Амарант

Грехопадение

Самым лучшим из всех пороков человека Амарант считал желание и, что важнее, возможность убивать себе подобных. И раз уж сегодня выдалась такая чудная ночь, грех не воплотить в жизнь самый притягательный, необъяснимый и таинственный из всех поступков смертных.

Для осуществления плана Амарант направился в Трущобы – самый бедный район города. Солнце с трудом пробивалось сквозь дымное облако даже в жаркий летний день, а смрад стоял такой, что пролетавшие над грязными улицами птицы в панике сворачивали в противоположную сторону. Контингент подобрался как нельзя лучше: неделями не мывшиеся оборванцы, наркоманы и дешевые шлюхи, большинству из которых едва исполнилось шестнадцать.

Да, Трущобы – идеальное место для его маленького развлечения.

Амарант оставил машину рядом с «Цветком лилии», решив на этот раз поохотиться по-настоящему. Загонять жертву с помощью машины – скучно и неинтересно, она сразу же сдается, понимая, что бороться бесполезно. Гораздо привлекательнее использовать для этой цели чужие руки.

Порой на поиски подходящего человека уходил не один час, но сегодня, по-видимому, был действительно особенный вечер. Не пройдя и квартала, Амарант услышал пьяные вопли. Кто-то пытался спеть «Зажги мой огонь», немилосердно фальшивя. Вскоре показался и сам певец. Им оказался изрядно набравшийся парень лет двадцати пяти, которого штормило от одной стены к другой. Загадкой оставалось, как ему вообще удается стоять на ногах.

– Один, – прошептал демон.

С другого конца переулка вдруг донесся истошный вопль, напрочь перекрывший пьяное выступление.

– Иди сюда, мать твою дери! Куда спряталась? Цепь заждалась! Ошейник начищен! Иди сюда, тварь!

Подходящий кандидат на роль жертвы. Сегодня несчастного пса не посадят на цепь. За его хозяином придет смерть, имя которой означает «бессмертный». Амарант ухмыльнулся собственному каламбуру.

Пьяный певец почти поравнялся с мусорными баками, откуда неслась хриплая брань. Теперь дело оставалось за Амарантом.

Демон щелкнул пальцами, и парень остановился, как вкопанный. Повернулся к роющемуся в отбросах мужику.

– Заткнись, – четко произнес он, что никак не вязалось с предыдущим пьяным мурлыканьем.

Бомж поднял голову. Небритый, в поношенной, давно не стираной одежде. Перегаром от него несло так, что чувствовал даже Амарант, скрывающийся в тени соседнего дома. Идеальный кандидат. О нем никто не будет беспокоиться, большого шума убийство не наделает. Все шло просто замечательно.

– Чего ты сказал, сосунок? – взревел он, потрясая здоровенными кулачищами перед носом парня.

Тот даже не пошатнулся.

– Я сказал, заткнись. Ты мешаешь мне петь.

– Я те щас покажу, как надо петь! – Бомж перекинул ногу через край мусорного бака. – Я те щас так покажу, даже папаша не признает!

Не дожидаясь, пока противник доберется до него, парень со всей силы врезал ногой ему в висок, как заправский каратист.

Мужчина охнул и тяжело повалился на асфальт. Парень не дал ему встать и нанес сокрушительный удар в челюсть. И еще один. И еще.

Много, много ударов. Кости трещали под ботинками, зубы рассыпались в разные стороны. Отвратительное чавканье раздавалось, когда кроссовки соприкасались с головой жертвы. Кровь заливала лицо мужчины и штанины парня, так неистово молотившего несчастного, что на лбу выступили капли пота.

– Пой! – орал он. – Пой, гад! Что ж ты молчишь? Пой, скотина! По-о-ой! Давай, зажги мой огонь! ЗАЖГИ МОЙ ОГОНЬ!

– Хватит, – прошептал Амарант.

Из парня будто вытащили стержень. Его повело в сторону, ноги заплелись, и он прислонился к стене. Взгляд постепенно очистился от ярко-красной ярости и непонимающе остановился на пропитанных кровью джинсах. Затем – на трупе, от лица которого осталось кровавое месиво.

– Мужик… Ты чего? – Издав горловой звук, он рухнул на колени и принялся блевать.

Амарант, довольно улыбаясь, появился из тени. Все прошло так, как задумывалось. Молокосос ничего не вспомнит, что и будет утверждать на суде. Демона также абсолютно не волновало, увидит ли его этот чурбан. Кто поверит пьянице, забившему человека до смерти, ведь он даже не может вспомнить, как делал это? Ах, как Амарант любил подобные ситуации! Если бы даже нашлись свидетели, решение суда не изменилось бы. Ведь бил несчастного не он, а пьяный в доску паренек, который продолжал блевать, схватившись одной рукой за кирпичную стену дома, а другой – за живот.

Закончив извергать ужин, парень практически сразу потерял сознание.

– Тебе не отвертеться от карающей длани правосудия, – прошептал демон и повернулся, чтобы уйти.

Его остановил тихий звук, донесшийся из-под кучи тряпья, сваленной за мусорным баком. Тихий, едва различимый, напоминающий мяуканье, но у Амаранта внутри все похолодело.

«Кошка? Разве их держат на цепи?»

Он подошел ближе. В куче рванья кто-то копошился, пытаясь вылезти наружу. Машинально демон протянул руку и отодвинул ткань.

Локон белокурых волос на мгновение ослепил его. Амарант отступил, растерянно моргая.

Девочка лет семи испуганно уставилась на него, готовая в любое мгновение броситься наутек. Миловидное, с тонкими чертами личико было измазано грязью и остатками ужина. Драная одежонка едва прикрывала худющее, словно скелет, тельце. Огромные синие глаза неотрывно следили за Амарантом, ловя каждое движение.

– Спасибо, – наконец робко произнесла она.

Амарант понятия не имел, за что его благодарили. За то, что помог выбраться из кучи рванины, или за то, что убил сумасшедшего папашу, не дав снова посадить ее на цепь?

– О нет, – прошептал он, отступая еще на шаг. – Нет, нет, нет!

Паника, зародившись в животе, подступила к горлу, готовая вырваться наружу пронзительным воплем. Амарант сжал зубы, не давая ей сделать этого. Он не мог отвести взгляда от девочки. А та смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых теперь страха было не больше, чем если бы перед ней стоял котенок.

Амарант, не разбирая дороги, бросился прочь.

– Нет, – повторял он, как заведенная игрушка. – Нет!

Начался дождь. Холодные капли хлестали по коже, одежда промокла насквозь. Ветер швырял в лицо горсти мусора. Ботинки громко хлюпали, хотя казалось, будто он не бежит, а летит над лужами. Над всем этим чертовым городом.

Чтоб он обратился в прах.

Демон потерял счет времени и расстоянию. Бежал в ночь, и полы черной куртки развевались за спиной крыльями порождения ада.

«Я и есть чертово порождение. Был им до недавнего времени. Кто же я теперь? Кто? Кто?»

Поскользнувшись в очередной луже, Амарант упал. Холодная вода окатила его с ног до головы, слегка остудив разгоряченное тело. Пришла новая мысль, совершенно неуместная, но, тем не менее, чистая, как одежды ангела.

«Видела бы меня сейчас Розалина, умерла бы со смеху».

И следом за ней – вторая.

«Думаю, стоит еще немного полежать. Пока руки и ноги не начнут коченеть».

Демон знал, что скорее лужа вскипит, чем остынет он. Но вода так приятно ласкала кожу, даря прохладу…

Левое плечо нещадно горело. Под кожу будто напихали раскаленного песка, неугомонно пересыпающегося с места на место. Рванув ворот черной рубашки так, что пуговицы дождем посыпались на асфальт, а ткань громко треснула, Амарант вскрикнул от изумления – на плече, дымясь, проступал вписанный в круг черный треугольник, внутри которого сверкала еще одна окружность с алой точкой в центре.

– О нет, – прошептал демон, не веря глазам. – Только не это!

Доигрался.

Проявившийся знак мог означать только одно – ему никогда не стать таким, как прежде. Так же как согрешившим ангелам больше не вернуться на небеса, так и демону путь в ад теперь закрыт навсегда.

Своей игрой с одним человеком он спас другого. И спасенная девочка сказала «Спасибо». Все равно, что молиться, прежде чем убить. Одним словом она пустила все его существование под откос.

Единственное правило, которому подчинялись все демоны – никакого сострадания к смертным. Убив отца девочки, пусть даже с помощью пьяного отморозка, Амарант совершил непростительную ошибку.

– Но я же не знал, что он искал не долбаную собаку! – взвыл он.

Его несомненно найдут. Возможно, уже рыщут по переулкам. Но не сегодня, Амарант этого не допустит. Завтра – может быть, но не сегодня. Ему хватит этой передышки, чтобы составить план дальнейших действий. Попасть на суд демонов Амаранту совсем не хотелось.

Куда же теперь? В башню нельзя – там первое место, где его будут искать. Лишь Розалина может помочь. Ему она не откажет.

Не мешкая ни секунды, Амарант вытянул руку в надежде поймать такси – машину он благоразумно оставил в переулке. Пусть преследователи покрутятся возле автомобиля – там след теряется. Ненадежная мера, но это – единственное, что он может. Выиграет немного, чтобы поразмыслить о дальнейших действиях.

Амарант нажал на кнопку звонка. За все время, что Розалина работала на него, демон ни разу не был у нее дома. Собственное правило – никаких личных или интимных отношений с сотрудницами – он не нарушал. Хотя, признаться, поводы были. Сама Розалина – чем не повод?

Она появилась на пороге, одетая лишь в шифоновый пеньюар с кружевами. Мокрые после душа волосы свободно падали на плечи. При виде насквозь промокшего демона брови ее поползли вверх.

– Амарант? Что вы тут делаете?

– Нужна твоя помощь.

Не спрашивая разрешения, демон вошел в квартиру. Розалина отступила, давая пройти, затем заперла дверь.

Просторная квартира Розалины была обставлена роскошно и со вкусом. С теми деньгами, что платил Амарант, она могла позволить себе еще лучше, но занималась этим не ради прибыли.

Амарант сел в кожаное кресло и с наслаждением откинулся на спинку.

– Ты одна?

– Мой любовник выпрыгнул в окно, как только услышал звонок, – усмехнулась Розалина. – Так что я в вашем распоряжении. – Она уселась в кресло напротив демона, закинув ногу на ногу. Полупрозрачная ткань туго натянулась на бедре.

– Я здесь не за этим. Прекрати меня соблазнять.

– А я разве соблазняю? – Девушка потянулась за сигаретой, и бретелька медленно сползла с плеча.

Прирожденная актриса. И невероятно сексуальна. Не будь она его лучшей сотрудницей, Амарант, не задумываясь, воспользовался бы ситуацией. Но сейчас следовало взять себя в руки.

– Именно этим ты и занимаешься. Я бы отправил тебя одеваться, но времени и так мало.

Розалина вздохнула и поправила бретель. Затем закурила.

– Хорошо, босс.

– Видишь этот знак? – Амарант указал на плечо, отогнув порванный рукав. Девушка кивнула. – Это значит, что у меня неприятности.

– Большие? – нахмурилась она.

– Ты даже не представляешь, насколько. Попробую объяснить. Внешний круг и треугольник обозначают огонь. Внутри находится древнейший символ солнца.

– И? – Она все еще не понимала.

– Солнце обозначает все, что мне ненавистно, Розалина. Надежда, свет, счастье. Добро. Ты можешь представить, чтобы я творил добро?

Она с усмешкой покачала головой и выпустила вверх струю дыма.

– Зачем же вы сделали такую странную татуировку?

– Я не делал. И в этом-то заключается моя проблема.

– Я не понимаю вас, Амарант.

Демон вздохнул.

– Сколько смертных грехов ты знаешь?

– Семь. Хотите, чтобы я вам их перечислила?

– Да, ты права, их семь. У демонов грех всего один.

– Убийство себе подобных?

– Демона убить невозможно, и ты знаешь это не хуже меня.

– Тогда что?

– Сострадание к смертным. Спасение человека. Именно это я сделал сегодня – спас маленькую девочку от более чем вероятной гибели. – Он покосился на знак и поморщился. – Это вышло случайно, но хватило для возникновения этой… татуировки.

– Может, стоило сразу убить девчонку? – предположила Розалина.

– Идиотка, – проворчал Амарант. – Поможет ли молитва очиститься от тяжкого греха? Нет. Так и в моем случае. Убей я сотню или тысячу – это не поможет вернуться. Однажды я уже поддался слабости, и теперь обречен вечно носить позорное клеймо падшего. Ангелов ничто не вернет в рай после грехопадения. Так и демону не видать прощения за снисхождение к жертве.

– Что же делать?

– Если бы я знал, то действовал бы!

– Чем я-то могу вам помочь? – Розалина непонимающе сдвинула брови и затушила окурок в хрустальной пепельнице в виде цветка. – Пойти к Люциферу и попросить отсрочки?

– По-твоему, это смешно?

– Забавней не бывает. Падший демон. Я такое слышу впервые.

– Неудивительно, – фыркнул Амарант. – Большинство и о демонах-то слыхом не слыхивали, а тут на тебе – падший!

– Вы могли бы не язвить? Лучше скажите, что я должна делать.

– Первым делом нужно установить слежку за моей машиной, которая осталась в Трущобах. Меня будут искать, и я должен знать, кто именно. Если это мелкие демоны, проблемы не возникнет. Но если кто-то покрупнее… Тогда мне, скорее всего, конец.

– Вас убьют? – Глаза Розалины расширились.

– Демонов убить невозможно, – в который раз повторил Амарант.

– Тогда что?

Амарант взял пачку со столика и выудил сигарету. Тонкая, дамская, но ему было плевать. Табак он и есть табак.

– Смешно, но я не знаю. Я еще не сталкивался с таким. И не хочется узнавать. Совсем. – Он выпустил струю дыма в сторону. – Ты не представляешь, насколько строго демоны соблюдают закон. Мы вольны делать все, что угодно, но не помогать смертным. Не жалеть их.

– Но вы дали мне работу.

– Это не запрещено. Мы не можем убить из жалости или спасти от смерти, если только это не продлит страдания человека. Не можем позволить себе прекращать их муки – смертью или устранением причины. В остальном мы не ограничены в своих действиях.

Розалина откинулась в кресле и нахмурила брови.

Капли дождя стучали по стеклу, издалека донесся раскат грома. Амарант неотрывно следил за стрелками больших настенных часов. Еще есть время до завтрашнего вечера, а потом придется убраться из квартиры Розалины, иначе его выследят. Но куда пойти, Амарант себе не представлял. Он мог бы уехать из города, но этой меры хватит ненадолго. Вдобавок существовала большая вероятность того, что все дороги уже перекрыты. Если преступление, которое он совершил, и впрямь такое серьезное…

– Я пошлю Жана следить за вашей машиной, – наконец сказала Розалина. – Думаю, мне там появляться не стоит, учитывая, что вы прячетесь в моем доме.

– Кто такой Жан? У меня он не работает.

– Хороший друг. Позвольте вас уверить, через него выйти на меня будет очень сложно.

Амарант кивнул. Все равно другого кандидата он предложить не мог. Все неизбежно вели к нему. Пытки демонов мало кто выдержит, и за своих людей поручиться нельзя. Это, черт возьми, всего лишь люди. Единственный человек, которому он доверял – Розалина. Прийти к ней – опасно, но до завтрашнего вечера след затеряется. А потом он уйдет.

– Звони ему.

Розалина кивнула и, взяв мобильник, вышла в другую комнату.

Амарант устало развалился в кресле и принялся следить за крошечными красными рыбками в аквариуме, ожидая возвращения Розалины.

Долго ждать не пришлось.

– Все улажено, – сказала Розалина, входя в комнату. – За машиной будет вестись круглосуточное наблюдение. Если слежка не даст результатов, дней через десять ее отправят в гараж, но перед этим ваша красавица где только не побывает. Отследить ее будет практически невозможно.

– Отлично. Тем более что зарегистрирована она на один из многих моих псевдонимов.

Розалина коротко улыбнулась.

– Демоны спят?

– В каком смысле? – удивленно поднял брови Амарант.

– Думаю, где стелить вам постель.

– Об этом можешь не беспокоиться. – Амарант махнул рукой.

Боль

Утро застало Данте в парке. Когда ночи выдавались особенно кошмарными,  он приходил сюда, чтобы успокоиться и подумать. Здесь было тихо и спокойно, даже шпана, и та обходила темный парк стороной.

Данте достал из кармана колоду и начал тасовать. Это помогало успокоиться, изгнать ненужные мысли и сосредоточиться. Капли дождя падали на гладкую поверхность карт, стекали вниз. Красные масти наливались кровью, когда вода попадала на них, пики и трефы напоминали блестящие агатовые глаза.

Девять лет он гонялся за человеком в черном, но нигде не нашел ни малейшего следа. Как такое возможно? Куча свидетелей, но ни один не запомнил лица. Он был замечен на стольких местах преступления – и ни в одном полицейском отчете не упомянут. Большинство свидетелей отказывалось от показаний примерно через сутки после происшествия. Что же с ними происходило? Почему теряли память? Эти вопросы оставались без ответа.

Данте поднялся с мокрой скамейки и направился к дому. Нужно было взять учебники и тетради – выходные закончились, пора возвращаться к учебе.

Данте сидел, откинувшись на спинку стула, и смотрел в окно. Шло занятие по любимому предмету – уголовному праву, но он совершенно не слушал преподавателя. Не мог сосредоточиться, что нередко случалось после бессонной ночи. Многие не понимали, как ему удается учиться лучше всех, но вопросов никто не задавал. Как и в школе, он никого не подпускал слишком близко.

Тучи разошлись, на улице прояснилось, что совсем не обрадовало. Данте терпеть не мог солнце – от ярких лучей начинала болеть голова, а худшей пытки он и представить не мог.

Боли начались вскоре после убийства родителей. Поначалу он старался не замечать их, горстями глотал таблетки, но со временем стало только хуже. Врачи держались одного диагноза – сильное нервное расстройство, советовали пить успокоительные и побольше отдыхать. Однако Данте и слушать их не желал. Все свободное время заняла помощь Карлосу и поиски человека в черном.

Данте не заметил, как положил голову на скрещенные руки. Бессонные ночи давали о себе знать. В полудреме еще слышался голос преподавателя, но издалека, словно с другой планеты. Из темноты сна вдруг выплыло лицо, которое он не мог разглядеть, как ни силился. Лишь блестящие черные глаза без белка насмешливо смотрели на него.

– Данте Гонсалес! – крикнуло оно.

– Данте Гонсалес! – Сердитый окрик преподавателя вырвал его из сна. – Ты опять нагло спишь на моих занятиях! Думаешь, раз ты сын полицейского, то тебе и знать ничего не надо?

– Простите, – пробормотал Данте. Он даже не раскрыл тетрадь. Ручка укатилась под стол, а он не заметил.

Раздались сдавленные смешки.

– Ну-ка, тихо! – рявкнул преподаватель. – Сейчас, молодой человек, вы ответите на пару вопросов. И если ответы мне не понравятся, зачет в этом семестре вам будет получить ой как сложно!

Данте хотел усмехнуться, но сдержался. Он прекрасно знал, что без проблем ответит на все вопросы, какими бы каверзными они ни были. Но злить преподавателя лишний раз не хотелось, поэтому он сел прямо и изобразил на лице внимание.

Когда Данте вышел из университета, на улице вовсю светило солнце. Досадливо поморщившись, он натянул капюшон, не обращая внимания на удивленные взгляды. Затылок уже начало колоть невидимыми иголками, пока слабо, но он знал, что через полчаса боль станет невыносимой. Пока этого не произошло, нужно добраться до дома.

На улицах было полно народа. Все ликовали, что проклятый дождь наконец закончился. Ребятишки весело шлепали по лужам, на лавочках сидели группы молодежи, по аллеям неспешно прогуливались парочки. Все радовались жизни. Все, кроме Данте, который черным ангелом обгонял их, стремясь поскорее скрыться от света.

«Как вампир», – усмехнулся он про себя, натягивая капюшон еще ниже. Парочка девиц проводила его удивленными взглядами. Вслед донеслось хихиканье. Но Данте уже привык, что его считают странным. Это не мешало, скорее, даже помогало – никто не лез в личную жизнь.

Данте подошел к газетному киоску. Высокий улыбчивый продавец в режущей глаза фиолетовой футболке с пошлой надписью поприветствовал постоянного покупателя:

– День добрый, таинственный молодой человек! Вам как обычно?

Данте с улыбкой кивнул, хотя от яркой футболки голова заболела еще сильнее.

– У Диего все готово! – продавец достал из-под прилавка кипу газет и журналов, перетянутых бечевкой. – Одного не понимаю – зачем вы читаете всю эту чушь?

– Есть причины, – уклончиво ответил Данте, расплачиваясь. – Спасибо.

Придя домой, он первым делом прошел в ванную и открыл кран с холодной водой.

Единственный преданный человек

Амарант стоял у окна и смотрел на мощеные улицы. Розалина предпочла жилье не в самом элитном районе города – не хотела привлекать излишнее внимание. С такой профессией, как у нее, это действительно было необходимо. Много лет назад демон сам посоветовал ей держаться схемы, когда девушка начала излишне швыряться деньгами.

– Будешь жить слишком красиво – и у людей появятся вопросы. Вопросы приведут к ответам, а ответы – к гибели. Этого хочешь?

Вскоре Розалина слегка поумерила пыл. Или просто повзрослела. Чего в ней так и не убавилось – дьявольской красоты и желания убивать. И не просто убивать, а мучить жертву, пока та не испустит последний вздох. Такая уж у девушки была натура. Нет, она выросла не в Трущобах и даже не в бедной семье простого рабочего. У нее были обеспеченные родители, покладистый младший брат, обучение в престижной школе. Все, что душе угодно! Но жестокий убийца, живущий глубоко внутри, решил выйти наружу, когда ей едва исполнилось четырнадцать. Даже Амарант, повидавший всякое, с нескрываемым восхищением слушал сбивчивый рассказ девочки-подростка о том, как она собственными руками убила сначала брата, а потом мать и отца.