– Никакая я не канарейка, – пропищала одна, та, что была к ним поближе. – Я плотвичка.
– Мы все самые порядочные рыбы! – проверещала её подруга.
Снусмумрик сокрушённо покачал головой.
– Вот видишь, каких дел натворила шляпа, – сказал он. – Рыбёшки, как видно, ничего не подозревая, заплыли в неё и преобразились. Так что давай-ка двинем прямо к гроту и спрячем её там!»
Да, какие только опасности не угрожают плотвичкам – и в сказках, и в реальной природе!
Плотва (Rutilus; в Финляндии «сэрк» или «сэрва») – это род рыб, входящий в семейство карповых (Cyprinidaе) отряда карпообразных (Cypriniformes). Представители данного рода населяют европейские и североазиатские водоёмы с пресными и даже солоноватыми водами, а вот в Америке Rutilus нет – там обитает своя, американская плотва (Hesperoleucus).
В шляпу Волшебника попали, вероятно, плотвички вида Rutilus rutilus, т.е. обыкновенные. Немногие виды пресноводных рыб могут «состязаться» с этим в величине своего ареала. Обыкновенная плотва водится в Европе к востоку от юга Англии и к северу от Альпийских гор (за исключением Пиренейского, Апеннинского и Балканского полуостровов), в Азии – в бассейнах Каспия и Арала, во внутренних водоёмах Сибири до 130 – 135-го восточных меридианов. В бассейне Амура и иных впадающих в тихоокеанские моря рек Rutilus rutilus уже не встречается.
Рисунок 17. Плотва обыкновенная (Rutilus rutilus).
By Peter van der Sluijs – Own work, CC BY-SA 4.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=61764272
Если род «плотва» включает, по разным мнениям, 7 или 8 различных видов (в России, помимо обыкновенной плотвы, живёт ещё вырезуб (Rutilus frisii) – обитатель бассейнов Чёрного, Азовского и Каспийского морей), то внутри вида «обыкновенная плотва» выделяют множество подвидов. К «жилым» (целиком пресноводным) традиционно относят типичную плотву (Rutilus rutilus rutilus – Маmmа miа!) и сибирскую плотву, или чебака, называемую в Восточной Сибири сорожкой (Rutilus rutilus lacustris). Подвиды плотвы, живущие в солоноватых водах, включая опреснённые морские акватории, называют полупроходными, потому что на нерест они заходят в пресноводные лиманы и дельты или устья рек. Примерами таких подвидов могут служить хорошо известные поклонникам вяленой рыбы и пива азовско-черноморская тарань (Rutilus rutilus heckeli) и каспийская вобла (Rutilus rutilus сaspicus), а также аральская плотва (Rutilus rutilus aralensis). Классификация эта, однако, не учитывает всех нюансов: так, облюбовавшая балтийское мелководье типичная плотва растёт как «жилая», а ведёт себя как полупроходная рыба.
Рисунок 18. Обыкновенная плотва в аквариуме гор. Праги
Отличительные признаки всех плотвичек, то бишь рыб рода Rutilus: рот – конечный (расположенный, по вертикали, посередине головы) или полунижний (находящийся чуть ниже продольной оси туловища); зубы – один ряд глоточных (в горле, на так называемой глоточной дуге, по 5—6 с каждой её стороны) и никаких других. Спинной плавник (с 10-ю – 12-ю мягкими перьями) начинается на одной вертикальной линии с основаниями брюшных плавников. Обыкновенную плотву отличает от прочих видов также оранжевый цвет радужной оболочки глаз и красное пятно в её верхней части. Ю.Ф.Астафьев поделился с читателями своих записок впечатлением, которое произвели на него особи, увиденные им в глубине речного омута:
«Здесь довольно глубоко. В сумрачном свете видны лежащие друг на друге стволы затонувших берёз. На них, словно ёлочные игрушки, повисли блёсны – это зимой их оборвали рыбаки, охотясь за щукой и крупными окунями. Крупные плотвицы разбегаются от меня, заплывая под стволы деревьев. Оттуда, из темноты, поблёскивают десятки рубиновых глаз.
Нет более распространённой рыбы в наших реках и озёрах, чем плотва… Такие рыбы чрезвычайно красивы. У них крупная чешуя, отливающая жемчужным блеском, спина зеленоватая. Плавники оранжевого и красного цвета».
Чаще всего попадаются плотвицы с черноватой, отливающей синим или зелёным спиной, серебристо-белыми животом и боками, оранжевыми глазами и разноцветными плавниками: спинной и хвостовой обычно зеленовато-серые с красным пятном, грудные – желтоватые, брюшные и анальный – красные. По мере взросления рыбы и увеличения длины её тела краснее становятся все её плавники. Порой встречаются особи не с оранжевыми, а с жёлтыми глазами, плавниками того же цвета и золотистой, красноватой на спине и на боках чешуёй.
Средняя продолжительность жизни плотвы – около 20 лет, возраст в 21 год считается для неё предельным. Масса 5-летней плотвицы не превышает 100 г, но по истечении ещё двух лет вес рыбы составит уже 200 г или более. За 2 десятка лет она может достичь полуторакилограммовой массы и 40-сантиметровой длины. В российских реках плотва обычно не бывает крупной – те же 100 – 200 г для неё «потолок»; но в озёрах и морских заливах она намного крупнее – 4-х-летние особи могут весить до 500 г. В озере Неро в Ярославской области поймали в своё время плотвицу длиной 45 см и массой 2,1 кг. Это не рекордные величины: наибольшая известная длина Rutilus rutilus – более 50 см, а в части массы ни одна плотвица в мире не превзошла пока выловленную и зарегистрированную в ГДР (и сперва провозглашённую рекордсменкой в этой стране) – она весила 2,58 кг. Иногда рекордным ошибочно объявляют вес особи, пойманной в 1939 г., кстати говоря, в Финляндии – 2,55 кг. Ходившие ещё в позапрошлом столетии слухи о поимках трёхкилограммовых экземпляров основывались исключительно на рыбачьих рассказах, которым, как вы знаете, не всегда можно верить; во всяком случае, никакими документами эти сведения не подтверждались.
Быстрота роста плотвы зависит, в первую очередь, от характера её питания и качества пищи. Темпы роста особей «жилых» подвидов, в общем и целом, ниже, чем полупроходных. Чисто пресноводные плотвицы как раз и являются самыми большими долгожителями среди Rutilus rutilus: выходя на нерест в 3-5-летнем возрасте (достигнув 12-сантиметровой длины), они нередко доживают до своего 20-летия[7 - Для сравнения: полупроходные разновидности созревают (для нереста) к 2- 4 годам и часто не доживают даже до 10 лет. На севере Каспийского моря поймать воблу старше 8 лет практически невозможно.]. Такие старые рыбины попадались, время от времени, в карельских озёрах. Что касается балтийской популяции типичной плотвы, то она, как было отмечено, живёт скорее по законам полупроходных рыб, но при этом сохраняет признаки своего подвида: медленный рост и долголетие. Эти особенности и стали причиной выдвинутого против данной популяции «обвинения», в чём будет рассказано в конце главы.
Плотвицы – самые безобидные из рыб, о которых до сих пор говорилось в этой книге. «Жилая» плотва употребляет в пищу, в основном, водные растения и мелких беспозвоночных животных – моллюсков, рачков, личинки насекомых и др. Большинство популяций Балтийского бассейна обосновались в низовьях рек: обычно рыбы собираются стаями в заводях со слабыми течениями, там, где коряги, углубляющиеся под воду ветви или заросли растений создают для них естественные укрытия. В таких группах мелкие и «среднегабаритные» рыбёшки (и те, и другие не отличаются пугливостью) могут мирно уживаться с отдельными крупными особями. Из речных устий стаи выбираются на морское мелководье с его слабосолёными водами, но поднимаются в реки на нерест, происходящий у плотвы, как и у окуней, в конце апреля – начале мая (при температуре воды 14 – 16°С). Для нереста Rutilus rutilus rutilus выбирает, как правило, либо затопленные луга в речных долинах, либо прибрежные заросли осоки, камыша или рогоза. Типичная плотва не очень плодовита: количество вымётываемых одной самкой икринок помещается в интервале от 1,1 до 85 – 100 тысяч.
Рисунок 19. Плотвичка на затопленном лугу.
Авторство: Creator: Ullrich M?hlhoff. Uploader: Cornelius Herget. Собственная работа, CC BY-SA 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=181528
В преддверии нереста самцы и самки группируются в отдельные стаи; первые при этом, можно сказать, облачаются в брачный наряд. На головах и чешуе мужских особей появляется нечто вроде твёрдой сыпи – многочисленные эпительные[8 - Эпителий – ткань, образующая поверхностный слой кожи людей и животных, выстилающая стенки полостей и внутренних полых органов и составляющая основную часть желёз.] бугорки, придающие туловищам шероховатость. На нерестилище – те же заливные луга или заросшее травами мелководье – плотва приходит огромными стаями и шумно здесь плещется. Как выяснилось в ходе наблюдений, самец охраняет область вокруг объекта, на который будет выметана икра – куста прошлогодней растительности или затонувшего сука. Поухаживав за самкой, «кавалер» получает от неё сигнал: я, мол, готова. Тогда и он, и она, почти прижимаясь боками друг к другу, кидаются в этот самый куст и быстро его проскакивают, вымётывая при этом икру и молоки. Такой стремительный скачок приводит иногда к тому, что некоторые икринки вылетают с брызгами из воды и оседают на возвышающиеся над её поверхностью участки листьев, стеблей или веток.
Отнерестившись, взрослые плотвицы спускаются обратно в устья, дельты и заливы, где основательно «налегают на еду». Поздней осенью аппетит у рыб пропадает, и в ноябре они почти ничего не едят. В этот период «рутилус- рутилус-рутилусы» переходят на зимовку из морских бухт в предустьевые области и далее – в реки.
Случается, что обыкновенная, в том числе типичная, плотва образует гибридные формы с внешне похожей на неё краснопёркой, густерой и лещом. Краснопёрку отличает от плотвы, во-первых, кроваво-красный цвет глаз, во-вторых, меньшее количество мягких перьев в спинном плавнике (8—9 против 10—12 плотвичкиных).
Отложенные самками икринки прозрачны, с зеленоватым оттенком: их скопления покрывают, словно студнем, облюбованные рыбами подводные объекты. Появившиеся на свет личинки поначалу живут и питаются на затопленных участках берегов, но с отступлением воды оказываются в основном речном русле, где их сносит течением вниз, к самому морю.
«Мясо плотвы не вкусно, к тому же, как только она хватит травы, оно делается горьким», – с удивлением прочитал я в «Русской рыбалке». Не знаю, какую плотву ел автор процитированного утверждения и где он её поймал. Исходя из собственного опыта, могу сказать, что в варёном и в жареном виде эта рыба по вкусовым качествам уступает лещу или карасю, но никак не окуню или небольшой щуке. Другое дело, что в мелкой плотвичке мяса, как говорится, не хватит и на один укус, и поэтому она годится разве что для приготовления бульона той ухи, о которой говорилось в 3-й главе. По этой причине современные рыболовы-любители, подобно своим предшественникам из XVIII – XIX столетий, как правило, игнорируют такую плотву и ловят только крупную.
«Плотва чуть ли не первая начинает и чуть ли не последняя кончает браться за удочку, – сообщает та же «Рыбалка». – Ещё не сошла полая вода, ещё она мутна, а плотва уже клюёт. И наоборот, уже морозы закуют воду и покроют её льдом, но и тут берёт плотва из прорубей, и приятно вытащить тогда плотву на лёд… Плотва берёт не всякую насадку и тем нестерпимо надоедает рыбаку, когда он вздумает ловить другую рыбу. Если она не в состоянии проглотить насадку, то постоянно её теребит и делает двоякий вред: во-первых, портит насадку и не даёт взять большой рыбе, а во-вторых, заставляет рыбака напрасно подсекать. Иногда принуждён бываешь уйти с места, лишь бы избавиться от докучливой плотвы».
Что ж, это отчасти объясняет нелюбовь удильщиков к плотве и желание сочинять о ней всякие нелестные для неё басни. И всё-таки эту симпатичную и, что бы кто ни говорил, вкусную рыбку ловили раньше и ловят до сих пор – на хлеб или на червей (крупную – на дождевых, мелкую – на личинок навозных жуков).
А вот профессиональным образом типичную плотву не отлавливают вообще. Ценными в промысловом отношении в нашей стране считаются только полупроходные подвиды Rutilus rutilus – вобла и тарань. Из «жилых» подвидов промышляют лишь один – сибирскую плотву Rutilus rutilus lacustris.
«Эта рыба полезна, так как включает в пищевые цепи обширные запасы растительности наших водоёмов»,– писал о плотвицах Ю.Ф.Астафьев. Увы, «высоколобые» западные экологи, сделавшие недавно своим знаменем психически больную недоучку Грету Тунберг, придерживаются на этот счёт прямо противоположного мнения…
В Северной Европе спрос на плотву Балтийского бассейна резко упал в 1970-х годов. А сравнительно недавно нас просветили: оказывается, это очень вредная, прямо-таки страшная рыба, угрожающая будущему всех стран региона – от Эстонии до Швеции! Цитатка из статейки «Рыбы, обитающие в Балтийском море», появившейся в интернете 5 марта 2022 года (ресурс с громким названием «Мировой океан»):
«Плотва – преобладает на мелководье и относится к полупроходным рыбам. Признана опасной для экосистемы Балтики, поскольку при отсутствии промышленного вылова приводит к зарастанию водоемов».
Комментарии к этому абзацу отсутствуют, а потому трудно понять, как «зарастание водоёмов» связано с наличием в них плотвы. Дополнительные разъяснения получаем из других, тоже интернетных источников. Дело, как выясняется, в медленном взрослении особей обитающего на Балтике подвида «типичная плотва», который кто-то считает «жилым», а кто-то, как видим, полупроходным, вроде воблы или тарани. Питаясь мелкими организмами, часто называемыми, в их совокупности, зоопланктоном, долгоживущая рыба якобы потребляет слишком много таких существ, уменьшает общее их количество в водоёме и способствует тем самым увеличению в нём объёма поедаемого ими фитопланктона (растительного). Отсюда – если рыбу не добывают в индустриальных масштабах – цветение воды и зарастание больших акваторий.
Рисунок20. Photo by Retro Lenses – Own work, CC BY 4.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=88975786
На первый взгляд, логика здесь налицо. Но рассмотрев эту проблему со всех сторон, нельзя не усомниться: а правильно ли она поставлена? Неужели можно всерьёз утверждать, что не такая уж многочисленная на Балтике, «жмущаяся» к её берегам популяция плотвы может превратить в болото целое море общей площадью 419 тыс. км?? И если такая угроза и в самом деле существует, то, во-первых, почему о ней заговорили только сейчас, и, во-вторых, почему её не замечают в приложении к озёрам, несопоставимым по размерам с бывшим «Варяжским морем»? Мало того: даже говорят о полезности плотвы как звена пищевой цепи[9 - См. выше: хотя самого Ю.Астафьева можно считать, в известном смысле, дилетантом, все, читавшие его статьи и книги, знают, что он ничего и никогда не заявлял, не проконсультировавшись со специалистами.]!
Зарастание и заболачивание прибрежных бухт и заливов – процесс, обусловленный рядом объективных обстоятельств, а именно – слабостью течений в водоёме, опреснением его воды и общим его обмелением. Всё отмеченное имеет место на Балтике из-за того, что обмен водой между морем и Атлантическим океаном медленно, но верно усложняется. Эта тенденция порождена характерными для региона процессами в земной коре – неуклонным поднятием суши и следствием оного – «высыханием» Датских проливов. Если геологи всерьёз говорят о перспективе трансформации Балтийского моря в полностью пресноводное (в отличие от Каспия) озеро, то непонятно, почему охранители «экосистем» ищут причины засорения этого моря всяким растительным «мусором» в каких-то других местах.
Можно, однако, кое о чём догадаться, если вникнуть в смысл одного предложения из «Википедии»:
«Вылов плотвы удаляет из биооборота фосфор и азот, восстанавливает количество зоопланктона, и на место плотвы приходят более ценные породы рыбы».
Здесь-то, по-видимому, и «зарыта собака». Компании, специализировавшиеся на добыче плотвы, терпят из-за сокращения спроса на неё большие убытки. Сегодня в Центральной Европе ещё можно худо-бедно продать поклонникам рыбных блюд большие экземпляры Rutilus rutilus rutilus. Но основную массу уловов составляет мелочь, идущая на корм скоту и производство биодизеля.
Рисунок 21. Выловленная плотва.
Авторство: Юра Запеченко, CC BY 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=59028005
Небольшая справка: биодизель – относительно дешёвое, якобы экологически чистое топливо для дизельных двигателей. Его получают из так называемых «возобновляемых источников», в частности, изготавливают из растительного (масла рапса, подсолнечника, льна, сои) и животного (та же мелкая рыба) сырья. Считается безвредной для окружающей среды альтернативой обыкновенному дизельному топливу (как, интересно, может быть безвредным вещество, предназначенное для СЖИГАНИЯ – особенно если принимать всерьёз заклинания о глобальном потеплении?).
Естественно, «рыбным магнатам» хочется найти замену ставшей в одночасье маловостребованной плотве. Одна беда: в Балтийском море не так уж много рыбы, вылов и реализация которой могут обеспечить продолжительное роскошное существование. Нанятые частными промышленными компаниями исследователи быстро нашли виновника такого положения дел: конечно же, это – плотва! Стоит копей… евроЦЕНТЫ (у кого позаимствована выделенная часть названия?), отлавливать её невыгодно, а живёт, зараза, долго, и уничтожает зоопланктон! Не будь её – мы бы ловили форелей тысячами тонн у самой Карлскруны или Клайпеды! Значит, надо истреблять плотвиц всегда и везде. И вот на родине муми-троллей приступили к реализации проекта, предусматривающего ежегодный вылов приблизительно 350 тонн плотвы – в основном, как вы поняли, для нужд свинок и двигателей внутреннего сгорания. О протестах веганов и иных плакальщиков по вшам и комарам против переработки живых существ на горючее что-то пока не слышно. Это логично: на таких кампаниях невозможно сделать себе ни имя, ни капитал.
Исследованиями по заказу крупных корпораций занимаются те же лица и организации, которые небескорыстно сотрудничают с экологическими конгломератами вроде WWF – Международного фонда дикой природы. А эти конгломераты создаются на деньги и при непосредственном участии богатейших людей планеты – «элиты», пытающейся подчинить себе все земные государства и международные ассоциации. Для сознательно служащих таким силам «экологов» животный мир – совсем не то, что видели в нём натуралисты вроде Джеральда Даррелла или Джой Адамсон. Те, ощутив эмоциональную привязанность к конкретной обезьянке или львёнку, задумывались под влиянием этого чувства о судьбах видов и популяций. Работающие на WWF или каких-нибудь «Друзей Земли» «эксперты» представляют себе природу в категориях вроде «экосистем», «биоресурсов» и «биообмена». Это было бы ещё ничего, если бы такое восприятие не распространялось у них на существ своего вида – homo sapiens, «человека разумного». Но, к несчастью, отношение их к той же плотве является зеркальным отражением их отношения к людям. Пенсионеры-долгожители и тяжело больные, но никак не умирающие пациенты государственных медицинских учреждений – бесполезные потребители ресурсов (особенно в странах с высоким уровнем социальных гарантий) и, следовательно, обуза для «мировой экономики»; медленно старящаяся, поздно дохнущая и не приносящая прибыли в новых экономических условиях рыба лопает ценный планктон, лишая возможности насыщаться им виды, которые не ей – чета… Похоже, правда?
Рисунок22. By Vtipаlek – Own work, CC BY 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=11001163
При этом как-то забывают, что плотву тоже кто-то ест, хотя бы щуки, а если говорить о мальках, то и окуни. Желающих её кушать было бы на Балтике, вероятно, намного больше, если бы не вышеупомянутые тектонические сдвиги, постепенно превращающие море в огромную лужу, куда большим косякам атлантических рыб вторгаться уж точно незачем… Дай Бог, чтобы подольше сохранялись хотя бы те морские виды, которые водятся там сейчас! Прекратить агонию Балтики, улучшить её водообмен с Атлантикой (что, кстати, позволило бы и пополнить в море запасы зоопланктона) могли бы только широкомасштабные инженерные работы в Датских проливах, требующие участия нескольких, а возможно, и всех заинтересованных стран. Но такие работы требуют больших неокупаемых затрат: рынок как экономическая модель только в фантазиях неолиберальной интеллигенции (особенно «нашей» российской) всё и вся регулирует и автоматически приводит в норму. А потому – ну его к Сталину, это дноуглубление!
Сделать «козлами отпущения» милых беззащитных рыбёшек, разумеется, намного проще.
5. Набычились, пучеглазые…
В отличие от рассчитывавшего на поимку одних лишь окуней Муми-тролля, Хемуль предполагал, что на какой-то из крючков опущенного в воду с борта «Приключения» перемёта может клюнуть бычок. Читая «Шляпу Волшебника» в первый раз (в возрасте 8 лет), я как-то не задумывался о том, могут ли две вышеназванные рыбы встретиться друг с другом в естественных условиях своего обитания. Когда же, намного позже, я познакомился с большей частью повестей и рассказов «муми-троллевого» цикла и точно установил, где рыбачили персонажи Туве Янссон (смотрите об этом в главе 1), мне стало любопытно: какие именно бычки водятся в Балтийском море?
Отряд бычкообразные (Gobiiformes), считавшийся по оспариваемой сегодня традиционной классификации подотрядом бычковидных (Gobioidei) отряда окунеобразных (Perciformes), объединяет рыб, у которых очень оригинально устроены брюшные плавники. Выставляемые наружу лучи этих плавников длиннее, чем направленные внутрь, сами плавники находятся на груди и у большинства видов сходятся почти вплотную, а то и просто стыкуются и даже сливаются, формируя нечто вроде воронки. Первый из двух спинных плавников имеет слабые, но колючие (неветвящиеся) лучи и, как правило, невелик: иногда его либо нет, либо он сращён со вторым (точнее, соединён перепонкой).
Бычковые (Gobiidae) – многочисленное семейство, насчитывающее более 189 родов с различными видами. К семейству принадлежат как раз те рыбы, у которых имеется «воронка» из брюшных плавников: с её помощью они «присасываются» к грунту и остаются неподвижными, когда им это необходимо, даже в местах, где донные течения достаточно сильны.
