Академия чаросвет. Тень
– Вроде бы все, – кивнула комендант, вновь любовно погладив карман передника. – Учись хорошо, Мэдерли Эванс, и не упусти свой шанс. Ух, и везучая же ты!
Она снова мне подмигнула, точно мы какие-то заговорщики.
– Ага, – ответила я и, на всякий случай подмигнув ей в ответ, потащилась на зеленый огонек, который должен был привести меня в новый дом.
Шагая по узкой дорожке, усыпанной мелким белым песком, я чувствовала себя вороной в стае певчих птиц, или окуньком, затесавшимся среди золотых рыбок. На меня озирались, девушки снисходительно фыркали, оглядывая мое куцее пальтишко. Наверное, даже хорошо, что мне не нашлось места в женском общежитии. Я затаюсь в крохотном чуланчике в башне и постараюсь выполнить задание Первого, пока меня не вытурили из академии. А это обязательно случится.
Башня Альваро находилась в стороне от учебных корпусов. Толстое круглое здание из красного кирпича венчала острая черепичная крыша. По шершавой стене карабкался плющ, а массивную дверь кто-то открыл и заботливо подпер камнем. Башня напоминала сторожевой пост, но не хватало зеркал наверху. Впрочем, здесь они не были нужны – солнце висело над горизонтом, едва цепляясь за него нижним краем, и я все старалась повернуться к свету лицом, по сумеречной привычке не желая терять драгоценные лучи.
Я взошла на крылечко с коваными перилами и шагнула в круглый темный холл, из которого выходило две двери. Заглянув в одну из них, я обнаружила вытянутое помещение без окон, в углу которого были стопкой свалены старые ковры. Пахло травой и мокрой шерстью, и как будто чем-то еще знакомым, но я не могла разобрать. За другой дверью и вовсе валялся хлам: коробки, сломанные стулья, колеса от чаромобиля. Не то чтобы я ожидала многого, но жилищные условия так себе. Я сверилась с картой, а потом догадалась ее увеличить. Развела пальцы, и мерцающее изображение башни вытянулось вверх, а зеленый огонек устремился под самую крышу. А ведь точно – комендантша говорила, что высоко.
Витая лестница с чугунными перилами вкручивалась в башню штопором, и я пошла по ней, поправляя сползающие с плеч сумки. На втором этаже дверь была всего одна, и за ней я нашла залитый солнцем спортивный зал, занимающий все пространство. Плотные маты, боксерская груша, канаты, брусья, какие-то копья и палки с крюками – о предназначении некоторых снарядов я могла лишь догадываться.
Сверяясь с картой, зеленый огонек на которой звал меня вверх, я поднялась на третий этаж, открыла дубовую дверь и застыла, подозревая подвох.
Это был не чулан, не чердак и не каморка.
Зал, из которого выходили несколько дверей, казался пропитанным солнцем. В три окна лился свет, и, как будто этого мало, огромное зеркало в золоченой раме отражало лучи, направляя их в угол, где причудливо изгибалась стойка бара. Лакированное красное дерево блестело со сдержанным достоинством, тетя Рут бы оценила.
Пыльно-зеленые шторы выглядели просто роскошно, и я, поставив обе сумки на пол, вытерла руки о бедра и, подойдя к ближайшему окну, осторожно пощупала бархатистую тяжелую ткань. Вдоль одной из стен вытянулся шкаф, книги в котором стояли так плотно, что часть пришлось положить поверх корешков. Да во всех Сумерках не найдешь столько книг!
Кресла из светлой кожи обступили низкий стеклянный столик, на котором остались забытыми пара грязных бокалов, вилка и коктейльные трубочки. С изогнутого куполом потолка свисала хрустальная люстра, на которой, впрочем, сразу была заметная некая асимметрия, явно не предусмотренная создателем. А на полу лежал пушистый ковер такого светлого и нежного абрикосового оттенка, что ступать на него казалось кощунством!
Я вновь сверилась с картой. Синий и зеленый огонек слились в один, бирюзовый. Выходит, я дома. Но как же так? Может, здесь какая-то ошибка? В женском общежитии мест нет, так что меня поселили в настоящий дворец?
Я осторожно приоткрыла ближайшую дверь и обнаружила вместительную гардеробную, которая была куда больше того уголка за кухней, который я привыкла считать своей комнатой. Вещи на вешалках оказались мужскими: несколько курток, шикарное кашемировое пальто, с десяток пар обуви. На меня пахнуло уже знакомым ароматом, свежим и немного горьким, и сердце подскочило к горлу.
– Собираешься жить в шкафу? – спросил меня насмешливый голос, и я, сглотнув, обернулась. Бастиан стоял в дверном проеме, высокий, слегка растрепанный, и в гардеробной как будто стало светлее от его смугло-золотистой кожи. – Твоя комната там, – кивнул он в сторону. – Располагайся.
***
Меня кинуло в жар, в голове зашумело, словно здесь, в гардеробной, зашептало эхо давешнего чарослова. Я торопливо вышла, заставив Бастиана посторониться. Глянула в приветливо распахнутую дверь, за которой виднелся угол кровати и сваленные на нее одеяла.
– Это все из-за тебя, – сказала я, развернувшись к чару. – Я здесь по твоей вине!
– Да, – подтвердил Бастиан. – Всему виной моя наблюдательность. Я уловил отблеск света в твоих глазах и теперь готов принимать горячую благодарность.
Вот только никакой благодарности, ни горячей, ни холодной, я не испытывала.
– Ты живешь здесь, – догадалась я.
Довольно просто сложить одно к одному: его вещи в гардеробной, якобы отсутствие свободных мест в общежитии, оттопыренный карман на переднике комендантши…
– Ты дал взятку! – ахнула я.
– Поверь, это для твоего же блага, – не стал отпираться он. – Я не привык делить с кем-то территорию, но ничего, потеснюсь. Я решил, что теперь в некотором роде несу ответственность за тебя, раз уж выдернул из той сумеречной дыры.
– А я просила?
Бастиан удивленно вздернул брови.
– Ну, ты здесь, – заметил он. – А значит, тебе хватило ума воспользоваться выпавшим шансом. Слушай, я вроде не представился при нашей первой встрече. Себастиан Альваро.
Бастиан склонил голову, и вышло бы церемонно и вежливо, если бы при этом он не жевал мятную жвачку, запах которой я чувствовала и на расстоянии.
– Друзья зовут меня Бастиан, или Бас, – продолжил он и улыбнулся. – Ты тоже можешь звать меня так.
– Что ж, неприятно познакомиться, Себастиан, – с вызовом заявила я.
– Позавчера было приятно, – нахально напомнил он, улыбнувшись еще шире.
– Потому что ты использовал чарослово! – возмутилась я. – Это подло и бесчестно! Думаешь, я бы стала вот так целоваться с тобой? Да ни за что!
– Уверена? Потому что я был бы не против завершить начатое действо, – заявил он, шагнув ко мне ближе, так что я была вынуждена попятиться. – А потом повторить его снова. И так пока не надоест.
Мне понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что он только что сказал, а потом я набрала в грудь побольше воздуха и разразилась грязной бранью.
Бастиан очень внимательно выслушал, куда ему следует идти вместе со своим предложением, и мотнул головой.
– Ну, нет, – отказался он. – Туда я не пойду. Там наверняка воняет и темно.
– Ты ведь чаросвет, рассеешь любой мрак, – ехидно напомнила я. – К тому же, ты сказал – пока не надоест. Так вот ты мне уже надоел! Проваливай!
– Во-первых, я тут живу, – напомнил Бастиан. – А во-вторых, я запросто могу сказать чарослово опять.
Я схватила со стеклянного столика вилку и быстрым движением приставила ее к горлу Бастиана. Он даже не дернулся. Только вынул изо рта жвачку и налепил ее на зубцы.
– А без чарослова тебе не дают? – поинтересовалась я.
– Еще как дают, – хмыкнул он.
– Чего тогда угрожаешь?
Он молча смотрел в мои глаза, как будто выискивая там ответ, а потом вдруг спросил:
– Какой у тебя уровень, Мэди?
– Не твое дело, – ответила я, бросив вилку назад на стол. – Мы не друзья, чар. А если ты опять используешь против меня чарослово, я пожалуюсь ректору. Мне как раз надо явиться к нему для личной беседы.
Вот только вряд ли ректор станет слушать какую-то тень из Сумерек. Кто я против Альваро?
– Мне нет нужды использовать чары, – сообщил он.
– Дай слово, – потребовала я. – Поклянись, что не станешь.
– Слово Альваро, – слегка надменно произнес Бастиан. – Пообтешешься тут, поймешь, что к чему, и придешь сама, исключительно добровольно, – он кивнул на дверь. – Вон там моя спальня, Мэдерли. Она для тебя открыта.
Я не сдержала смешок.
– Забудь. Лучше извинись за то, что случилось в таверне, а заодно за свое предложение, которое еще отвратительнее, чем твои поцелуи.
Бастиан усмехнулся, и мои щеки вспыхнули от стыда, когда я осознала, что на мое наивное вранье никто не повелся. Мне нравились его поцелуи, и он это отлично знал.
– Извиняются за неправильные или дурные поступки, о которых сожалеют, – веско произнес Бастиан. А потом склонился и добавил, понизив голос: – А я вообще не сожалею, Мэдерли.
В его серых глазах взвился солнечный вихрь, затягивая меня в воронку зрачков, но я пожала плечами и, изо всех сил сохраняя внешнюю невозмутимость, взяла вещи и пошла в свою комнату.
Захлопнув дверь, прижалась к ней спиной и зажмурилась, по старой привычке схватив кулон и пытаясь успокоиться. А когда наконец распахнула ресницы, то едва не разинула рот от удивления.
Опустив сумки на пол, я шагнула вперед, к окну. Оно было полукруглым, и по изогнутому краю широкой каемкой шел витраж. Шесть гербов великих домов были выложены из ярких кусочков стекла, и свет струился сквозь витражи разноцветными брызгами, падал на деревянный пол, раскрашивал белую стену, и вся комната словно превратилась в драгоценную шкатулку. Я завороженно подняла руку, пропуская лучи между пальцами, – свет казался почти осязаемым, а потом осмотрелась.
В комнате было все необходимое и даже больше: кровать, одежный шкаф, массивный письменный стол со множеством ящичков. На стене висела огромная карта, истыканная крохотными флажками, – похоже, Бастиан отмечал места, где успел побывать. Все шесть великих городов удостоились его визита. А вот на мои родные Сумерки он флажка пожалел.
Заметив еще одну дверь, я открыла ее и нашла ванную комнату с просторной стеклянной кабинкой для душа. Из крана потекла чистая горячая вода, а на полке стояла корзинка с разноцветными кусочками мыла. О лучшем я и мечтать не могла. Если бы не одно «но» – мой сосед.
Да, Бастиан пообещал, что не станет использовать чары, но можно ли ему верить? Я в этом сильно сомневалась.
Где-то позади послышались шаги, а затем стукнула дверь. Чар куда-то ушел. Мне тоже стоит покинуть эту прекрасную комнату и найти себе более скромное и подходящее жилище. Комендант сказала, я должна побеседовать с ректором. Быть может, у него я смогу получить совет и поддержку.
***
Вообще-то он и правда собирался извиниться. Но девчонка сбила весь настрой.
От нее все так же пахло ночным лесом и дикими ягодами, а ее белая кожа в солнечном свете казалась почти прозрачной. Но за нежной оболочкой обнаружился колючий, упрямый характер, и это было даже забавно. Мэдерли была все равно что чернополох – ночной цветок, который плюется ядовитыми шипами, если подойти к нему слишком близко и слишком рано. Но если набраться терпения и дождаться, пока тугие бутоны раскроются полностью, то можно рвать их голыми руками.
Надо дать ей время. Очень скоро она поймет, как ей повезло. И узнает, что в академии чаросвет не принято блюсти целомудрие.
Бастиан смотрел ей вслед, когда она пошла в свою спальню, зачем-то обойдя ковер, и продолжал как последний дурак пялиться в дверь, когда та недвусмысленно захлопнулась перед его носом.
Он помнил Мэди горячей и податливой, но теперь она будто спряталась за ледяными щитами. Угрожала ему вилкой и готовилась защищать свою честь – очень трогательно и очень наивно. А с ее нежных сладких губ вместо поцелуев слетали ругательства. Она послала его в задницу мокрощупа!
Бастиан тихо рассмеялся. Он не чувствовал себя оскорбленным. Скорее, его интерес еще больше подрос. Сумеречная тень неожиданно дала отпор там, где сходу сдавались другие. В боевке он лучший, так что любые щиты разбил бы с легкостью. Но правильнее будет устроить осаду.
Что его и правда волновало, так это ее нулевая защита от чар. Видимо, уровень Мэдерли совсем низкий. Найрин не станет держать это в секрете, и вряд ли все парни академии будут столь же щепетильны, как он.
Конечно, слухи о том, что тень живет в башне Себастиана Альваро, сами по себе станут защитой, но подстраховаться стоит.
Глава 3. Повезло
Я переоделась в форму академии и покрутилась перед зеркалом в ванной. Шелковая блузка, мягкая юбка с идеально ровными складками, пиджак, который обнимал мои плечи как добрый друг, – все село прекрасно, нигде не жало и не болталось. Я расчесала волосы и завязала их в высокий хвост, как носили тут многие девушки. Теперь я была одной из них. Ну, бледновата, тощевата, но если не приглядываться, то обычная студентка.
Но я все равно чувствовала себя замарашкой, которая обманом попала на бал. Казалось, все превратится в тыкву, лишь часы пробьют полночь. Часы в комнате тоже были – в форме круглой кирпичной башни, точь-в-точь такой же, как настоящая. Я даже нашла свое окно с витражами. Впрочем, оно не мое. Я пойду к ректору и попрошу поселить меня в женское общежитие. Если к башне Альваро прилагается сам Альваро, то не надо мне такого счастья.
Я осторожно выглянула из комнаты и, сверяясь с картой, пошла вниз. Желтый огонек привел меня в главное здание академии, к широкой лестнице, по обе стороны которой сидели изваяния из черного, белого и розового мрамора. По левую руку – псов, по правую – кошек.
– Ты все перепутала! – донесся до меня девичий голос. – Чтобы сдать боевку, надо тереть нос черному псу Альваро!
Вздрогнув, я быстро прошла мимо грозной собаки из черного мрамора. По темной шерсти бежали золотые прожилки, и мне показалось, будто пес сверкнул в мою сторону взглядом.
Себастиан охамел! Сперва чары, потом взятка комендантше… Да еще его тупая уверенность в том, что я должна быть счастлива и благодарна, и лишь по скудоумию не бегу к нему в спальню, снимая трусы. Ябедничать нехорошо, но должна же найтись на него управа? К тому же другого варианта я не видела.
Я пересекла холл, задержалась у фонтана, который журчал прямо в здании. Взглянула на желтый огонек на карте, потом на медную табличку на двери. Р.К. Шанрис – значилось на ней, и чуть ниже – ректор. Выдохнув, я постучала в дверь.
– Войдите, – позволил приятный женский голос.
Я открыла дверь и вошла в просторный кабинет, залитый солнцем. Женщина, сидящая за столом, взглянула на меня с вежливой улыбкой. Ее золотистые волосы нимбом светились вокруг узкого лица, а голубые глаза сияли так сильно, что любой определил бы в ней чара.
– Мне нужен ректор, – сказала я.
– А я по-вашему – кто? – любезным тоном поинтересовалась она. – Ректорша? Ректорка? Ректоресса?
– Простите, – смутилась я, осознав свою ошибку. – Я думала…
– Что ректором обязательно должен быть мужчина, – закончила она. – Все как обычно: зашоренность, стереотипы, прискорбная узость мышления. По какому вопросу?
– Я новенькая, – ответила я, чувствуя себя полной дурой. – Мне сказали – надо к ректору.
Вздохнув, она плавным жестом указала на стул напротив, и я села, сложив руки на коленях. Ректор взглянула на меня пристальней.
– Тень, – утвердительно произнесла она.
Похоже, форма академии ее не обманула. Я кивнула, но, спохватившись, добавила:
– Была. Если во мне есть свет, то я уже не тень, так?
Хмыкнув, она достала из ящика металлический кругляш и протянула мне. Я взяла его и послушно прижала ко лбу, как делали те двое у таверны, но ректор выразительно закатила голубые глаза и пояснила:
– Просто подержи в руках и отдай.
Когда я, сгорая от стыда, положила перед ней кругляш, тот засветился краешком сектора.
– Девять. Еще хуже, чем можно было предполагать, – скорбно пробормотала она и, взяв тонкую ручку, нарисовала девятку прямо в воздухе.
Цифра вспыхнула и улетела куда-то к потолку, и я провела ее взглядом. Странно, когда мой чаросвет измеряли те двое в черном, уровень вроде был выше…
– Итак, – ректор обратила на меня холодные голубые глаза.
– Мэдерли Эванс, – поспешно назвалась я, но, кажется, мое имя ей было ни к чему.
– Тебе выпал уникальный шанс, – равнодушно продолжила женщина, и не подумав представиться в ответ. – Редкий и драгоценный. Но если ты не сумеешь им воспользоваться, то поедешь назад, в сумеречную дыру, откуда тебя принесло каким-то неведомым ветром. – Уголки ее губ брезгливо поджались, будто этот ветер еще и вонял. – Вопросы?
Щеки загорелись, словно мне влепили пощечину.
– По поводу проживания, – все же выдавила я. – Комендант определила меня в комнату, но…
– Не хочу даже слушать, – отмахнулась она. Выудив из ящика стола листок, положила передо мной. – Вот учебный план и расписание. Книги получишь в библиотеке. Все вопросы по поводу комнат и бытовых проблем – к коменданту. Понятно?
– Да, – ответила я, забирая у нее листок.
Хотя я вообще не понимала, отчего она так на меня взъелась. Неужели только из-за того, что я решила, будто ректор – мужчина?
– На всякий случай поясню подробнее, – сказала ректор, поправив на шее цепочку, на которой сверкнул кулон в форме кошечки. – Каждому студенту академии присваивается рейтинг: уровень света плюс десять баллов сверху. За любой проступок, оплошность, драку баллы могут сниматься, но преподаватели не злоупотребляют этим правом. Все же в академии учат чарам, а не манерам. А вот за плохую учебу: за каждую заваленную контрольную, неподготовленный доклад, пропущенное без уважительной причины занятие – баллы снимаются незамедлительно. Ноль – пора домой.
– Подождите, – нахмурилась я. – Но ведь это нечестно. Получается, если у чара уровень света высок, то ему можно всякое…
– По-моему, очень честно, – пожала она плечами. – Академия не станет тратить средства на недоучку, в которой едва теплится свет. Не сдашь хоть один экзамен – вылетишь отсюда как пробка.
Кивнув, я сдавленно пробормотала прощание и выскочила из кабинета. Нашла библиотеку на карте и пошла следом за желтым огоньком, который был моей путеводной звездой в лабиринтах коридоров и мостов.
Все очень плохо. Комендантша получила взятку и уж конечно не станет меня переселять. Ректор – злобная стерва, которая с удовольствием подпишет приказ о моем отчислении при первой же возможности. Мой уровень чаросвета где-то на дне, а Себастиан… Чего от него ждать, я пока не понимала.
Я привыкла считать, что чары – это силы света, застава от тварей ночи, воплощение добра. А теперь словно попала в кривое отражение реальности, где те, кто должен защищать, кусаются похлеще монстров. Быть может, это потому, что на свету все становится заметнее, и любое уродство не скрыть. Но факт – мои иллюзии разбились вдребезги.
В библиотеку я явилась, кусая губы, и бесконечные ряды шкафов, заставленных книгами, расплывались у меня перед глазами.
Библиотекарь был невысоким, с забранными в хвост черными волосами. Две белые пряди, идущие от висков, делали его похожим на бурундука. Серый пиджак сидел мешковато, словно купленный на вырост, а непроницаемо-темные очки закрывали глаза. И по тому, как библиотекарь повернул ко мне голову, будто прислушиваясь к шагам, я поняла, что он меня не видит.
– Новенькая? – спросил библиотекарь, протянув руку левее от меня, а его ноздри чуть дернулись.
– Точно, – ответила я, вручив ему список предметов. – Ой, погодите, я прочитаю…
Но мужчина качнул головой и провел по строкам кончиком указательного пальца, который слегка засветился.
Я тем временем запрокинула голову, чтобы позорные слезы, выступившие из глаз, закатились обратно. Ничего страшного не произошло. Меня приняли в академию, мне дали все необходимое для учебы и проживания, и главное – у меня есть задание, о котором нельзя забывать.
– Ты из Сумерек? – спросил библиотекарь.
Ну вот, даже слепой отличает меня от других. А я еще всерьез надеялась затеряться в толпе.
– Как вы догадались?
– По запаху, – сказал он.
Я сконфуженно перекинула хвост через плечо и понюхала волосы. Я ехала в экипаже пару часов, а Пайк дымил трубкой всю дорогу. Надо было принять душ.
– Ты пахнешь лесом, – пояснил библиотекарь. – Влажный мох и цветы, и немного ягод. Еще махоркой тянет, но вряд ли это твоя вина. В целом, довольно приятный аромат.
– У вас странный вкус, – пробурчала я.
– Мне и раньше говорили это, – согласился он.
– Раз уж вы решили меня обнюхать, то и я могу перейти границы приличий, – сказала я, и мужчина усмехнулся.
– Валяй.
– Вы совсем не видите?
– Совсем.
– Но работаете в библиотеке.
– Наблюдательная, – похвалил он меня. – Далеко пойдешь.
– И как же вы собираетесь искать все эти книги, что мне нужны?
Он поднял правую руку, направил указательный палец на один из рядов, и книги одна за другой выскочили из полок и, сделав круг под потолком, слетели на стол стаей птиц.
– Впечатляет, – признала я, разглядывая учебники.
Открыв верхний, пробежалась глазами по строчкам общей истории шести великих домов. Не удержавшись, заглянула вперед и нашла дом Альваро. Черный пес на гербе скалил острые зубы, а за его спиной вставало солнце. Не жалкие три луча, как рисовали у нас в Сумерках, а полный круглый диск.
– Ректор сказала, что я все равно завалю экзамены, – наябедничала я, листая страницы.
– Может, и не завалишь, – оптимистично ответил библиотекарь. – По статистике, сумеречные заканчивают академию с баллом выше среднего. Хотя на первом курсе и правда срезается больше половины. Твой отец светочар? Или мать?
– Я не знаю, кто мои родители, – честно ответила я.
– Понятно, – произнес мужчина и, к счастью, не стал углубляться в расспросы. – Давай-ка пройдемся по плану. По каким предметам ты имеешь представление?
Очень скоро выяснилось, что все еще хуже, чем я предполагала. Стопка учебников все росла, библиотекарь вошел в раж. Книги летали туда-сюда по библиотеке, чудом не сбивая хрустальную люстру, которая жалобно позвякивала сверкающими подвесками.
– Вот здесь только самая суть прорицания, – пояснял мужчина, любовно поглаживая тонкую методичку. – Но для начала хватит. А тут наиболее полная история возведения солнечного рубежа, – книга была толщиной с кирпич, – но это скорее для дополнительного чтения.
Дополнительного? Я с ужасом посмотрела на растущую гору учебников, с трудом представляя, как вообще донесу все это до башни.
– Можно мне обойтись методичками по всем предметам? – жалобно попросила я, но библиотекарь как будто меня не услышал.
– Что касается траво и твареведения, то без энциклопедий никак, – продолжил он, сгружая мне два тома, один ядрено-зеленый, другой – в кроваво-красной обложке. – А по архитектуре света я бы посоветовал труды непревзойденного Генриха Вилфрида. Они весьма обширны, но…
Он вытянул руку, и где-то в глубине библиотеки что-то грозно загрохотало.
– Хватит! – взмолилась я, и библиотекарь, словно опомнившись, повернулся ко мне.
– Ну, хватит так хватит, – миролюбиво произнес он, сжав пальцы в кулак, и еще одна стая книг развернулась на подлете и упорхнула назад.
– Спасибо, – угрюмо сказала я, складывая учебники и понимая, что точно вылечу.
Я столько книг за всю свою жизнь не прочитала! По крайней мере, за те годы, что помню.
– Если будут какие-то проблемы – обращайся, – предложил мужчина.
Он, конечно, имел в виду вопросы по учебе, но на миг мне захотелось рассказать ему о Себастиане. Глупо. Что сделает незрячий библиотекарь? Пойдет ругаться с нечистой на руку комендантшей? Поселит меня здесь, среди книжных рядов?
– Тебе нравится в академии? – спросил он, и я чуть не расклеилась от внезапного тепла, прозвучавшего в его голосе.
– Все отлично, – соврала я. – Просто я… Ну, я тень. Я жила в Сумерках и не думала, что однажды окажусь здесь.
– В жизни происходят и не такие странные вещи, – улыбнулся библиотекарь. Улыбка у него была открытая и очень располагающая. – Ты заходи, если надо что по учебе, и так просто…
– Спасибо, – поблагодарила я куда душевнее.
– Меня зовут Расмус. Расмус Корреган, – добавил он, и по моей коже побежали мурашки – неужели мне наконец повезло?! Именно это имя вчера произнес Первый!
Расмус Корреган первым из чаросветов оказался в Левых Порожках, когда на них напали ночные твари. Он был там – в городке, от которого теперь остались лишь обгоревшие руины по ту сторону реки. Он мог что-то знать.
Я должна втереться к нему в доверие и вытянуть информацию.
– Мэдерли Эванс, – представилась я в ответ, сообразив, что пауза затянулась. – Можно просто Мэди.
– Приятно познакомиться, Мэди, – сказал Расмус.
Я пожала протянутую мне ладонь и, взяв стопку книг, пошла прочь, стараясь не слишком сгибаться под тяжестью знаний.
***
Мэди ушла – тихие ровные шаги, шорох юбки, скрипнувшая дверь. Расмус провел рукой над столом и вздохнул – она оставила историю солнечного рубежа, рассудив, что сейчас не до дополнительного чтения. Так-то оно так. Для сиротки из Сумерек главное – не вылететь после первой же сессии, успеть бы выучить основное. Но в этой книге она нашла бы много для себя интересного.