Алюминий в лесу не растёт. Записки сахалинского таёжника. Десятая книга

– Зачем? Поехали дальше, здесь потом проверим, крутится, то будем у этой дороги.

– Миша, если что, у нас времени не будет. Это первое, а если сюда попрёт толпа, судя по дороге, народ сюда попрет, мы не сможем мордушки проверить, это второе, третьего не будет, но думаю двух вполне достаточно.

Миша вылез. Остальные покатили дальше.

– Стоит Тойота.

– Вижу, что стоит, эта тачка меня интриговать стала.

– Васёк, ты на повороте разворачивайся.

– Вы уже так близко к основной дороге подошли?

– Сегодня переходить надо на другую дорогу.

– Тимоха куда ты спешишь, сутки морда постояла и на новое место? Не трогай сегодня мордушки. Ты один проверишь? Мне помощник нужен, сетку снимать.

– Проверю, здесь тормози, тут до поворота пять метров.

– Правильно мыслишь, мы бензин палим почём зря.

Пошёл проверять ловушки, они все стоят на южной стороне. Два хвоста влетело, плохо, из семи ловушек сработали две, надо переставлять. Хотел, сегодня переставить, уйти на следующею дорогу. Раз начальник сказал не надо, будит выполнять распоряжение начальника. У автобуса некого, бросил зверьков под машину, пошёл по тропе, на большой протоке остановился. Немного прошелся правым берегом. Мордушка стоит у берега, а до левого берега метра полтора, Ничего себе Васёк мордушки ставит, бросил под берег и всё. Сам постоянно напоминает, мол, лучше ставить надо.

Зашёл за южный крутой поворот, канал стал немного шире, посреди канала не большой торфяной остров. Здесь надо воткнуть две мордушки, глубоко. Почти под ватерлинию сапог, дно твёрдое. Стоп мотор, между островом и левым берегом на дне что-то лежит. Мордушка лежит, вытащил браконьерскую ловушку. Три крупных ондатры, две уже вздутые и множество мелкой серебристой рыбки. Мордушка полностью сделана из кручинной вольерной, легкой сетки. Поэтому рыбка не смогла выплыть обратно.

Тимоха смачно, громко выругался в адрес Васька. Сколько он промучился, двадцать горловин плёл с алюминиевой проволоки. Горловину с крученной вольерной сетки сделать гораздо быстрей. Главное не в этом. Алюминиевая проволока начинает гулять по входному кольцу и по торцу мордушки, ондатра бьется, пытается вылезти. Если поочередно собьются три проволоки, как было на старых мордушках. Ондатра пролезет в такое отверстие.

Вытащил мордушку на тропу, пассатижи в рюкзаке, Что бы вытащить раздутого зверя и рыбку, надо горловину снять. Кстати ловушка двухсторонняя, центральная перегородка отсутствует. Снял горловину, маленьких серебряных карасиков в полиэтиленовый мешочек. Кошке Биде на покушать, да здесь и на уху хватит. Он удивился, караси на торфяниках водятся, правда, мальки, по четыре, по пять сантиметров. Маленькие карась серебристый, молодой золотистый, взрослый коричневый.

Тимоху зажали сразу с двух сторон. С севера Миша появился, с юга Васёк с Фёдором.

– Где ты мордушку нашёл? Жаль, но эта ондатра уже всё.

– Ясно дело что всё. Васёк, кто тебя научил горловины делать?

– А что, плохие горловины?

– А что, хорошие? Проволока на торцах сбивается.

– Сам знаю, поправлять надо и пассатижами поджимать.

– Ну а это ты видишь, – на высоком тоне проговорил парниша и сунул Ваську под нос горловину с кручинной вольерной сетки.

Небольшая пауза. Сейчас выкрутится.

– Тимоха, у нас сетки мало было, что бы с неё горловины делать.

– Васёк, ты не считай всех дураками, потому что это говорит об обратном. Извини, ну уж такой-то сетки везде найти можно, а на горловину кусочки, обрезки пойдут, они кругом валяются.

– Сколько штук взял? – охотовед тему сменил, опростоволосился он с горловинами и парнишу заставил ерундой заниматься. Он разве горловины плёл? Одну для образца сделал, остальное Фёдор делал.

– Две штуки вытащил, – ответил Тимоха.

– А у нас одна.

– Да я вижу, не слепой.

– А у меня не одной, – почему-то радостно сказал Миша. – Зато двух селезней на Берёзки взял, – понятна радость утятьника.

– Молодец Миша, Тимоха счастлив, сегодня опять шурпа.

– Шурпа Васёк не уха с мелочёвки, с охотки с удовольствием и утку съем. У меня и на уху есть, – показал мелких карасиков.

– Мы тебе добавим два крупных карася, по сравнению с твоими. В сетку, каким-то чудом влетели два карася и две крупные, матёрые ондатры. Итого у нас шесть штук. Нормально. Ну что, пошли к машине.

***

В уазик залезли ловцы ондатры. Через десять минут из уазика вылезут охотники медвежатники, самая высокая каста среди охотников. Васёк прогнал автобус по колее на север, не доезжая двадцати метров до канавы, крутанул руля влево. Метров пятнадцать прогнал автобус по жухлой, но ещё не упавшей зелёнке. Трава здесь высокая, за два метра, уазик не видно. Пошли обратно по дороге на юг.

Начальник народных замыслов вооружен карабином Барс. Миша со своей вертикалкой двенадцатого калибра. Фёдор с потрёпанным, левым шестнадцатым. Тимоха с трёх зарядкой двадцатого калибра. Можно сказать с одностволкой, а насчёт зарядов, сколько успеешь зарядить. Может получиться пяти зарядка, а может один раз бабах и всё, бросил ружьё полез на дерево или нырнул в болото, разумеется, если окажешься проворней косолапого! Бытует мнение, что у всех зверей реакция гораздо лучше, быстрей, чем у людей. Неправильное мнение, когда человеку страшно, реакция у него что молния, любой зверь позавидует!

Васёк проводит последний инструктаж. Пока машин не видно, но выстрелы грохочут совсем рядом. На Берёзке минимум стрелков пять засело. Время от времени проносятся ошалевшие утки, то и дело меня курс. По людски это будет называется, качать маятник! Утка осенью натренированная, знает, как от выстрела уходить.

– Слушай сюда и сразу предупреждаю, не перебивать, тебя Тимоха касается. Проходим один квадрат…

– Васёк, сколько можно одно и то же повторять, мы что дети?

– Ты хуже дитя, я же предупредил. Тимоха, мы не на зайца идём. Проходим квадрат, выходим на первую дорогу, я даю отмашку Михаилу, он отмашку Федьки, ну а Компот тебе дает отмашку. Ты махаешь в ответ, Компот машет Мише, а он мне и только после этого идём в следующий квадрат. Ясно? Если кого-то нету, то отмашку не даете, стоим, ждём, это Миши и Федьки касается. Я и Тимоха будем крайними.

– Может Васёк ты один крайним будишь, двоя крайних не бывают! – Тимоха смеётся.

– Слушай, ты, у вас на охоте несчастные случаи были?

– Не а, пока не одного, – подыграл Тимоха.

– Значит, будут, ты договоришься!

– Ты Васёк от меня далеко будишь. А ты Миша посматривай, ухо востро держи, стволы наготове.

Дошли до главного поворота, здесь канаву не перейти и не перепрыгнуть. Пришлось идти почти до поворота на папортниковую дорогу. Попутно, внимательно осмотрели место, где Тойота стояла. Слабо битая стёжка уходит вглубь поймы на юг.

– Надо будит прогуляться по этой тропке. Торфяники теперь наши, мы должны знать, что на нашем участки творится, – сказал Васёк.

Не доходя полсотни метров до папортниковой дороге, перепрыгнули канаву. Васёк остался на месте, троя, пошли на запад, забирая северней. Затем Миша остановился, потом Фёдор. Тимоха остановился в тридцати метрах от центральной канавы, идущей с севера на юг. Фёдор дал отмашку, парниша ответил, вперёд. Сначала путь пошёл по жухлой траве, через полсотни метров начался лиственничный лес. Мелиораторы не успели убрать четыре квадрата леса на границе речки Берёзки. Наверное, здесь тонкий торфяной пласт, потому что с восточной стороны, почти на всей протяжности дороги длинные, разной ширины, заросшие озера. Видать попробовали и ушли ближе к Большухе.

По лесу хорошо идти, лиственница большая, деревья друг от друга минимум за четыре метра, валежин нет. Первый квадрат с западной стороны узкий, скажем не ровный квадрат. Поэтому на первую дорогу восточно-западного направления Тимоха выскочил первый. Если перейти главную канаву северо-южного направления, то сразу поворот на дорогу где он с Фёдором мордушки ставил.

Дороги на одном уровни, дорога, где в данное время стоит Тимоха, до канавы не доходит метров двадцать. Наконец то вдалеке появился Фёдор. Парниша уже было хотел вторую папиросу закуривать, Фёдор сразу дал отмашку, крайний махнул в ответ, пошли в следующий квадрат. На этих трёх дорогах канавы только с южных сторон.

На втором квадрате по курсу много багульника. Лиственницы мощней, растут горазда реже. Самое приятное идти Чапаю, чем ближе к Берёзке, чем ниже, там зелёнки больше. Значит, больше шансов наткнутся на косолапого, вот почему Васёк пошёл по восточной границе. На этом участке в качестве водораздела, главная дорога, та самая по которой сначала ехали, а потом в обратную сторону пешком пошли. Тимохи весной пришлось полазить по этим лиственничным массивам.

Вылез на вторую дорогу, два квадрата позади. На Берёзке всплески ружейной канонады стали мощней, в полку утятьников прибыло. Минут пять, десять, а то и больше гробовая тишина. Потом как даст, даст, на гром похоже, но небо ясное, солнышко светит, слегка пригревает. Редкая утка прорывается на запад, на озёра, через плацдарм на реке Берёзка. Утка знает, что на озёрах можно спрятаться. Здесь множество озер, где не ступала нога утятьника, так что можно спокойно плавать, не боясь за свою утиную жизнь.

Много утки с дуру летит дальше, на Большуху, там тоже плацдарм. Уцелевшая утка несется на северо-восток, на большое пресное озеро Лебяжье. По сравнению с озёрами на торфяниках, Лебяжка океан. Озеро Лебяжье, приблизительно, в четыре раза больше всей площади торфяников. На Лебяжке утку ждёт несколько дивизий утятьников. Вот так и носятся бедная птичка целый день. Для кого-то суббота, воскресенье выходной, для утки эти дни самые напряженные!

Фёдор уже на дороге, сразу дал отмашку. Быстро, однако, они этот квадрат прошли. Вперёд, в третий квадрат. Васёк уверяет, что косолапый не куда не денется. Парниша сомневается в успехи проводимого мероприятия. Мягко сказано, сомневается, да он уверен на девяносто девять процентов, что мишка отсюда убежал. Ему самому стал надоедать грохот ружейных выстрелов. В кого стреляют? Утки не видно, а палят не лево и направо. Уверен в провале операции, но один процент оставил, его всегда оставляют. Один процент, это чудо. Все хорошо знают, что чудес не бывает, а всё равно процент оставляют, надеются на чудо.

Четверо вошли в третий квадрат лиственничного массива, на последнею дорогу вышел только один, Фёдор. Трое пропали. Парниша задержался в лесу минуток так на двадцать, про своих напарников по медвежьему делу забыл. А получилось вот что, половину квадрата прошёл нормально. Сколько здесь дикой, сладкой рябины! Кустики низкие, немногим выше пояса. Ягода нормальная, если сравнивать с дикой рябиной которая на пике Чехова росла, на торфяниках мелкая ягода. Так, сюда можно, нужно с баяном наведаться, рябину быстро рвать, для варенья ягода отличная.

Наткнулся на куст черники, на огромный кустище. Выше его роста, по окружности метра за три. С куста можно играючи взять ведро ягоды. Был удивлён, не видел, что бы у поздней черники были огромные кусты, плоды крупные, как у хорошей голубицы, ранней черники. Это поздняя черника, цвет ягоды чёрный, если быть точным, то тёмно, тёмно синий, вкус другой. Черника от голубицы по вкусу заметно отличается.

В сущности одна и та же ягода, сорта разные. Обычно кустики черники низенькие. Кусты голубичника в это время года стоят уже без листвы, но пока что с плодами. На огромном кусте лист ещё крепко держится и фактически зелёный. Минуток двадцать в одиночку водил хоровод вокруг куста. Надо выходить, а то подумают, что мишка косолапый по-тихому его придавил!

***

Вылез на дорогу, бедный Фёдор ветер гоняет, туда-сюда ходит, на лице тревога.

– Наконец-то один появился, Тимоха, а в чём у тебя лицо?

– В чём? Медведя загрыз, выскочил на меня неожиданно, не смог ружьём воспользоваться. Уцепился в глотку зубами, и хана пришла косолапому!

– А, понял, ягоду ел, – Фёдор заулыбался и вдруг опять серьёзным стал. – А какую ты ягоду ел?

– Чернику, а ты что не ел? Хотя по лицу видно, что не ел.

– Я не видел черники, дикой рябины море, да такая ягода крупная.

– Федя, ты не только черники не видел, но и крупной сладкой рябины не видел. Васёк с Мишей не вышли?

– Да я уже полчаса по дороге хожу и некого, не знаю, что и думать.

– Не ври, полчаса, я от силы минут двадцать пасся на черники, пошли потихоньку к реке.

– Нету здесь Тимоха некого медведя, Чапай, ерундой занимается.

– Я Федька такого же мнения, пальба вон, какая стоит.

– Ну, сам бы рад свалить отсюда, попутают с уткой или подумают, что медведь по лесу идёт.

– Вполне вероятно, могут и на шорох долбануть со стволов с пяти. Придётся отстреливаться!

– Если успеешь залечь.

– Успеем, дробь не пуля. Зато у нас преимущество будет, дроби то нас нету, будим бить на верочку и не будет не каких подранков!

С права послышался треск, Миша появился, морда похлещи чем у Тимохи, видать больше ягоды съел. Нашёл подходящие место переправы через канаву, вылез на дорогу.

– Вот это черника, вот это кусты! А ты Федя, где умывался.

– В канаве! – огрызнулся Фёдор.

– Миша, не смейся над несчастным человеком. Федьки не подфартило, не попалась на его пути черника.

– А мне два здоровенных куста попались.

– Один значит, был мой.

– С чужого куста ягоду ел!

– А Ваську видно три куста попалось, – предположил Миша.

– Или попался в лапы, – дополнил Тимоха. – Самый хороший способ защиты это нападения. Видно косолапый нас подслушал и пошёл в ва-банк. Главное убрать командира, а войско само разбежится!

Не доходя сотни полторы метров до поворота, до реки. Увидели Васька, аккуратно пробирающегося по жухлой осоке выше пояса. Внизу редкий, чахлый пойменный лес. Васёк тоже похож на вурдалака. Один Фёдор чистый.

– Ну у вас и рожи! Ровняйтесь на молодого, Федька уже умыться успел.

– Ты на свою рожу посмотри, небось, три куста нашёл. А Федя не одного.

– Ну что Васёк скажешь? – спросил Миша.

– Сначала умыться надо, а то если увидят нас охотники, дорога рядом. Перестреляют с испугу.

– Это сделать не долго.

– Сам Миша знаю, что перестрелять, дело не долгое!

– Я на счет умыться говорил. Что дальше будем делать?

– А, вон ты про что. Скажу, медведь внизу лазил, он жил здесь. Две лёжки встретил, правда, старые. Зверь в этом ельнике, – Васёк показал головой на север. Последний квадрат, единственный клочок ельника на торфяниках.

– Ты в этом уверен? – Миша тоже понимает, что зря ноги бьют.

– Васёк, от такой канонады самому убежать хочется.

– От какой канонады ты Тимоха бежать собрался? Сейчас тихо.

– В данный момент тихо.

– Тимоха, медведь на Десне и медведь здесь два разных зверя. Здесь зверь привык человека видеть, к разному шуму привык. Не поднимешь ты медведя до тех пор, пока не наступишь на него.

– Извини, но я не слепой, постараюсь не наступить. Тогда выходит, что мы могли пройти косолапого.

– Не спорю, могли и пройти в десяти метрах зверь лежал, наблюдал за действиями охотника, готовый в любую секунду пустится на утёк. Ну что, умываемся.

Умылись из канавы. Прозвучал очередной продолжительный залп.

– Тихо, тишина гробовая, я чуть не подпрыгнул! А медведю по барабану, лежит и в ус не дует!

– Не ровняй медведя с собой.

– Да он хуже меня, у косолапого сердечко слабое, подвержено инфаркту миокарда.

– Плюнь тому в рожу, кто так говорит, очередная байка. Про енотов помнишь?

– Да я хорошо понимаю, что это лож и провокация, с одной сказки, что любой енот при виде собаки претворяется мёртвым, что у мишки сердечко очень слабое.

– Тогда зачем говоришь, Федя возьмёт и поверит, пойдёт медведей пугать, до инфаркта доводить!

– А причём здесь я? – Фёдор не довольный, злой, надоело парню бес толку по болотам шарахаться.

– Чем ты Компот не долен, ягоды не досталось? Так извини, по сторонам смотреть лучше надо. Здесь черники не меряно и кусты громадные.

– Брось Васёк, не меряно, я всего на один куст наткнулся.

– Я на два наткнулся.

– А я штук пять прошёл, значит ближе к озёрам, к реке, черники больше. Так, слушай все сюда. Федя остаётся на повороте.

– Федька, если медведь проползёт мимо нас и побежит на тебя, разворачивай его.

– Ну мы что, тебя Тимоха слушать будем?

– Ну давай тебя послушаем.

– Я вот уверен, что медведь в этом ельнике. Федя на повороте, Ты Тимоха заходишь с юго-восточного угла и по диагонали идёшь на северо-западный угол, в самую чащу. А мы западней зайдём. Здесь сами видите, леса нет, голый угол.

***

Двое пошли по дороги на запад, один на восток, Тимоха полез по грудь в траве, спотыкаясь и падая, ругая Васька. Здесь был лес, но какая-то падла его спилила и не вывезла. Видать повязали за самовольную вырубку, а в связи с тем, что свалено много лиственницы, лесорубов-браконьеров посадили. Лес давно свалили, в те года, когда законы и лесная охрана работали как нужно, как положено. Короче полторы сотни метров шел на ощупь, путь ногами щупал, раз пятнадцать рылом бороздил землю. Добрался до ельника, вздохнул с облегчением. Сел на бревно, покурил. Ох и путь дорожка! Надоела эта бестолковая игра в охотников медвежатников.

Пошёл ельником на северо-запад, здесь сладкой рябины мало, кусты высокие, по три метра, ягода крупная, грозди мощные. Встречаются небольшие низины, площадью примерно с одну сотку, где корни деревьев на поверхности, местами водичку видно, эти пятаки приходится обходить, на прямую ходу нет, ноги можно переломать в два счёта. До намеченного угла осталось немного, обошёл густой молодой ельник.

Два охотника, что-то рассматривают в десяти метрах от центральной канавы северо-южного направления. Уазик напротив, в тридцати метрах, автобуса не видно. Подошел к напарникам по учениям приближенным к боевым, Васёк зарницу устроил! Напарники, оказывается, рассматривают медвежью лёжку.

– Видишь Тимоха?

– Вижу! – стало немного обидно и совестно, потому, что на этот раз Васёк оказался прав.

– Ну и что скажешь, если хорошо видишь?

– А что ты таким тоном говоришь? Ты рулил, ты медведя испугал.

– Да я не про это, сам знаю, что вспугнули уазиком, если бы не канава могли бы и наехать. Не испугался медведь канонады. Лежал до тех пор, пока машина в пятнадцати метрах не проехала.

– А куда он мог свалить?

– Медведь Миша где-то рядом, не пойдёт он далеко. Надо в канаве свежие следы посмотреть, может ещё не всё потерянно, не стоит, расстраивается. Тимоха, сделай доброе дело, сходи, Компота с поста сними.

– Ты его что, заказал, а меня в качестве киллера? Снять Федьку с поста.

– Да не мешало бы, совсем рогом не шевелит, спит на ходу.

– Васёк, его сверстники на иномарках рассекают, красивых девок имеют, а он вынужден по болотам лазить, ондатру ловить. Ему деньги делать надо, а не ерундой заниматься.

– Вот-вот, иди, расскажешь, Федьки как деньги делать, а потом и нам расскажешь. Деньги всем нужны, да Миша?

– Васёк, Тимоха правильно говорит. Но меня Тимофей удивляет одно. А себя ты в старики записал, да? Тебе тоже не место здесь, тоже деньги делать надо.

– Завязывай агитацию, сейчас всё бросим и пойдём деньги делать! А кто ондатру ловить будет?!

Пошёл снимать с поста Фёдора, рванул на прямую через клочок густого молодого ельника. Потом возьмёт прямо на восток и вылезет на дорогу, а по ней на юг, обойдёт старый лесоповал. Залез в ельник, слева в двух метрах послышался шорох, на рябчика чуть не наступил, а может, маленькую зверюшку вспугнул, подумал охотник медвежатник. Не глядя влево, откуда послышался шум, сделал очередной шаг по намеченному пути.

В то же мгновенье прогремел выстрел, рявкнул карабин Барс. Барсик рявкает не многим тише гаубицы среднего калибра, шумное ружьишко. Через три секунды, один за другим прозвучали три выстрела. Не понял юмора, в чём дело? Миша не выдал секрета, как делать деньги и Васёк с ним расправился? Стрелял в поднятого парнишей рябчика?

Бригадир хорошо знает, что остается от рябчика после попадания в птичку полу оболочной пули, нечего не остаётся кроме пуха. Одинаково, что с дроби, с десятка метров выстрелить по синичке или по воробью. А почему двенадцатый молчал? Не будит же Миша с пули стрелять по рябчику, дробовых он не брал. Надо посмотреть, что там произошло, повернул в обратную сторону, вылез из ельника.

Два охотника промысловика что-то ищут в траве у канавы восточно-западного направления, у северной границы торфяников. Они что, с ума сошли? Опасно к ним подходить, но Тимоха пошёл на сближение.

– Вы что, волчьей ягоды обожрались? – крикнул парниша на расстояние.

Васёк на его крик не среагировал, продолжает внимательно рассматривать жухлую траву. Миша посмотрел в сторону кричавшего, прислонил палец к губам, мол, тихо. Ох ничего себе их плющит! Минутой назад четыре раза рявкнул барс, с Берёзки грохочет очередной всплеск канонады, а они просят тишины. Парниша в раздумье. Может убежать, пока не поздно? Зря вышел с густого ельника, зря, надо было с ельника наблюдать. Были шанцы уйти. Видать с черникой чего-то лишнего глотнули, а ему повезло, он не глотнул. Нет, вот на этот раз, ему не повезло, примут сейчас за медведя или за рябчика и пишите письма на торфяник до востребования.

– Ты некого не видел? – Васёк спросил у Тимохи.

– А кого я должен был увидеть?

– Медведя!

Ох ничего себе, вот это он попал! Главное что бы Васёк в нём медведя не увидел. Думал, они в траве рябчика ищут, а они оказывается, медведя ищут, плохи его дела. Тем более Миша на него так нехорошо посматривает, как будто сомневается Тимоха это или не Тимоха!

– Ты зашёл в ельник и через минуту прямо с того места, где ты заходил медведь выскочил. Я подумал всё, сломал зверь тебя. Первый выстрел сделал в нерешительности. Но остальные три чётко посылал в зверя, карабин высит. Я ещё по весне заподозрил это. Даже крови нету. Не попал ни разу.

– Я шорох по левую руку слышал, совсем рядом, думал рябчик или зверушка какая маханькая шуганулась.

– Да, зверюшка шуганулась, но не маханькая, килограмм на сто, самый цимус, молоденький вкусный. Вот ты Тимоха и наступил на медведя. Понял, мы минут десять разговаривали, а медведь в тридцати метрах лежал.

– И всё подслушал, вот собака чёрная. А ты Миша, что не стрелял?

– Я по канаве к Берёзки пошёл и только увидел, как медведь через канаву сигал.

Посмотрели место прыжка, молодец косолапый, здорово прыгнул, канаву почти перелетел. Когда возле твоей головы свистят пули, и Большуху перелетишь. Пошли в ельник, вот ветка, которую поднимал, что бы пройти. Стайка маленьких двух метровых елочек. С одной стороны парниша прошёл, а с другой лёжка.

Да уж, расстояние полтора метра. Вот это повезло, так повезло, везучий он, однако. Взял бы на два шага леве, не поднял бы ветку, а обошел бы её и всё, не успел бы воспользоваться ружьём. Медведь бы одурел, подумал бы, что его загнали в угол. Смёл бы Тимоху с пути. Загнанная в угол крыса бросается на человека, а что уж о косолапом говорить.

– Вот теперь медведь отсюда точно сдёрнул, за речку.

– Нет Тимоха, отсюда он на долго не уйдёт, у этой лёжки помёта не много, а которая у канавы, сам видел кругом кучи. На Берёзке кету шкерят, рыбу выбрасывают. Мы знаем одно место, обратно поедим, посмотрим, был он там, нет.

– Васёк, а ведь это не тот медведь, который вчера верх по канаве шел, у этого след в два раза меньше.

– Миша, конечно, не тот, это пестун был, а по канаве шел взрослый медведь килограмм на двести пятьдесят.

– Федька выстрелы услышал, придёт сам. Разговор Барса только мёртвый не услышит.

– И спящий.

– Ты так думаешь?

– Да я в этом уверен, Компот где ни будь присел и спит, сегодня тепло.

Вышли на тропу, по ней на дорогу, стоят промысловики неудачники на повороте, Фёдора поджидают. Наблюдают за стаей уток летящей по большому кругу.

– На Лебяжке сядут, – сказал Миша.

– Не дадут, утка на второй круг пойдёт и сядет здесь, на озерах.

– Придется, наверное, сходить, разбудить часового, а то замерзнет или медведь ружьё стырит. И покажет нам кто на болоте хозяин!

– Да кажется, идёт.

– Услышал выстрелы, а ты Васёк говоришь, спит, а ведь это не Федька идёт, – сказал Тимоха.

***

По тропе к канаве подошел утятьник, по брошенным брёвнам перешел канаву, вылез на дорогу. – Здравствуйте! – поздоровался молодой охотник лет так тридцати. В камуфляже, патронташ, нож на поясе. Через плечо, сумка охотничья крутая, приблатнёного варианта, низ полукруглый, с бахромой, короче всё как положено. Дизайн охотничьей сумки взят с конца девятнадцатого века. Правда сумка пустая, сам бритый и трезвый как стёклышко. На торфяниках пьяных утятьников единицы, здесь редко ночуют, опасно пьяному ходить, бултых и крикнуть не успеешь, бульк не даст крикнуть!