Алюминий в лесу не растёт. Записки сахалинского таёжника. Десятая книга

Поехали на север в разведку, а может на экскурсию? С какой стороны посмотреть. Что бы ни смотреть с разных сторон, ребята будут совмещать приятное с полезным. Экскурсию с разведкой. Про Мишу нечего сказать не может, сам парниша и Васёк с Фёдором любят полазить по новым незнакомым местам. Да любому человеку это не чуждо. Почти всё человечество по новым местам любит ездить, а ходить, увольте. Через километр после поворота, где сегодня работали молодые, такой же отвилок на запад. Ещё через километр дорога повернула на запад, на север колея идет, но не далеко. УАЗ оставили на повороте.

Васёк с Мишей пошли по колее на север, Тимоха с Фёдором пошёл вниз к реке. Это так говорится, дорога прямая, если к реке, значит вниз. Можно сказать наоборот. Ребятам кажется, что дорога прямая, если к реке то значит, дорога идёт вниз. Здесь до поймы в два раза короче, чем с первой дороги, где ловушки стоят.

Значит, Большуха в этом месте забирает к востоку. На торфяниках почти все дороги проложены по компасу. До Большухи добрались быстро, река внушительная, течение чуть заметно, обрывистые глинистые берега по три, где и по четыре метра высотой. Вода мутновата, на Большом Такой светлая, прозрачная вода только в верховьях, в отрогах Камышового.

Фёдор пошёл на экскурсию вверх по течению, Тимоха вниз. Инициатором этой прогулки был парниша, охота по лесу одному побродить. Прошел поймой с километр, то приближаясь к самому обрыву, то уходя вглубь пойменного леса. Здесь ива кондовая, стволы толстенные, не высокие, кроны колоссальные, огромные, ветвистые. Зелёнка почти пожухла, удобно, приятно ходить по чистому лесу. Валежин фактически нет. С северо-востока послышался треск веток.

Быстренько встал за дерево, кто-то в его сторону идёт. Наши или не наш, тот, кого мы жаждем убить и скушать? Если это тот, значит, сегодня придётся сдавать норматив ГТО по плаванью. Сначала будет сто метровка, затем прыжок с трёх метровой вышки, главное головой в ил не воткнутся и сапоги на лету не потерять. Смотря, какой мишка, можно Большуху як посуху перелететь. Уловил приглушенные голоса, значит впереди два медведя.

Пошёл на встречу, теперь другая проблема, что бы его самого с мишкой не попутали. Васёк не побежит. Зачем бежать, когда карабин Барс на плече? Пусть медведь бегает. Это всё шутки, от косолапого парниша не побежит и Васёк не охотник любитель, на шорох не стреляет. Пошёл на встречу осторожно, стараясь не наступать на крупные веточки, меньше шуметь, напугать мужиков решил. Ну не дурак ли, а? Васька знает не плохо, Мишу фактически не знает. Вдруг Миша очень нервный и очень резкий? Дуплетом с двенадцатого как даст, и больше парниша не будит ни кого пугать! Два охотника рассматривают хитрую штуковину, услышали младшего товарища.

– Во, дядя Тимофей подкрался. Смотри Тимоха, доиграешься, когда-нибудь. А куда Компота дел?

– Он вниз по реке пошёл, я вверх. Там до Долинских огородов не далеко?

– Ты сначала канал форсируй метра в три шириной, а глубину не скажу, сам меряй. Значит, Компот пошёл в машину спать.

– А что это за штуковина? – спросил парниша, глядя на широкую длинную доску, к которой поочередно примотаны, привязаны, если быть точным, то присобачены пропиленовым шнуром четыре автомобильные камеры. Присобачить это чисто русский термин, присобачивать могут только в России. Если нельзя склеить, скрутить, примотать, прибить приварить и так далее, то тогда присобачивают и держится мёртво!

Первой присобачена камера от ЗИЛа сто тридцатого, вторая камера скорей всего от уазика, на хвосте две камеры от малолитражки. Зиловская и узавская камеры присобачены друг за дружкой, маленькие камеры поперёк за узавской камерой. Русский народ на выдумки горазд, из любой ситуации выходит. Надо было срочно сделать плавсредство, подходящих камер под рукой не было, с разных камер быстренько сообразили. Эта штуковина на воде устойчивая, за счёт двух меленьких камер, которые поперёк, на хвосте присобачены.

– Плавсредство, рыбу здесь видно шкерили, на тот берег переплывали.

– Довольно хлипкое плавсредство.

– Хочешь сказать, что тебя не выдержит?

– А причем здесь Васёк я? Ты меня на этот плот, свитый из песен и грёз, под карабином хрен загонишь!

– Хочешь, не хочешь, а придется, ты у нас Тимоха самый лёгкий. Пойдём к реке, кое-что покажу, – направились к Большухе. – Как наловим кеты, мы этот плот заберём, на папортниковой дороге по озёрам ондатра среди бела дня плавает.

– Ну, я тебя понял, поставим парус, и будим, за ондатрой гонятся!

Миша засмеялся. – Не так Тимоха, мы с берега стрелять будим, а ты будишь собирать ондатру.

– Ну тогда акваланг нужен, ондатра не нерпа, она тонет.

– Всё, поговорили? Теперь слушай, Мише я уже говорил об этом. Кстати сетка симовая цела?

– А куда она денется, как привезли, так в мешке в сарае и лежит.

– Вот на эту сетку будим ловить ондатру.

– Васёк, порвёт ондатра сетку.

– Я Тимоха тоже самое Ваську говорил.

– Не успеет порвать, запутается и захлебнется. Если сеть была бы из лески, я бы и словом не обмолвился на эту тему, сеточка с капронового шнура, так что попробуем сегодня вечером. Миша всё на вечернею зорьку рвется, как раз сетку на закате поставим, а утром снимем. Так что Мишель у тебя впереди две зорьки.

– А где ты сегодня вечером хочешь ставить?

– За стоянкой, за ручьём, там можно без лодки поставить, но на день сетку оставлять нельзя, проходной двор.

Подошли к Большухи, на этом участке русло реки узкое, метров восемь. Левый берег, крутой склон метра за четыре. Правый берег песчано-глинистый трёхметровый обрыв. У воды почти ровная песчаная площадка шириной метра полтора, длиной с десяток метров. Сверху натоптана тропинка на эту площадку. На левом берегу, на склоне, три небольших скобообразных частокола высотой в полметра.

– А что там химичили, что городили? – парниша показал рукой в сторону частоколов.

– Да я Тимоха думаю, забор сделан, что бы пойманная рыба в речку не скатывалась. Здесь якорьками рыбачили, подсёк и за барьер бросил. Так вот, на той стороне к дереву прикрепим блочок.

– Где ты его возьмёшь?

– Тимоха, у тебя под носом вояки грузятся, там этих блочков, на выбор.

– А автоматную очередь получить не хочешь?

– Ну допустим вчера не кого не было.

– Вчера вагонов не было. Придут вагоны, когда начнут грузить ракеты, часовых поставят. А железяк там да, горы. Слушайте, давайте ракету маленькую свистнем, здесь как бабахнем, рыбы будет и озеро будет.

– А лучше две ракеты, вторую на торфяниках взорвать.

– Обойдёмся и одной ракетой, Тимоху привяжем и на Луну отправим, пусть лунатика мозги компостирует. Я серьёзно говорю, а ты стараешься всё на шутку свести. До командировки ты таким не был.

– Причем здесь командировка? Возраст!

– А, ну понятно, чем старее, тем глупее. Кстати там трубы хорошие есть, на печку в зимовье в самый раз. Надо парочку утащить и у тебя на огороде в траву бросить. Слушай дальше, поставим блок, фала у нас хватит, метров пятьдесят есть. Сетку будим ставить с помощью блока, что бы ни мотаться на тот берег. Конец сетки к фалу привязал и потянул на себя, сетка пошла на тот берег, опустил в воду, так же и рыбу выбирать, делов то, разговоров больше.

Вернулись к плавсредству, отнесли этот полёт инженерной мысли в глубь поймы, короче перепрятали, сам чёрт не найдёт, кроме промысловиков, они похлещи чёрта. Вдруг Кулибин по водным аппаратам надумает рыбки кеты половить и все, развалит Наполеоновские планы бригады Ух, которая сразу хочет поймать несколько зайцев. Бригада Ух надумала сразу трёх зайцев поймать. Первый заяц ондатра, он худо-бедно ловится, второй заяц медведь, третий заяц рыба кета. Это бригадир надумал, начальник народных промыслов, а точней замыслов!

***

Пошли по пойме на юго-восток, затем держась канавы на восток. Канава глубокая, на устье канавы ручей не большой, Тимоха его просто перешагнул, когда на север шел берегом реки. Вскорости воды стало меньше, снова ручей с востока, с Берёзки в Большуху бежит. Вот как мелиораторы намудрили. Данная канава северная граница торфяников, до южной границы километров пять минимум.

Дальше пошли по ручью, по канаве, ручей маленький, прижимается к правой стене канавы, слева жёлтая глина, сильно исхожена. Следов множество, есть свежие автографы.

– Понял Тимоха, что здесь творится? Я сам удивился, медвежий бродвей как на Десне. Живёт на торфяниках медведь и не один, сам видишь, что следы разные.

– Свежий след Васёк один, на восток зверюга шёл.

– Этот след свежак, сегодня утром шёл, так что завтра с утра проверяем мордушки и будим брать. Я думаю, зверь в лиственничном лесу, где ты папоротник собирал или вот в этом ельнике, – Васёк указал рукой вперёд на восток.

– Я кстати на папортниковой дороге видел медведя, он меня нет, я затаился. Косолапый, правда, был здоровей этого, шёл по второй дороге на Березку. Я с рюкзаком папоротника вылизал на дорогу, мне тоже в ту сторону надо было, полчаса пришлось выжидать.

– Васёк, а ведь завтра суббота, – сказал Миша.

– Ну и что, что суббота?

– Миша правильно говорит, завтра здесь будет курская дуга. У меня в хате хорошо выстрелы слышно, по всей Большухи палить будут.

– Ну а дальше, дальше?

– Что дальше? – не понял Тимоха Васька.

– Мысль дальше продолжай. Как твоя курская дуга может повлиять на наше мероприятие?

– Васёк, ты что, совсем? На кого мы завтра будим охотиться? Медведь убежит отсюда! – Тимоха перешёл на крик.

– Куда убежит? – зло заорал Васёк, а сам улыбается. – Миша, Тимоха, не куда зверь не уйдёт, он давно, с детства привык к этим битвам за Берлин. Да, неплохо получается, в пятницу вечером медведь уходит на Сусунайский хребет, за дорогу, переждал и в понедельник с утра домой! – Васёк смеется.

– А почему на Сусунайский? Через Большуху до Камышового ближе и безопасней.

– Тимоха, медведь не ондатра, да и любой другой зверь в воду просто так не полезет, как будто сам не знаешь.

– А с востока Берёзку приплывать надо, напротив этого ельника Березка большая.

– Миша, Березку медведь вечером по мосту перейдёт.

– Ну-ну, выйдет на трассу, заголосует тачку и в город, в кабак! Ещё раз повторяю, последний раз, зверь, точней звери, медведь здесь не один живет, не куда отсюда не уйдут до глубокой осени, а могут и в берлогу рядом с дорогой залечь.

– Попросится к ондатре в хатку перезимовать.

– Я про автотрассу говорю, а не про эту дорогу.

Вышли на колею, пошли по тропке на юг. К уазику подходили молча, крадучись, в салоне не кого, Васёк на сто процентов уверен, что в салоне Фёдор спит, по этому его и не видно. Подкрались к автобусу, стали громко рычать, трясти уазик. Три взрослых мужика хуже детей, пацана испугать решили. Одного заики в бригаде мало. Фёдор вскочил, лицо испуганное, бледное. В следующею секунду улыбка до ушей, увидел, кто его пугает.

– Вы что, обкурились?

– Ну, кислицы дунули. Не равняй себя с другими, мы такую дрянь не курим. Спишь?

– А что делать? Не курим, сам рассказывал, как в армии курил.

– Это была армия.– Васёк уселся за руль, – Эй, вы ехать думаете?

Тимоха с Мишей канаву рассматривают с южной стороны дороги. Сели в машину, поехали.

– А вот на этой канаве следы жизнедеятельности ондатры видно издалека, да Тимоха?

– Ну, помёта много на маленьком островке.

– Завтра поставим здесь мордушку, только маскировать хорошо надо, здесь место открытое.

– Здесь проходной двор, на восток через канаву тропа набита, полста метров и на дорогу выходишь, – сказал Фёдор.

– Молодец Федя, значит, ты не только спал, но и нужную разведку произвёл. Та дорога выходит на Берёзку, на Тимохину папортниковую дорогу.

– Это Васёк и есть папортниковая дорога, она третья по счету от поворота, последняя, дальше на север глубокая сухая канава.– сказал Тимоха.

– А ещё дальше, мокрая широченна канава, через сухую канаву машина проходила, да Миша?

– УАЗ четыреста шестьдесят девятый проходил, мой не пройдёт, у него база длинней.

– Мы Тимоха по папортниковой дороге до упора, до канала дошли.

На базе относительно нормально, за исключением одного. Герда навалила прямо на кровати. Собака, кажется, больна головой. Ведь поняла, что сделала очень не хорошо, при Тимохином приходе забилась в углу комнаты.

– Ну всё, сегодня вечером будим собаку кушать, – Васёк потёр ладони.

– Пусть живёт, – зло буркнул парниша.

Что удивительно Васёк не стал возражать, упрекать, что парниша своего слова не держит. Ведь говорил, что до следующего раза и Герду в кастрюлю.

Ребята обезжирили добытую сегодня ондатру, сняли с правилок вчерашние шкурки, они высохли. Во второй комнате, где печная стена с дымовыми колодцами, стоит шифоньер, в метре от стены, что бы можно было чистить колодцы, не двигая шифоньер. На верху коридора натянуты четыре проволоки, получилась не плохая сушилка. Вообще во второй комнате при работающей печки очень жарко, к тому же в хате ещё и местное отопление. В каждой комнате по большому радиатору.

***

Под вечер поехали на охоту, прихватив симовую сеть. За мостом, за первым поворотом, где участок дороги идёт на северо-запад, стоит Тойота, она и утром стояла, а когда ехали обратно, машины не было.

– Интересно чем это они занимаются?

– Ну уж Федя точно не сексом!

– Я об этом Васёк и не думал.

– А о чём ты думал? Они, наверное, спать сюда приезжают, да? Или секс или спать, третьего не дано.

– Васёк, а ведь Федька правильно подметил, странно, утром стояла и вечером снова стоит, в машине не кого. Да, Тимоха, Федя ни кого не заметили?

– Может ондатру ловят, – предположил парниша.

– Ага, по ночам ондатру ловят. Утром тачка была вся в росе, целую ночь простояла с неработающим двигателем.

– А может на болотах есть, какая ни будь ночевайка.

– Тимоха, я об этом тоже подумал. Но вопрос остается открытым. Что можно делать на болоте ночью? Романтикой здесь не пахнет, места не подходящие.

– Золото мыть! – сказал Фёдор и засмеялся.

– Молодец Компот, без тебя мы бы до этого не додумались. Значит, золото моют в торфе. Чему тебя в школе учили?

– Да я просто сказал, докопался.

– Федя! Сколько раз тебе говорить, что просто нельзя говорить.

– Васёк, что до Федьки цепляешься? Он близок к истине. Только не золото, а алмазы!

– Это ты где Тимоха такое услышал? Сахалин с Африкой попутал. Ты походу вообще в школе не учился.

– Васёк, золото ночью мыть нельзя, его не видно, а разожжешь костёр, спалишь золотоносный участок, в прямом и переносном смысле и сам сгоришь, ведь кругом торф!

– Я понял, логично рассуждаешь, алмазы ночью блестят. А ты точно уверен, что алмазы ночью блестят? Брюлики может, и блестят при лунном свете, а алмаз до брюлика надо довести.

– Я руководствуюсь общепринятыми понятиями. Не всё что блестит, алмаз. Понял? Ты мне тюльку не гони, алмазы блестят. А бриллиант всего лишь огранённый, по стандарту алмаз.

– Ты смотри, какой умный стал. Миша, оставляем их на ночь на болоте, а завтра с утра в скупку. Федька намоет золотишка с ведёрко, Тимоха с пол ведёрка алмазов в торфе накопает.

– Они с этими ведёрками пешком до Хоккайдо дойдут!

– А мы обождём. Тимоху в лесу ловить бесполезно, тем более с бесценным грузом, мы их на самом Крильоне перехватим! Когда в воду полезут!

Приехали на стоянку, взяли сетку, срубили два ольховых шеста, пошли на первое длинное озеро. Тимоха с концом пропиленовой верёвки по западной перемычке перешел на другой берег озера, остановился напротив Васька, с ним Фёдор. Парниша в паре с Мишей, который крутит головой по сторонам, как будто с минуты на минуту должна появиться эскадрилья Мистер Шмитов. Он утятьник, решивший переквалифицироваться в профи.

Васёк оставил Федора возле сетки, сам перешел к ребятам. Ширина озера метров двадцать, длина сети десять метров. Начальник потянул верёвку на себя, держа на уровни груди. Он и Фёдор высокие, точней длинные. Миша пошёл на западную перемычку слегка стрельнуть по сетки, глазами. Что толку стрелять с ружья по сетки с ячеёй тридцать пять миллиметров! Михаил откорректировал, что бы сеть была посредине озера. Дал команду на майна, сеть с грузилами, с поплавками. Закрепили оба конца на вбитых кольях.

– Васёк, ондатра под сеткой будит проходить, стенка то всего полтора метра, а здесь глубина метров пять.

– Тимоха, главное что бы прикоснулась, фал и поплавки ондатра заметит, поднырнёт, но не глубоко, ударится в невидимое препятствие и начтёт барахтаться, чем больше, тем сильней запутается, пять минут и буль-буль карасики.

Над головой прогремел выстрел, ребята присели от неожиданности.

– Миша ты что? – Васёк возмущается.

Фёдор на том берегу озера хохочет, он видел испуг двух промысловиков. А Миша как гончак несется по перемычки к дороге, к тропе.

– А ты там что ржешь как конь. – прокричал Васёк в адрес Фёдора.

– Я думал, вы нырнёте!

– Над твоей бы головой Федя пальнуть с двенадцатого, точно бы нырнул. Ну Миша, предупреждать надо.

– Тимоха, он утятьник, любитель, у них так принято, увидел цель или даже услышал бей, вот почему много трагических случаев на охоте. Все винят водку, а она вторая причина, первая, главная причина вот эта.

Направились к тропе, Миша держит в руках небольшую чёрную птичку, размерами с голубя.

– Черка подстрелил, молодец, ты Миша так больше не делай, предупреждать надо.

– Да он неожиданно появился, я и не понял откуда.

– С озёр подняли или с канав, сегодня пятница, странно, что здесь некого нету. Тимоха, у тебя котелок с собой?

– Всегда с собой, как у пионера. А где воду возьмёшь?

– Воду, где возьму? А что про дрова не спрашиваешь? С водой здесь напряженка, не бойся, не отравимся.

– Да я просто говорю.

– У Компота научился просто говорить, ты-то знаешь Тимоха, что такое просто! В бардачке кажется есть пачка чая.

– Не знаю, что там у тебя есть в бардачке, но в котелке чай и сахар есть, это точно.

– У тебя даже сахар есть! Тогда в чём дело? Федька, разводи возле машины костёр. Как говорит Колька, быро давай. Смотри не перепутай у машины, а не под машиной!

– Ну, цветы детям, жене мороженное, – буркнул Фёдор и пошёл костёр разводить.

– Федя, Папанов говорил, цветы жене, детям мороженное и смотри не перепутай.

Парниша тоже пошёл следом за Фёдором. Развели огонь, заварили чаю, один стакан в машине нашли, а второй стакан на котелке, это и крышка и кружка, котелок вставляется в кружку. Попили чаю, над стоянкой пролетели пять здоровых уток, в туже минуту прогремело три выстрела. Одна птица кубарем пошла вниз, вторая в слабом пике стала уходить обратно. Проводили утку взглядом, кажется, упала, в пойме искать, тем более на ночь глядя.

А если ещё учесть, что Тимоха предпочтёт свинину, за место утки. Губа не дура! Многие предпочтут свинину за место утки, но свиньи не летают. У парниши другие вкусовые пристрастия, для него свинина самое плохое мясо, а утка хуже свинины. Он её за мясо не считает, разумеется, когда есть что покушать, на безрыбье и бокоплав за селёдку пройдёт.

Фёдор повторно повесил котелок на огонь, утятьникам вскипятить водицы для чая. Тимоха пошёл посмотреть, что за птицу подстрелили. Васёк с северной перемычки кидает куски торфа. Миша на южной перемычке ждет, когда волны от упавших кусков торфа подгонят утку к берегу, а иначе не как, среди промысловиков нет спаниелей.

– Тимоха, чай вскипел?

– Да мы уже попили, Федька по новой поставил, котелок то литровый, да наверное уже вскипел, но еще не заварился и этот факт неоспоримый.

– Тебя послушаешь и можно подумать, что за место чая вы водочки попили.

– Да я бы не прочь, за место чая котелок водочки хлебнуть.

– Захлебнешься, кругом вода, а тебе много не надо и хрен ты отсюда вылезешь.

– Увезете.

– Мы пьяных не возим!

Михаил веткой подтянул утку к берегу, большая птичка. Как он её назвал, парниша пропустил сквозь уши, ему это совершенно не интересно. Мозги его устроены так, что не интересно, то не загружается в память. Он не помнит не одной марки ружья, но две марки уток помнит и сможет отличить, только не в полёте. Помнит черка, потому что он вкусный, а уж отличить черка любой дурак сможет. Помнит утку марки крохаль, до смерти помнить будет, потому что ему боком вышли два крохаля, точней задом, отравился жиром. Говорил, что свиньи не летают. Забылся, летают, осенью утка крохаль, летающий поросёнок, жира сантиметр.

Промысловики уселись у костра, старшие чай пьют, младшие давно попили.

– Странно, нету утки, – посетовал Миша.

– Выбили, наверное, – предположил Тимоха.

– Нет, утка сейчас на воде, кормится, а поднять её видно не кому, вот и всё. Завтра посмотрим, слышал, что утки на торфяниках хватает, Лебяжка то под боком, – Васёк всё знает, одним словом охотовед.

Просидели почти до ночи. Обратно поехали с включенными фарами, Тойота так и стоит.

– А может машину угнали?

– Ну, молодец Федя, правильно мыслишь. Угнали, а сюда на отстой ставят, на ночь, днём перегоняют в более безопасное место! Тимоха, а ты что молчишь?

– Вы хотите мою версию услышать? Да всего на всего хозяин утонул, кругом болото. Другой версии быть не может, утоп мужик.

– А что, вполне реально. Той ночью утонул, утром вытонул, куда-то на целый день отлучался, наверное, в морг, ждал, пока справку о смерти выпишут! Вечером приехал и снова утонул.

– Утопленник отпросился у главного чёрта, дела земные завершить.

– Тимоха, а может мужик в рай попал.

– Через это болото в рай не попадёшь. Где черти водятся? В болоте. Хоть один бы в мордушку влетел, мы бы ему устроили светопреставление!

– Стемнело, Свету свою вспоминаешь? Взял бы да забрал её от такого мужа.

– Васёк, я уже пробовал, точней забрал, но успел осознать свою глупую ошибку, смог развернуть оглобли обратно. Мне такой довесок на хрен не нужен. Около месяца Светик у меня жила в мести с детьми. Я ночами не спал, когда младший заболел. За что я должен страдать? Кто народил тот пусть и мучается, страдает, так я Светику и сказал.

На базе всё нормально, за исключением одного, опять виновница Герда. Собака Тимоху встретила у двери, виляя своим обрубком. Молодец Герда, значит, не нагадила, да сколько можно. Он погладил псину. Не понял, у Герды на подбородки немного светло серого пуха. Включил свет в своей комнате, кровать вся в шерсти на дорожки валяется погрызенная правилка на ондатру.

– Ах ты сука, – взревел парниша, как стадо бегемотов.

Собака ломанулись в дверь, чуть не сбив, с ног Васька, а за ним и всех остальных, произошёл бы принцип домино. Васёк вовремя отпрянул в сторону, Герда проскочила в сарай.

– Ну что, опять, пусть живёт или как? – Васёк довольный. Он постоянно испытывает удовольствие, когда Тимоха психует. И время от времени сам доводит его до нервного состояния.

– Она шкурку ондатры сожрала, второй Дик.

– Так, ты Дика не тронь, он только в лесу воровал. Дик вынужден был воровать, и ты Тимоха это хорошо понимал. А это сучка даже не знает что такое лес. Миша, что твои знакомые с собакой делали?

– Да ничего они не делали, всё по инструкциям. У них разных книг по собаководству много было.

– Тогда всё ясно и понятно.

– Что тебе Васёк ясно и понятно? – спросил Миша.

– В любой инструкции общие подходы, к определённой породе собак, индивидуальных подходов нет, их и не может быть. Только опытный кинолог пообщаясь с собакой может определить что нужно именно этой собаке. Герда всего на всего исключение, собачий индивидуум, а её три с половиной года пытались подвести к общему шаблону. Она шуганная, собаку часто били.

– Здесь ты Васёк не прав, хозяйка Герды не та женщина.

– А какая она женщина? Собака стала не нужной, и хотели на улицу выкинуть. Ладно, дальше продолжать ни будим.

– Миша, Васёк прав, собаку били, да ещё как били. Она от моего крика ломанулись, чуть Васька не сбила.

– Зря я отошел, если бы сбила, тогда бы я её съёл и вас бы не спросил. Миша, ты взрослый человек и должен понимать, что на людях все стараются быть хорошими, культурными, добрыми, жалостливыми. У кого-то это получается лучше, у кого-то хуже, у некоторых вообще не получается, про таких мы говорим, мол, гнилой человек. А когда человек один он становится самим собой, короче чужая душа потёмки. Мой тебе совет, держись от бывшей хозяйки Герды подальше.

– Васёк, не надо меня учить. Ясно?

– Понял. Ну что Тимоха, шурпу варить будим? Я знаю, ты утку любишь! – Васёк злорадствует.

– Раз знаешь, чего спрашиваешь? Варите, я сейчас мисочку супчика опрокину и побежал.

Так и сделал, съел миску тёплого супа с ондатровых лапок, выпил кружку чаю, взял гостинцев и к Светику.

***

Прибежал на базу на полчаса раньше обычного, так с вечера договорились. УАЗ под порами, промысловики чай допивают. Хлебнул и он чайку, распивать чаи времени нет. Вот-вот начнётся утренняя зорька, сетка может уйти, да не может, сто процентов уйдёт. Поехали, сегодня их ждут большие дела, большой зверь. Косолапый их не ждёт, ребята неожиданно нагрянут. У поворота на папортниковую дорогу Васёк притормозил.