Арин и к мафии-то присоединилась как раз из-за этого "дела", потому что ни правительство, ни полиция не видели в нём проблемы, желая оставлять всё как есть.
И даже находясь в полиции шпионом, Арин никак не могла понять, это потому что местные "справедливые мира сего" глупые или их когда-то крупно подкупили.
В любом случае она пообещала себе, что будет находиться на стороне справедливости. В данной ситуации "справедливостью" выступала Снежная Стая. В полиции же Арин создавалв её иллюзию, разыгрывая из себя рядовую в форме.
И копала, копала всё что можно и нельзя для спасения жизней.
Неважно, какой ценой ей всё это достанется, она легко сможет отдать жизнь ради других.
Ноутбук захлопывается и отправляется в сумку. Картонный стаканчик из-под кофе летит в урну, попадая точно в цель.
Ах да, ей всё ещё было стыдно за сегодняшний удар по лицу. Нужно будет найти того парня и еще раз извиниться.
В тот момент она просто испугалась за Дженни, у которой врагов, что звёзд на небе. А люди – они все хрупкие и беззащитные. Особенно когда опутаны нитями страха.
Акт VII. Белый Волк, живущий взаймы. Белый кролик, оберегающий его жизнь
"Пожалуйста…"
***
Лайт Винтер.
Без вздоха на него не взлянешь. У кого-то это вздох восхищения, у кого-то раздражения. Кто-то даже вздыхает сочувственно. Но таких совсем уж единицы.
Самому же Лайту любое из этих проявлений эмоций со стороны не было интересно. Пришел в Снежную Стаю он только для достижения собственных целей. Ради этого он был готов отдать не только свою жизнь, но и жизни всех, кого потребуется и кто случайно попадёт под шальную пулю.
Настолько он зациклился.
Настолько ему было больно.
Сколько Лайт себя помнил, он никогда не был прилежным мальчиком. Но после пропажи отца совсем сорвался.
Теперь на его руках кровь десятков убитых по приказу и не только. Даже сейчас, стоя под мутным светом, Лайт видел её невидимые следы на ладонях. И не то чтобы от этого на душе всё было ровно.
Было полгода назад. И месяц назад тоже.
А вот сегодня уже нет.
В зеркале отражался пластырь на щеке. Пальцы осторожно коснулись его. И отдернулись.
Больно. Но отрезвляет.
Устало трутся глаза. И вниз по стенке на пол.
Плитка вытягивает из тела тепло. Минус тридцать два на душе поднимаются до минус тридцати одного.
"Дальше носа Лайта – его отражение в зеркале. Потому его заботит только он сам."
Хочет ли он… быть таким человеком?
– Иди к чёрту, Дженни. Иди к чёрту…
***
Возможно, Лайт Винтер не такой уж и Дьявол, как считали многие. И как думал он сам.
***
Пистолет летит в ящик. Гремит его внутренностями – в ящике инструменты.
Наверное Сону нужно быть нежнее. С инструментами.
Щелкает кнопка, загорается свет лампы в самом уголочке стола.
Поверхность его усыпана листами с расчетами, простынями чертежей, цветными мелками, мелкими деталями и ещё не весть чем.
Ореол света выхватывает доску на стене – на ней ещё один чертёж, который столько раз стирался и рисовался заново, что в какой-то момент Сону перестал считать.
Однако здесь же, на столе, лежит то самое изобретение, которое он так старательно собирал и продолжает дорабатывать по сей день – умные очки.
Ей богу, вертолёт с нуля смастерить легче, чем отладить эту хрупкую вещицу. Но Сону любил изобретать новое и, пусть пришёл эту в стезю сравнительно недавно, делал огромные успехи.
Будь его воля, он бы окончательно выбросил пистолет и остался в подвальной мастерской до конца дней своих.
Но в Снежной Стае был Лайт Винтер, которого все ненавидели. Сону же не то чтобы любил его, скорее, хотел быть рядом столько, сколько получится.
Чтобы если вдруг этому парню понадобилась рука, за которую можно ухватиться, он смог протянуть ему эту руку.
***
Фриз тонет в чернильной темноте.
Может быть, где-то в её глубине и живут монстры, но Рикки Браун знала – люди куда страшнее.
Потому ей было даже любопытно поискать в ней какого-нибудь демона, чтобы убедиться – сладить с ним проще, чем с Лайтом Винтером.
"Проблемный ребенок". "Головная боль". Как только Рикки его ни называла.
И пусть с Лайтом не ладила не только она, всё равно сложно было не принимать это на свой счёт как прокол.
Потому что с Лайтом Винтером ее репутация той, кто может найти язык с любым человеком, покрывалась тонкой сеткой трещин.
И это было плохо. Потому что даже одна чёрная ворона в белой стае могла принести неприятности.
В этой непростой ситуации Рикки больше всего переживает за одного конкретного человека – ее душу и сердце, заключённые в чужом теле.
Того, кто смог подарить ей множество новых шансов и дарил подобные возможности многим другим.
