– Дело сделано, – проговорил маг таким тоном, словно признавался в предумышленном убийстве. – Я передал весточку. Если ваш друг еще жив, он получит указания.
– Спасибо, Кальп.
Чародей беспокойно поежился. Потер лицо и покосился на судно, входившее в гавань. Патрульная лодка направилась к кораблю, как только моряки убрали единственный парус. Две фигуры в блестящих доспехах стояли на палубе, глядя на приближавшуюся барку.
Один из людей в доспехах перегнулся через планширь и обратился к командиру патруля. В следующий миг гребцы начали разворачивать барку – и очень поспешно.
Дукер крякнул:
– Видели?
– Ага, – проворчал Кальп.
Судно двинулось к имперскому причалу, низкие борта ощетинились веслами чуть выше ватерлинии. Вскоре матросы на пристани приняли швартовы. Развернули широкий трап, а на палубе историк разглядел лошадей.
– «Красные клинки», – сказал Дукер, увидев, что рядом с животными появились новые вооруженные люди.
– Из Досин-Пали, – добавил Кальп. – Я первых двоих узнал: это Барья Сэтрал и его брат Мескер. У них еще один брат есть – Орто. Он командует арэнской ротой.
– «Красные клинки», – задумчиво протянул историк. – Уж эти не питают иллюзий по поводу положения дел. Говорят, они пытаются взять под контроль другие города, и вот теперь мы видим, как в Хиссаре их стало вдвое больше.
– Интересно, а Колтейн знает?
Атмосфера на рынке накалялась; все головы поворачивались в сторону гавани, великое множество глаз следило за тем, как Барья и Мескер Сэтралы выводят своих воинов на причал. «Красные клинки» были хорошо экипированы и готовы к войне. Они ощетинились оружием, облачились в кольчужные штаны и опустили забрала с узкими прорезями. Луки натянуты, стрелы – в открытых колчанах. Даже на передних ногах скакунов угрожающе блестят ножи.
Кальп нервно сглотнул.
– Не нравится мне это, – пробормотал он.
– Выглядит так, будто они…
– …Собрались напасть на рынок, – закончил Кальп. – И боюсь, это не просто бравада, Дукер. Ох, Фэнеровы копыта!
Историк посмотрел на Кальпа, во рту у него пересохло.
– Вы открыли свой магический Путь.
Чародей не ответил и скользнул прочь с мола, не сводя глаз с «красных клинков»: те уже уселись в седла и строились на дальнем конце причала – напротив пяти сотен горожан, которые вдруг затихли и начали отступать в переулки, по узким проходам между повозками и навесами торговцев. Давка в толпе вскоре вызовет панику, а именно этого и хотели добиться «красные клинки».
Отпустив копья, которые повисли на лямках из сыромятной кожи, «красные клинки» положили стрелы на тетивы; кони под воинами мелко дрожали, но не двигались с места.
Толпа вдруг вскипела, будто в некоторых местах под нею зашевелилась земля. Дукер увидел фигуры, которые двигались не прочь от пристани, а, наоборот, к шеренге воинов.
Кальп сделал полдюжины шагов навстречу «красным клинкам».
Протолкавшись через толпу, фигуры сбросили капюшоны и телабы, открыв солнцу кожаные доспехи с нашитыми на них железными пластинами. В затянутых в перчатки руках блеснули длинные клинки. Темные глаза на загорелых, покрытых татуировками лицах виканцев холодно и твердо смотрели на Барью и Мескера Сэтралов и их воинов.
Десять виканцев остановились напротив примерно сорока «красных клинков», и люди за их спинами застыли – безмолвные и неподвижные, словно статуи.
– Посторонитесь! – взревел Барья, лицо которого потемнело от ярости. – Или сейчас умрете!
Виканцы захохотали, бесстрашно и издевательски.
Дукер сорвался с места и поспешил за Кальпом, который уже приблизился к «красным клинкам».
Увидев мага, Мескер прорычал проклятие. Его брат нахмурился.
– Не будь дураком, Барья! – прошипел чародей.
Командир «красных клинков» угрожающе сощурился.
– Если только используешь против меня колдовство – зарублю! – заявил он.
Теперь Дукер уже заметил отатараловые звенья, вплетенные в кольчугу Барьи.
– Мы перережем эту кучку варваров, – прорычал Мескер, – а потом отметим свое прибытие в Хиссар, как должно… пролив кровь предателей!
– После чего пять тысяч виканцев отомстят за убитых родичей, – сказал в ответ Кальп. – И отнюдь не стремительными ударами мечей. Нет, вас живьем насадят на железные зубцы набережной. На потеху чайкам. Колтейн тебе пока что не враг, Барья. Вложи меч в ножны и честь по чести представься новому кулаку. Если поступишь иначе – пожертвуешь не только собственной жизнью, но и жизнями своих солдат.
– Не делай вид, будто меня не видишь! – рявкнул Мескер. – Барья мне не указ, колдун.
Кальп ухмыльнулся.
– Цыц, щенок. Куда Барья идет, туда и Мескер следует. Или ты скрестишь клинки с родным братом?
– Хватит, Мескер, – пророкотал Барья. – Уймись уже!
Тальвар его брата молниеносно вылетел из ножен.
– Ты смеешь мне приказывать?!
Виканцы одобрительно заорали, подначивая Мескера. Несколько смельчаков в толпе за ними рассмеялись.
Лицо Мескера побелело от гнева. Барья вздохнул:
– Брат, не сейчас.
Верховой отряд хиссарской стражи замаячил над головами горожан. Конники начали расчищать себе дорогу между прилавками и лотками. Слева зазвучал улюлюкающий хор голосов: обернувшись, Дукер и остальные увидели шесть десятков виканских лучников, которые уже натянули луки, направив наконечники прямо в «красных клинков».
Барья медленно поднял левую руку и резко подал знак. Его воины опустили оружие.
Рыча от разочарования, Мескер с силой вогнал тальвар обратно в деревянные ножны.
– Прибыл почетный эскорт, – сухо заметил Кальп. – Похоже, новый кулак вас ждал.
Дукер стоял рядом с магом и смотрел, как Барья ведет своих «красных клинков» навстречу хиссарским солдатам. Историк поежился:
– Худов дух, Кальп! Это был рискованный ход!
