Незнакомое страшное место, небо за окном, не черное, а какое-то муторно серое, неприятное. Страшный мужчина, спящий беспробудным сном, отвернувшись лицом к стене. Я прислушивалась к тяжелому дыханию, вспоминала его чудовищные раны и искренне полагала, что до утра он не дотянет.
И что тогда? Кто вызволит меня из этой западни? Обрету ли я свободу после его гибели или по наследству перейду к кому-то еще? Дурные мысли не давали спать. То тянущиеся, липкие, то острые, словно лезвие клинка, слегка оцарапавшее мою шею.
Я снова забилась в угол, обхватила колени и, не отрываясь, смотрела в сторону кровати, с трудом различая темный силуэт хозяина.
Дурацкое новое платье впивалось резинками в бока, чужие сандалии натерли, красивая коса давно превратилась в помело.
С днем рождения, Киара. Праздник удался на славу.
По щекам снова покатились слезы. В этот раз медленные, обреченные, горькие на вкус.
Мне казалось, что я не смогу заснуть, но измученный организм взял свое. Веки налились, стали тяжелыми, и удушливый сон, не торопясь, принял в свои объятия.
А потом настало утро.
Я долго не могла заставить себя открыть глаза, надеясь, что все вчерашние события, просто окажутся ночным кошмаром. Глупые надежды.
Здесь даже воздух был другим, горьковатым, приправленным запахом гари.
Со стороны кровати раздался протяжный зевок, окончательно вернув меня в реальность. Мерзавец, который выкупил меня на невольничьем рынке, все еще был жив. К сожалению. Или к радости. Не знаю. Может, если бы он откинулся, мне бы достался кто-то пострашнее. Хотя, куда уж страшнее. Стоило вспомнить, с каким холодной яростью он смотрел на меня вчера, когда покупал.
Вчера… Кажется уже вечность прошла.
Из-под полуопущенных ресниц посмотрела в сторону кровати. ОНО пошевелилось, с шумным вздохом потерло лицо, еще раз зевнуло, село и осмотрелось, тут же заметив меня, притаившуюся в углу.
Я кожей чувствовала, как он смотрит, ощупывает взглядом, пытается проникнуть внутрь, под кожу, в самую душу.
– Я знаю, что ты не спишь, – охрипшим голосом произнес он.
Притворяться дальше не было смысла, поэтому открыла глаза и равнодушно посмотрела на хозяина.
Видок у него был еще тот.
Весь грязный, в запёкшейся крови, с взлохмаченными, торчащими в разные стороны волосами. Сегодня он был еще ужаснее, чем накануне. Просто оживший кошмар.
– Ну давай что ли знакомиться, – теперь голос звучал насмешливо. – Я Хельм.
Даже имя у него какое-то страшное. Хельм. Теперь я буду так звать всех чудовищ, являющихся мне во сне.
Хельм.
– А ты… – он вопросительно посмотрел на меня, ожидая ответа.
Мне показалось, или в его глазах действительно клубилась тьма?
От жуткой, чумазой физиономии по спине побежали мурашки. Нельзя его злить. Вряд ли хозяин будет снисходителен, если его собственность начнет брыкаться и показывать характер, а мне нужна его снисходительность, потому что я хочу сбежать, вырваться из плена и вернуться к свободной жизни.
– Киара, – ответила, едва шевеля пересохшими губами.
– Приятно познакомиться, – чудовище улыбалось. Смотрело на меня и улыбалось, а я от ужаса хотела провалиться сквозь землю.
Наверное, он что-то прочитал в моем взгляде, потому что нахмурился и опустил взгляд на свое тело. Провел ладонью по крепкому животу, в тщетной попытке стереть грязь и кровь, а когда не вышло, раздраженно дернул плечами.
То, что произошло дальше, просто не укладывалось в голове. Какая-то секунда, жалкий миг и он преобразился. На коже не осталось следов ни от крови, ни от черных пятен, ни от рваных ран, которые я сама видела вчера вечером.
Мужчина был абсолютно здоров. Цел и невредим.
От неожиданности я даже вскочила на ноги. Он тоже поднялся и встал напротив меня, чуть склонив голову на бок, будто оценивая свою покупку.
Позабыв о смущении и правилах приличия, пялились на его обнаженный торс. Шарила взглядом по груди, покрытой легкой порослью, по плоскому животу, с рельефно вылепленными мышцами, по рукам. Ни единой царапины!
– Красавец, правда? – самодовольно усмехнулся он, и у меня создалось впечатление, что кто-то надо мной просто потешается.
В полнейшем замешательстве я отвернулась от него в сторону окна, пытаясь понять, что за чертовщина творится.
Хельм тем временем успел одеться. Когда я снова обернулась, на нем уже была простая клетчатая рубашка и темно-синие брюки.
Тут мой желудок протяжно забурлил, напоминая о том, что он все еще здесь, и что было бы весьма неплохо в него что-нибудь закинуть.
– Ты голодна? – удивленно спросил мужчина.
Тут я не удержалась и выразительно стрельнула взглядом в его сторону.
– Черт. Я вчера совсем забыл.
– Конечно, зачем кормить зверюшку, купленную на базаре по дешевке, – пробурчала я.
– Не так уж и по дешевке, – весомо возразил он, – на пять тысяч золотых можно купить целое поместье где-нибудь в глуши.
– У тебя, наверное, просто никогда не было домашних животных, – я не удержалась от едкого замечания, стараясь не думать о той сумме, что он без малейшего колебания спустил на меня, – Так вот. Они тоже хотят есть.
Когда я сравнила себя с домашним животным, Хельм нахмурился и с досадой мотнул головой.
– Чего ты хочешь? Только не говори, что овса и воды, или сахарную косточку.
– Мне все равно.
Несмотря на сосущее чувство голода, я была не уверена, что смогу проглотить хотя бы кусок.
– Тогда на мое усмотрение, – лениво повел бровью, и на столе тотчас появилась еда: фрукты на подносе, мясо в темном густом соусе, ароматный, еще дымящийся отварной картофель, посыпанный зеленью.
Желудок снова нетерпеливо заурчал, а рот наполнился слюнями, и все-таки я не могла не задать один вопрос:
– Как ты это сделал?
– Я джинн, Киара, – спокойно ответил он и потянулся за багровым яблоком.
Джинн? Вот уж по истине, бойся своих желаний. Хотела посмотреть на магию поближе? Пожалуйста.
***
– Ешь, – он кивнул на стол, но я даже не пошевелилась, хотя была чудовищно голодна.
Новость о том, что мой новоиспеченный хозяин не просто зарвавшийся мерзавец, а еще вдобавок и джинн, вышибла меня из колеи.
Что если он превратит меня в козу? А вдруг я нужна ему для зловещих ритуалов? Или демону не хватает ингредиентов для ядовитого зелья? Например, моих глаз? Или сердца? Не просто же так он меня купила бешеные деньги.
– Ты так усиленно думаешь о том, что сейчас с тобой сделают, что я почти слышу твои мысли, – прохладно произнес Хельм.
– И что же со мной сделают?
Возможно, мне следовало упасть на колени и ползать у него в ногах, прося пощады, обещая быть преданной и выполнять любые его прихоти, но вместо этого я уставилась по-волчьи и приготовилась услышать самое худшее.
– Во-первых, я собираюсь тебя накормить, – он взял у окна стул и подставил его к столу. – Во-вторых, нам надо решить вопрос с жильем. Конечно, если хочешь, можешь оставаться у меня, но, думаю, это будет не очень удобно. Вернее, совершенно неудобно. Для всех.
Ну точно, решил отдать меня на потеху всем остальным.
– В-третьих, и это самое главное, нам надо все-таки поговорить. Судя по твоим глазам, ты такого успела нафантазировать, что мама не горюй, – последнюю фразу джинн произнес таким серьезным тоном, что мне стало не по себе.
Да и как иначе. Одна, неизвестно где, во власти огромного страшного мужика, который с оружием управляется так же легко, как со столовыми приборами, и для которого в порядке вещей завалиться ночью в крови и жутких ранах.
Он меня пугал до дрожи под коленями.
– Садись, – снова указал на стул.
С этот раз я не стала сопротивляться и покорно села, сложив руки на коленях и стараясь не смотреть на стол. Мясо так вкусно пахло, что урчание в животе становилось просто невыносимым.
– Да ешь ты уже! – цыкнул на меня джинн. – а то сам буду кормить.
– Не надо! – поспешно отозвалась я и потянулась за кусочком мяса. Подцепила вилкой один, самый маленький и аккуратно перенесла на свою тарелку.
Хельм, как назло, никуда не собирался уходить и хмуро наблюдал за тем, как как я отщипывала маленькие кусочки и чинно их жевала, хотя больше всего на свете, хотелось схватить самый большой ломоть и грызть, урча от удовольствия. Глупо и смешно, но мне было стыдно выглядеть в его глазах невоспитанной, жадной до еды деревенщиной, поэтому продолжала манерничать, вплоть до того момента, как он флегматично произнес:
– Сейчас точно буду кормить, – и шаг ко мне сделал.
Я отпрянула от него, да так стремительно, что чуть со стула на пол не шмякнулась. Деревянная спинка протестующе заскрипела, а одна из ножек подозрительно поехала в сторону.
– Я сама! – и чтобы больше не провоцировать это чудовище, действительно схватила самый большой и сочный кусок и впилась в него зубами.
– То-то же, – Хельм удовлетворенно кивнул и отошел в сторону, ненадолго оставив меня в покое.
Теперь, когда я была с набитым ртом, чумазыми руками и подтеками на подбородке, было уже поздно строить из себя породистую барышню. Да и не была я никогда такой. Киара из деревни. «Внучка» толстой Мери и вечно пьяного Ормаса. Я не знала, как себя ведут эти самые породистые барышни, но одно представляла крайне четко – на сытый желудок бороться лучше. Надо запасаться силами. И если джинн так настаивает, то пожалуйста! Наемся! До отвала.
…Главное, чтобы не отравил.
Остановиться я все равно уже не могла. Мне было настолько вкусно, что я взяла еще один кусок, а следом еще. Положила большую картофелину, размяла ее вилкой и щедро полила растопленным маслом.
Стыдно признаваться самой себе, но еще никогда в жизни мне не доводилось так вкусно завтракать. Бабушка готовить не любила, и не умела. Дед вообще никогда к печке не подходил. Да и не из чего было особо готовить. Моркови и свеклы в огороде надергаешь – вот и ужин. Из мяса – только обрезки, которые соседи продавали после того, как козла вонючего зарубят. Еще были куриные головы, да лапы, иногда требуха всякая. Свинину – только издали видала, про говядину – вообще молчу. Такое мясо нам было не по карману, а родственники были слишком ленивы, чтобы самим выращивать теленка.
Поэтому я ела. Запретила себе думать о дальнейшей судьбе и уплетала за обе щеки, да так. что только треск стоял.
Боги, как же вкусно!
При этом не забывала краем глаза наблюдать за хозяином, который непринужденно перемещался по комнате, поправлял кровать, наводил порядок, делая вид, что меня в комнате нет.
Маленькие темно-бордовые ягодки оказались такими сладкими, что я от удовольствия прикрыла глаза. Не знаю, что это такое, но на вкус – просто божественно.
– Это виноград, – раздался спокойный голос совсем близко.
Открыв глаза, я обнаружила, что джинн уже сидит напротив меня и лениво подкидывает по одной ягоде, ловя их ртом.
Аппетит тут же пропал. Я аккуратно отложила вилку в сторону, вытерла лицо салфеткой и выжидающе уставилась на невозмутимого Хельма.
– Все? Готова разговаривать?
– Готова, – голос не слушался, звенел.
Он кивнул и со стола тут же все исчезло, вызвав у меня глухое разочарование. Верните ягоды!
– Итак ты, наверное, задаешься вопросом, зачем я тебя купил?
Еще как задаюсь.
В ответ лишь настороженно кивнула.
– Просто так.
Да, конечно! Охотно верю.
– Я просто не хотел, чтобы тебя купил какой-то старый извращенец.
Естественно. Что со старого извращенца взять? Скучно! Молодой извращенец гораздо лучше!
Видать лицом я совсем не владела, потому что Хельм нахмурился, впившись пронзительным взглядом в мою пунцовую физиономию.
– Ты вообще не о том думаешь.
– Можно подумать, тебе известны мои мысли.
– У тебя на лбу все написано. Ты считаешь меня маньяком, питающимся кровью юных девственниц, попутно измываясь над ними в постели.
Черт, что ж он такой прямолинейный? Нельзя же так! Я же девочка! Я смущаюсь!
Давясь мучительным чувством стыда, почувствовала, как горячий румянец заливает сначала шею, потом щеки, а потом доходит до кончиков волос.
– Ой, беда, – протянул Хельм, качая головой, – давай проясним. Я вообще не помню, как оказался в этом поганом Кемаре. И у меня точно не было цели заиметь себе обузу в виде перепуганной девчонки. И твоим хозяином я стал по чистой случайности. Потому что…, – он замялся, – потому что пожалел. Ты мне не нужна. Совершенно. И я не собираюсь тебя использовать ни по одному из тех назначений, которые ты себе выдумала. Поняла?
Красиво говорил. Уверенно. Только после того, как меня продали собственные родственники, я перестала верить чьим бы то ни было словам. И уж тем более не собиралась верить «случайному» хозяину.
– Я тебя отпущу.
– Когда? – тут же задала встречный вопрос.
– Не сейчас, – уклончиво ответил он, отведя взгляд в сторону.
Что и требовалось доказать.
– Чуть позже, но точно отпущу. Веришь? – снова посмотрел. В этот раз с надеждой.
Я замялась. Очень хотелось выкрикнуть «нет!», но вместо этого тихо прошептала:
– Верю.
Хельм удовлетворенно кивнул и поднялся на ноги:
– Вот и славно. А сейчас мне надо уйти, – похоже, он посчитал разговор исчерпанным, – Пойду получу еще один нагоняй за то, что притащил тебя сюда и попробую добиться, чтобы выделили дополнительную комнату. Не скучай, – махнул рукой и бодро направился к двери, и через секунду я снова осталась одна.
Конечно же, я не поверила ни единому слову нахального джинна и при первой же возможности собиралась сбежать. Уж лучше так, чем ждать какого-то призрачного освобождения и надеяться на его порядочность.
Глава 4
– Оклемался? – по-деловому спросил Овеон, когда я пришел в штаб.
Он как раз расставлял на макете долины новые метки. С тех пор, как ведунья начала наводить порядок у Барьера, картина существенно изменилась. Столбы, которые она починила, теперь были отмечены голубыми звездами, часть черных пятен вблизи них безвозвратно исчезла. Когда Ксана вернется, мы попытаемся добрать до остальных деларов и так же накачать их энергией под завязку.
Возможно, тогда ситуация станет исправляться, и Вдовье Озеро, самое большое черное пятно на карте, потеряет свою силу. Семьдесят процентов прорывоов происходит именно возле него. Там грань настолько тонка, что твари раз за разом пробиваются к нам. Сначала вылезает какая-нибудь зараза, которая способна поддерживать разрыв с нашей стороны. Прячется, маскируется так, что не найдешь, и начинает выкачивать остальных.
Как раз отловом такого первопроходца я вчера и занимался. Это оказался прядильщик, при чем не один, а сразу трое. Они притаились на востоке от Вдовьего Озера, распластавшись на дне маленьких луж, и помогали своим сородичам разрывать пространство.
– Да что со мной может случиться, – я равнодушно пожал плечами.
– Порой ты слишком беспечен, – командующий недовольно покачал головой, – в этот раз тебя хорошо приложили. Я думал, тот прядильщик тебе кишки выпустит.
– Я должен был прикрыть ребят.
– Твои ребята – здоровенные бизоны, которые не нуждаются в защите. Они сами должны всегда быть начеку, а не хлопать клювами, и не прятаться за тобой.
– И это мне говорит человек, который в одиночку бросился на целую свару мильганов, лишь бы вывести своих людей из пятна.
Овеон только крякнул. На мои слова ему нечего было возразить.
– Ты не бессмертный, джинн. Когда-нибудь твоя безрассудная отвага закончится плохо.
– Надеюсь, это будет не скоро, – я только ухмыльнулся, чем вызвал очередной недовольный рык командующего, – я еще собираюсь повоевать вдоволь.
– Дождёшься, Хельм. Закреплю тебя за кухней. Навсегда. Будешь котлы натирать, да посуду драить.
– Мне и недели хватит. Или, может, вы передумали? Может, без наказания обойдемся?
– Мечтай больше! Наглец! – Овеон снова одарил меня возмущенным взглядом. – додумался тоже! Притащил свою девку в лагерь.
– Она не моя…
– Не твоя? А чья тогда? Может, для коллективного пользования ее привел?
– Ладно, моя, – пораженчески развел руками, – это вышло случайно. Я проснулся в Кемаре…
– Как тебя туда занесло?
– Не спрашивайте. Не знаю, – усмехнулся я, – честно пытался вспомнить и не смог.
– Допрыгаешься ты у меня, Хельм. Ох и допрыгаешься, – снова крякнул командующий.
– В общем проснулся, осмотрелся, – продолжал я, – и решил на пять минут заскочить в торговый дом. Посмотреть, может что интересное продают.
– И купил девчонку. Молодец.
– Ее между прочем продавали как девочку-драконида.
Тут командующий впервые искренне удивился:
– Драконид? Серьезно? Настоящий?
– Да нет, конечно. Обычный человек. Какие-то забулдыги нашли ее на берегу Лазоревого Озера, ну и решили, что она именно такая. И вместо того, чтобы как полагается, отнести найденыша в приют, они оставили ее себе, чтобы вырастить на продажу.
Овеон брезгливо сморщился.
– Вот твари.
– Я так же подумал. Жалко было девочку, но покупать ее не хотел. Даже собирался уходить, потому что браслеты горели. А потому услышал, как мужики ее обсуждают, ну и в общем…вот…купил.
– Спаситель хренов, – насмешливо хмыкнул он, – уж не тебе прекрасных дам от мужского внимания спасать. Не тебе. Еще не известно, где бы она целее осталась.
– Не смешно, – угрюмо посмотрел на веселящегося Овеона.
– Никто и не смеется, Хельм. О твоих похождениях можно легенды слагать.
– Преувеличиваете. Я скромен, как мальчик из монастыря.
– Это потому, что тебе здесь развернуться негде, – он явно забавлялся, бессовестно пользуясь тем, что старше по званию, и я не могу просто взять и заткнуть его. – Тебя же вообще нельзя с поводка спускать.
– Между прочим, джинны – однолюбы, – напомнил ему прописную истину, – как только появляется та самая, мы забываем обо всем остальном.
– Я угу, и поэтому стараетесь как можно больше девок попортить до того момента, как та самая появится и посадит под замок. Знаю я вас, – он только рукой махнул, а потом вздохнул горестно, – Так что не долго бедной овечке от одиночества страдать.
– Я не трону ее. Никогда. Она такая…такая…
– Особенная? – подсказал командующий.
– Жалкая. И несчастная.
– Надо же, какой. Спасти спас, а утешать не собирается, – Овеон теперь долго не уймется, будет подкалывать при каждом удобном случае, – как хоть зовут бедолагу?
– Киара.
Красивое имя. Мне понравилось. И волосы понравились – рыжие, как хвост лисицы. И глаза тоже красивые – голубые, светлые. Странное сочетание, обычно все рыжие, как ведьмы, зеленоглазые, а у этой не глаза – озера.
…Возможно, Овеон в чем-то и прав.
Я раздраженно снял с карты одно чёрное пятно – эта лужа исчезла, когда прядильщиков на тот свет отправили.
– Вообще-то я по делу пришел. Хочу разрешение получить. На еще одну комнату. Для нее. Вместе нам жить точно не стоит. Неудобно.
– Переживете. Ты ее притащил. Ты ее и устраивай. Лишних комнат в Дестине нет. Все на учете, готовы принять новобранцев. Если хочешь, можешь отвести ее в казармы. Там может найдут лишнюю койку.
Казармы? Э, нет. Такой расклад нам точно не подходит.
– Может есть еще какие-то варианты? – поинтересовался без особой надежды.
– Нет вариантов. Ни единого. На что ты рассчитывал, приводя ее с собой в военный лагерь? На то, что хоромы дадут? Здесь есть место только для тех, кто полезен. Так что увы, – он отказал без малейшего колебания, даже не поморщился, – ты же джинн, придумаешь что-нибудь. А вообще, мне не понятно, почему ты не отпустил сразу после покупки, раз такой добрый?
– Смысла в этом не было. Ей бы даже из города не дали выйти. Родственнички бы снова поймали и по второму кругу продали. Поэтому пришлось взять с собой.
– Ну раз пришлось, то терпи. Сам виноват.
***
– Сам виноват, – бурчал себе под нос, возвращаясь обратно.
Кто же знал-то, что я на самом деле такой жалостливый и не могу пройти мимо сирот и убогих? Хотя, если вспомнить, то я всю жизнь котят всяких из помоек вытаскивал, зверье у браконьеров забирал и выпускал на волю. Но это же не зверье! Это девчонка! Хоть и рыжая, как лиса.
Со зверюшками проще. Накормил, напоил, за ухом почесал, цепь обрубил и все. Они счастливы, я счастлив, и все свободны. И никаких обязательств.
А с рыжей, что делать? Ладно, с пунктом «накормить» я справился. Джинн, как ни как. А дальше что? Ее же так просто не отпустишь. Куда она пойдет? С дорогим родственникам, чтобы еще раз продали? Или развлекать забулдыг в какой-нибудь дыре?
Тут же рыжая перед глазами возникает, и я понимаю, что не хочу для нее такой участи.
Может, у нее еще кто есть? Кто-нибудь не такой мерзкий? Дальние родственники? Снова одернул себя. Ну какие родственники! Ее на берегу нашли, брошенную нерадивой мамашей.
Может, друзья? Ну хоть кто-то должен быть, кому на нее не наплевать?
Я ни черта о ней не знал. Мне не хватало данных чтобы делать выводы и планировать дальнейшие действия.
Похоже, нам надо сесть и обстоятельно поговорить. Обо всем. Обсудить ее положение, дальнейшие перспективы, и не так скомкано, как это произошло утром, а серьезно, по-взрослому. Даже несмотря на то, что она боится меня до одури.
Я прекрасно видел, как рыжую утром перекосило, стоило мне только подняться с кровати. Такое ощущение, что она только и ждала, когда наброшусь, вздрагивала от каждого движения. Я уж не стал лезть к ней с разговорами, с долгими бесполезными объяснениями и прочей чепухой.
Не поверит. Никто бы на ее месте не поверил.
После того, что с ней произошло, будет чудом если она вообще когда-нибудь, кому-нибудь начнет доверять. И уж точно это будет не мужик, который купил ее на невольничьем рынке. По-моему, она даже расстроилась, что я ночью копыта не откинул. Добрая девочка. Хотя, с чего ей, собственно говоря, быть доброй?
– Хельм! – раздался голос Али, когда я уже почти добрался до дома.
Вот только его не хватало!
Сделал вид, что не слышу и припустил быстрее, наивно надеясь скрыться. Вчера ребята смолчали, не до разговоров было, но сегодня точно прицепятся с расспросами, а мне и Овеона с его нравоучениями хватило. Поэтому быстро-быстро, чуть ли не бегом заскочил в дом, залетел вверх по лестнице и ворвался в свою комнату, так, будто за мной черти гнались.
И тут же замер, попав под испуганный взгляд голубых глаз.
Киара как бедная родственница, сидела в уголке и пыталась пальцами причесать непослушные огненные волосы. При моем появлении она вскочила.
– А вот и я! – прозвучало глупо и по нелепому радостно.
Она только моргнула и к стене отступила.
– Как дела? – еще глупее.
Эх, я и молодец! Просто дуб раскудрявый.
Следом за мной, таким бодрым и шумным, в комнату без стука ввалился Али. У нас как-то не принято церемониться. Все свои. Только Киара об этом не знала. Если при моем появлении она всполошилась, то второй джинн ее чуть ли не до обморока довел.
– Здрасте! А я вот знакомиться пришел! Посмотреть, что за сокровище Хельм ото всех прячет.
Приду-у-у-у-урок!
Сокровище что-то пискнуло и, прижав руки к груди, отступило к окну.
– Извини, – буркнул я и за шкирку вытащил из комнаты сопротивляющегося Али.
Тот явно не хотел уходить и горел желанием продолжить общение.
– Да уймись ты! – рявкнул на него так, что стены задрожали.
– Так интересно же!
– Интересно ему! Девчонка и так в полуобморочном состоянии, еще и ты тут со своими интересами. Тебе заняться что ли нечем?
– Нечем.
– Иди за меня на кухню! Меня от повинности избавишь, а заодно и развлечешься.
– Еще чего, – хмыкнул он и, вытянув шею, попытался рассмотреть за моей спиной перепуганную пленницу. – Хорошенькая!
– Отстань ты от нее! – захлопнул дверь, чтобы тот не пялился на Киару.
– Жадный.
– Да при чем тут жадный! Она и так от меня шарахается, а еще ты тут со своими смотринами. Вот когда придет в себя, тогда и познакомитесь!
– Да я от любопытства помру, – приятелю было весело. Он вообще из нашей четверки самый неунывающий. Иногда даже не в меру.
– Давай, до вечера. После того, как меня отпустят с каторги, я вас всех соберу и все вам расскажу, – я справедливо рассудил, что джинны не отстанут от меня. Проще собрать их в одном месте, провести разъяснительную беседу один раз и для всех сразу, – А до этого времени просто не дергайте, ни меня, ни ее. Тем более ее! Понятно?
Али был готов спорить, но под моим свирепым взглядом все-таки заткнулся.
– Вот и славно, иди, – подтолкнул его в сторону лестницы, а сам шагнул к двери, и даже успел ее приоткрыть, – а мне сейчас предстоит серьезный разговор.
– Знаю я твои разговоры, – загоготал Али и вприпрыжку понесся вниз.
Киара все так же стояла у окна и смотрела на меня, как кролик, загнанный в ловушку.