Путешествие вокруг Кавказа. У черкесов и абхазов, в Колхиде, Грузии, Армении и в Крыму. С живописным географическим, археологическим и геологическим атласом. Том 4

Долина Арагви, Душетта, Ананур, Пассанур, Квишетта, Кашанур, вулканы Красных гор, Гуда, Крестовый перевал

От Мцхеты до Гартискари я видел только холмы из свернутых булыжников; я созерцал еще раз столь жиописные руины крепости Нациквари, остававшиеся справа от нас на вершине своего рода скалы, господствующей над Арагви.

Первых десять верст, предстающих за станцией Гартискари, не что иное, как обширная и очень плодородная равнина, простирающаяся от Арагви до станции Мукран на Горийской дороге. Губительное держидерево здесь встречается слишком часто. Крестьяне пользовались дождем, наводнившим область со вчерашнего дня, чтобы вспахать землю и приготовить ее для озимой пшеницы. Я видел плуги, запряженные шестью и даже десятью парами волов. Весьма необычайно, что эта почва, состоящая лишь из мелкого камня, могла быть столь плодородной; но, разумеется, она оставалась и столь же тяжелой для вспахивания.

Это всего лишь незаметный перевал, отделяющий равнины Ксаны и Арагви, и легко представить Куру, некогда протекавшую здесь, вместо того, чтобы устремляться по глубокой расселине в скале, по которой она течет ниже Мцхеты.

Левый берег Арагви предстает тоже равниной одинакового уровня, простирающейся весьма далеко на восток.

С приближением руин крепости Наоза возникают холмы из когломератов и гальки. Растительноть была прекрасной: 30 мая/ 11 июня цвели шиповник, виноград, калина, держидерево, граб и др.

На четырнадцатой версте мы прощаемся с берегами Арагви, дабы, обогнув холм, который ее слишком плотно прижимает, пойти своей дорогой. Мы погружаемся тогда в клейкую и глубокую грязь, и чтобы вытащить нас оттуда, понадобилось запрячь в повозку несколько пар волов.

Я удивился, увмдев при дороге маленькое озеро Базалети с превосходной и прозрачной водой, наполнявшее ложбину недалеко от деревни Сахабура.

Мы прибыли в Душетту лишь вечером – настолько ужасными оказались дороги.

На следующий день 31 мая, в 11 с половиной верстах от Душетты, я обнаружил глинистый сланец, из которого составлен главный массив гряды Кавказа; порфиры в нем были выпрямленными в слои и черный известняк рассеян тут и там.

Недалеко отсюда долина Арагви становится лишь узкой горловиной, и Ананур, крепость, защищавшая ее вход и выход, построена на скале, занимающей ее середину. Эриставы Арагви, занимавшие одно из первых мест среди магнатов Грузии, имели свое местопребывание в крепости, а их благочестие повелело воздвигнуть здесь две церкви, которые сами по себе заполняют почти все узкое пространство, охватывающее замок. Они обе посвящены Святой Хитобели.

Меньшая церковь, датируемая 1614 годом, построена из кирпича. Она заключает большое надгробие одного эристава с надписью курсивным письмом и железной рукой, как бы распростертой в голосовании. Купол частично разрушен из-за этого(18).

Большая церковь, построенная в 1634 году и выполненная с вящим тщанием из тесаного камня, имеет фасады, покрытые скульптурами, представляющими большие деревья, змей, кусающих хвост, львов, закованных в цепи, зайцев и пр.

Интерьер, состоящий из кирпичной кладки, как и в другом храме, измеряется 28 шагами в длину и 23 шага в ширину. Эриставы богато обеспечили его узорами, украшениями алтарей и предметов культа. Все было разграблено в месяце августе 1737 года. Чамче, эристав Ксана, приняв на свою службу отряд Лезгин, напал на Бардсига, эристава Арагви, взял у него Хамцихе и пришел осадить Ананур. После ожесточенной битвы крепость пала, и враги оставили от церквей только стены. Лезгины забавлялись, выкалыавя глаза своими кинжалами апостолам и святым.

Надгробия Джимшер-Чолока-Швили, эристава Арагви, моурава Тушетии, умершего в 1757 году, и эристава Георгия находятся в этой церкви: они оба украшены двумя грузинскими надписями(19).

Некогда под владычеством Персов Ананур носил имя Каракалькан-Калах, крепость Черных Щитов, название Пшавов и Гудамакарис, древних племен высокогорных долин Арагви; они его разделили с Тушетами и Ингушами, также сохранившими щит в качестве оборонительного доспеха(20).

От Ананура до Пассанура насчитывается 21 верста. Мы следовали по берегам Арагви, белесой и стесненной крутыми горами, покрытыми высокими деревьями. Поначалу это глинистый сланец в опрокинутых слоях, верхушки которых направлены к югу под углом от 35° до 45°. Порой слои приближаются к вертикали.

На десятой версте появляются множественные слои черного известняка, перемежающегося с глинистым сланцем по три или четыре раза. Долина напоминает таковую же у Барджоми.

Круглая башня, находящаяся немногим более, чем на полпути из Пассанура за ручьем Черчали, закрывала проход, как и господствующий замок своей квадратной башней, расположенный напротив, на левом берегу Арагви у деревни Вашелоб.

Здесь начало кавказских башен, похожих на сооружения Лечкума и Высокой Рачи.

Пассанур, состоящий лишь из нескольких бараков, расположен при слиянии Арагви и Гудамакари(21).

За Пассануром пейзаж полностью меняет характер; мы шли до Квишетты, находящейся в 15 верстах от Пассанура, по правому берегу Арагви, повсеместно обрамленному глинистым сланцем с опрокинутыми слоями, принимающими затем обычный наклон.

С этой стороны расселины долины необитаемые; часть лесистая или покрыта кустарниками, и дуновение долины приносит нам весьма приятные благовония полей, усыпанных Azalea pontica, покрывающей ее склоны.

Какой контраст с левым берегом реки Арагви! От Квишетты до Пассанура эта река течет с севера-запада на юго-восток. Стало быть, левая сторона Арагви оказыавется повернутой на юго-восток. Это удачное расположение земельного участка не могло быть упущено из вида. На короткой протяженности 16 верст мы увидели 37 многоуровневых поселений посреди прекрасной зелени и на столь крутом склоне, что непонятно как жители, являющиеся грузинами, могут обрабатывать почву.

Каждое поселение от 10 до 15 семейств группируется вокруг двух или трех квадратных башен, очень высоких, пронизанных бойницами, имеющих вид усеченных пирамид. Стены домов каменные; земляные крыши плоские.

Рядом с каждым поселением, посреди скопления деревьев, поднимается маленькая белая часовня, окружаемая могилами поселенния. Кто видел одну из этих групп жилищ, видел их все; все они более или менее похожи друг на друга, и это подобие простирается вплоть до Осетин, соседей грузинских горцев. Ничто так не красиво, как оный пейзаж, столь резко контрастирующий с почти необитаемым противоположным берегом(22).

В трех верстах вперед от Квишетты, неподалеку от маленькой часовни Святого Георгия бьет кислый источник, температура которого отмечалось между 7° и 8° по Реомюру(23).

Квишетта расположена при слиянии Арагви и малой речки, стекающей с горы Хаде(24). Именно там мы покидаем тальвег Арагви, чтобы подняться на Крестовый перевал. Мы его преодолеваем ночью.

Поутру, оставив наши экипажи, я пожелал пешком подняться и в полной мере насладиться, как мне угодно, множеством интересных вещей, забываемых из-за сложностей дороги. Она поворачивает сначала на юг от крутого отрога, разделяющего обе реки; склон тогда оказался столь неутоптанным, что почтовые лошади не могли на нее подняться одни и без дополнительных передышек. Говорилось, что необходимо переделать этот участок дороги, выполненный без малейшего знания принципов искусства.

Основание этого отрога состоит из красного вулканического камня; мало-помалу, поднимаясь, дорога становится менее плотной, все больше принимая вид пористой сотовой лавы.

Вскоре я убедился в том, что оказался по соседству со старым вулканом, отливки лавы которого тем самым нагромождались между сланцевыми склонами Арагви.

Но прежде чем прийти к своему убеждению, взбираясь по этой первой отливке, я смог насладиться великолепным видом на всю долину Арагви. Я дал ее рисунок в своем атласе, IIe série, pl. 29. Слева я парил над деревней Аракети, почва которой образует террасу между двумя отрогами высокогорной гряды Ломисса: на ее вершине я увидел церковь с несколькими руинами по гребню и напротив Кашаура. Ксан течет в глубокой долине, похожей на последнюю, на обратной стороне оной гряды.

Добравшись до верхушки откоса, я уже не испытывал сомнения и оказался на плоскости отливки, устланной обломками серой лавы, иногда плотной, иногда пористой. Различные извержения отделялись станинами вулканического пепла.

Отсюда я смог судить о топографических формах вулкана. Гряда Кавказа, в которой открывается Крестовый перевал, образует череду черных хребтов из сланца, подобного уже мной описанному. Сторона, смотрящая на юг и, стало быть, на долину Арагви, напоминает морщинистую стену от 9 до 10 000 футов абсолютной высоты. На ее огромных поверхностях вырисовываются множества зигзагов и бесконечных волнений сланца: его слои опрокинуты таким образом, что главный сводится в два или три конуса, которые, кажется, возникают из ее боков, на которые они опираются.

Эта группа конусов, поднимающаяся на 8 000 футов, известна под названием Красных гор, ведь именно из их потухших кратеров наблюдаются все отливки лавы, заполонившие долину между Арагви и ручьем горы Хаде.

Только что достигнутая мной первая поверхность усеяна обломками древних каменных жилищ, сегодня оставленных; башни, обнесенные известняковыми стенами в больших сырых кварталах, как и у Аллеманов на берегу Констанцкого озера, имеют свои ворота на средней высоте. Некоторые из этих башен очень высокие и пирамидальные; Другие обладают особой формой, когда сторона, противоположная воротам, полукруглая(25). Заросли крыжовника, малины, орешника, смешанные с понтийской азалией, Daphne glomerata (волчеягодником), окружали эти руины, нижние этажи которых прорезывали бойницы.

Точка, с которой можно судить о совокупности всего пейзажа, расположена там, откуда я запечатлел вид Кашаура(26). Она на отливках лавы, но ближе к Красным горам, берущим свое имя от красных вулканических шлаков, нагроможденных вперемешку с пеплом и создавших эти достаточно значительные конусы. Вы узнаете их с первого взгляда на рисунке по их простой форме, покрытыми травой со своим зеленым оттенком, в своей наготе и под своим углом наклона.

Вершина одного из этих конусов увенчана высокой башней, уменьшенной в своей верхушке, служащей для защиты маленькой часовни, где хранится огненный крест (Цецкли-Джвари), привлекающий иножество Грузин и Осетин в паломничество в одно из последних воскресений месяца июня.

Плато Кашаура, разрезанное углублениями, расселинами, разобранное, ощетинившееся холмами, увенчанными лавными блоками; эти блоки иногда простираются как черные поля или шейры посреди окружающей зелени.

На этих холмах грузинские деревни Мтиулета (горной страны) Джагулианкари, самой близкой к нам, Сетурткари на возвышенности, Кумлисцихе в отдалении по двум сторонам большой дороги, представляют собой идею архитектуры этих горских народов.

Горизонт, ограниченный высокими вершинами Кавказа, был еще во время моего проезда белевшим глубокими снегами зимы. В глубине самая видная, хотя и гаиболее удаленная вершина Хохи, иначе Арагвистави, глава Арагви(27). Она сохраняет целый год снежную корону на сланцевых склонах. Справа – Байдаристави со своими зубчатыми сланцевыми скалами, которые выходят за край единообразных линий Красных гор, теряя свой снежный венец только в конце лета. Крестовый перевал открывается у подножия Байдаристави(28). Слева от Хохи группа сланцевых гор, простирающихся в направлении Брутисзабсели, теряющая также свой снег одновременно с Бидаристави. Наконец, темная группа, обрамляющая пейзаж слева, зависит от сланцевых гор Ходоса и Ломиссы.

В итоге все то, что ограняет горизонт, состоит из черного сланца; один центр пейзажа вулканический.

У почтовой станции в Коби мы смогли получить верховых лошадей, что по-особому облегчило мои исследования. Шесть первых верст дорога лишь извивалась вдоль северо-западных склонов Красных гор, где все состоит из отливок лавы или шейров (грубых обнаженных вулканических полей – прим. пер.), нагроможденных блоков. Белые анемоны, Daphne glomerata, горечавка обыкновенная и желтая, орхиды, Ajuga Genevensis, etc. устилают ковры зелени, простирающиеся посреди шейров, которые иногда можно принять за настоящие морены.

В шести верстах от Кашаура дорога внезапно поворачивает вокруг оврага. Я не видел ничего более захватывающего, чем картина, неожиданно представившаяся у моих ног. В глубокой бездне, открывшейся, чтобы оставить проход белеющей Арагви с доносившимся до нас ревом, живописная деревня Гуда, населенная Оссами (Осетинами), появляется на правом берегу скромной кротовой норой рядом c огромной остроконечной скалой, возвышающейся при ней. Вершина последней, увенчанная платформой, покрытой деревьями и руинами, все же кажется неприступной, и неизвестно откуда добираться к старинной церкви, одиноко стоящей, к которой совершаются многочисленные паломничества в праздник Вознесения Господня.

Впечатление от этого зеленого венца великолепно на этой остроконечной скале, высота которой складывается из призматических серых колонн, расположенных вертикально. Эти базальты являются обрывком прошедшей Арагви лавной отливки.

За Гудой и ее скалой возвышается гора Ходос, основание которой инкрустировано полями всех оттенков зелени, в то время как ее верхушка покрыта снегом, ее склоны иссечены дикими оврагами, где всегда видны слои известняка, сопутствующие тому же наклону.

По ту сторону Арагви все еще лава; остывая она принимала самые причудливые формы, и откосы, которые она представляет, составляют контраст с остальным пейзажем. В своей поездке я видел неожиданное появление черного сланца под вулканическими обломками.

За оврагом мы вошли в ложбину, своего рода воронку полторы версты в длину и ширину, проходя по которой, пересекли большой шейр лавных блоков, идущий с Красных гор. Эта ложбина расположена в углу Красных гор и сланцевой очень возвышенной гряды, устремленной с севера-запада на юго-восток сзади вулканических конусов.

Ложбина завершается на западе малой Крестовой горой, которая частично вулканическая. Еще и здесь лава простирается до Арагви и не преодолевает ее.

Самая высокая точка дороги отмечена памятником из порфира, установленным в память Петра Великого, который первый здесь велел поставить крест.

1 июня я обнаружил на почве, находившейся на высоте 7 434 фута, Ornithogalus luteus, Primula farinosa, рождающиеся на земле только что покинутой снегом.

Долина Терека, Коби, Сион, Казбек, Гиулети, Дарьял, Ларс, Владикавказ

Как только мы преодолели Крестовый перевал(29), то вошли в область черного сланца, который виден на полпути между Крестовым перевалом и Коби. Здесь снова показываются главным образом порфир и мелафир, возникая из недр земли, объясняя природу рычага, поднимающего сланцевые горы, нагроможденные на порфире(30). По обеим склонам долины слои прорисовываются в направлении юга.

Дальше этот порфир уступает место скоплению вулканических обломков, блоков, булыжников, гравия, перемешанного с вулканическим пеплом. Отчасти лавины являются причиной этих скоплений, которые я не осмеливаюсь называть моренами, учитывая, что все элементы могли поспособствовать в их образовании. Урсдон или Малый Терек скрывался под нагромождением льда и снега, и дорога проходила и снова шла над пропастями, что невозможно было не заметить.

Посреди этих обломков бьют кислые и сернистые воды, расположенные в 4 или 5 верстах от Коби. Множественные, почти неиссякаемые источники покрыли оба склона долины из туфа или красных и желтых отложений, очень похожей на Карлсбад. Однако их температура составляет от 7 до 8 градусов(31). Превосходная первая зелень с болотными бархатцами росла повсюду в компании с красивым желтым цветком, который потребляют в пищу жители страны. Не видно никаких лесов на горах, переходящих все пределы произрастания деревьев, обнаруженных господином Парротом на южном склоне Кавказа на высоте 7 314 футов и на противоположной стороне на высоте 6 300 футов. Оба предела, согласно ему, отмечаются березами, которые из всех деревьев поднимаются выше, как я уже сам наблюдал на горах Ахалцихе, в Каче и в Абхазии(32).

Мы достигли долины Большого Терека лишь в Коби. Это осетинское селение с почтовой станцией и малым укреплением расположено в центре перекрестка, где три главных долины источников Терека открываются в большой долине. Мы только что проехали по долине Урсдона или Малого Терека, вершина которой находится на Крестовом перевале в южном направлении.

На восток долина Ухате-дон скользит зигзагами между порфировых гор, увенчанных сланцем; ее окончание предопределено отрогом и старинной церковью, являющейся частью старого Коби(33).

Собственно говоря, Терек выходит с запада через широкую и прекрасную долину, покрытую ячменными полями, с деревнями и башней Окрокана в песрективе; основание этой долины неожиданно сужается и разветвляется на несколько долин, составляющих осетинский уезд Турсо, частью которого предстает и Коби.

Воды с этих трех долин соединяются в Коби и текут по главной долине Хеви(34), скрывающейся только в теснине Дарьяла.

Мы провели ночь в Коби; на следующий день, всегда пребывая на коне, мы направляемся по дороге на Степан-Цминду или Казбек без какого-либо вооруженного сопровождения, настолько в этой долине царит безопасность, тогда как Гильденштедт, Клапрот и др. не так давно проезжали ее лишь благодаря присутствию сильных отрядов.

Подножие нагих гор, хаотически разодранных и увенчанных снегом, стесняющих рождающийся Терек, усеяно поселками или, по крайней мере, старинными башнями и церквями, заботливо расположенными по всем малым закоулкам, выходящим на солнечную сторону. Древнее селение Коби само опиралось на высокую базальтовую скалу, запечатленную Рейнеггсом, опоры которой совершенно горизонтальные(35).

Поля всех оттенков зелени инкрустируют склоны, тем самым выходящие на юг с левого берега Терека; это настоящая шахматная доска, и сельскохозяйственная деятельность прекращает в этой стране возделывание ячменя и овса, когда природа говорит неутомимому пахарю: «Стой, царствуй внизу, если угодно, но оставь немного места для моих серн и мышей». Именно в это время года открывается один из красивейших пейзажей внутреннего Кавказа.

Остроконечные скалы правого берега, разодранные во всех видах форм, и которые зеленые лишь у подножия, контрастируют с деренями, романтически расположенными среди зеленых насаждений и напоминающими долину Пассанура.

Любопытство, вдохновляемое сим пейзажем, возрастает по мере приближения к селению Сион. Его церковь, укрепленная башнями, занимает на правом берегу острие скалы, отделяемой Тереком от подобной же скалы, покрытой башнями, дикими домами и церковью Гиорги-Цихе. Эти обе местности являлись знаменитыми для паломничеств и датируются господством царей Грузии, подчинивших себе Кавказ.

За Сионом, в 4 верстах от Казбека, я посетил другую церковь Исно, построенную из камня и раствора, и сводчатую. Она имеет форму всех малых церквей гор Грузии(36). Я заново переписал на южных вратах надпись, искаженную господином Клапротом в своем произведении. Господин Броссе, в издании которого она обнаруживается, pl. 1, fig. 6, не смог раскрыть никакого смысла в девяти буквах священного грузинского алфавита, связанных с горизонтальной чертой, создавая эффект поперечной планки, на которую наносятся сонскритские буквы. Пытались найти ее смысл на грузинском языке; я пожелал бы, чтобы обратились к Осетинскому языку, который, по словам этого народа, не имел своего алфавита и использовал грузинский алфавит.

Церковь окружена стенами, сооруженными из огромных камней; здесь можно было и жить, и обороняться. Среди древних надгробий, лежащих тут и там, есть достаточно особенных, состоящих из основания, увенчанного небольшой колонной с резными узорами; сверху находится небольшой крест. На них я не увидел надписей.

Что касается особых геогностических признаков вплоть до Степан-Цминды, то они варьируются на каждом шагу.

У Коби в излучине Терека синий и красный порфир начинает подниматься, опираясь на массив базальтовых стоек, и поднимается до вершины гор в причудливых формах игл и обелисков. Он поднимается до башни Кайботени(37).

На правом берегу Терека порфир и базальт видны только по соседству с Сионом; их значимость меньшая, чем на другом берегу.

В самом Сионе снова появляется черный сланец, чьи образования перекрывают реку только за пределами башни Кайботени; они стесняют ее оба берега до Степан-Цминды, где новая плутонианская сцена ожидает путешественника.

В остальном в этих порфировых образованиях, находящихся между Коби и Степан-Цминдой, видна общая тенденция к выталкиванию, поднятию сланцевой гряды, покоящейся сверху: они здесь естественно расстроили слои, главные направления которых нависают над долиной.

Здесь бы нам потребовались Штудер, Эшер, де ла Линт, чтобы следовать усердию и тщанию, проявленными ими при изучении скал Граубюндена и метаморфозы горных пород, и решить, представляются ли эти порфир и базальт повторно созданными образованиями, материалы которых позаимствованы у нептунианских формаций.

Степан-Цминда со своим громадным соседом – горой Казбек – остаются скрытыми от глаз до 2-х верст от этой деревни, где внезапно возникает вид на отрог, увенчанный старой башней и большой деревней Ачехоти. Здесь долина снова расширяется; гора черного сланца погружается и, кажется, теряется в глубинах земли; приоткрывается откос слева, и вы видите через этот гигантский проем, поднимающийся над вулканическими горами с разодранной грудью, обрамленный красными и коричневыми скалами величественный Казбек, блистающий отражениями своего вечного снежного купола; он обособлен и представляется великаном долины. Несколько красноватых остроконечных скал, неспособных удержать свой снег, кажутся как бы причудливо нарисованными пятнами на его сверкающей вершине. Его коническая форма напоминает Большой Арарат. Он является главной точкой вулканической череды, разрезающей Кавказ с северо-востока на юго-запад. Большие отливки особой природы нисходят вплоть до берега Терека напротив города Степан-Цминда. По большей части они состалены из красноватых скал и завершаются на берегу реки большой массой красного и серого шлака(38).

Чтобы хорошо судить о совокупности этого гигантского пейзажа, необходимо расположиться на самом Казбеке, откуда я увидел то, что здесь представляю. У нас есть проем напротив; сланцевые вершины слева, а справа большой отрог излияний, текущих до Терека и не преодолевающих его. Там на его боковинах лавы по закону сокращения разделились на множество равномерных и неравномерных призм, скопившихся на том количестве этажей, где есть отливки.

В самом проеме отливки не подступают к нынешнему Тереку, ложбина их с ним разделяет; их оконечность образует черную насыпь, усеянную обломками.

На самой нижней части хребта этих отливок напротив простирается осетинская деревня Гергети, дома которой всегда напоминают жилища грузинских горцев.

Остальное плато занято полями жителей деревни, которые владеют ими также на нижней равнине, ограняющей Терек впереди от насыпи отливок.

Через горловину справа ручей Чхери, стекающий с северо-востока с горы Казбек, впадает в Терек(39).

Слева другой ручей, которому некие лица дают название Гергети-Дон, нисходит с горловины горы Квенеше-Мта и загромождает равнину своими принесенными булыжниками и валунами.