Страсть на холсте твоего преступления
–Сафир и тебя пнёт, если заставишь его долго ждать, – улыбнулся друг, подходя к своей чёрной лошади кабардинской породы. Я удивилась его словам, наблюдая, как он натягивает седло на блестящую шерсть лошади.
–Моя лошадь меня обожает, нужно потрудиться, чтобы Сафир начал меня ненавидеть, – гордо произнесла я и будто доказывая свои слова, подошла и погладила свою серебристо-серую лошадь с пышным, коротко посаженным хвостом и длинной гривой.
Мы находились в конном клубе, где каждые выходные нам предоставляли конные походы, и мы гуляли на лошадях по окрестностям. Эйден догнал меня на дорожке и расслабил прямую спину в удобстве, я посмотрела на него.
–Как дела у твоей семьи? Твой отец решил проблему? – спросил он, облокотившись о лошадь. Он мог себе это позволить, потому что был профессионалом.
–Разве мистер Грейс не входит в круг доверенных лиц моего отца? Конечно, они обсуждают это чуть ли не каждый день, – буркнула я, вспоминая вечно недовольное лицо своего отца в те дни, когда они собираются в главном офисе его компании. Нашему дому он больше не доверяет, так как думает, что грабитель поставил прослушивающие жучки. И даже когда опытные следователи провели обыск и ничего не нашли, он уже не мог изменить своего мнения.
–Мой отец считает, это не моё дело, – безразлично ответил Эйден, подстраиваясь под темп и ритм своей лошади.
Величественная природа Ирландии открывалась нам на каждой конной прогулке. Когда изумрудную равнину сменяли высокие горы, моё сердце трепетало. Пейзажи всегда напоминали мне насколько мощная природа существует в Ирландии.
–Мой считает точно наоборот, Эйден. Моя мама не смогла родить отцу наследника, поэтому из меня собираются сделать настоящую офисную леди, которая займёт место своего отца и найдёт свою роль в «Игре Престолов», – улыбнулась я и Эйден засмеялся, качая головой в разные стороны. Его русые волосы развивались на тёплом ветерке, а некоторые локоны безобразно переплетались.
–Нам просто не повезло родиться теми, кто мы есть. Из тебя мечтают сделать сильного наследника, будто ты парень. А меня не ставят ни во что, словно я девушка, которой непозволительно совать нос в мужские дела, – Эйден презрительно поморщился, и я улыбнулась, смотря на костяшки своих бледных рук.
–У отца нет выбора, кроме как учить меня. Дороти умна, но настолько наивна, что продаст нашу компанию за гроши на ближайшем аукционе, – мы посмеялись с моих слов. Отец не может передать компанию левому человеку и поэтому, когда я стану Президентом компании рядом со мной останется его правая рука.
–Ты правда видела грабителя в своей спальне? – от резкого вопроса друга все мои мышцы напряглись, и я сжала узду до побелевших костяшек. Об этой теме меня спрашивали тысячи и миллионы раз как полиция, так и родная семья. Было ли это сном? Была ли статуя над моей кроватью и мурлыкающий голос правдой? Однозначно, да. Человек без лица и запаха, лишь с изящным и сильным телосложением и голосом не мог явиться в моих снах, ведь он разговаривал со мной. Он ответил на мой вопрос и произнёс что-то смутное и далёкое, что я никак не могла разобрать.
–Видела, – выдохнула я, будто признавалась в чем-то нереальном.
–Что ему нужно было? Он что-нибудь тебе сказал? – Эйден с явным напором наклонился ко мне и с интересом обсыпал вопросами. Я не знала, что ему ответить и нахмурилась.
–Если бы слова грабителя имели смысл, у нас была бы зацепка, Эйден, – сказала я и посмотрела себе под ноги, копыта Сафира отбивались от земли, оставляя за собой неглубокие следы. Грабитель оставил след внутри меня, и он был такой же незначительный, как следы от копыт за Сафиром.
***
Я училась в Дублинском Университете на факультете юриспруденции и бизнеса, университет Дублина имеет партнерские отношения с более чем 200 высшими учебными заведениями в разных странах, поэтому мне как элитному ученику было предоставлено обучение в Италии. Я была там ровно год и мне хватило узнать достаточно об этой стране и соскучиться по родному Дублину. Но пару преимуществ я получила – знание итальянского языка и знакомство с родиной великих художников и произведений мирового уровня, на примере которых я училась рисовать. Мама не рассказывает, но я уверена, что родилась с кисточкой в одной руке, а в другой с карандашом. Ведь умею рисовать в равной степени как карандашом, так и кистью. Всё в моей комнате увешано листами и мольбертами с незаконченными или наоборот, с завершенными работами, которые я либо выставила в свой блог, либо оставила для личного любования.
Я сидела на кровати, поджав ноги и держа кисть под углом, чтобы выбрать правильный ракурс расположения женского тела, параллельно просматривая свою почту на доступные сообщения от преподавателей. Я была отличницей с хорошей репутацией богатого ребёнка, чью семью знает половина города. Подруг я не имела, лишь Эйдена, как моего сопровождающего и хорошего друга. И Энцо, от вида которого начинала чаще вздыхать.
Кинув взгляд на противоположную стену, где развешаны мои рисунки, я улыбнулась самому дальнему и маленькому. Он заставлял меня краснеть, потому что на нём изображена голая фигура парня. Когда я рисовала, чувствую себя подростком, представляла Энцо. В рисунке преобладали такие детали, как вены на руках, родинки и мышцы, что передавало мне тактильные ощущения. Я пару раз видела Энцо занимающегося на заднем дворе без футболки, как проказные капельки пота стекали с его смуглого тела. И как выпирали вены на его руках после многочисленных отжиманий.
–Тереза! – кричала Дороти с нижнего этажа дома, вызывая внутри меня панику. Я отвлеклась, чувствуя, как пересохло горло от постыдных воспоминаний. После ограбления любой шум казался мне опасным, любой крик сестры мог напугать меня, а ещё вечное чувство слежки не покидало. Даже когда отец укрепил охрану в нашем доме, второй раз на их надёжность я полагаться не могла.
Я быстро соскочила с кровати и не успев натянуть свои тапочки, побежала вниз по лестнице к крику своей младшей сестры. Дороти 16, и она ещё школьница с такими же успехами в учёбе, как и у меня. Ещё она певица и настоящая красавица с пухлыми губами, мраморной кожей, вздёрнутым носиком и веснушками. Она рыжая, чьим цветом волос могла позавидовать любая девушка. Мой же цвет волос смешался с цветом русых волос отца. Сестра стояла в коридоре и держала в руках два завёрнутых в конверт письма с красным штампом посередине. Её глаза ангельски горели, видимо от содержания и адресата письма.
–Ты пугаешь меня, Дороти, – нахмурилась я, подходя ближе к ней. Она виновато улыбнулась и протянула мне письмо, я быстро пробежалась глазами по адресату и с нетерпением открыла содержание:
«Уважаемая Лилиан-Тереза Хендерсон,
Надеюсь, проблемы Вашей семьи в скором времени решаться! Я пишу это письмо с особым удовольствием, чтобы пригласить вас на наш грядущий раут!
Мы организовываем этот вечер как специальное событие для наших друзей и близких, чтобы отпраздновать прекрасное сочетание дружбы, веселья и хорошей музыки. Раут пройдет 31 августа в ресторане «Гранд Клэнси» в 20:00. Будет уютная атмосфера, живая музыка, угощения и много развлечений.
Мы очень хотели бы видеть вас на нашем рауте и поделиться с вами этим волшебным вечером. Это отличный шанс для всех нас собраться вместе, забыть о повседневных заботах и просто насладиться времяпрепровождением в компании хороших людей!
С нетерпением жду вашего ответа и надеюсь увидеть вас на нашем рауте!
С наилучшими пожеланиями, Тереза».
От представления восторга, в котором будет мама я улыбнулась и положила письмо на комод, смотря на радостную сестру. Во втором письме приглашали маму и папу, чтобы они тоже посетили ресторан в назначенную дату и время. Что это значило для нашей семьи? Что ещё не всё закончено, и наша репутация ни за что не упадёт ниже, потому что отец добьётся правосудия и найдёт преступника.
Я осмотрела себя в зеркало: строгий брючный костюм бежевого цвета и белые каблуки, русо-рыжие волосы я собрала в хвост и нанесла минимум макияжа. На меня смотрела девушка с большими стрекозьими зелёными глазами, гладкой и румяной кожей, прямым носом, округлыми скулами и пухлыми губами. Водитель ждал меня у ворот, и я села в салон машины, доставая телефон и просматривая сообщение от Эйдена. Утром в будний день, Энцо наверняка катается с мамой по офисам отца. Мне было по истине жаль его в те моменты, когда он весь день проводил с моей мамой, терпя её безумный характер. И ведь это было его работой. Энцо был любимчиком моей мамы, по её словам, за сдержанность и спокойствие он идеально дополнял её характер.
–Буду ждать на парковке, – гласило сообщение друга, поэтому я успокоилась и молча смотрела в окно. Со всеми событиями, происходящими в моей семье многие разделились на два лагеря: те, кому искренне жаль и те, кто верит в то, что мой отец в сговоре. Без внимания не осталась и я, получив внимание от студентов своего университета. Мне осталось доучиться два дня, и я перестану быть во внимании. От частых взглядов по телу каждый раз пробивает дрожь, если бы не Эйден рядом, я бы не смогла так спокойно находиться среди шепотов и взглядов. Я всегда была в центре внимания, но это внимание почти никогда не было положительным. Я предпочитаю молчаливую популярность, где главным внимание станет моя картина, а не мои глаза.
Я вышла из машины за пятнадцать минут до начала пар и была уверена, что успею на них вовремя. Проверяя социальные сети на наличие новых комментариев, я даже смогла искренне улыбнуться. Людям нравится, некоторые находят в моём творчестве часть себя, а некоторые и вовсе начинают рисовать из-за моих слов под постом с картиной, находя в этом некую мотивацию.
Громкий хлопок. Стоило мне развернуть голову к въезду в университет, мои лёгкие перестали выполнять свою функцию. Среди стольких машин на парковочном месте, мои зелёные глаза были прикованы только к одной. Чёрная машина, чей обладатель стоял ко мне спиной, и я видела лишь стильный костюм, внушал страх, тревогу и непонятное беспокойство. Спина, которую я видела в своих снах отличалась эмоциональным всплеском сейчас. Я чувствовала, что во сне меня оберегают и защищают, а сейчас я чувствую лишь внушительный страх и опасность.
Я увидела ещё одного парня, чьё лицо я могла разглядеть лучше. Он вышел из машины и взгляд его глаз был обращён точно ко мне. Парень выглядел повседневно: в чёрной футболке и в классических штанах, со взъерошенными белыми волосами и опасным оскалом лица. Дрожь прошла по моей спине волнами, когда он вдруг поднял руку и усердно помахал мне. Его улыбка, взгляд, лицо… Всё говорило мне об опасности. На мой телефон пришло короткое сообщение, от которого в глазах помутнело, а горло тут же пересохло.
«Ты была самой главной ценностью в доме».
Пот волнами накатывал на моё тело, дрожь начиналась с кончиков пальцев, а все дыхательные функции перестали работать должным образом. Они пришли за мной, это я знала наверняка. Они хотели испугать меня, загнать, словно охотник свою добычу в стойло. И увидев профиль лица, узнав тот самый мощный подбородок даже на большом расстоянии, моя голова закружилась. Нечто опасное улыбнулось, оголяя белоснежные зубы, будто самый извращённый антагонист в моём фильме ужасов.
Глава 3.
Он появлялся ночью, моё искушение, легенда моих ночей и герой моих снов. Он снился мне каждую ночь, представлялся в обличие темного человека без лица. Он притягивал меня, словно магнит и в каждом вдохе, я ищу намек на его существование.
Я подошла к маме, которая сидела за столом с бокалом красного вина и смотрела передачу по телевизору. Она была погружена в собственные мысли и медленно потягивала вино. Её темно-рыжие волосы были гладко приглажены назад, цеплялись красивой изумрудной заколкой. Морщины возле глаз доказывали её вечную усталость, а скрывающий макияж добавлял молодости её лицу.
–Ты читала письмо, оставленное на комоде? – спросила я, посматривая на голос из телевизора. Мама старалась не смотреть новости из-за глупостей, которые сочиняли журналисты. Она подняла уставшие глаза на меня и осмотрела мой аккуратный вид, кивая головой. Не такую реакцию я ожидала, но и от скопившихся проблем другого и не могло быть.
–Мне стоит пойти? – спросила снова я, ожидая от неё ответа. Мама всегда была строгой женщиной, подчеркивая свою непоколебимую решительность и силу воли. В каждом слове и движении мама излучала уверенность, стойкость и не могла позволить себе ни минуты на сомнения.
–Конечно, Тереза, мы идем. Случилось много необъяснимых проблем в нашей семье, мы просто не можем позволить себе дать слабину и показать её окружающим. Собирай свои вещи, милая, – сказала мама строгим до боли голосом и погрузилась в телевизор. Дороти сидела в своей комнате, общаясь с подругами по телефону, садовник щелкал ножницами в саду, а я стояла возле шкафа и перебирала одежду для надвигающегося раута.
Я выбрала элегантное белое платье с открытой ключицей и вырезом на спине и ноге, что придает мне смелости и открытости. Изысканный крой платья подчеркивает фигуру, выбираю пару украшений из шкатулки и заканчиваю с подбором образа. Стилисты, заказанные мамой для раута, приезжают на три часа раньше. Они делают мне крупные локоны и легкий бежевый макияж, идеально подходящий под образ. Остаётся надеть каблуки и подождать водителя для отправки в ресторан.
Дороти заходит в спальню, показывая свое темно-синее платье в пол и улыбается. Ей всегда нравилось наряжаться в дорогие вещи и выглядеть лучше всех.
Когда я сажусь в машину, моё сердце предательски стучит, я смотрю на экран телефона, на котором пару дней назад виднелось сообщение. Мой телефон изъяли на пару дней после того, как я показала сообщение отцу, а тот передал его в полицию. Полиция долго расспрашивала меня, имею ли я какое-то отношению к смыслу написанных слов, но я не знала… Я лишь видела парня с белыми волосами, машущего мне с другого конца стоянки и опасную спину мужчины. Но моего ли грабителя я видела? На минуту мне показалось, что я видела свой сон.
–Всё в порядке, милая? – заботливо спрашивает отец, смотря на меня. Я не знаю, что ему ответить и поступаю ли я правильно, умолчав о том, что видела в университете? Что ему от меня нужно? Что он имел ввиду, написав мне о драгоценности? Седые волосы на висках у отца напоминали о вечных нервах и проблемах. Я не смогла не улыбнуться ему, поместив всё своё тепло во взгляд.
–Конечно, – и он верит мне. Я являюсь наследницей компании отца, меня к этому готовят, меня обучают управлению бизнеса, и я практикуюсь. Это ли он имел ввиду? То, что я наследница большой компании? Я покачала головой, смотря как город сменяется красками.
Я живу в историческом городе в столице Ирландии, чьи улицы славятся зданиями и пабами, природой и замками, а главное – живущими здесь людьми. Но, как и в любом другой стране, существует другая сторона города, которая просыпается только ночью и питается эмоциями других людей. Ветер обдувал мои локоны волос, от чего мама закрыла окно, пробурчав, что ветер испортит прическу.
Мы добрались до ресторана за час. По очереди выходя из машины, я освежилась на прохладном воздухе города. Я знаю, как вести себя на подобных мероприятиях: общаться с влиятельными людьми и с большим желанием отвечать на приглашение потанцевать. Главное побольше уважения и грации, и ты будешь принята на любом светском ужине. Меня радует, что Эйден тоже будет присутствовать на рауте и я не умру со скуки под пение Дороти.
Мы вошли в утонченное заведение, где особое внимание уделяется обслуживающему персоналу и богатому интерьеру. Дорогие отделочные материалы, элегантная мебель, закуски и предлагаемое шампанское от официантов. Людей было достаточно, чтобы заблудиться в просторном месте. Освещение от больших ламп давили на глаза, а приятная музыка ласкала уши. Мама с восторгом вздохнула позади меня и персонал забрал её накидку, отец сразу же подхватил её за руку, и мы направились вперед. Взгляды не менее известных людей были обращены на нас как на часто обсуждаемую тему для разговора. Мы были не хуже экспоната в музее, что явно не понравилось родителям.
–Мистер и миссис Хендерсон, мы рады, что вы посетили наш скромный раут, – первым к нам подошел зрелый мистер Ван Дер Зи со своей прилизанной седой прической и темно-синим фраком. Он был основателем всего мероприятия и по традиции обязан приветствовать каждого гостя. Пока они здоровались друг с другом, я осматривала людей вокруг. Элегантные платья, фраки, украшения и роскошные ткани. Я только и слышала, как все вокруг обсуждают культуру, моду и политику. Повсюду как будто доносились возгласы нашей фамилии, и я прикрыла глаза на минуту. Они говорят не о нас, Тереза. Тебе нужно сосредоточиться на семье. Когда я открыла глаза, объявили начало танцевальных сборов на благотворительность. За каждый танец с девушкой нужно было заплатить цену и все деньги шли нуждающимся.
Я подошла к Дороти, которая скромно стояла возле родителей и слушала обсуждение последних новостей.
–Я слышала, Кара собирается выходить замуж. Неужели со смерти её первого мужа прошло уже достаточно времени? – удивлённо объявляла миссис Даффи, милая старушка с пышными седыми волосами, убранными в высокую ретро укладку.
–Боже, Милена, мы живём в современном мире и Каре позволительно входить замуж хоть на следующий день после смерти мужа, – с укором ответила вторая милая старушка, имени которой я не помнила. Я улыбнулась с их разговора, когда как моя мама недовольно вздыхала и поднимала брови.
–А что подумают люди? – буркнула миссис Даффи и огляделась. В этом вся суть, каждый в этом помещении думает, что о нём скажут другие люди. Они стремятся угодить, при этом опуская свои собственные желания и потребности. Это может происходить из опасения быть отвергнутым элитным обществом. Все в помещении теряют свою индивидуальность, пытаясь предать свои ценности.
–До чего же дошла наглость людей, мистер Хендерсон! Вы можете надеется на поддержку моей семьи, мы поможем вам, – утверждал подошедший незнакомый мне мужчина и папа признательно ему улыбался, пожимая руку. Папа был в черном костюме, в белой рубашке и в бордовом галстуке, который ему заботливо помогала надеть мама. Я вдруг осознала, насколько похожа внешне на него.
–Ваши дочери танцуют, миссис Хендерсон? – услышали мы позади и развернулись к голосу. Эйден стоял с изумительной улыбкой, ослеплял толпу белоснежными зубами. У мамы растопилось сердце, и она закивала головой, толкая меня в объятия к другу. Я улыбнулась Эйдену за то, что спас меня от скучных разговор и держа меня за руку, мы направились в центр ресторана.
–Сколько ты заплатил за меня? – шуточно спросила я, от чего Эйден закатил глаза и скромно ответил:
–10 тысяч долларов, – от его слов я хмыкнула.
–Не знаю радоваться комплименту или плакать потраченным деньгам за танец со мной, –пошутила я, а Эйден недовольно сжал мою руку.
–Я обязан был пригласить тебя на танец, – вежливо проговорил парень и я наклонила голову.
–Я знаю.
–Тебе очень идет белый цвет, Тереза, – серьезно произнес Эйден и осмотрел меня с ног до головы. Я положила руку на его мягкий черный пиджак, за которым пряталась белая рубашка без галстука и улыбнулась. Вторую руку он держал на весу, прижимая меня к своему телу.
–Давай без наигранных слов, Эйден, – проговорила я, заглядывая в голубые глаза друга. Он цокнул языком и управлял танцем под музыку.
–Я боюсь отдавить тебе ноги, и ты потратишь столько же денег на новую обувь, – я мельком глянула вниз и Эйден хмыкнул.
–Ты перетанцуешь каждого третьего в этом здании, – промурлыкал друг и в его глазах заискрили чертята.
–Что за намёки? – спросила я, сжимая его плечо.
–Тебе освежить память танцем на подоконнике в клубе после дня рождения студента? Насколько быстро тебя унесло от двух коктейлей? – бодро отозвался он и я вскипела. О боги! Я моментально покраснела, вспоминая рассказы Эйдена.
–Боже! Это ведь совсем другой вид танцев. Как ты мог вспомнить о таком, танцуя со мной на рауте? Как после такого мне называть тебя своим другом? – бурчала я, пока он вкрадчиво смеялся в мой висок.
–Сколько нам ещё слушать все эти бесполезные разговоры? Они только и умеют, что болтать, а не делать, – отвлеклась я, смотря на толпы наблюдающих людей. На раутах так принято – искать новые знакомства, общаться и заводить отношения с более влиятельными людьми. А таких людей здесь полно. В особенности их жены поддерживают тему моды или воспитания, а мужчины только и болтают о политике и игре в гольф.
–Ты будешь отличным Президентом компании, – засмеялся Эйден, я выгнула бровь с его слов.
– «Они умеют только болтать, а не делать», – повторил писклявым голосом друг и я наступила ему каблуком на ногу, он подавленно пискнул и прищурил глаза.
–Тебе точно нужны новые туфли, – злобно улыбнулась я.
–Играешь в опасную игру, Тереза, – проговорил Эйден и сделал шаг ко мне, я засмеялась, сказав ему:
–Сафир тебе все зубы копытами отобьет, если посмеешь тронуть меня, – и побежав к столу с закусками, я чуть не запнулась об свое же платье. Послышался бег моего друга позади меня и вздохи людей, я обернулась назад и увидела, как толпа наблюдает за девушкой. Девушка в шелковом светло сиреневом платье в пол стояла в изумлении и смотрела на свое красное пятно на платье. Рядом с ней стоял высокий мужчина, повернутый ко мне спиной. Ясно, мужчина облил девушку вином. Такой себе тон, потому что он даже не удосужился протянуть ей салфетку или проводить до уборной комнаты. Он просто стоял, а девушка становилась все злее. Когда Эйден подошел ближе ко мне, незнакомый мужчина обернулся, и мы тут же встретились взглядом. Я не узнала этот тяжелый до боли в голове взгляд, но он был красив, намного красивее окружающих светских представителей. Большой смуглый лоб, глубокий близко посаженный взгляд голубого оттенка и прямые волосы, он шатен с такой густотой волос. Тонкий стан и широкие плечи доказывали крепкое телосложение, скрывающееся за черной рубашкой. Это тело, я уверена, способно переносить трудности, климат, не сломавшееся не перед одной стеной на его пути. Моё сердце сжалось, когда я осознала, что мы смотрим друг на друга. Через пару секунд мужчина развернулся и скрылся за дверью, ведущей на второй этаж ресторана.
–Кто это был? – спросила я у рядом стоящего друга, который хмуро смотрел на толпу людей. Они сразу же начали беседу о мужчине, чье воспитание показалось им унизительным для девушки.
–Какое хамство! Он ушел, не удосужившись помочь девушке, – рядом разговаривала женщина, окруженная другими людьми её возраста. Все шептались и обсуждали инцидент, пока пострадавшей девушке помогали отмыть платье.
–Впервые его вижу, – отозвался Эйден и кивнув, я направилась к родителям. Первый танец закончился, что означало небольшой перерыв.
–Этот мужчина… – начала моя мама, смотря на друзей вокруг неё. Ей поступок мужчины точно по душе не пришёлся.
–Харрис Райт, я знаю этого человека, – сказала одна женщина и все тут же вздохнули в удивлении.
«Харрис Ньювест – международная инвестиционная компания со штаб-квартирой в Ирландии и в Америке, одна из крупнейших инвестиционных компаний мира.
Акции компании котируются на бирже. Основные владельцы – Bank of America и частный владелец Харрис Райт.
В I квартале 2023 г. Харрис Ньювест стала крупнейшим инвестором SPDR Gold Trust».
Вспомнила я заголовки в газетах, чьи имена часто писались в новостях. Эйден смотрел на меня с непонятной досадой, продолжая держать меня своей холодной рукой.
–Даже если он имеет такую власть в нашем городе, это не оправдывает его жест. Бедная Мэл осталась в неловком положении из-за него, – продолжила незнакомая женщина и все поддержали её. Мой отец стоял подозрительно тихо, на его лице читалась гримаса непонятной тревоги.
Через долгих полчаса танцы продолжились и первым пригласительным был выступивший с извинениями мистер Райт. Мужчина был в черном классическом костюме из натуральной ткани, с заостренными лацканами с длинными рукавами и манжетами на пуговицах. Его черная рубашка за пиджаком идеально смотрелась на большом теле. Я закусила губу, наблюдая, как он подходит к сцене и прочищает горло.
–Я хочу искренне извиниться за свои действия, которые причинили неудобства Мэл Полсон. Понимаю, что мой поступок был неправильным, и я жалею о том, что он произошел. В знак своих извинений я жертвую на сборы полтора миллиона долларов, надеюсь так я смогу искупить свою вину, – его голос словно завораживал, глубоко окутывал, мужчину слушали в тишине абсолютно все. И как только прозвучала цена за его извинения все разом ахнули в поражении. Я сама прикрыла рот, а когда увидела довольный взгляд Ван Дер Зи, ухмыльнулась.
–Это очень большие деньги, мистер Райт. По правилам Вы так же должны пригласить даму на танец. За чей танец Вы отдаете полтора миллиона долларов? – громко произнес мистер Ван Дер Зи и все начали оглядываться.