Ключник

– Откуда богатство? – удивился Раевский, забирая у неё сразу пару и откусывая большой кусман.

– Пока ты в ванной отмокал, прогулялась до соседней закусочной, – просветила его девушка. – Хамон жалко, подумала, что ещё денёк могу и рыбу потерпеть. Кроме того, она на удивление вкусная. Интересно, где они дрова берут для коптилен?

– Может, топляк ловят? – пожал плечами Каскад, который пришёл в себя. – Леса-то под водой, может, водолазов отправляют пилить. Дорого вышло?

– Дорого, – подтвердила Белова, – за каждый бутер по пятнашке трудиков, я взяла десять.

– Вот и ответ. Кило варёной рыбы стоит трудик, хоть обожрись, а это уже серьёзная цена. Тут и хлеб этот, кисловатый, и копчение. Ты за эти бутеры две месячные заплаты Пикора выложила. Сомневаюсь, что на нижних вообще что-то такое есть. Он нам двадцать трудиков дал, вся его заначка на чёрный день.

– Хороший мужик, – констатировала очевидное девушка, – без него совсем было бы тяжко.

– Это точно, – Егор доел второй бутер, потом подумал и взял ещё один, к чему экономить?

– Ну что, пойдёмте, – завинчивая крышку фляги, произнёс Раевский. – Чего оттягивать? Перед смертью не надышишься. Хим, не отсвечиваешь, за нами могут наблюдать. Да и не думаю я, что нам что-то грозит. Похоже, ключ не сразу идентифицирует странников, после того, как они попадают в зону его ответственности, может, щупает мозговые волны, но когда распознает, атаки почти сразу прекращаются.

– Каскад, – подойдя и заглянув в глаза, прошептала Лина, – ты береги себя, не охота в этом мирке погибнуть. Хочу на небо посмотреть нормальное, свежий ветер вдохнуть.

Егор только кивнул и, закинув за спину полегчавший рюкзак, вступил на лестницу, ведущую на двадцать восьмой. Сейчас он шёл медленно, не напрягаясь, стараясь сберечь на схватку как можно больше сил. То, что Чужой уже ждёт их, он не сомневался.

На двадцать восьмом напились из фонтанчика, наполнили фляги. Тут снова было много трупов.

– Как эти части ключа работают? Не понимаю, – глядя, как на другой стороне галереи пара безумцев глодают останки, сказала Лина. – Вот смотри, в том мире, где ангел был, люди не сразу с ума сошли, а только через довольно продолжительный кусок времени. Иразиил вроде говорил что-то про два года, а те, кто там, в округе, не жил и недавно под воздействие попал, не спятили, не стали упырями, некоторые, по его словам вроде даже вырвались, единицы, но вырвались. А тут и суток не прошло, все с катушек слетели, не должно ведь так быть?

– Не должно, – согласился Егор, – но есть. Вообще, во всех мирах, где был ключ, всё было по-разному. Думаю, тут всё зависит от силы ключа и накопленной им энергии. Так вроде Финн объяснял.

Егор шагнул на мостик, который вёл на противоположенную от тройки часть башни. Идти было недалеко, всего метров пятьдесят.

– Лин в драку не лезь, во всяком случае, пока не увидишь шанс на атаку. Но лучше бы и не увидела, надеюсь, он ошибётся и подставиться.

– Ты не подставься, – отозвалась девушка, – он гораздо опытнее. А вот и он.

Егор уже и сам видел, как поднялся на ноги сидевший, прислонившись к стенке, мужчина в окровавленной горке, автомата у него не было. Он подошёл к ключу, который висел в самом центре перекрёстка, и уставился на приближающихся Егора и Лину.

– Что за девка? – поинтересовался Чужой, бросив на спутницу Раевского равнодушный взгляд. – Местная?

– Ага, – подтвердил Егор, не собираясь сообщать противнику никакой полезной информации, пусть думает, что ему на неё плевать. – Помогала мне сюда добраться.

– Ну, это нормально, – с издёвкой произнес странник. – Небось обещал ей с собой забрать, миры показать?

– Обещал, – подтвердил Раевский. – И сдержу данное мной слово. Сейчас тебя убью, заберу ключ и уведу её в следующий мир. Может, он будет лучше, чем эти грёбанные башни. – При этом сам Раевский подумал, что его противник либо устал, либо немного туповат, ну как местная может прийти к ключу и башкой не поехать? Хотя, чёрт его знает, может, и вправду ему время нужно.

– А ты мне нравишься, – усмехнулся Чужой, – честный, смелый, наглый и тупой. Ты разве не знаешь, что нельзя проводить разумных через порталы, вселенная, в мудрости своей, не даёт возможности перекидывать местных из мира в мир, она растворяет их в себе.

– Неприятная новость, – делано расстроился Егор и, обернувшись, бросил на Лину виноватый взгляд. – Или ты мне специально гонишь?

– Нет, это правда, – неожиданно разоткровенничался собеседник. – Я в своём втором мире встретил женщину и взял её с собой, и когда я пришёл в себя в новом мире, в моей ладони была зажата только её кисть, а на траве обувь и одежда. Так что, если не желаешь ей смерти, гони её прочь. А теперь вернёмся к нашему делу, я бросил тебе вызов, принимаешь ли ты его, или нет, не важно, всё равно я тебя убью. Так что, назовись, и начнём.

– Я странник Каскад, принимаю вызов странника Чужого и буду биться с ним насмерть. Так пойдёт?

– Отлично, – улыбнулся Чужой. – Немного пафосно, но нам, странникам, кто видит разные эпохи, это простительно. Правил ты наверняка не знаешь, так что вкратце расскажу. Разрешено всё, кроме огнестрела и луков. Ножи, мечи, копья, палки, руки-ноги, когти, зубы… Как только начнётся поединок, нас накроет силовым куполом, из-под него выйдет только один. А вообще, если смерти девчонке не хочешь, гони её прочь, всё равно скоро с катушек съедет, в отличие от нас у неё нет защиты от воздействия вот этой звёздочки, которая может сводить с ума.

– Я останусь посмотреть, – простодушно заявила Лина. – Страсть интересно, как тебя Каскад убивать будет.

– Глупая, – рассмеялся Чужой. – Ну да ладно. Сначала я убью его, затем тебя и уйду в следующий мир.

– Хим, ты здесь? – пока эти двое обменивались любезностями, мысленно поинтересовался Раевский, хотя он ощущал, что его друг, укрывшийся под невидимостью, где-то совсем рядом.

– Да, Егор, я в двух шагах правее тебя. Мы будем биться вместе!

– Не торопись, сначала я попробую справиться с ним сам. Слушай, может, хватит обмениваться колкостями? Вроде мужик ты взрослый, а как пацан повёлся, – глядя на Чужого, который тихонько закипал, выслушивая едкие ответы Лины, прокомментировал их «драчку» Егор, – давай уже начнём.

– Беги, сука, – процедил странник, глядя на Лину, – сейчас я этого разделаю, и твоя очередь настанет, ты будешь страдать.

– Прям реплика опереточного злодея, ты по фильмам угрожать учился, – хмыкнула девушка.

– Бой, – яростно выкрикнул Чужой, и тут же серебристая звёздочка полыхнула и прикрыла перекрёсток полупрозрачным куполом, отрезая Егора от Лины.

Раевский оценил диспозицию, купол был не сказать, что большим, метров двадцать в диаметре, и теперь он с Чужим замерли напротив друг друга, не в силах пошевелиться.

– Бой насмерть, – раздался в его голове призрачный потусторонний голос тумана, – покинет купол только один. Начинайте!

– Хим, – позвал Раевский, но ответа не получил, похоже, его козырного туза из колоды убрали, и он остался со странником один на один.

Ладонь Егора сомкнулась на рукояти кинжала, но его противник оказался быстрее. Он вскинул руку, скрючив пальцы, словно Дарт Вейдер, и Раевского откинуло на купол, приложив об полупрозрачный барьер спиной. При этом он не мог пошевелиться, а давление росло, вжимая его преграду всё сильнее

– И что ты мне сделаешь? – направляясь к нему, рассмеялся Чужой. – Я год прожил в магическом мире и кое-чему научился. Да, мы можем владеть силой, во всяком случае, я. Ну что мне с тобой сделать? Сжечь? Заморозить и расколоть на части? Или раздавить медленно, чтобы кровь из ушей выплескивалась. Как думаешь, что больше понравится твоей девчонке?

Егор ощутил, как потеплела рукоять кинжала, дышать стало легче, ноги снова почувствовали под собой пол.

– Ну, шепни мне, – приблизив лицо почти вплотную глумливо, спросил Чужой, – что мне с тобой сделать?

– Заткнуться, – прошептал Раевский и впечатал без замаха лбом в переносицу врага.

– Сука, – зашипел странник, отшатнувшись. По его подбородку побежал поток крови, который быстро заливал анорак на груди, Чужой потерял контроль над своей силой.

Этого оказалось достаточно, поглотитель покинул ножны, взмах, быстрый удар снизу вверх, но падла снова отшатнулась, выставив в защиту руку. Егор зацепил её, но только самым кончиком, располосовав рукав и слегка порезав плоть. Он рванулся вперёд, чтобы добить, но противник уже пришёл в себя. Не обращая внимания на текущую кровь, он снова махнул правой рукой, и что-то невидимое сбило Егора с ног. Он отлетел обратно на полупрозрачную стену, и единственное, что смог сделать, пригнуть голову, чтобы не приложиться о барьер затылком. Всё приняла на себя спина, тело прострелила боль, но он, стараясь не обращать на неё внимания, крутанулся, уходя в сторону. Следом за кинетическим ударом последовала самая настоящая струя пламени, не хуже, чем из ранцевого огнемёта. Она ударила в то место, где только что стоял Егор, и разошлась в стороны, как круги на воде. Волосы затрещали, лицо опалило волной жара. «Хана бровям», – проскользнула в мозгу шальная мысль. Раевский отскочил назад, запоздало прикрыв лицо рукой, и тут же словил ногой в живот, а в левой руке противника, словно по волшебству, появился не слишком большой нож, обычный складень, с лезвием не больше десяти двенадцати сантиметров. Егор снова отлетел назад, спасли рефлексы и каскадёрское прошлое. Удар был хоть и сильный, но пресс не пробил, только опрокинул на спину. И тут Чужому не повезло, за спиной не было барьера, и Егор ушёл в кувырок назад и вскочил на ноги, не дав тому воспользоваться успехами.

Огонь уже исчез, двое мужчин с холодняком в руках замерли в трёх метрах друг от друга.

– Ты что-то про мороз говорил? – с усмешкой поинтересовался Раевский, перехватывая кинжал обратным хватом. – Огонь был, давление было, давай льдом, а?

Он специально провоцировал Чужого, ему нужно было знать – все силы он потратил, или ещё что осталось.

Странник скрипнул зубами и снова вскинул правую руку, искривив пальцы, но уже иначе. И Егор был к этому готов, он держал взглядом точку, находящуюся справа и чуть позади.

– Перенос, – отдал он кинжалу приказ.

Три метра, конечно, далековато, он давно не пользовался этой способностью, не тренировал её, хотя время было, но уж больно напряжёнными выходили тренировки, и морально, и физически. Рывок вперёд, стремительное перемещение, но при этом его всё же зацепило заклятием, поскольку осыпало морозом, словно его ненадолго заперли в холодильник, ну или зимой вышел на балкон в трусах покурить. В висках заломило, в глазах снова потемнело. Рывок на три метра – серьёзная дистанция, и без последствий не обошлось. Но сейчас это было не важно, хотя тело стало повиноваться хуже. Егор ударил с разворота вслепую. Попал, кинжал легко вошёл в тело, пробивая анорак. Но, видимо, в последний момент Чужой сдвинулся, и вместо позвоночника или лопатки Егор пробил плечо, хорошо пробил, насквозь, но не смертельно. Хотя, если при этом поглотитель зацепит его душу, то всё выйдет, двадцать секунд – и горстка тлена. Не вышло. Для того, чтобы кинжалом была поглощена душа, нужна смертельная или очень тяжёлая рана. Егор знатно пырнул Чужого, всадив клинок по самую рукоять, но тот душу не зацепил.

Противник, вскрикнув от боли, рванулся вперёд, снимая себя с клинка. Егор замешкался, всё же короткий телепорт и зацепившее его заклинание сильно снизили его скорость и реакцию. Когда он развернулся, Чужой был уже в трёх метрах от него. Раевский хотел метнуть клинок, но не успел, нечто серебристое, похожее на серп, только полупрозрачный, просвистело в воздухе, и срезало ему правую руку чуть ниже локтя. Он даже не успел закричать, поскольку следом последовала волна пламени, она ударила его в живот и опалила лицо. Затем после недолгого сопротивления вспыхнул комбинезон. Да, он был сделан в далёком будущем и, наверное, должен был неплохо сопротивляться пламени, но против магического огня не устоял.

Егор рухнул на пол, обезумев от боли, и принялся кататься, но вдруг огонь пропал, а вот боль осталась. Он лежал на спине, скрипя зубами, и видел только серебристый купол, а ещё мутный силуэт Лины, которая, прильнув к барьеру, следила за поединком. Он не разглядеть её лица, но сейчас на нём наверняка было отчаяние.

– Я тебя так просто не убью, – с ненавистью процедил Чужой, склоняясь над Раевским, – не жди лёгкой смерти. Сначала я сожгу до костей твои ступни, но ты не надейся отрубиться. Арсенал заклятий у меня очень невелик, ты почти всё видел, но есть парочка, которые небоевые. Первое – это подлечить себя, второе – придать бодрости, я его называю адреналин. Так вот, думаю, его будет достаточно, чтобы ты не потерял сознание, а сходил с ума от боли. Посмотрим, сколько ты сможешь выдержать.

Егор потянулся левой рукой к энергетическому пистолету, обжигающая боль, терзающая мозг, не давала сделать это быстро, как требовалось, поэтому противник просто наступил на кисть своим ботинком, после чего избавил его от обоих стволов, зашвырнув их куда подальше.

– Не, – наигранно покачал оттопыренным указательным пальцем Чужой, – твой бой закончен, но путь ещё нет. И прежде, чем умрёшь, ты будешь страдать. И она будет страдать, смотри, как преданно она ждёт, что вот сейчас ты вскочишь и убьёшь злодея.

Сознание Раевского от нового приступа боли ринулось в спасительную тьму, да не тут-то было.

– Куда? – услышал он крик Чужого, словно через вату в ушах. – Стоять!

А потом его так взбодрило, что боль даже на пару секунд отступила, хотелось вскочить и дать уроду в морду, он даже рванулся, но тот предусмотрительно поставил ему ногу на грудь.

– Вернулся? – с издёвкой произнёс Чужой, стаскивая с него ботинки. – Это хорошо, сейчас начнём общение.

Пламя не такое сильное, как в первые разы, опалило ступни. Егор заорал, поскольку сдержать крик не было ни единого шанса. Именно в этот момент он увидел какое-то вертикальное узкое чёрное пятно, появившееся в одном из коридоров почти рядом с куполом. Оно медленно разрасталось. Чужой стоял спиной и не видел ничего, кроме страданий своей жертвы. Чем-то это напоминало разрыв, из которого тогда явились бесы. Вот что-то большое, не меньше двух с лишним метров, шагнуло к барьеру, и тот внезапно лопнул, словно мыльный пузырь. Плоская вытянутая к затылку голова, тонкая щель вместо рта, алые горящие адским огнём глаза, небольшие, торчащие к верху изогнутые рога, чёрная кожа, хотя и не кожа, сама тьма, очертания человеческие, но скрыты, под покровом тьмы, а за спиной плащ извечной ночи.

Чужой обернулся. Он был быстр, и с реакцией порядок. Его рука, видимо, пришла в норму после удара Раевского, поскольку повиновалась, словно и не было этой раны. Струя пламени ударила в фигуру, и чернота, которая была этому существу вместо одежды, поглотила её, словно и не было. Рогатый же махнул рукой, и Чужой взмыв воздух, пролетел пару метров и рухнул на пол, а Егора проволокло куда-то в сторону центра перекрёстка. Он оказался всего в полуметре от ключа, который снова сиял, как ни в чём не бывало.

Чужой оклемался от полета довольно быстро, он приземлился рядом с энергетическим пистолетом. Схватив оружие, он трижды нажал на спуск, и алые росчерки ударили Рогатого, который, по ходу дела, являлся демоном, в грудь. И тьма спасовала, она расступилась, и Раевский смог увидеть чёрное, дряблое, измождённое тело. Вот только на боевых способностях рогатого это никак не сказалось. Он взревел, и это был вопль не боли, а ярости, демон пребывал в состоянии бешенства, то ли от того, что его зацепили, то ли от того, что вообще оказали сопротивление. Чёрный рванул вперёд с невероятной скоростью, а Чужой, поняв, что ловить нечего, понёсся вглубь башни, в надежде оторваться. Они оба забыли про Раевского и его спутников.

– Лина, Хим, ко мне, – прохрипел Егор, стараясь, чтобы его услышали, одновременно протягивая вверх уцелевшую левую руку и стараясь дотянуться до серебряной звездочки. – Попробуем уйти.

Лина оказалась рядом с ним, она сжимала в руке меч, её лицо было опухшим от слёз, такое ощущение, что она ревела несколько часов подряд, а не пару минут. Хим подоспел чуть позже, друг верно понял, куда дело движется, что Раевский хочет свалить, пока есть шанс, и прихватил по дороге отрезанную руку, всё ещё сжимающую кинжал, и тут же начал перекидываться в крысу.

Егор на это внимания не обратил, он, наконец, дотянулся до ключа, и тот засиял в его кулаке и как-то очень быстро вошёл в его руку, закололо левое запястье, но сейчас смотреть, сколько дали, было ни к чему. Сейчас нужно ноги унести, вернее то, что от них осталось, сжечь этот урод их не успел, но опалил до почерневшей кожи. Егор очень надеялся, что клякса не заставит себя ждать, и подлатает его. Странник-калека – это приговор.

– Лина, подними меня, – прохрипел он.

– Как же так, Каскад? Как же дальше-то? – причитая сквозь всхлипы, произнесла девушка, и на её лице отразилась жалость.

Лина нагнулась, и на удивление легко поставила Раевского на ноги. В принципе, оно и понятно, у неё в левой руке был клинок, созданный ангелом, а уж силушки он прибавлял девушке знатно. Вспышка боли прострелила Егора от сожжённых ног до мозга, он заскрипел зубами, кроша их, но всё же устоял.

– Вот так, – произнёс он с трудом, – так бывает, прорвёмся.

Егор ухватил свою отрезанную руку и приобнял Лину за талию. Только бы успеть, из-за изгиба коридора полыхнула вспышка пламени, похоже, Чужой был ещё жив и огрызался.

Клякса, словно из жалости, появилась прямо в ногах Егора. Она росла быстро, словно в этот раз вселенная торопилась, предоставляя им возможность спастись. Вот она достигла метров двух в диаметре, оставалось только упасть.

– Хим, хватайся за что-нибудь, – скомандовал Раевский.

Крыс прыгнул, и девушка с легкостью подхватила тяжелого зверя левой рукой, и прижала его к своему боку.

– Лин, клякса прямо перед нами, – стараясь удержать уплывающее сознание, прошипел сквозь обломки зубов Каскад, – просто падаем вперёд, и сам качнулся, увлекая за собой девушку.

Краем глаза он увидел летящего в сантиметрах в двадцати от пола демона, но ему было слишком далеко. Он взревел, это был вопль разочарования. Рогатый вытянул свою когтистую лапу, но в этот момент они втроем рухнули в кляксу, и если какое заклинание он в них и швырнул, то оно либо не успело, либо пролетело мимо.

А потом вокруг Егора сомкнулась тьма, такая лёгкая, приятная, она окутала Раевского, он словно оказался на пуховой перине. Боль ушла, здесь её просто не существовало, осталась только темнота.

****

Лина пришла в себя на берегу реки, её ноги оказались наполовину в воде, ботинки промокли насквозь. Лежать было неудобно, поскольку под спиной оказался рюкзак, голова раскалывалась. Девушка с трудом села и завертела головой, ища своего спутника. Но она была тут одна, вернее почти одна, рядом с тоской на морде лежал огромный чёрный лохматый пес.

– Хим, куда ушёл Егор? – обратилась она к химерику. – Где он?

Пёс нехотя поднял голову и тоскливо, но негромко завыл. В груди Лины всё оборвалось, она как-то сразу поняла, что Егор не вышел из кляксы, он остался где-то там, во тьме, или его вообще уволокло в другой мир, разделив их.

– Не может быть, – прошептала она.

Он ведь говорил, что их не может разлучить, что её будет тянуть к нему, но она ничего подобного не ощущала, она не чувствовала этого контакта. Первая слезинка скатилась по щеке, затем ещё одна, и ещё. А спустя мгновение девушка ревела в голос. Она даже не знала, почему плакала, то ли от того, что оказалась одна в новом мире, ведь всё всегда решал её спутник, и не было такой проблемы, которая бы ему не далась, то ли от того, что он неизвестно где, и жив ли вообще. Когда она к нему подбежала, он выглядел жутко, некоторые участки кожи почернели, мясо прожжено вглубь на полсантиметра, лицо было багровым и покрытым волдырями. Неужели он не выжил, и его прибрала тьма? Но ведь тогда и она должна была умереть. А если не должна? Она ведь не слышала тумана, все только со слов Раевского. Может, он обманул её? Слезы от этих мыслей сами собой высохли, и Белову захлестнул гнев, но он быстро улёгся, не исчез, а затаился где-то на задворках сознания.

– Да плевать, – произнесла она громко. – Даже, если обманул, теперь-то что? Как дальше-то жить?

Хим предупреждающе заворчал. Лина вытерла слезы и посмотрела на другой берег реки, она была не широка, метров сто, хотя, наверное, меньше. Там появился всадник, потом ещё один и ещё. У некоторых в руках были луки, у других копья и мечи. Они заметили её сразу, она сидела на открытом месте, на небольшом пляже, за спиной крутой берег, высотой метров пять. Пару секунд ничего не происходило, а затем один из всадников вскинул лук, оттянул тетиву к носу и послал стрелу прямо в неё.

– Ой, мама, – только и успела сказать Лина.