Чёрная книга Мельника

Губы Джесс брезгливо поджались, она набрала виски в рот и поболтала, выжигая неприятный привкус. Ее качнуло, и она уперлась рукой в холодный камень. Море, чайка, линия горизонта медленно поворачивались вокруг невидимой оси, оставаясь на месте, все плыло куда-то в долгожданное забытье, но никак не могло доплыть; круглая макушка валуна перед ней задвоилась, а чайка нет, шум в ушах смешался с шелестом волн.

Джесс поняла, что еще пара глотков, и она просто уснет тут, на камне. Она без сожаления бросила недопитую бутылку в птицу – вольную, красивую, незапачканную. Руки слушались плохо, и бутылка с плеском ушла в воду в паре ярдов от камня. С возмущенным криком чайка забила крыльями и ушла в сереющее небо.

– Ну и катись к дьяволу! – крикнула ей Джесс.

В голове немного прояснилось, и двоиться в глазах перестало. Она навалилась на колени, держась за выступ, чтоб не упасть, и расшнуровала ботинки. Не глядя бросила их за спину. Стянула шерстяные носки и отправила их следом, пошевелила затекшими пальцами. Камень остудил ступни, морской воздух наполнил легкие, и Джесс подумала, что очень не хочет отсюда уходить, а потом сразу поняла еще одну вещь: совсем скоро она замерзнет, закутается в свои тряпки и вернется в вонючую комнатушку над вонючим баром лежать под вонючими мужчинами до тех пор, пока не окажется на улице, если боль не добьёт её раньше.

Дрожащими от нетерпения и холода пальцами Джесс расстегнула обшитые тканью пуговицы платья и брезгливо сбросила его. Скинула следом ночную сорочку. Морской ветер остудил ее жар. Под ногами, в прозрачной воде махали ей гибкими руками водоросли.

Она заколебалась на самом краю грани между возможностью жить и нежеланием возвращаться. Ещё немного и малодушие бросит её обратно, в пропитанную чужим и своим потом кровать. Джесс села на камень и, зажав нос, скользнула вниз. Первый жгучий холод стал освежающей прохладой, под успокаивающее бормотание океана в ушах, Джесс нашарила на дне увесистый булыжник и решительно пошла вперед.

Она шагала по океанскому дну, вода бесстрастно, как гробовщик, омывала кожу, охлаждала горящее лоно, гасила боль. Ей казалось, что шлейф собранной за всю жизнь грязи бесследно растворяется за ее спиной. Не сразу она решилась открыть глаза и не сразу поняла, что они уже открыты. Она привыкла к темноте одновременно с тем, как кончился воздух.

Впереди сгустилась тьма – Джесс догадалась, что это скала, на которой сидела чайка. У левого её края возникло светлое пятно. Резь в груди стала невыносимой, Джесс крепче сжала пальцами острые каменные грани, но открыть рот и вдохнуть воду пока не решалась. В схлопнувшихся легких разгорелся пожар, и вот уже целый хоровод светлых пятен кружится в ее глазах, а по центру одно, и оно увеличивалось, приближалось, вытягивалось и снова округлялось.

Джесс упрямо сделала еще один шаг, руки ослабли, камень выпал. Последняя мысль, последнее воспоминание сгорело в измученном удушьем мозгу. Джесс оттолкнулась от дна, и прямо перед ней возникло призрачное лицо – несомненно мужское, молодое, похожее на маску с клоунски растянутыми до ушей тонкими губами.

От испуга Джесс закричала, совершенно забыв, где находится, вместо воздуха в сжавшиеся легкие хлынула океанская вода. Крепкая рука подхватила ее под грудь, твердое мужское тело прижалось к ее спине, она чувствовала, как двигаются тугие мышцы под кожей.

Незнакомец одним рывком вынес ее на поверхность. Шум волн, крики чаек, скрип такелажа в порту оглушили Джесс, она закашлялась, выплевывая воду, стараясь вдохнуть между льющимися с волос потоками. Она снова дышала. Эйфорию от внезапного спасения еще не погасило разочарование неудавшегося побега. Она завертела головой, пытаясь рассмотреть своего спасителя, но тот крепко прижимал ее к себе.

Примечания