Книга Черное солнце - читать онлайн бесплатно, автор Валерия Минц. Cтраница 10
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Черное солнце
Черное солнце
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 3

Добавить отзывДобавить цитату

Черное солнце

Зайдя внутрь, я сразу заметила, что в обеденном зале больше не горит свет, а засидевшихся допоздна гвардейцев и след простыл. Когда я поднималась по лестнице на второй этаж, столкнулась с тем, кем сейчас встречаться совершенно не хотела.

– Надо же какая встреча, да еще и в полночь… Юная госпожа страдает бессонницей? – Александер учтиво наклонил голову. Он стоял на ступеньках, загораживая собой лестничный пролет. Молодой мужчина успел резко изменить свой облик под стать военным стандартам – острое лицо было гладко выбрито, волосы коротко подстрижены, оставляя челку и передние пряди чуть более удлиненными.

– Тоже я могу и про вас сказать, лейтенант, – буркнула я, пытаясь обойти его, однако тот сделал шаг в сторону, не давая мне пройти.

– Ох, отчего же у госпожи такое плохое расположение духа? – судя по хитрому прищуру Вибера, тот намеренно решил поиграть с огнем.

– Не вашего ума дела, лейтенант.

Мужчина сделал вид, что задумался.

– Я производил обход и выяснил, что четверо моих подчиненных не в своих комнатах после отбоя. В имперских казармах дисциплина довольно строгая, нужно теперь заново привыкать к этому… – он пристально смотрел на меня, будто ожидая какой-то реакции. – Двоих я обнаружил внизу, за партией в кости. А вот где остальные двое, я совершенно не имею понятия.

– Рекомендую поискать в банях, – гневно процедила я.

В свете маслянистых лам на стенах глаза Александера странно блеснули. Лицо расплылось в самодовольной улыбке.

– А-а-а… Так вот в чем причина вашего недовольства… Что ж, ваша фрейлина довольно обаятельная особа, это сложно не признать. Столичная жизнь придется ей по нраву. Вам бы поучиться у нее наслаждаться моментом, пока вас не заперли в четырех стенах нянчиться с наследниками какого-нибудь лорда или кто там у вас… Виконты и графы?

От возмущения его наглостью я не находила слов. Александер же спустился на лестничную площадку, и теперь стоял рядом со мной.

– Столичные нравы меняют даже таких упрямых идеалисток, как вы.

– Я не собираюсь потакать своим желаниям, как поступают некоторые. Имперские Истины гласят…

Александер рассмеялся.

– Имперские Истины… В них верят только те, кто в Столице и недели не пробыл. Вас ждет жестокое разочарование, когда увидите, что благородные дамы и господа не такие уж и благородные… Я служу в Гвардии уже десятый год. Мне доводилось видеть всякое и всякое утаивать. Например, о том, какие «званые вечера» любят устраивать местные аристократы. О том, что некоторые личности бывают очень неудобны тем, у кого достаточно денег… Или о том, что некоторые министры любят нанимать охрану, пока посещают места с очень особой спецификой…

Расстояние между нами понемногу сокращалось.

– А что, если вы не правы? Что если не все так легко готовы поступиться со своими принципами? – мне становилось немного не по себе от того, какой оборот приобретал наш разговор.

Инстинктивно на каждый шаг лейтенанта я отступала назад. Сейчас, когда он перегородил собой источник света, его темный силуэт казался больше и устрашающе.

– А может дело вовсе не в принципах? – я почувствовала, что уткнулась спиной в стену. Лейтенант же продолжал надвигаться. Он был слишком близко. – А в том, что, в отличие от вашей подруги, единственные знаки внимания, которые вам смогут оказать мужчины, будут связаны только с вашем происхождением?

– Да как вы смеете!.. – будь обстановка другой, уверена, он ни за что бы не позволил себе такой бестактности. Но в полумраке помещении, оставшись один на один с мужчиной гораздо сильнее меня, тело сковал страх. Сердце колотилось так, что его стук, наверное, разносился сквозь ночную тишину гостиницы по всей территории постоялого двора.

Я почувствовала грубые руки на своем подбородке. Александер поднял мою голову, и склонился ко мне. Я чувствовала его дыхание, но ничего не могла сделать. Меня лишь трясло от страха.

– Видишь? От всей твоей горделивой спеси не осталось и следа, – негромко сказал он, наслаждаясь собственным превосходством. – Верзилы, который тенью ходит за тобой, сейчас тоже рядом нет. Сама по себе ты ничего не представляешь, кроме как зазнавшейся девчонки, которую никто никогда не ставил на место.

Он наклонился к моему уху, и от его дыхания на моей шее по телу пробежали мурашки.

– Вся твоя самоуверенность строится на вере в то, что имя Великого Дома защитит тебя. Но это огромное заблуждение. Одно из тех, с которыми ты еще столкнешься. Я бы мог сделать с тобой сейчас все, что захотел. И плевать мне было бы на последствия, с ними можно разобраться потом… Ну, так что ты скажешь? Не желает ли госпожа немного развлечься?

– Кажется, я слишком стара для вас, лейтенант. Вас же типаж помоложе привлекает?

Он замер, а затем немного отпрянул от меня, всматриваясь в мое лицо. Не стоило труда заметить, как сильно моя издевка задела его, и я успела в очередной раз укорить себя за свой несдержанный язык.

– Ха, а дерзить ты все не перестала, – возможно, то была игра света, но отблеск в его глазах показался мне угрожающим. Однако мгновение прошло, и Вибер насмешливо осмотрел меня с ног до головы, будто оценивая. – Не стану врать – ты не в моем вкусе, но… в столице я знаю множество ценителей девушек, которые смахивают на юношей.

Моя ладонь рассекла воздух быстрее, чем я сама успела осознать, что делаю. Однако молниеносная реакция Вибера не дала ей достигнуть щеки, попав в стальную хватку его руки буквально в нескольких дюймах от лица.

– Маленькая дворянка решила показать зубки?

Страх перед Александером не позволил мне ничего ответить ему, а потому он продолжил свой нравоучительный монолог, сильнее стиснув мою руку. Запястье начало неприятно пульсировать, а пальцы на руке немного неметь.

– То, как тебе удалось разрешить все в деревне – просто не более, чем огромное везение. Помни об этом, когда в очередной раз будешь ввязываться не в свое дело, которое обернется для тебя большими проблемами. Будь сейчас на моем месте кто-то менее доброжелательный, одним испугом ты бы не отделалась, – свет словно бы вернулся в мир, когда Александер сделал шаг назад, отпустив мою руку. Все с той же насмешливой ухмылкой, наслаждаясь собственным триумфом, как чашей дорогого вина, мужчина наклонил голову. – Доброй ночи, госпожа Камилла.

Не проронив ни слова, я буквально в несколько шагов преодолела лестничную площадку. Я чувствовала его пронизывающий до костей взгляд серых глаз, пока молниеносно понималась на лестнице на следующий этаж. Преодолев еще один лестничный пролет, я влетела в свою комнату, хлопнув дверью. Провернутый ключ в замке даровал ложное чувство безопасности.

Руки до сих пор дрожали, а покрасневшее запястье ныло и пульсировало. Тяжело дыша, я еле сдерживала дрожь. От осознания, что он действительно мог сделать со мной все, что угодно – убить, искалечить или надругаться, – а я даже не смогла бы дать ему отпор, становилось дурно. До этого момента мне казалось, что сильнее страха, который я пережила вчера, в окружении бандитов и убийц, скрывающихся под масками благородных гвардейцев и мирных крестьян, я уже никогда не испытаю. Но от того ужаса, что я испытала наедине с Александером Вибером, у меня до сих пор волосы стояли дыбом.

Не помню, сколько прошло времени, прежде чем из раздумий меня вывел стук в дверь. Я резко обернулась, сердце пропустило удар.

– Ты спишь? – послышался снаружи нетвердый голос.

Я судорожно выдохнула. Всего лишь Каталина…

– Нет… Входи, – я встала с кровати и, повернув ключ в двери, села на кушетку, стоящую посреди комнаты.

Зашедшая на нетвердых ногах Каталина выглядела крайне неопрятно – копна рыжих прядей явно нуждалась в уходе, платье был наспех застегнуто, а взгляд блуждал по комнате. Пошатываясь пройдя в помещение, она плюхнулась на кушетку напротив и протянула початую бутылку вина.

– Будешь? – виновато спросила девушка.

Я испытующе смотрела на подругу. Очень хотелось выплеснуть на нее все то, чем недавно поделилась с Яном, взять бутылку и вылить прямо ей в лицо, но…

– Давай, – я протянула руку за предложенной бутылкой и сделала пару глотков, пробуя вино на вкус. Для дешевого вина из поздних сладких сортов винограда вино оказалось приемлемым, но все же разительно отличалось от того, что нам подавали на ужин.

– Не расскажешь, что случилось? – я решила первой начать разговор, чтобы нарушить затянувшееся неловкое молчание.

– Ну, к нам заявился лейтенант… как его там… Ну в общем, он нас разогнал, обещал наказать ребят за то, что они так поздно были не в своих комнатах… Как детей малых…

– Нет, я не про это, – от упоминания Вибера я чуть заметно вздрогнула. – Я про то, что случилось в деревне.

Каталина никак не отреагировала, лишь продолжала виновато смотреть куда угодно, только не на меня.

– Ты знаешь, как сильно я переживала, когда не нашла тебя у дилижанса? Я боялась, что с тобой могло случится… – мой тон сменился с обеспокоенного на резкий. – Понимаешь, я догадывалась, что в деревне было что-то не так. Всю ночь обдумывала план действий, чтобы никто из нас не пострадал и все мы в целости выбрались оттуда. Похитить тебя или Софию было бы очевидным ходом. Я надеялась, что если ты будешь под зорким надзором сестры, то…

Подруга угрюмо посмотрела на меня.

– Я и не планировала разделяться или куда-то сбегать. Просто София не такая уж и внимательная, – Каталина поджала губы. – Они похитили меня и хотели продать потом.

Я ошарашенно смотрела, как она легким движением откинула прядь волос, однако ее тон с пессимистического резко сменился на ехидный.

– Но, благодаря моим врожденным обаянию и красоте, я смогла уговорить их отвести меня к главному. А там уже и убедила его, что и тебя раньше времени не стоит трогать. Видишь? Я тоже приложила руку к тому, чтобы все в итоге закончилось хорошо.

– А с чего он вообще начал тебя слушать-то? – я скрестила руки на груди. – И что это за разговоры про благословение Фатаны.

Пока подруга размышляла над ответом, она сделала еще пару глотков вина.

– Я не уверена, что он имел в виду… Точнее, я уверена, что все что он там про меня навыдумывал – не более чем какой-то бред. Но эта его религиозность нам точно на руку сыграла.

– Ну? – я выжидающе смотрела на Каталину.

– В общем, он как меня увидел, когда мне заволокли в этот подвал с мешком на голове, сразу же, как с меня его сняли, он приказал не трогать меня… Принес извинения, начал расспрашивать меня о всяком… Про детство, про родителей. А я так распереживалась, что начала нести все что могла вспомнить. И про тебя, конечно же тоже рассказала. Он в какой-то момент хлопнул в ладоши, и приказал остальным, чтобы они… хм-м… «позвали дорогих гостей к столу», кажется, так он сказал. Он проводил меня в тот самый зал, где был накрыт стол. Ну а там через какое-то время и вы появились.

– А причем тут твои родители?

– Я-то откуда знаю, – Каталина небрежно повела плечами, всем своим видом показывая, будто ей все равно. – Мой отец вроде как был одним из морских офицеров в Мар-де-Сеале, а мать… наверное шлюхой в одном из городских борделей.

То, насколько безразлично она говорила это, лишь сильнее подчеркивало, насколько для нее это больная тема.

– Не прошло и дня, чтобы я не пыталась найти упоминания о них каждый раз, когда удавалось сбегать из поместья в город… Но все тщетно.

– А с отцом ты не говорила об этом? Это ведь он сделал тебя моей фрейлиной.

– С самим герцогом? – Каталина фыркнула, а взгляд ее странно затуманился. – Буду я еще отвлекать его такими проблемами. Думала, что сама смогу все разузнать… Сестра София говорила, он приметил меня среди детей прислуги, когда вы переехали. Скорее всего, не более, чем просто везение.

При этих словах на лице Каталины появилось странное выражение, которого я раньше у жизнерадостной подруги не замечала.

– Но это, разумеется, все со слов сестры Софии. Кто знает, вдруг эта старая ведьма что-то напутала.

– Сколько раз я просила не называть ее так! – я возмущенно возразила подруге. Та, никогда не скрывала своей неприязни к Софии. Впрочем, это было взаимно.

– Ну а что! Я бы многое отдала, чтобы за столько зим даже ни морщинкой обзавестись, – насупилась Каталина. – В любом случае… я не помню ни отца, ни мать. Ни в казарменных учетных книгах, ни в списке офицеров южного веасийского флота никаких упоминаний я не нашла… Может, конечно, он служил в других флотах, но, наверное, этого уже навсегда останется тайной. Я ведь и фамилии то настоящей своей не знаю. «Андо» дается всем таким, безродным или не знающих своего происхождения, как я… И почему-то именно это заинтересовала этого странного типа в халате, Марка Хеби. «Именно таких любит Госпожа Удача!» – последнюю фразу Каталина произнесла, стараясь максимально подражать странной театральной манере разбойника, и довольно успешно.

Я не сдержала смешок.

– Он сказал, что рыжие волосы, незнание собственного происхождения и удачливость – отличительных знак тех, кого благословила эта его богиня.

– Ты хочешь сказать, что у тебя какая-то невероятная везучесть?..

Каталина кисло улыбнулась.

– Когда говоришь вслух, звучит еще нелепее. На самом деле это мои постоянные вылазки по злачным местам сделали меня таким хорошим игроком в азартные игры. Сколько помню, почти всегда я побеждала, и в какой-то момент это начинает наскучивать. Возможно, в словах Марка была доля правды… Вот я и решила повысить ставки.

– И поэтому ты подумала, что поразвлечься с парочкой солдат будет лучшим способом проверить свою «везучесть»?

– А вот тут я не виновата, что бравые гвардейцы проиграли сначала всю свою выручку, а потом и себя, – она лукаво поиграла внезапно появившейся золотой монетой в руке.

Конечно, в сказанное Каталиной поверить было, мягко говоря, невозможно. Тот факт, что Марк Хеби не просто беспринципный преступник, но еще и ярый религиозный фанатик, теперь не вызывал у меня никаких сомнений. Однако и отрицать, что эта история про благословение удачи и Каталину с ее вечным навыком выбираться сухой из любой передряги действительно походило на то, что ей невероятно везет по жизни.

Однако меня снова терзало то странное чувство. Я могла возмущаться, сколько хочу, однако подруге ничего не стоит все равно поступать так, как ей вздумается.

– Давай поговорим серьезно, – я сделала еще один глоток из бутылки. Мерзкий спиртовой привкус уже почти не чувствовался. – Как ты думаешь, что нас, по-твоему, ждет в Столице?

– Тебя долгое и тяжелое обучение, придворные мероприятия и общение со знатными особами, – бутылка снова оказалась в ее руках. – А у меня задача охмурить какого-нибудь офицеришку званием повыше, а в идеале, и внешностью не хуже, чем у этого нашего лейтенанта.

Я кивнула.

– Насчет этого я не сомневаюсь. Но ты должна понимать – мы с тобой связаны. И не только дружбой. Все мои слова и действия скажутся и на тебе, и на Яне, и на Софии, и на моей семье… То же касается и тебя, Каталина, – я вздохнула. – Ты не только моя подруга, но еще и фрейлина. Ты тоже будешь присутствовать со мной на торжественных выходах и тоже будешь общаться с патрициями и знатными господами. И я бы очень не хотела, чтобы после про нас начинали ползти какие-нибудь нелепые слухи.

– Твоей фрейлиной я быть перестану, как только выскочу замуж, – напомнила Каталина. – А до этого я бы не хотела упускать шанса насладиться своей молодостью. Не могу обещать ничего, но я очень постараюсь вести себя хорошо. Мы ведь подруги, правда?

Мне прекрасно были знакомы манера общения Каталины, все ее уловки и манипуляции, на которые раньше частенько попадалась.

– Мы готовились к этой поездке семь лет. Нас сожрут с потрохами за любую мелочь, которую смогут раскопать – будь то грязное белье или сказанное не тем тоном имя Императора, понимаешь? На мне ответственность за нас всех, и я не прощу себя если что-то случится с тобой… Мне не хотелось бы, чтобы пришлось запирать тебя в четырех стенах, чтобы ты ничего не учудила. Но и пользоваться своим положением так, как ты сделала это сегодня или в Мар-де-Сеале, ты должна прекратить. Поняла меня?

Она улыбнулась.

– Я и не пользуюсь положением, – Каталина ловко подбросила золотую монету, а затем поймала ее на лету. – Я всего лишь обыграла их в кости.


Глава 4

Когда я читала в книгах о белокаменных стенах Империи, меня всегда завораживало их описание – древние, выстроенные почти тысячелетие назад, эти укрепления до сих пор окружают принадлежащие Империи территории. Когда-то, именно благодаря этим стенам, Империя смогла выстоять в постоянных войнах Домов и отстоять земли, окружив небольшой островок посреди разветвленного устья реки Альбарай высокими стенами, и начав возводить там высокую цитадель.

Постепенно, пока новообразованный город-государство отбивался в постоянных стычках с соседями, среднеземцы выгрызали себе кусок за кусок в кровопролитных битвах то с набелитскими ханами, то с останскими рыцарями, то с северными берсерками, то с арраканскими воителями-саншинами. Да и южане в стороне не оставались, не давая среднеземцам продыху в море. Однако век за веком среднеземцы доказывали, что с ними стоит считаться, и возведенные укрепления вокруг завоеванных территорий дали им такую возможность.

Первая Масерия и до сих пор окружает старинную цитадель с высокой башней, которая теперь стала императорским дворцом – Люцерисом. Считалось, что его неприступности уступает только Мар-де-Сеаль, ибо ни разу за всю историю ни одна страна не смогла покорить его.

Вторая Масерия оцепляла саму Имперскую Столицу, раскинувшуюся в последствии на остальных шести островах. Ну а Третья, самая «новая» из всех остальных, окружала имперские префектуры и служит границей, отделяющие Среднеземье от других Домов.

Перед нами открывался вид на огромный белоснежный массив, простирающийся казалось, по всему горизонту, как огромная горная гряда. Чем ближе мы подъезжали, тем более внушающий открывался вид на Вторую Масерию, значительно превосходящую высотой предыдущую. Где-то вдали можно было разглядеть водную гладь залива, и от вида родного, привычного мне морского простора на сердце становилось легче. Все равно, пока мы медленно продвигались в цепочке тянущихся к Столице обозов, особо ничем другим себя было не занять.

Однако, помимо величественных стен с развивающими красными баннерами с золотым десятиконечным солнцем, открывалась и другая, довольно жуткая картина.

В ряд вдоль дороги на подъезде к столичным воротам, на крестах были привязаны живые люди. У каждого на груди высечено по букве, которые все вместе образовывали фразу: «Незнание законов не освобождает от ответственности». Судя по всему, висели они там уже не первый день – запекшиеся раны сочились гноем, несчастные стонали и хрипели, моля о капле воды и о пощаде.

– Да уж, отличное приветствие, – я мельком глянула на провинившихся, но быстро отвернулась – слишком тошно было смотреть на это. – Тут в порядке нормы так наказывать преступников?

Максимилиан нехотя кивнул. Каталина даже не решилась посмотреть в окно, отведя глаза в другую сторону и пристально рассматривая тянущиеся поля виноградников и рапса.

– Не все из них преступники. Вполне возможно, что кто-то и пытался стащить кошелек, но скорее всего большинство простые жители, которые хотели нелегально проникнуть в Столицу. Или не смогли заплатить пошлину за свой груз. Или неправильно оформили соответствующие бумаги…

– При том, что для благородных будет штраф в пару золотых, для остальных это может обернуться вот так, – София с жалостью кивнула в сторону окна.

– Я слышала, что в столице очень чтят соблюдение законов, но чтобы настолько… – отец никогда не вдавался в такие подробности, оттого смотрелось это еще более дико. – И давно начали практиковать такой метод наказания?

– Сколько я помню Столицу, – вздохнула наставница.

– Почему же мы не поплыли на корабле? – я в который раз задалась этим вопросом. – Мы бы доплыли быстрее и комфортнее, и никаких неприятностей по пути не нажили… Ну разве что кроме штормов, наверное.

Максимилиан рассмеялся.

– Моя госпожа, если вы думаете, что простояли бы в очереди меньше, то уверяю вас – вы заблуждаетесь. – Да, на дорогу мы бы потратили всего две недели, а не пять, однако ожидание в карантинной зоне длилось бы не меньше полутора месяца.

– Карантинная зона? – я непонимающе перевела на него взгляд.

– Имперцы чтут не только «чистоту помыслов, но и чистоту тела», – процитировал Ян одну из Имперских Истин. – В городе очень следят за количеством пребывающих в нем приезжих, а тем более торговцев, которые могут привести с собой далеко не только экзотические товары, но и болезни. Торговцев и их караваны обычно держат десять дней перед тем, как впустить за городские стены. За это время хворь обычно либо проявляется, либо проходит сама собой. За эпидемиями в Столице следят очень жестко. Посмотрите сами.

Он рукой указал куда-то в даль. Приглядевшись, там, где на солнце блестела водная гладь, можно было рассмотреть целую вереницу судов со спущенными парусами, которые просто стояли и мерно покачивались на волнах.

– В это время года в Столице особый ажиотаж, – закивала София. – Сезон урожая подходит к концу, все стараются привезти в Империю свои товары, чтобы продать по более выгодным ценам. А учитывая, что Империя так же контролирует речное судоходство, открывающей кратчайший маршрут ко всем самым крупным торговым городам через притоки Альбарая, многие суда встают на якорь в заливе Регилан на многие дни, ожидая разрешения на транзит через город. Если, конечно, у них недостаточно золота для взятки.

Как назло, очередь медленно двигалась к пропускному пункту, словно бы специально, чтобы приезжие могли насладиться местным правосудием. Я начала нервно постукивать пальцами по сиденью.

– Может, стоит пойти выяснить, что за задержка у главных ворот? – на самом деле мне больше хотелось выйти наружи и немного размяться.

– Если хотите, я могу распорядиться, чтобы ваш экипаж пропустили вне очереди, госпожа, – стоило мне оказаться снаружи, Александер подъехал к нам.

После ночной встречи на постоялом дворе восемь дней тому назад, он своим видом никак не давал знать, что вообще что-то произошло. Лейтенант был вежлив, учтив, не позволял себе и толики колкости в адрес меня или моих спутников. Большую часть свободного времени, что мы проводили в гостиницах и тавернах по тракту, он со своими подчиненными занимались строевой подготовкой и поддержанием своей униформы в идеальном порядке, а в пути гвардейцы не выказали и слова недовольства, что им приходится тащиться вслед за неторопливым экипажем, словно бы, стоило им пересечь Масерию, их подменили на образцовых солдат Империи. До нас доносились веселые разговоры, смех и солдатские песни, которыми они иногда скрашивали свою скучную поездку.

В какой-то момент мне даже начало казаться, что наша беседа была каким-то наваждением, порожденной уставшим и тревожным разумом, однако от того уничижительного взгляда, которым награждал Александер меня всякий раз, стоило мне завести с ним вынужденную беседу о корректировке маршрута или о ближайшем постоялом дворе, мне становилось не по себе.

– Отличная идея, лейтенант. Думаю, ничего страшного не случится, если мы воспользуемся вашей привилегией? – Максимилиан натянуто улыбнулся. Судя по всему, поездка утомила его больше всех нас, раз Ян согласился на помощь Вибера, которого презирал всей душой и не скрывал этого.

Как только Хан оказался на мощенной дороге, он потянулся, разминая затекшие мышцы. Каталина с Софией предпочли остаться в дилижансе. Все вместе мы двинулись, минуя общий поток, в сторону огромной входной арки. Массивная металлическая решетка ворот была поднята, острые зубья угрожающе смотрели вниз. Я с интересом оглядывала огромное строение, на вид казалось, что только эти ворота в несколько раз выше стены нашего замка. Входная арка была украшена изящными барельефами, изображающие, по-видимому, выдающихся граждан Империи – корпящих над своими трудами ученых мужей, деятелей искусства, доблестных солдат в мундирах, торговцев и ремесленников, министров и чиновников. На самом верху арки, в окружении десяти покрытых позолотой воителей, на приезжих взирали верховные канцлеры и возвышающийся над ними всеми озаренный ореолом из десяти лучей мужчина с распростертыми руками – Император. С такой высоты было сложно разглядеть черты его лица, отчего он таким далеким от простых людей… По телу прошла дрожь благоговейного трепета.

– Впечатляет… Неужели в Столице все постройки настолько же громадные, Максимилиан?

– Вы еще не видели Люцерис. Он великолепен, поистине чудо света. И занимает территорию больше, чем весь Мар-де-Сеаль, – усмехнулся Ян с моего ребяческого восторга.

Как только мы подошли к пропускному пункту – небольшому навесу близ входных ворот, – один из мужчин, в светло-сером мундире с красными вставками и золотыми эполетами, жестом остановил нас.