отсидел. Двадцать два года – это очень много, поверь мне. Там все себя чем-то пытаются занять. Я читал. Книг было не очень много, поэтому большинство по нескольку раз перечёл. А память у меня хорошая. Потом начал книги с воли заказывать. Ну, а когда мобильники появились, то вообще хорошо стало. У меня там реально зелёная была. Ну и потихоньку овладел несколькими полезными навыками, – улыбнувшись закончил он.
– Зелёная? – не понял Егор, но Юля отмахнулась и ушла на двор по нужде.
В начале июня Георг начал сдавать экзамены. Всё шло хорошо. Ему оставались буквально пара предметов и зашита диплома, но Юля сказав, что дальше тянуть нет времени, устроила небольшой сюрприз, встретив Георга на пороге ВУЗа. Егор сидел за рулём мотоцикла. Юля приветственно манула Георгу рукой. Тот сначала застыл в изумлении увидев их в форме младших лейтенантов госбезопасности, но, конечно, подошел.
– Георг Хубер, – она бросила руку к козырьку и достав из висящей на боку планшетки повестку протянула ему, – Вы подлежите мобилизации. Ознакомьтесь и распишитесь.
Он машинально расписался, ошарашенный происходящим. Потом всмотрелся в приписку от руки «получено денежное довольствие 10 000р и сухой паёк»
– А это что значит?
Она достала из той же планшетки пачку купюр и протянула ему.
– Вы поступаете в моё распоряжение и будете проходить службу в особом подразделении НКВД. Сухпай в коляске мотоцикла. Рекомендую оставить это всё вашим родственникам и попрощаться. Мы Вас отвезём.
И она спокойно уселась в коляску. Тот застыл на месте. Егор сказал спокойно без всякой официальщины.
– Да садись быстрее. Че замер?
Тот вздрогнул и поспешил усесться сзади. Доехали быстро. Чтоб не мелькать во дворе зашли с ним в подъезд. Она тронула его за рукав и сказала.
– Война начинается. Матери скажите, чтобы уезжала с сестрой. Через полтора месяца бои в городе начнутся.
Он кивнул и зашел в квартиру, а она закурила.
– Мне как-то не по себе, – поделился своими сомнениями Егор, – Ты уверена, что мы с ним правильно поступаем?
– Думаешь, будет лучше, если он просто погибнет в рядах ополчения или в концлагере. Ты знаешь, сколько таких вот пацанов отсюда угнали? Да только в Смоленском концлагере сорок пять тысяч погибнет.
Егор не стал спорить. С ней вообще очень тяжело было спорить. Через полчаса вышел Георг с тощим узелком в руках.
– Разрешите обратиться, товарищ младший лейтенант государственной безопасности?
– Обращайтесь.
– Я могу попросить вас обращаться ко мне на «ты», как раньше?
Она ухмыльнулась, но ничего не сказала. Поехали на базу. По пути заехали на почту и отправили очередной пакет.
Это послание было очень коротким. Они уведомляли о своём решении воевать автономно и описали мотивы, побудившие их это сделать. Со всей возможной деликатностью. Извинялись за склад. Так же была указана частота и время выхода на связь. В качестве шифра предложили недавно вышедшую книгу «Тимур и его команда». Просили считать примкнувших к ним людей бойцами РККА. Добавили четыре крупных фотографии, на обороте каждой написали имена и фамилии.
Москва.
Сталин поднял трубку телефона и попросил соединить с Берией. Нарком внутренних дел ответил сразу.
– Лаврентий Павлович, в Смоленске военный склад недавно ограбили. Меня подробности интересуют. Ты зайди ко мне с материалами.
Сталин знал, что Берия много работает в последнее время, занимаясь подготовкой к эвакуации предприятий. И старался не дергать по пустякам.
Берия появился через час. Сталин что-то писал, но поднял голову на вошедшего и кивнул, предлагая садиться.
– Лаврентий, от наших потомков сегодня пришло ещё письмо. Посмотри.
Сталин передал ему пакет.
– Ты докладывал, что нашел их и взял под наблюдение. Чем они занимались всё это время?
– Фигурантов двое. Представляются Ивановым Егором и Клочковой Юлией. Обосновались в Смоленске. Вместе с ними прибыл житель Львова Вацлав Косинский. Поляк. Двадцать лет. Судя по всему, не равнодушен к девушке. В Смоленске, они предъявили участковому фальшивые удостоверения младших лейтенантов Особого отдела по ЗОВО. Я распорядился пока их не трогать. Установили негласное наблюдение. Они вошли в контакт местными уголовниками, но никаких общих дел с ними не имели. Эта девушка очень хорошо играет в карты и быстро завоевала себе авторитет среди них. Согласно донесениям осведомителей, они интересуются фальшивомонетчиками или специалистами по подделке документов. Также они нашли себе репетитора немецкого языка. Это житель Смоленска Георг Хубер. Потомственный немец. Студент Смоленского Медицинского Университета. Еще они вошли в контакт с техником-интендантом 2-го ранга Смоленского стрелково-пулемётного училища Игнатовым Александром. Он был замечен в мелких хищениях. Арестован. Также фигуранты оборудовали в окрестных лесах два небольших лагеря. Активно свозят туда продовольствие и медикаменты.
– Ты почитай, Лаврентий. Они признались в ограблении воинского склада. Зачем? Совсем наказания не боятся? – перебил Сталин доклад.
– Товарищ Сталин, мы контролировали это. При нападении на склад никто не пострадал. Взятое там оружие и взрывчатка нигде не применялись. Я думаю, что они просто запасаются перед войной.
– Скорее всего. Они тут ясно пишут, что собирают себе группу. А к нам, значит, идти не хотят. Или боятся? Твои люди не перестарались тогда во время допроса?
– Мы провели расследование. Как выяснилось, при дознании применялось физическое воздействие. Виновные задержаны.
– Это хорошо. Ты накажи их как следует, чтоб впредь неповадно было. Партия уже давно осудила методы Ежова и Ягоды.
– Слушаюсь, товарищ Сталин.
– Я уже думал, что они больше не проявятся. Давно о них не было слышно, – Сталин ненадолго задумался, – А потомки пусть повоюют немного. Они, по-моему, хорошо будут это делать. Ты оформи их там у себя и используй с умом. От них ещё много пользы может быть. Только смотри, чтоб они к немцам в руки не попали. Да и к союзникам тоже. Товарищи, что занимаются радиоэлектроникой, сказали, что мы теперь на годы опередим весь мир в этой области. Остаются, конечно, технологические сложности – но это временно. Есть мнение, что потомков наградить нужно. Как считаешь?
– Согласен, товарищ Сталин. Наши физики-ядерщики то же самое говорят.
– Мы решим этот вопрос, а ты придумай, как им вручить награду, раз они не хотят к нам приехать, – рассмеялся Сталин.
Окрестности Смоленска.
Дни проходили однообразно. Бегали и прыгали. Ставили мины и разминировали. Несли ночные караулы и тут же снимали своих часовых по ночам. Работали на ключе и возились с оружием. Для стрельбы уходили ещё километров на двадцать вглубь леса. Отрабатывали взаимодействие парами и все вчетвером. Учились ходить по следу и путать следы, уходя от погони.
Присмотрели даже какой-то полуразрушенный заводик и неделю бегали между трёх кирпичных зданий имитируя бой в условиях городской застройки. Правда без выстрелов и гранат. Неподалеку находилась деревня, и лишний раз светиться не хотелось.
На связь с ними вышли в назначенное время. Юля приняла радиограмму и расшифровала. Хмыкнула и протянула Егору листок.
Сообщалось, что их группа теперь входит в состав ОН НКВД и подчиняется непосредственно Начальнику ГУГБ НКВД СССР комиссару Государственной Безопасности 3-го ранга товарищу Меркулову В.Н.
Командиром группы назначена старший лейтенант государственной безопасности Клочкова Юлия Андреевна.
Заместителем командира группы назначен лейтенант государственной безопасности Иванов Егор Николаевич.
Георгу Хуберу присвоено звание военврач 3-го ранга.
Вацлаву Косинскому присвоено звание сержант государственной безопасности.
Документы, подтверждающие их полномочия, возможно получить в Смоленском УНКВД назвав кодовое слово «Львов».
– Ловушкой попахивает, – протянул Егор недоверчиво.
– Скорее всего, – согласилась теперь уже официальная, так сказать, Юлия Андреевна, – Но это вообще не проблема. Заодно и проверим.
Она протянула Георгу лист с цифрами радиограммы и приказала расшифровать, при этом демонстративно взглянув на часы. Тот справился не особо быстро, но, как понял Егор, дело было вовсе не в этом. Потом тот же лист получил Вацлав. Тоже справился. Георг был быстрее. Она похвалила его и поздравила с присвоением звания. Тот выглядел очень довольным. Потом очередь дошла и до Вацлава. Тот отнеся к новому званию гораздо прохладнее. Это было понятно. Не за этим он сюда приехал. Даже когда ему объяснили, что звание сержант ГБ приравнивается к армейскому лейтенанту ничего не изменилось.
Проверить решили просто. Не мудрствуя лукаво, Вацлав дал полсотни местному мальчишке и рассказал, что нужно сделать. Посулил ещё столько же, если он не подведёт. Тот бесстрашно распахнул дверь в УНКВД и скрылся внутри. Пробыл он там минут десять. Вышел и направился, куда сказали. К удивлению, за ним никто не шёл. Парнишка протопал через весь город и вышел на дорогу. Пройдя километра три, он увидел воткнутую в землю палку, наклонился над лежащим в придорожной траве пустым мешком и нашел там свою полусотенную. Извлек из-за брючного ремня небольшой пакет, сунул его в этот мешок, завязал и пошел обратно. Егор, лежащий в траве километрах в двух от мешка, наблюдал всё это в бинокль. Никого в радиусе видимости не было. Он знал, что мешок сейчас медленно ползет в густой траве в сторону леса следуя за тонкой бечёвкой. Уже темнело, и если б их попытались задержать, то тут понадобился бы батальон не меньше, а лучше два. Но никого не было. Похоже, с ними сыграли честно.
В лагере Юля распаковала сверток. Все смотрели с интересом. Там действительно оказались документы, два куска ткани с надписями и печатями и две плоские коробочки. Она раздала удостоверения личности их владельцам и открыла коробочку. В свете керосиновой лампы блеснул орден Трудового Красного Знамени.
Конец 1 части.
Часть 2. Неженское дело.
Глава 7.
Смоленская область.
В полдень 22-го июня они прослушали историческую речь Молотова и попытались по мере сил объяснить своим молодым друзьям, что победы малой кровью и на чужой территории не будет. Получилось.
После того, как те узнали о таком резком взлете из младших лейтенантов в лейтенанты и даже старшие лейтенанты, их авторитет вырос непомерно. А два новеньких ордена Трудового Красного Знамени, увиденные на следующий день, так и вовсе подняли их в глазах этих пацанов куда-то в заоблачные выси.
Было непонятно, как отнесется Георг к известию о начале войны именно с Германией, но тот, судя по всему, давно уже был гораздо более русским человеком, чем немцем; и поэтому воспринял всё правильно. Его интересовало только, что именно они будут делать для скорой победы. Насчет «скорой победы» тоже пришлось разочаровать. И они, аккуратно подбирая слова, чтоб ненароком не подорвать боевой дух во вверенном им подразделении, разъяснили и этот момент.
А насчет их роли, в общем деле приближения победы, так тут было все просто. Насчет диверсий и террора ребята уже слышали. Поэтому перешли к повседневным делам и заботам. Уже традиционно проехались в город и загрузили коляску доверху разной всячиной, достать которую через месяц будет весьма и весьма проблематично. У них скопилось уже столько всего, что пришлось обустраивать третью базу с большим складом. Вчетвером дело шло веселей, да и опыт уже был, поэтому управились за неделю.
Как оказалось, точных дат не помнила даже Юля. Сказала, что немцев следует ждать здесь в конце июля, но ошиблась. Может меры, предпринятые ставкой в связи с их информацией, что-то изменили, может она просто ошиблась, но первых немцев они увидели только в середине августа. После долгой канонады на западе, фронт, судя по всему, прорвали, и стальные орды хлынули к Смоленску. Они, лежа на опушке, хорошо рассмотрели танковую колонну, численностью не менее батальона. Следом шли части какого-то моторизованного соединения. Как только немцы скрылись за изгибом дороги, ребята приблизились и залегли. Их целью были органы управления и тыловые части снабжения. Взрывчатки с собой было немного, может быть, по кило на брата, поэтому здесь установили два фугаса. Один предназначался для подрыва какой-нибудь штабной машины, а второй был рассчитан на поражение живой силы противника.
Часа два лежали, ожидая подходящую цель. Танки им были не по зубам, и они пропускали их мимо. Наконец показалась подходящая колонна. Первых мотоциклистов пропустили без помех, следующий бронетранспортер тоже. А вот черную лакированную легковушку рванули. И тут же, одновременно со взрывом, прошлись издалека из пулемета по кузовам пары грузовиков, едущих следом. Колона остановилась. Из грузовиков спешно выпрыгивали солдаты и залегали в придорожной траве. С бронетранспортера в ответ тоже ударил пулемет. Но как-то не прицельно, по площадям, пытаясь проредить опушку леса. Их группа отошла уже в глубину леса, и только Юля задержалась, поджидая растянувшихся цепью пехотинцев. Наконец грохнул ещё один взрыв, и через минуту Юля, выбежав к ним, махнула рукой вперед. Они бодро потрусили вслед за ней. Вступать в открытые столкновения в их планы не входило. Уже отбежав довольно далеко, они услыхали еще один взрыв. Это сработала поставленная заранее растяжка.
Вторая и третья танковые группы четвертой армии вермахта, под командованием Гота и Гудериана, прорвав оборону наших девятнадцатой и двадцатой армий пытались взять Смоленск в стальные клещи, но шестнадцатая армия под командованием Лукина ещё прочно держала город и, казалось, отходить никуда не собиралась.
Они же за пару дней уничтожили колону заправщиков и ещё одну штабную машину. Это, не считая двух мотоциклистов-неудачников, выехавших на них во время очередного минирования. Группа успела обрасти немецким оружием, формой и документами. Форма оказалась кое-где подпорченной, но её всё равно прихватили. Два МG34 сняли с колясок мотоциклов. Пара винтовок и парабеллум положили начало их коллекции. Патронов, правда, было немного. Тащить всё это добро было очень тяжело и неудобно. Но Юля заявила, что пора переходить на самоокупаемость, и пусть теперь вермахт снабжает их всем необходимым. Она даже не постеснялась на глазах удивленных ребят распотрошить походные ранцы убитых и забрать всё более-менее ценное. Егор её прекрасно понимал, а вот пацаны, похоже, не очень. Пришлось объяснять на досуге. Кажется, поняли. Перед уходом Егор заминировал гранатой один из трупов. Привет похоронной команде или кто у них там будет этим заниматься…
Нагруженные, словно караван аравийских верблюдов, они тащились по лесу и потели. Мелкая мошкара норовила забиться в самые неподходящие для этого места. Юля, иногда высказывалась столь затейливо и витиевато, что не привыкший до сих Георг начинал краснеть, даже скорее наливаться этаким ярким багровым румянцем. Вот где она – чистая и невинная душа. Егор ему даже в чем-то завидовал иногда. Хоть и говорят, что простота хуже воровства, но это точно не про это.
Егора это откровенно забавляло, хотя Юля и его когда-то назвала незамутненным.
А на следующий день их отряд неожиданно увеличился. Они, облюбовав рано утром походящее место, замаскировались и ждали очередных клиентов. Пара фугасов, начинённых разнообразным металлическим мусором, была давно готова, и Егор сквозь полудрему услышал вдруг совсем рядом, буквально в паре сотен метров, короткие очереди пулемета. Звук немецкого МG он уже слышал. Тут было что-то другое. Связью они так и не обзавелись, поэтому Егор нашел взглядом бугорок травы, именовавшийся старшим лейтенантом ГБ и принялся ждать дальнейших указаний. По всему выходило, что кто-то, не менее расторопный, устроил засаду совсем рядом и теперь от души поливает немцев из чего-то скорострельного.
Травяной бугорок Юля подполз ближе и приказал:
– Егор, пошли глянем. Молодёжь на месте. В бой не вступать.
Они приподнялись, скрываемые невысоким кустарником, и короткими перебежками, страхуя друг друга, сблизились с источником шума. Стрелок был один. Его никто не прикрывал. Обошли с двух сторон. Пулемет захлебнулся, и невидимый пока стрелок, очевидно, занялся перезарядкой. Время подходящее. Они обменялись с Юлей взглядами и Егор, подчиняясь её сигналу, смело раздвинул кусты, скрывавшие его от пулеметчика. Далеко немолодой уже солдат или красноармеец, как сейчас принято, деловито и несуетливо перезаряжал ленту станкового пулемета системы Максима. Защитный щиток у пулемёта отсутствовал, как и колёса, но Егор мгновенно опознал это легендарное оружие, знакомое ему по кинофильмам. Характерный кожух ствола, скрывавший систему водяного охлаждения, не оставлял в этом никаких сомнений. Егор мельком оценил обустроенную огневую точку. Небольшой земляной бруствер, утыканный свежесрезанными ветками. Заботливо расстеленную шинель и пару гранат какой-то незнакомой модификации, лежащих на свободном клочке земли на расстоянии вытянутой руки от стрелка. В ответ от души поливали огнем из нескольких десятков стволов, и Егор поспешил укрыться за стволом небольшого дерева. Не Бог весть какая защита, но лучше, чем вообще ничего. Подал успокаивающий знак Юле. Та ползком переместилась ближе к дороге и осторожно выглянула из-за кустов. Её жест недвусмысленно приказал закругляться. Пулемет красноармейца снова ожил, и ответная стрельба поутихла. Это продолжалось недолго. Пулемет захлебнулся и стрелок извлек откуда-то древний, должно быть, ещё дореволюционный револьвер. Очевидно, патроны закончились. Егор прыгнул вперед, навалился всем своим «детским» весом, выкрутил наган из руки и прохрипел в ухо стараясь удержать напрягшееся тело.
– Хорош. Уходим. Приказ.
Солдат как-то обмяк, а затем повел плечами стараясь высвободиться, и Егор его отпустил. Тот рассовал гранаты за пазуху и пополз вслед за Егором. Потом они припустили бегом, затормозив лишь по жесту Юли, и переступили очередную растяжку-сюрприз погоне. Юля несколько задержалась, ставя ещё одну, но потом догнала их и приказала вернуться на исходную. Менять свои планы из-за этого инцидента она не хотела. Поэтому приказала красноармейцу улечься в небольшую ложбинку в грунте неподалеку от их засады, и наскоро присыпав того опавшими прошлогодними листьями, наказала следить в оба.