Четвёртое измерение

– Сверху только роботы Центрового могут находиться. Общественный транспорт запрещён. Только ездовые и вьючные животные или самокаты. Кучность населения слишком высокая. Под землёй можно перемещаться на транспорте, но туда тебе пока нельзя.

– Мы не можем взять лошадь или самокат?

Он не ответил. Да и вопрос был глупый. У неё что, деньги есть? Или он обязан обеспечивать ей комфорт?

Допив, она бросила стакан на землю и наблюдала с интересом, как тот пропадает.

Линда сверлила собирателя взглядом, боясь задать очередной навязчивый вопрос, потому что хоть и, как известно, «за спрос не бьют в нос», но вопросов было много, и вдруг эта поговорка здесь не работает?

– Не могу понять всё же, – с опаской начала она, боясь получить в нос, – всегда думала, что инопланетяне – это всякие разные странные существа, бесформенные там, с щупальцами может, или летающие, и на планетах у них всякие диковинные строения, не похожие на наши. А в итоге здесь просто целая куча людей. Как же так?

– Где-то, в каких-то мирах, может, и такие есть, бесформенные. Здесь, в этой части Вселенной цивилизация человеческая. Тебе сложно понять цикличность и… – он запнулся, – «не прямолинейность» событий во Вселенной, у вас даже терминологии соответствующей не нахожу в словаре, хм… словарь тоже трёхмерный. В общем, если по-простому, то, что ты видишь – это не первый виток эволюции и истории Вселенной, это цикл. А люди обладают большой приспособляемостью к изменяющимся условиям внешней среды, потому их популяции доминируют с момента появления. Разность биологических видов, которые ты наблюдаешь здесь, обусловлена мутациями генома под влиянием среды обитания, то есть различных планет и их солнц. Как-то так. Доступно объяснил?

– Д-да…

– Может ты теперь помолчишь?

Минут через десять она ощутила бешеный выброс адреналина и прилив сил. Теперь они значительно ускорились, так, как было нужно ему, до очень быстрого шага.

Пролетали врата за вратами. Каждые два-три часа пути они немного отдыхали, точнее Линда. Она даже пыталась урывками рассматривать город и горожан, но всё её тело сосредоточено было только на движении и его темпе. А собиратель, кажется, вообще не собирался уставать, очевидно, ему данная сумасшедшая гонка была сродни простой прогулки. Поэтому он и не хотел брать ни лошадь, ни ламу, ни самокат. Похоже, что он миллион лет ходит ногами и может пройти ещё столько же, наслаждаясь видами города.

– Сколько всего врат? – спросила она, запыхавшись, на очередном привале.

– Семьсот двадцать три. Но в новые редко переселяют. Там миры ещё не до конца колонизированы.

– Ого, так много!

– Так мало. В триллионе галактик триллиарды планетных систем. Женщина, ты можешь помолчать? Твой последний вопрос был ещё на тракте, насколько я помню.

– Извини…те….

Она никак не решалась перейти на «ты».

В районе сороковых врат они сделали полноценный привал. Волшебное «зелье энергии» полностью улетучилось, потому собиратель нашёл никем пока не занятый свободный уголок между нависающими друг над дружкой крышами домов, используя для этого электронное устройство, которое снял со своего многофункционального широкого пояса. Может быть, даже местный навигатор. Она никогда не видела таких устройств.

Брошенный матрац надулся и упёрся в стены двух домов, образовав подобие весёлой улыбки. Линда завалилась сверху и вырубилась ещё до того, как мужчина успел снять с её рук браслеты.

– Вик! Это ты?

– Я. Мы тут тебя ищем, а ты где валяешься? В какой-то дыре. Вылезай оттуда.

– Да я не могу, я застряла.

– Это всё потому, что кто-то сильно много ест! – рассмеялся Вик.

– Не смешно, я не могу вылезти, застряла и всё, – расплакалась она.

– Ладно, не кипишуй, что-нибудь придумаем. Эй, народ, сюда давайте, я, кажется, нашёл нашу пропажу.

Тут Линда увидела, что к ней, застрявшей наполовину в проходе, как Винни-Пух в норе у Кролика, идёт целая толпа разношёрстных людей: с бусами, с перьями, профессор кафедры палеонтологии с черепом динозавра на голове. Встав вокруг неё, торчащей наполовину из переходника, они принялись обсуждать ситуацию.

– Предлагаю взять и обрубить! – заявил профессор. – Нечего тут мелочиться!

– Но-но, – возмутился Вик, – так нельзя, надо по-человечески всё решать. Это, всё-таки, наша бывшая коллега. Кстати анекдот: «Алчные рыбаки на похоронах коллеги умудрились ещё и червей накопать!».

– По-человечески решается на Земле, а не неизвестно где! Нечего научному сотруднику уважаемого НИИ торчать наполовину на Земле и наполовину на какой-нибудь Луне! Где мой топор! – ему внезапно передали из толпы топор. Передавший походил на пирата, в красном платке и жёлто-зелёных сапогах.

– Э-э-эй, – завопила Линда, – стойте, прекратите, я не виновата! Не виновата! Не виновата!…

Её трясли за плечо. Вырвавшись из тяжёлого сна, она села, потерев глаза, осмотрелась – вокруг вроде бы вечерело.

– Разоспалась ты, да и сны у тебя какие-то неприятные, я не стал досматривать финал и решил разбудить, пока тебя там не убили.

Она уже не удивлялась таким заявлениям.

– А почему ещё не утро? Ночь уже была? Я не поняла…

– Здесь время, очевидно, непривычное тебе. День длинным получается из-за своеобразного наклона планеты к солнцу, и он ещё не закончился. Ешь, и пойдём. Я уже, дорогая моя, устал с тобой нянчиться. Первый раз такой сложный объект мне попадается.

Их временное убежище между домами как раз располагалось прямо напротив сороковых врат. У Линды выдалось несколько свободных минут понаблюдать за процессом: людей выводили на помост, на ногу или на одежду каждому цепляли табличку с номером. Внизу начиналось движение: одни кричали и вскидывали руки, по-разному загибая пальцы – это, наверно, продавцы. В толпе им неудовлетворительно отвечали и спорили – это, наверно, покупатели. Галдёж перерастал в перепалки, иногда с драками. В итоге продавец соглашался на сумму, и товар уходил к покупателю. Человека с помоста снимали и уводили куда-то под лестницу, затем всё повторялось.

– А куда их уводят?

– Увидишь. Вставай, – не дал он долго рассиживаться.

– А кто покупатели?

Нет ответа.

– А Ваше имя можно узнать? Всё равно уже конец, – бомбила она вопросами.

– Нет у меня имени. Я рождён для работы и делаю её всю свою жизнь, имя мне не нужно. Можешь запомнить меня как Харон-2059, это мой идентификационный код на Фее. Если тебе это так важно.

– А меня – Линда. Можно просто Лин…

Кажется, ему это было неинтересно. Пришлось вставать и идти.

– Можешь прикрыться моим идентификационным кодом, если попадёшь в плохую ситуацию. Разрешаю. Но не наглей.

Линда едва понимала ценность этого подарка.

Бешеная гонка продолжилась. Вечерело медленно, а ночь, похоже, вообще не собиралась наступать. Мимо пролетали врата за вратами, сороковые сменились пятидесятыми. Чем дальше они уходили вглубь города, тем относительно меньше становилось народа. Ну, совсем относительно.

В разных районах имелась и разнообразная архитектура зданий. Было заметно, что попытки придерживаться какой-то одной линии строительства всё-таки предпринимались, хотя и в целом безуспешно. Линда урывками успевала осматривать строения: некоторые здания казались ей совершенно обыденными – каменные или кирпичные, с прямоугольными окнами и вроде бы шиферными крышами, и тут же рядом громоздились полностью стеклянные небоскрёбы, в виде башен, переливающиеся диодной подсветкой с движущимися вокруг балконами, которые подплывали к магазинам и увеселительным заведениям, висящим между башнями. А рядом с небоскрёбами тут же ютилась группа глиняных домиков и сараев, на соломенных крышах которых гнездились жирные утки, а может, это такие у них куры. Всё было вперемешку.

Пятьдесят восьмые врата были полупустыми. На помосте находилось всего два грустных человека, а покупателей и вовсе мало, и все низкорослые, в шкурах с ног до головы и в броне. Рядом с помостом свернувшись клубочками спали упряжные собаки, а позади них застыли в ожидании большие расписные сани. Толщина собачьего меха говорила о том, что живут они в очень непростых погодных условиях.

– Ты спрашивала, кто такие вьюжане, – он махнул головой в их сторону. – Повезло, что тебе не туда. Минус одна единица бы при выборе и всё… Всё зависит от чисел в этом мире. На Вьюге морозы постоянно, в любое время года. – Он сбросил полностью бешеный темп до обычного шага. – И войны за пищевые ресурсы. Тепло выделяется только от ядра планеты, потому вся жизнь проходит в пещерах… Солнце далеко слишком, не греет толком; снаружи постоянная зима, но зато неплохо выстроены подземные города. Развлечений опять же много, но на любителя. Жить тяжело там, редко кто справляется из не местных. Один раз я там собирал, но материал не дожил до города. Больше стараюсь туда не заглядывать.

– Я хочу домой! – неожиданно взвыла она. Это копилось у неё внутри целый день, и, наконец, вырвалось из-за кулис на сцену: – я хочу домо-о-о-ой!

Она зарыдала, сев на корточки, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом. Окружающие посматривали на неё безучастно, как на кусок бревна. Здесь у каждого свои проблемы, как и в любом огромном городе, и счёта этим проблемам нет.

На сцену, как чёрт из табакерки, внезапно следом вырвался приступ агрессии. Она вскочила, и ринулась было в атаку в попытке схватить собирателя за грудки, крича ему в лицо «за что?», но он снова предупредил её действие, обхватив молниеносно со спины в зацеп, прижав руки к телу. Линда плакала и вырывалась, пока не устала. Он медленно ослабил хватку, потом отпустил. Она снова села на корточки, сотрясаемая рыданиями.

Собиратель смотрел на неё сверху вниз, но не стал ни успокаивать, ни, тем более ругать. Просто ждал, когда она выплачется. Он полагал это гормональным сбоем после пребывания на малопригодной для жизни Старой Мачехе. Организм, возможно, ещё не до конца отошёл от той переделки.

– Держи, – сказал он вдруг.

Она подняла зарёванные глаза и увидела, что он протягивает – её драгоценный камень-нуклеус с Земли.

– Не теряй. Может когда-нибудь и сможешь вернуться, если будешь умной и сильной. А не ноющей тряпкой как сейчас. Но и не отсюда. С Феи таких путей нет, это во-первых, а во-вторых – я потратил на тебя уйму времени и оно должно быть мне компенсировано. Ничего личного, просто работа.

Линда взяла камень и прижала его к себе как-то по-детски, всё ещё всхлипывая: а ведь она думала, что потеряла его ещё в лесу.

Вытерев слёзы, избавившись от скопившейся агрессии, она медленно поднялась. Всё-таки он дал ей призрачную надежду – это уже хоть что-то. Лучше, чем совсем ничего. Ложную или нет – не важно. Более того, она прекрасно понимала, сколько раз он уже её спас. Без робота, который нашёл её, плёлся следом и вызвал собирателя нескончаемыми сигналами, без заботы, питания и защиты она бы давно погибла на Старой Мачехе от голода или отравившись синюшными растениями. И даже если бы она и нашла этот переходник сама каким-то чудом, что стало бы с ней на Фее? Она бы не дошла живой до города никогда, а если бы и дошла, то, что дальше? Никаких адекватных вариантов в упор не виделось.

И вообще, разве собиратель виноват в том, что она сунула руки, куда не следует?

«Логично».

Далее они уже прогуливались небыстрым шагом. Спешить-то было некуда. Следующие врата – её.

Ну, и вот же они, посмотрите – пятьдесят девятые. В отличие от многих других – нарядные, оббитые раздувающейся в паруса от порывов ветра тканью, а на помосте даже имелись вазоны с белыми и голубыми цветами. Как будто это не торговая площадка, а сцена большого театра. В сгущающихся сумерках Линда внимательно изучала собравшихся у помоста, гадая. Она уже сообразила, что будет дальше.

Народ там стоял разномастный: видела она и двух знатных королевских особ со своими свитами, лошади которых были накрыты явно дорогими попонами и рассёдланы. Особы косились друг на друга недобрыми взглядами, а иногда даже перекидывались меткими острыми словечками. Враждующие кланы, возможно. Также имелись богато разодетые купцы с прислугой, были и рабочие люди, вероятно дровосеки или охотники. В толпе также присутствовали и другие собиратели: они выделялись из пёстрой толпы тем, что не выделялись. Ни цветом одежды, ни поведением, ничем, и лица старались скрыть капюшонами. Она насчитала трёх. Все покупатели толпились у помоста, оживлённо шли торги.

Собиратель подошёл с обратной стороны всей этой «концертной сцены», где стояла очередная уже знакомая металлическая рамка, аналогичная рамке на входе в город, но поменьше, и нажал на сенсорную панель.

Рамка загудела, выйдя из спящего режима.

– ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПРИВОДА, – известил механизм металлическим голосом.

Линда вздрогнула. Понуро смотрела она на носки своих мокасин, всё решалось при ней и без неё.

– Переселение, прямой торг, – спокойно сказал он.

Машина просчитывала, перебирая миллионы файлов в электронном мозгу.

– ПЕРЕСЕЛЕНИЕ – УСТАНОВЛЕНО. ПРЯМОЙ ТОРГ – УСТАНОВЛЕНО. ВЫБЕРИТЕ НОМЕР.

Высветилось голографическое меню, пролистав которое с конца в воздухе круча пальцами, он нашёл файл Линды. Выбрал, два раза ткнув в него.

– БИОЛОГИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛ НОМЕР 1 500 105. РЕГИСТРАЦИЯ ЗАВЕРШЕНА. СЛЕДУЙТЕ ИНСТРУКЦИИ НА КАРТЕ.

Из корпуса рамки вылетела небольшая тонкая табличка с экраном. Он взял её, и рамка снова погрузилась в спящий режим.

– Можно мне остаться с тобой? – тихонько протянула Линда жалобным голоском, рискнув, наконец, перейти на «ты».

– Номер свой запомни, и мой код, может когда-никогда пригодится. – Он уже не мог дождаться, когда отвяжется от этой плаксы.

– Ладно, – буркнула она. Кажется, переход на «ты» его нисколько не заинтересовал. По щеке побежала одинокая слеза.

Собиратель даже поморщился, правда, всего мгновение, и снял уже окончательно браслеты, завернув их в мешочек и повесив на свой полезный многофункциональный широкий пояс. На экране сенсорной таблички появилась живая фотография Линды со всех ракурсов, испуганной, с огромными вытаращенными глазами, и сделанная прямо на входе в город одной из пучеглазых камер, и целый список данных к ней. Он пролистал их с интересом, изучая. Линда никогда не видела таких фотографий, объёмных, которые можно ещё и крутить, чтобы рассмотреть объект со всех сторон в любой плоскости.

– Да уж, я, пожалуй, много заработаю сегодня за все мои старания, нет, страдания. Даже никаких серьёзных болезней нет, так, мелочи. Генетических мутаций никаких. Психических заболеваний ни у кого по родству, вот это просто отлично. Вакцинация даже присутствует, и родов не было. Ого, ДНК новая, в базе нет. Ну вообще, ценный материал, я так и предвидел. Не зря заскочил на Старую Мачеху за тобой. Хотя сперва не собирался. Но глаз намётан, знаешь ли.

Что-то это всё звучало крайне унизительно. Линда ещё больше насупилась, и стала шмыгать носом.

Он вдруг присел прямо перед ней, цепляя табличку с номером к нижнему краю туники. У неё внутри аж всё трепетно сжалось. Он ей нравился, да, несмотря ни на что нравился.