Дебютант
Красотка поймала заинтересованный взгляд Генри, в полголоса шепнула:
– На тебя люди смотрят.
Тип осекся и небрежно пояснил, так словно они с Генри знакомы тысячу лет:
– Понимаете, сэр, нанял я механика из местных. Аккуратнейшим образом с ним расплатился. И выясняется – он банально запил. Максимум на что этот разгильдяй сейчас способен, так смотреть в пивную бутылку на манер подзорной трубы. Где ему удержать гаечный ключ? А мы его ждали! Мало того, напрасно потеряли полдня, так в придачу оказались в сущей пропасти. Не надо связываться с местными, правильно ты говорила…
Собеседник Генри запнулся:
– Простите, сэр, если я невольно вас оскорбил, но нервы на исходе. Мы пожаловали из старой доброй Англии. И так уж сложилось, один из первых ваших соотечественников, с кем пришлось иметь дело, оказался редкостным прохвостом.
И без подсказок Генри догадался, что разговаривает с представителями Старого света. Английский у обоих явно отдавал нездешним выговором, лица совершенно незагорелые. Занятная парочка. Спутник уже в годах, да и дама – не девочка, лет тридцать пять с виду, но это скорее ее только красит. Видно, что женщина волевая и зрелая. Эх, с какой ностальгией Генри вспоминал времена, когда они с Филом останавливались на постой у окрестных фермеров. Молодые городские гонщики для их симпатичных дочек служили самой настоящей экзотикой, особенно, если чуть-чуть приврать о достижениях. На каких только сеновалах он не побывал.
– Будете участвовать в гонке? – Генри проявил незамысловатую дедукцию.
В ответ на него обрушился ураган информации. Генри узнал, что лысоватого зовут Эдвард Бейкер. Он директор самой настоящей европейской гоночной команды (небольшой, совсем небольшой, если честно). А красотка – его жена Сандра, по совместительству главный помощник (в этот момент Сандра со вздохом посмотрела сверху вниз на супруга). Эдвард – давний поклонник автоспорта чуть ли не с тридцатых. Участвовал, наверное, в трех сотнях разнообразных гонок (или двух сотнях?). Особо ничего не добился (но разве ж это главное в нашем деле?). Последние годы сосредоточился на управлении командой, сам выступает редко, но непременно раз в год выходит на старт большого гоночного марафона (не могу отказать себе в маленькой слабости!). Но надо же случиться в последний момент такой оказии. Самим готовить машину к гонке – совсем не то. Кто будет обслуживать технику во время остановок? Гонщикам некогда думать о смене колес. Полное фиаско! А ведь они специально летели через океан.
– Мой напарник Жорж только сообщил, что не смог найти замену, но не отчаивается и продолжает поиски, – грустно закончил Эдвард.
– Вряд ли это проблема в гоночный уик-энд? – утешил забавного мужичка Генри. – Вокруг механиков как мух.
– Все достойные давно заняты, а доверять первому попавшемуся опасно, – вздохнул Эдвард.
– Резонно, – лениво согласился Генри.
– Послушайте, а вы – гонщик? – озарило Эдварда.
– Д-да, – промямлил Генри.
– Как у Вас обстоит с механиком? – просиял Эдвард. – Вижу, вы-то человек порядочный. Я бы заплатил.
Генри заметил, как на лице Сандры мелькнуло страдальческое выражение.
– Я сам себе механик… Да, наверное, мне пора… Напарник же ждет! – нашелся Генри.
На самом деле ему ужасно хотелось еще поболтать с этими симпатичными людьми, но долг перед Мануэлем, как бы это странно не звучало, зовет. Окунувшись на какие-то минуты в прежний мир, Генри с трудом вырывался из заманчивого сладкого сна и вернулся в тяжелую реальность.
На обратном пути Генри не отказал себе в удовольствии пару минут понаблюдать за работой у боксов Монетти. Слава легендарной гоночной команды вышла далеко за пределы Европы. Итальянцы умудрялись участвовать не только в первенствах машин с открытыми колесами, но и спортивных автомобилей. Между прочим, во Флориде на протяжении последних лет, как это ни прискорбно для национального самолюбия, побеждали именно красные болиды.
Генри полюбовался на надранный до блеска кузов невероятно красивой для понимающего человека ярко-алой машины, на великолепный обтекаемый корпус без единой лишней выступающей детали, на механиков в аккуратной одинаковой униформе, на деловитых инженеров, ну и на гонщиков заодно. Пускай их лица для Генри ничего и не значили. Он слабо разбирался в европейских спортсменах. Вообще, подумаешь – гонщики. На такой красотке и Генри бы поборолся за призовые места.
Хватит прохлаждаться! Надо поскорее валить отсюда. Окно для времени передачи давным-давно наступило. Забыл кто ты такой? Водитель на побегушках… страшных слов называть не будем, поэтому скажем просто – у делового человека. А в автомобиле лежит опаснейший груз на десятки тысяч долларов.
Вернувшись к ларьку, Генри немедленно пристроился в хвост недлинной очереди, мужественно ее выстоял, а когда настал его черед делать заказ то, глядя прямо в глаза уже немолодому усатому продавцу, с расстановкой выговорил:
– Две сосиски. Лучшие хот-доги я пробовал в Балтиморе. Надеюсь, ваши не хуже?
В глазах усатого что-то неумолимо изменилось, он протянул:
– Самые лучшие сосиски в Мемфисе, но нашим лакомством вы останетесь довольны.
Что ж пароль и отзыв верные. Недаром Генри их заучивал битые два часа.
Усатый небрежно мотнул головой в сторону, и Генри увидел, что за его спиной внутри палатки на раскладном стуле сидит симпатичный молодой парень, жестом приглашая войти.
В отличие от мрачного сосисочника, который невозмутимо продолжил работу, парень вскочил с места, с жаром потряс руку Генри и с широкой улыбкой выпалил:
– Очень рад. Мы тебя заждались.
Любопытно, почему люди, занимаясь неприглядными делами, умудряются так жизнерадостно выглядеть. Взять того же Мануэля – источник неиссякаемого оптимизма.
– Немного задержался, – буркнул Генри.
– Бывает. Но все же тип-топ?
И уставился, выжидая. Теперь полагалось проводить того, кто ответил на отзыв до машины, вручить ему ключи, и с чувством выполненного долга выбираться отсюда на попутке. Кстати, отзыв сказал продавец, а нацелился идти с ним явно улыбчивый. Но это же не существенно? Все же верно. И пароль, и пес. Пес?!
Тут Генри посмотрел на стойку. Сердце ухнуло в пятки. Место пса пустовало. Ничегошеньки! Ни пса, ни утки, ни мыши, ни даже мультипликационного таракана. А если пса нет, то соваться строго-настрого запрещено. Как можно было вновь не проверить – на месте ли фигурка?!
– Куда уставился? – занервничал собеседник. – Сосиски потом – сначала дело.
Что делать? Что делать?! Вдруг просто ошибка?! Пес же недавно стоял! На этом самом месте! Чего доброго случайно завалился куда-то? Или нет?!
– Ну? – кажется, улыбчивый начал беспокоиться.
Времени на раздумья нет. Тут как в гонке, когда на скорости под триста налетает смертельно опасный поворот, а справа и слева соперники.
Генри достал ключи от машины, рука предательски подрагивала.
– Волнуюсь немного, – виновато признался Генри. – Сам понимаешь.
– Ага, – парень с довольной физиономией спрятал ключи в карман. – У самого порой поджилки трясутся, но ты не дрейфь. Пошли?
– Куда? – удивился Генри. – Мануэль четко сказал – дать ключи и шепнуть, где машина. Я все по инструкции.
Взгляд улыбчивого вильнул, он явно боялся попасть впросак. Значит, не ошибка. Вот Генри встрял!
– Башка дырявая, – парень с улыбкой хлопнул себя по лбу. – Тогда объясняй скорее.
– На паркинге для зрителей, найти не сложно, в шестом ряду, там огнетушитель рядом приметный…
Генри называл и называл различные детали, только что им придуманные. Иди, ищи ветра в поле, а он успеет смыться.
Парень несколько раз переспросил, удовлетворенно хмыкнул:
– Что ж, я полетел. А ты, будь так добр, обожди. Кит, за тобой присмотрит.
Он выглянул из палатки, позвал кого-то. Резко стало тесно, внутрь ввалился Кит – широкоплечий детина, напоминающий комплекцией самоходный шифоньер.
– Так инструкция же… – попытался спастись Генри.
– Сначала – найду тачку, потом – катись на все четыре стороны, – собеседник стер улыбку с лица. – Не скучайте!
И вывалился наружу. Генри обреченно опустился на стул, а немногословный Кит занял позицию у выхода, непрестанно нажевывая жвачку. Сосисочник меланхолично принимал заказы, отточенными движениями собирал лакомства и отчитывал сдачу как на конвейере.
Безымянному улыбчивому понадобится не мало времени прежде чем он убедится – ни у какого огнетушителя искомой машины нет. Зато, когда он, разочарованный, вернется назад, тогда… Даже не хочется думать, что тогда. Кто это? Полиция или конкуренты Мануэля в нелегком рынке экзотических растений? Вернее всего второе. Стражи порядка уже светили бы в лицо лампой и стучали кулаком по столу – не станут они шарахаться в поисках автомобиля, им проще сразу же душу вытряхнуть. Да, какая разница? Ситуация. Хоть вой как волк на луну, или с учетом местных реалий – аллигатор. Но не поможет же.
Попробовать отпроситься в туалет? А если не отпустит или потащится с ним? Ударить стулом по башке? Это еще надо исхитрится, вон какой бугай здоровый. Думай, думай! В такие передряги прежде влипать не доводилось.
Генри встретился глазам с продавцом, во взгляде последнего читалось осуждение. Он-то сделал все, что требовалось, хотя его, видимо, самого приперли к стенке. Кто-то из окружения Мануэля выложил конкурентам координаты передачи посылки. Можно озолотиться, продав содержимое чемодана. Только о дополнительных предосторожностях неведомый враг так и не узнал. А продавец остался верен Мануэлю. Должно быть, улучшил момент и непринужденно убрал пса со стойки, рассчитывая, что посланец окажется внимательным и в ловушку не попадется. А из-за рассеянного болвана Генри все рухнуло.
Хорошо, противников всего двое, были б другие – набежали уже. Да, что с того? Часики неумолимо тикают. Ничего толкового в башку не приходит. От безысходности Генри уже готов наброситься на Кита и будь что будет. Хоть какой-то шанс на спасение. Только подходящий момент выбрать.
Постоянно смотреть на охранника нельзя, иначе заподозрит. Продавец методично поливал шипящий противень из бутылки с мутной жидкостью, масло, наверное. Не многовато он льет?
В этот момент жаровня неожиданно вспыхнула – вверх метнулось яркое пламя. Сосисочник бестолково заметался рядом, попытался чем-то залить огонь, но вышло еще хуже.
– Помогите!
Кит бросился к нему, затоптался рядом:
– Где у тебя вода?
Продавец сунул ему в руку бутыль, да так неловко, что толкнул Кита на противень. У парня мгновенно занялся желтым пламенем рукав рубашки. Паника разгоралась вовсю. Истошно орал Кит, пытаясь снять одежду, возбужденно вопили покупатели по другую сторону стойки, лихорадочно метался продавец, стараясь сбить огонь какими-то тряпками. Настоящий хаос!
Генри не пришлось упрашивать дважды, он юркой колибри шустро выпорхнул за пределы палатки, а там уж припустил со всех ног. Спасибо, добрый продавец. Тебе не сомнительными махинациями зарабатывать, а в разведке служить. С руками оторвут.
Отдалившись на приличное расстояние, Генри перешел на обычный, пусть и быстрый шаг. Будут ли его искать конкуренты Мануэля, если это все же именно они? Маловероятно – их всего двое, на автодроме десятки тысяч людей, и вряд ли они в ладах с копами. Что до продавца, в коем пропал такой талант, он, без сомнения, найдет способ смыться. Будем надеяться, с той стороны опасности нет. Открываем шампанское? Или…
После недолгой эйфории от удачного побега настроение вновь укатилось в упадническую плоскость. Вырваться, то вырвался, а как быть дальше? Первая мысль – мчаться обратно в Майами, честно выложить все Мануэлю, кинуться ему на грудь и просить прощения. Автомобиль с грузом Генри спас, может, его к провалу отнесутся со снисхождением? А если нет? Как бы объятия не оказались чересчур крепкими. И что значит спас груз? Вспоминая слова служителя, к вечеру автомобиль непременно оттащат тягачом. И не известно куда, а, не имея при себе ключей, даже прав на него не предъявить. А если полиция решит для проформы осмотреть бесхозный транспорт? А что это у нас в бензобаке такое интересное? Ух, ты, чемоданчик! Выходит, попадаться Мануэлю смертельно опасно. Не простит он такой оплошности. Слишком солидный куш упущен по вине Генри.
Его передернуло при воспоминании о физиономии Освальдо. Надо срочно бежать и скрываться. В кармане легкой куртки необходимые документы, а вдобавок несколько тысяч долларов, полученные в качестве аванса за поездку. Старая привычка кочевого человека таскать все с собой не подвела. Забиться в какую-нибудь щель, в надежде, что Мануэль в силу занятости со временем забудет про Генри, или полиция, наконец, не оплошает. Недаром же платят налоги его соотечественники?
Но как выбраться отсюда, не имея даже машины, по единственной запруженной дороге? Искать попутчика, соблазнив деньгами? А вдруг там как раз попадешься тому, кому не следует?
Идея, что стукнула в голову, без зазрения совести показалась гениальной. Один из подручных Мануэля приговаривал, что темнее всего под пламенем свечи, и хвастался, как они сняли квартиру прямо напротив полицейского участка и одно время хранили там неправедно нажитое добро.
Только бы они не нашли себе механика за это время! Только бы… Бормотал про себя Генри, ускорив шаг.
– Никого пока не нашли, – сокрушался Эдвард. – Жорж наматывает круги – надо же тренироваться. Решили: потом что-нибудь придумаем. А что случилось, Генри? Да, на Вас лица нет.
– Представляете, мой напарник угодил в глупейшую аварию, прямо по дороге на автодром, – Генри цветисто живописал наспех подготовленную легенду. – Машина разбита, ни о каком участии в гонке и речи нет…
Эдвард сочувственно охал, Сандра вела себя более сдержанно, но, кажется, они поверили. На том и ударили по рукам. Генри поработает механиком. Эдвард посулил платить по двадцать зеленых в день, плюс харчи. Пускай, модель машины не знакома, но Генри не привыкать. В конце концов, колес у нее ровнехонько четыре, а мотор один. Разберемся.
От поселения в гостинице Генри отказался, благоразумно решив сэкономить баксы, и заодно не отсвечивать за пределами автодрома. По расчетам как раз ко дню старта обеспокоенный Мануэль непременно вышлет сюда своих шестерок. Ничего они не добьются – будет дикое столпотворение. А после гонки Генри попросит новых работодателей вывезти его с автодрома и соскочит где-нибудь на перекрестке. Чем не план? По крайней мере, он выигрывает время. Кому придет в голову, что он до сих пор здесь, а не улепетывает со всех ног?
Глава 3. Новые надежды.
Зрители на трибунах откровенно скучали: они окунулись в сладкую полудрему, откуда лишь изредка выныривали одновременно со звуками ревущего мотора. Машины разрезали мрак ярким светом фар, проносились мимо, и тут же скрывались вдали. Гонка стартовала засветло, но те счастливчики, что доберутся до финиша, увидят клетчатый флаг в глубокой тьме.
Механикам в боксах дремать некогда. Как раз ночью устает техника, теряют концентрацию пилоты, на пределе работают механизмы, того и гляди понадобится устранять неисправность, вот они и стоят у своих боксов, напряженно, до рези в глазах вглядываясь во мглу – не покажутся ли знакомые силуэты.
Именно так поступил сам Генри, хотя уж ему-то на результат гонки решительно наплевать. Поскорее бы выбраться отсюда. Предыдущие полтора дня прошли тихо, Генри глядел в оба, но никакого подозрительного шевеления полиции на автодроме не заметил. Однажды он насмелился и прогулялся до заветной палатки, но ее на месте не оказалось, что бы это значило – остается только гадать. Весь извертелся на тоненьком матрасике в гараже, где коротал ночи. А сколько за эти дни сгорело нервных клеток, сколько мыслей передумал – не счесть.
Рядом застучали каблуки – появилась Сандра в мужской куртке, наброшенной на плечи, поежилась от холода. Изящно прикурила папироску. Железная женщина. Тут же из темени возник второй гонщик команды – француз Жорж. Высокий, худощавый немолодой уже тип с вечно недовольной физиономией. Вообще-то он оказался достаточно известным европейским пилотом, выступал в мировом первенстве еще с пятидесятых, Жорж даже мельком упоминал, что побеждал на этапах «больших призов». Но, похоже, сейчас дела у него явно шли не лучшим образом, иначе бы Жорж не решился на сомнительный вояж через океан. Но Генри тактично держал эти соображения при себе.
– Что там? – прервал Жорж затянувшееся молчание.
– Плохо видно, но вроде мистер Бейкер держится, – пожал плечами Генри.
– Сходить к хронометристам? – спросила Сандра.
– А смысл? – вздохнул Жорж. – Ближе к остановке, чтоб лишний раз не бегать.
– Ты не спал совсем? – озабоченно поинтересовалась Сандра.
– Перетерплю, лучше быть наготове.
– Тебе решать.
Там диалог и иссяк. Вести светские беседы в данный момент не уместно. Да и о чем? Вообще его новые работодатели к неожиданно обретенному механику отнеслись по-разному: Эдвард Бейкер (мозг и финансовый двигатель команды) необычайно радушно, казалось, этот добродушный человек вообще не умеет злиться.
Красавица Сандра первое время смотрела настороженно, кажется, не поверив в скроенную на живую нитку легенду, но, когда муж убедился, что Генри знает свое дело, ее взгляд потеплел. Жорж же демонстрировал предельное равнодушие. В первую очередь потомка галлов беспокоила скорость машины, а новоиспеченный механик с этим ничего не мог поделать. Кстати, могли бы прикупить и что-то помощнее. За океан же полетели, а не катать барышень вокруг деревни на тракторе.
Впрочем, Генри мнение этих случайных людей с их заботами волновало мало – они лишь отличная ширма, и скоро грядет расставание. А там совсем другие проблемы. Броситься дяде в ноги? То-то он будет несказанно рад непутевому родственничку с криминальным хвостом. Какой бы укромный уголок отыскать? Кто знает, насколько простираются возможности Мануэля? Местный ли он гангстер или федерального значения? Хватит ли у него ресурсов отыскать беглеца, скажем, в далекой, холоднющей Минессоте, откуда Генри родом?
Они посторонились: мимо к своим механикам мчался лидер – красная Монетти, в самый последний момент лихо сбавив скорость, машина притормозила ровно в положенном месте.
– Жан-Люк Дюбуа, – проводил взглядом автомобиль Жорж. – Начинал простым испытателем, но пробился, гляди-ка. Я в Монетти его уже не застал.
– Ты выступал за итальянцев? – удивился Генри.
– Разумеется, я же говорил.
Где там упомнить все ваши россказни, когда перед глазами постоянно маячат малоприятные образы Мануэля с Освальдо?
– Итальянцы, надо признать, непревзойденные мастера в том, что касается гонок, – на обычно кислом лице Жоржа появилось нечто вроде восторга. – Они регулярно побеждают как в мировом первенстве, так и в чемпионатах спортивных автомобилей. А их глава – сам Марио Монетти создавал машины еще в тридцатые, будучи всего лишь спортивным директором итальянского автоконцерна. Сейчас же его марка – настоящая легенда. Если и побеждать здесь, то только на Монетти.
– Надо было успевать, пока гонялся за них, – улыбнулась Сандра.
Жорж свирепо посмотрел на жену директора, в ответ та мило улыбнулась.
Неловкое молчание прервал Эдвард: он свернул со стартовой прямой к боксам, автомобиль пропыхтел мимо них несколько метров и остановился. Босс команды бойко выбрался из кабины, даже в чернильной тьме видно, как возбужденно светились глаза за окулярами очков. Мистер Бейкер очень доволен собой – он благополучно преодолел свой отрезок, сберег машину и не угодил в неприятности.
После тренировок Генри искушенным взглядом четко ощутил разницу в уровне двух пилотов. Жорж – профессиональный гонщик, пусть, похоже, и на закате карьеры, а Бейкер – не более чем любитель, хоть и весьма опытный. Да, Эдвард и сам не скрывал их тактику – он бережет машину, аккуратно проходя дистанцию, а наверстать отставание пытается Жорж. Естественно, для самолюбия последнего весьма уязвительно находится в такой роли. Но, видимо, тот, кто платит, тот музыку и заказывает.
Да уж, с таким подходом, да на устаревшей машине, да с единственным механиком нет шансов на пристойный результат не то что в общем зачете, но даже в их классе. Лететь в Америку, арендовать, обслуживать и транспортировать автомобиль. Это ж сколько деньжищ вылетает в трубу? И на что рассчитывал Эдвард? Впрочем, когда-то у Генри с Филом, казалось, тоже имелся отличный план – да только весь лопнул как спустившая покрышка. Покрышки!
Генри бросился к машине – вроде все нормально, проколов не видно, менять колеса не будем. Тем более, для одного человека – то еще удовольствие. Беглый осмотр – и болид со вторым пилотом за рулем вернулся на трассу. Они чуть ли не самые последние среди тех, кто еще остался на дистанции, но теперь посвежевший после отдыха Жорж постарается хоть чуть-чуть улучшить позицию. До конца осталось не так много. Даже просто финиш в такой серьезной гонке – все равно престижно.
Слабое место их автомобиля – тормоза, Генри как опытный человек определил это после первого дня знакомства с техникой. Попробуйте удержать более тонны металла на скорости почти сто восемьдесят миль в час в каждом из пятнадцати поворотов на протяжении двенадцати часов. Представьте, до какой степени раскаляются тормозные диски? А на автомобиле Бейкера они и без этого далеки от совершенства.
Эдвард жадно затягивался сигаретой и живописал о своих приключениях:
– Только представьте, фары слепят, я сосредоточен, чтоб пропустить на круг лидеров, но и время не потерять. А границы поворота не видно. Мчу по памяти. И тут у «Арки» заднее колесо как подбросит на бордюре. Думаю, все. Сейчас врежусь. Чудом вышел из заноса! Никогда не простил себе, если б из-за меня пришлось покинуть гонку.
Генри только поражался. Среди гонщиков хватает богатых энтузиастов, да и чокнутых тоже порядком, Бейкер же превосходно сочетал в себе обе категории. Вроде не молодой уже мужчина, на безумного богача, который швыряет монеты на все стороны, не тянет. Хотя в автогонках вообще нищих нет – не тот это вид спорта, наверняка, какие-то деньги у Эдварда водятся. Но сколько энергии у человека, и наплевать ему, что он в самом хвосте, и что призовые за участие не покроют даже малой доли его затрат. А вообще оно к лучшему, где Генри найти другого такого чудака, чтобы к нему прилепиться?
Знакомый звук мотора. Никак Жорж возвращается. Что стряслось?
– Педаль тормоза совсем провалилась, постоянно качаю ее в поворотах, – Жорж вылез из машины с мрачной миной. – Чуть не вылетел.
– А продолжить так? – обеспокоенно предложил Эдвард. – Меньше часа до финиша.
– Проиграть уйму времени и все равно оказаться последним, вдобавок с риском для жизни? – отрезал злющий Жорж. – Благодарю покорно.
– Генри… – беспомощно обернулся к нему Бейкер.
А что тут можно сделать? В одиночку быстро такую неисправность не устранить. Прав Жорж – ради чего? И пачкаться в масле и грязи не охота, честно говоря.
Генри развел руками:
– До самого конца как раз и провожусь.
– Тогда я сам, – мистер Бейкер решительно двинулся к машине. – Где мои очки? Надо же финишировать.
Генри стоял в сторонке – не его дело. Хотя если убьется жалко – пусть не от мира сего, но неплохой мужик, настоящий гоночный фанат.
Он ожидал, что влезет властная Сандра, но она не двинулась с места, а Жорж наоборот заступил директору дорогу.
– Не дури. Это не машина, а кусок дерьма. Чудо, что столько-то продержались. Лучше покинуть дистанцию, чем финишировать на последнем месте. Сошли и сошли, подумаешь.
Вообще-то, справедливости ради, их автомобильчик, выкрашенный в британские патриотичные ярко-зеленые цвета, точь-в-точь лужайка, не заслуживал таких грубых слов. Его бы подготовить получше, нормально настроить коробку передач и подвеску, а вдобавок нанять парочку хорошо знакомых с такой техникой механиков. Глядишь, результат получился бы иным. Но Генри уже убедился: у его краткосрочных знакомых планирование – не самая сильная сторона. Но не пора ли паковать вещички и убираться с автодрома? А там и прощание не за горами. Пожалуй, обойдемся без слез.
– Возвращаемся, к сожаленью, на щите, но неудача – тоже полезный опыт, – преувеличенно бодро подводил невеселые итоги мистер Бейкер. – В следующий раз не буду жалеть денег – повезу автомобиль из Европы и своих ребят тоже. Генри, думаешь, это вся наша команда? Как бы не так! У меня отличные парни, ты б их видел! Но они пока готовят автомобиль к старту первого этапа первенства на машинах с открытыми колесами, он меньше чем через две недели. Все настоящие звезды там. Генри, не в обиду, но американцев у нас никто не знает, а наши гонщики – мировые знаменитости. И я жду, что Жорж сможет потрепать лидеров, вспомнив былое.
Эдвард чувствительно похлопал пресловутого Жоржа по плечу, от чего тот страдальчески поморщился.