Эспер-один

Наконец прозвенел звонок, и все в спешке разбрелись по классам. Не было сомнений, что новость о том, как новенькая оказалась не робкого десятка, наверняка разлетится по школе со скоростью света. Ещё и не забудет обрасти целой кучей выдуманных подробностей. Причём всевозможных мелких деталей добавят тем больше, чем дальше от непосредственного места событий находился рассказчик. Такова природа слухов, и ничего с этим не поделать.

На начавшемся уроке алгебры Тимофей в основном не учителя слушал, а искоса наблюдал за Анфисой. Между ними было небольшое расстояние: проход между партами, сама парта и вдобавок соседка, которая сидела рядом с парнем. Поэтому он не мог просто повернуться и глазеть на новенькую. Да даже если бы такая возможность имелась, Тимофей всё равно бы ей не воспользовался по причине того, что на него самого сразу же обратили бы пристальное внимание. Однако он не мог не отметить, что за Анфисой также наблюдает весь остальной класс. И все делают это как бы между прочим, украдкой. Сама того не желая, девушка в одночасье стала настоящей школьной знаменитостью. Вопрос лишь в том, нужна ли ей такая слава? Она слушала учителя, объяснявшего тему урока, всё с тем же невозмутимым выражением лица. Будто ничего не случилось, либо делала вид, что всё произошедшее ей действительно до лампочки. Ну вывела из строя превосходящего по численности противника учебником физики за десятый класс, что тут такого особенного? Хотя она должна была понимать, что на этом ничего не закончится, следующие испытания не заставят себя ждать. Впрочем, Анфиса ведь выразила свою позицию, озвучив желание вновь помериться силой, если таковая необходимость возникнет. Будто бы понимала, что эта необходимость отнюдь не за горами.

Тимофей терялся в догадках, почему столь хрупкая девушка обладает поистине недюжинной силой, компанию которой составляет удивительная быстрота. С таким не самым выдающимся телосложением просто невозможно быть сильным. Тимофей был уверен в этом до сегодняшнего дня. Ровно до того момента, когда учебник физики врезал по лбу одной не шибко адекватной особе.

– Юдин, твоя улыбка меня ослепляет.

На весь класс прозвучала фамилия Тимофея, и произнёс её не кто иной, как учитель.

Парень сам того не заметил, как его губы расплылись в улыбке буквально до ушей. Словно мышцы, отвечающие за мимику лица, решили пожить своей жизнью и не выполнять команд, посылаемых мозгом. Тут же пришлось стать серьёзным (пусть и выглядело это фальшиво) и взглянуть на учителя, который ждал ответной фразы. Когда её не последовало, прозвучало следующее:

– Конечно, я очень рад, что у тебя прекрасное расположение духа, но улыбаться можно чуточку сдержаннее.

– Хорошо, – пробормотал Тимофей, чувствуя неловкость оттого, что теперь он стал центром внимания. – Просто вдруг подумалось о физике. Трудная, но тем не менее замечательная наука. Благодаря ей можно и горы в буквальном смысле свернуть, и одолеть противника, который думает, что превосходит тебя во всём.

Тимофей мысленно укорил себя за то, что вовремя не прикусил язык. После слова «хорошо» следовало помолчать и вообще сделать виноватый вид. Но всё же последняя ремарка прозвучала, и предназначалась она, разумеется, Анфисе. От девушки это не укрылось, и она бросила на Тимофея короткий, заинтересованный взгляд, после чего вновь отвернулась, воззрившись на учителя.

– Обязательно передам Светлане Сергеевне твои слова, – кивнул учитель. – Но давай-ка о физике ты будешь размышлять на уроке физики.

– Да, конечно.

Теперь Тимофею оставалось лишь стыдливо уткнуться в тетрадь. Он упрекал себя за то, что при мыслях об Анфисе начал улыбаться как дурачок, не в силах проконтролировать эмоции. Но просто невозможно было не улыбаться, вспоминая недавний эпизод с совсем коротеньким поединком, когда одна хрупкая девушка смогла одолеть пару неадекватных личностей. Эта прекрасная в некотором роде картина продолжала стоять у Тимофея перед глазами. Один учебник, два удара, и всё закончено, так толком и не начавшись. Действия проделаны с быстротой и грацией, которой можно было позавидовать. Тимофей не исключал, что Анфисе не впервой расправляться с обидчиками таким необычным способом. Отсутствие силы компенсируется умом, который подсказывает, как использовать в бою подвернувшиеся под руку предметы. Такой нестандартный подход имеет свои преимущества, порождает эффект неожиданности. Вряд ли хоть один противник предполагает, что в качестве оружия станут использовать книгу.

Чем больше Тимофей размышлял, тем громче в голове звенела мысль, что Анфиса могла перевестись в новую школу по той причине, что в прежней ей попросту не давали прохода. По первому впечатлению данный вариант казался вполне логичным, хоть и не было никаких подтверждающих это фактов, за исключением того, что Анфиса – весьма нелюдимая и необщительная девушка. «Может, попытаться более подробно изучить этот вопрос? – подумалось Тимофею. – Но опять же, для чего мне это надо? Неужели моя жизнь настолько скучна, что хочется влезть в чужую и поиграть в детектива?»

Посмотрев на учебник алгебры, лежавший перед ним, Тимофей нахмурился. Книга средней толщины, порядка пятисот страниц, вес в районе полкилограмма. Учебник физики вроде бы был чуточку тоньше, но тоже имел сравнимые характеристики. Парень наконец осознал, что всегда, пересекаясь с Анфисой в школе на переменах, видел её с прижатым к груди учебником. Она не расставалась с ним на переменах, не исключено, что даже в туалет ходила. Учебник словно был частью девушки, ещё одним органом. Тимофей мог и того больше сказать – за пределами школы Анфиса тоже повсюду таскала с собой какой-нибудь томик. Всегда разный, но непременно в твёрдом переплёте, толстый и увесистый. «Значит ли это, что Анфиса в совершенстве овладела ближним боем с использованием книги? – удивлённый такому выводу, подумал Тимофей. – Или она просто очень любит читать?». Парень видел слишком большое количество непонятностей. Здесь была какая-то тайна, которую внезапно захотелось раскрыть, и самый простой способ сделать это – подойти к Анфисе и спросить напрямую. Однако Тимофей считал себя достаточно скромным, чтобы безо всякой причины подходить к незнакомой девушке (пусть и однокласснице) и задавать излишне личные вопросы. С ним либо вообще не захотят разговаривать, либо в грубой манере пошлют куда подальше. Есть и третий вариант, заключавшийся в звучном ударе книгой по физиономии. Такого Тимофею точно не надо, он не горел желанием оказаться на месте опозорившихся на всю школу девиц. К тому же если удар будет достаточно сильным, то можно запросто получить сломанный нос, что автоматически повлечёт за собой последствия для Анфисы. Ведь если один ученик ломает какую-то часть тела другому, то это сразу становится известно преподавательскому составу, а случаи членовредительства никогда не проходят безнаказанно.

Однако Тимофей не был бы собой, не начав искать возможные варианты решения проблемы. Идею прямого вопроса он уже откинул, найдя ей не менее экстравагантную замену.

Слежка.

Едва парень подумал о слежке и о том, что неплохо бы хоть раз посмотреть, чем Анфиса занимается в свободное от учёбы время, как ему стало не по себе. Он неоднократно читал о докучливых фанатах, которые повсюду следуют за своей любимой знаменитостью. Иногда такие истории благополучно заканчивались, иногда не очень. Тем не менее Тимофей с трудом мог представить себя на месте безумного преследователя, поэтому постыдной слежкой заниматься тоже не собирался.

На середине мыслительного процесса прозвенел долгожданный звонок. Сразу после того, как он затих, учитель огорошил своих подопечных новостью, что на сегодня учебный день закончен, пятого и шестого уроков не будет. Причину этого он объяснять не стал, но никто и не соизволил поинтересоваться, ибо обрадованных учеников это волновало в самую последнюю очередь.

Сложив в рюкзак учебник и тетрадь с письменными принадлежностями, Тимофей взял в руки телефон и посмотрел на дисплей. Время перевалило за полдень. Взгляд сам собой скользнул на дату – тридцать первое марта, пятница. Долгожданные выходные наступают чуточку раньше, что не могло не поднять Тимофею настроение, хотя он куда больше ждал следующей пятницы, после которой настанет время для весенних каникул. Парень скользил взглядом по лицам одноклассников, один за другим выходивших из класса; посмотрел на Егора и Максима, помахавших ему рукой – с друзьями у него была договорённость встретиться вечером, а уходить из школы вместе не имело смысла, поскольку все трое проживали в разных частях города. Желание увидеть в галдящей толпе розовый локон так и осталось простым желанием – Анфиса ушла чуть ли не самой первой. Не слишком по этому поводу расстроившись, Тимофей наконец-то соизволил покинуть класс. Он переместился сначала в раздевалку, а затем и на улицу, неторопливо зашагав в сторону дома. Неторопливо, потому что сегодня весенняя погода очень уж сильно походила на летнюю. На небе ни облачка, ветра, даже лёгкого, нет и в помине, солнце ярко светит и неплохо припекает. Тимофею пришлось снять ветровку и понести её в руках, чтобы не вспотеть. Всего неделю назад было до невозможности холодно и каждый день поливали дожди, а теперь погода резко переменилась. В некоторых местах по-прежнему лежали небольшие кучки снега и льда, но основная масса растаяла ещё несколько дней назад.

Пусть Тимофей и отдалился от школы уже на значительное расстояние, но мысли об Анфисе никуда из головы не делись. Они прочно там засели, не собираясь, видимо, уходить в ближайшее время. Новенькая – само спокойствие, но если нужно дать кому-то очень наглому отпор, то сделает это весьма нетривиальным способом. Ударит книгой. «Интересно, кто-нибудь успел заснять произошедшее на телефон? – подумал Тимофей. – Наверняка нашёлся умелец». Сейчас любой маломальский случай попадает в объектив камеры телефона, а затем вываливается во всемирную паутину на суд привередливой общественности. Поцапались две кошки. Есть видео. Прохожий споткнулся и угодил физиономией в фонарный столб. Есть видео. Машина снесла ограждение и вылетела на тротуар. Тут уж без вариантов, видео будет обязательно. Если взять во внимание небольшой Лесовск, то здесь все события рано или поздно придаются огласке. Поэтому фактическое избиение двух школьных красавиц новоприбывшей учебником физики за десятый класс станет самой обсуждаемой темой. Во всяком случае, среди школьников точно. Тем более были десятки свидетелей, гарантированно и учителя уже в курсе, кто-нибудь непременно им сообщил.

Тимофей состоял в местной группе в социальной сети. Группе закрытой, где были только ученики его школы. Вечером он хотел глянуть новые записи на стене, возможно, там уже создали соответствующий пост с обсуждением. Писать под ним парень ничего не собирался, но комментарии почитает с интересом. Всё-таки любопытно знать, что думают одноклассники про Анфису. Неизвестно, кто на самом деле был админом в группе (так как свою личность он тщательно скрывал), но если кто-нибудь из дружков тех девиц, то содержание поста будет соответствующим. Ещё и смельчаков, кто станет поддерживать Анфису, начнут безжалостно банить.

В это время народу на улице было поразительно много. Все куда-то спешили, неслись из одной стороны в другую. То ли просто опаздывали, то ли привыкли всегда и везде к бешеной скорости, будто жили не в маленьком тихом городке, а в настоящем мегаполисе со стремительным темпом жизни. Тимофей неугомонности и всяческим её проявлениям предпочитал неторопливость. Он относил себя к тому типу людей, которые, даже опаздывая на автобус, не ускорят шага, а будут всё так же размеренно идти и в глубине души надеяться, что автобус соизволит их подождать.

Решив, что возвращение домой проходит слишком скучно, Тимофей всё-таки достал из кармана мобильник, запустил нужное приложение и принялся листать ленту новостей в социальной сети, выискивая посты из закрытой группы. Со вчерашнего дня их не было, и это подразумевало, что перемывать кости Анфисе ещё не начали. Но это непременно произойдёт в ближайшие пару-тройку часов, может, чуть позже. Тимофей даже немножко переживал за неё, ведь такие случаи не проходят бесследно. Сомнительно, что опозоренные на всю школу девицы просто так отступятся и не придумают какую-нибудь гадость, чтобы отомстить. Скорее всего, Анфиса сама понимает, что так и будет, поэтому наверняка перейдёт в режим ожидания, повысит внимательность, дабы не получить удар в спину.

– Едва ли случится лобовое столкновение, – пробормотал себе под нос Тимофей. – Будут действовать исподтишка, возможно, чужими руками, ведь достаточно сохнущих по ним парней, готовых исполнить любую их прихоть.

От всего этого было тошно. Две дурочки сами спровоцировали конфликт на ровном месте, а расхлёбывать придётся той, кто вообще ни с кем ссориться не хотела.

Перестав на ходу листать ленту новостей, Тимофей убрал мобильник назад в карман. В этот момент парень как раз проходил мимо центрального городского парка. Возле входной арки располагалась доска объявлений, пёстро обклеенная разноцветными бумажками. Каждая из них будто кричала: «обрати внимание именно на меня!», «прочитай именно меня!». Тимофей находил довольно глупым в век цифровых технологий использовать подобный способ продать что-то ненужное, либо купить. Но тем не менее возле доски он задержался, поскольку взгляд ненароком зацепился за большой белый лист, половину которого занимала цветная фотография. На ней был изображён легковой автомобиль ярко-красного цвета, находившийся в перевёрнутом состоянии. Крыша упиралась в асфальт, колёса смотрели в небо, лобовое стекло треснуто. Трудно вообразить, какую же силу надо было приложить, чтобы перевернуть автомобиль. Если использовать технические средства, то проблем никаких возникнуть не должно, вручную же придётся собирать компанию из физически крепких людей.

Текст над фотографией гласил, что местное отделение полиции ищет возможных свидетелей преступления, или же тех, кто может дать хоть какую-то информацию по вопиющему случаю. Случай, когда легковой автомобиль перевернули.

– Ага, точно, – кивнул Тимофей, вспомнив самую обсуждаемую в городе новость.

Это началось примерно месяц назад, может, чуть больше. Один-два раза в неделю, иногда и чаще, удивлённые горожане по утрам начали видеть автомобили, которые какие-то неизвестные злодеи ночью переворачивали вверх дном. При этом никакие ценности, порой находившиеся внутри, не пропадали. Машину просто переворачивали и оставляли в таком состоянии. За всё время подобное случилось уже пять раз, последний – в минувший вторник. Тимофей лично видел из окна кухни, выходившее аккурат на стоянку, несчастное транспортное средство, которому сильно не повезло. Что парень находил странным, так это полное отсутствие звуков. Когда машину не просто заваливают набок, а переворачивают на крышу, должен стоять грохот на всю улицу, но ничего подобного никто не слышал. В итоге за месяц не нашлось ни одного свидетеля. Казалось, все будто ослепли и оглохли, но меж тем автомобили совершенно случайных людей продолжали находить перевёрнутыми в разных частях города. Камеры видеонаблюдения, развешанные тут и там, тоже ничего не зафиксировали, поскольку, по счастливой случайности, инциденты происходили там, где камер не было. Единственной зацепкой для стражей порядка был цвет автомобилей. Только красный. Не синие, не зелёные, не белые, не чёрные. По всей видимости, этот цвет действовал на нервы злоумышленнику, и он таким образом вымещал своё раздражение. Либо же была иная, более серьёзная причина, до которой ещё предстояло докопаться.

Тимофей продолжал разглядывать фотографию. В принципе, автомобиль очередного несчастного пострадал не очень сильно, хотя денег на ремонт придётся выложить немало. Чуть выправить крышу, покрасить её, ну и заменить треснутое лобовое стекло, разумеется. Парня радовало, что родительский автомобиль не красный, а чёрный. Можно не переживать за его судьбу, хотя родители наверняка находятся в некотором напряжении. Далеко не факт, что после красного вандалы не переключатся на другой цвет.

Пожав плечами, Тимофей двинулся дальше, мысленно представляя, как вернётся домой, пообедает, вздремнёт немного и по-быстрому сделает домашнее задание, дабы оно не довлело над ним до воскресного вечера. Через два десятка шагов он остановился, а потом по неясной причине вдруг решил обернуться. И увидел её – Анфису. Девушка заняла освободившееся место напротив доски объявлений, и тоже с интересом разглядывала вывешенную фотографию перевёрнутого автомобиля. Тимофею подумалось, что, раз она недолго в Лесовске живёт, то во все местные тонкости пока не вникла, хотя должна была быть в курсе громких событий. «Интересно, какого цвета машина её родителей? – эта мысль заслонила собой все прочие. – И есть ли таковая вообще? Если есть и красная, то это повод нервничать». Однако Анфиса нервничающей совершенно не выглядела. Выражение лица осталось по-прежнему безучастным и равнодушным. Хотя нельзя было не заметить, что глаза светились заинтересованностью. Вдобавок в одной руке она держала какую-то книгу.

Тимофей так и застыл посреди тротуара с повёрнутой головой, хотя разум упрямо твердил, что это неправильно и надо бы продолжить движение, либо отойти в сторонку. Некоторые пешеходы глазели на парня, некоторые безразлично проходили мимо. А он всё никак не мог заставить себя сдвинуться с места, словно его ноги намертво приросли к брусчатке, которой был выложен тротуар. Ему нестерпимо хотелось знать, что Анфиса будет делать дальше.

Постояв ещё с минуту и покивав головой, словно что-то осознала, Анфиса продолжила движение. В противоположную от Тимофея сторону, чему тот был несказанно рад, ведь он не знал, как поступить, если его вдруг заметят. Ноги парня, буквально секунду назад отказывавшиеся шевелиться, неожиданно решили проявить самостоятельность и понести его следом за девушкой. Тихонько проурчавший желудок робко напомнил о себе и своём желании получить хоть немного еды, но пробудившееся любопытство настоятельно рекомендовало ему помолчать и не высказывать своё ценное мнение.

Анфиса шла размеренным шагом, Тимофей держался от неё на расстоянии достаточном, чтобы не потерять из виду, но при этом иметь простор для манёвра, если девушка вдруг решит обернуться. «Зачем я вообще за ней попёрся?», – вертелся в голове назойливый вопрос. Ответа днём с огнём не сыщешь, и ничего с этим нельзя было поделать. «Могу узнать только две вещи, – подумал Тимофей. – В какие конкретно магазины она ходит и в каком доме живёт». Правда, данная информация имела сомнительную ценность, ведь парень отнюдь не планировал потом каждый день караулить Анфису и незаметно следовать за ней.

– И чего ты её всегда с собой таскаешь?

Набитый учебниками и тетрадями рюкзак за спиной, в руках толстый томик неизвестного содержания – вряд ли учебник, наверное, что-то из художественной литературы, уж больно цветастая была обложка. Тимофей в очередной раз попытался раскрыть тайну таскания с собой книги, но к конкретным выводам так и не пришёл. Все сомнения развеять может только Анфиса, но столь личные вопросы задавать неприемлемо.

Тимофей старательно делал вид, будто просто прогуливается, но осознавал, что со стороны это выглядит наигранно и фальшиво. Он чувствовал себя начинающим актёром, которому впервые в жизни доверили большую роль, и как итог – переигрывание и неискренность. В любой момент Анфиса могла остановиться, повернуть голову и увидеть на расстоянии двадцати метров от себя одноклассника. Его лицо ей хорошо знакомо, и она в ту же секунду подумает, будто за ней следят. А Тимофей действительно следил, и это вызывало в глубине души ни с чем не сравнимое смущение. Попытки найти своему постыдному поведению вразумительное оправдание ни к чему не привели.

Парень и девушка, двигавшиеся практически нога в ногу, уже приближались к центру города. Краем глаза Тимофей заметил на противоположной стороне улицы две до боли знакомые фигуры: девицы, которым преподали сегодня урок хороших манер, шли как ни в чём не бывало, беседуя о разных пустяках и мило улыбаясь друг другу. Но нельзя было не обратить внимание на их полные ненависти взгляды, без конца бросаемые на ничего не подозревавшую Анфису. Тимофей не исключал, что они от его новой одноклассницы так просто не отвяжутся, но не предполагал, что отомстить захотят в тот же день. Сделав определённые умозаключения, парень пришёл к выводу, что он просто обязан незаметно сопроводить Анфису до её дома, чтобы она никак не пострадала.

Тимофей был уверен, что Анфиса захочет обойти все расположенные по пути магазины, заодно посетив торгово-развлекательный центр, где можно было зависнуть на несколько часов. При таком раскладе следовавшим за ней по пятам девицам быстро надоест преследовать свою жертву, и они уйдут восвояси. Однако Тимофей ошибся. Девушка с розовой прядью волос и книгой в руке ни в один магазин не зашла, торговый центр тоже проигнорировала. Она дошла до автобусной станции и стала спускаться вниз по одной из улиц, представлявших собой довольно крутую горку. Тимофей не мог не вспомнить, как частенько съезжал здесь на полной скорости на велосипеде, рискуя оказаться под колёсами машины, либо наехать на небольшой камень и вылететь из седла, распластавшись на асфальте, попутно получая не только ссадины и ушибы, но и переломы.

Казалось, будто Анфиса ничего вокруг не замечала, витая где-то в собственных мыслях. Изредка она поднимала голову кверху, глядя на безоблачное небо, будто надеясь разглядеть там что-то особенное. В свою очередь Тимофею пришлось немного сбавить шаг, чтобы в поле его зрения оказалась как сама Анфиса, так и неадекватные девицы. Он не мог назвать себя чересчур благородным человеком, но нынешняя ситуация ему совершенно не нравилась. Если девицы в отсутствие свидетелей нападут на Анфису, то придётся вмешаться, чтобы не произошло самого худшего. Однако худшее будет ждать в понедельник, когда об этом узнает вся школа. Становиться новым героем слухов Тимофей не собирался, поэтому захотел предотвратить катастрофу заранее, придумав буквально на ходу хитроумный ход, почувствовав себя чуть ли не гениальным полководцем. Правда, для реализации задуманного предстоит откинуть всякую скромность.

Сделав глубокий вдох, Тимофей резко ускорился. Спустя минуту его и Анфису стали отделять каких-то десять метров, и расстояние с каждым шагом уменьшалось. Девять, восемь, семь, шесть… На этой улице пешеходов находилось не так много, всего несколько человек, которым до школьников не было никакого дела. «Надо побыстрее нагнать её и завести непринуждённый разговор, – подгонял себя Тимофей. – Дать стервам понять, что Анфиса не одна и попытка мести не пройдёт бесследно».

Пять метров, четыре, три…

И тут…

Неожиданно Анфиса резко свернула в сторону и прошла через ворота во двор двухэтажного деревянного жилого дома. Тимофею не оставалось ничего другого, как тоже свернуть. Двор был небольшой, через него к подъезду дома вела выложенная брусчаткой дорожка. Слева находились сваленные в бесформенную груду доски, влажные оттого, что совсем недавно они лежали под кучей снега, справа стояла видавшая виды собачья конура, внутри которой было пусто. Столь же пусто, как и в самом дворе. Новенькую Тимофей к своему немалому удивлению нигде не увидел, она словно растворилась в воздухе. «Между нами было всего лишь три метра, как можно было упустить её из виду?», – растерянно подумал парень, не удосужившись остановиться, хотя очень хотелось. Вместо этого он как ни в чём не бывало прошёлся по дорожке из брусчатки, завернул за угол дома и лишь там прекратил движение. Тогда-то и раздались голоса вновь прибывших.

– Ну и где она?

– Понятия не имею, сюда же зашла.

– Она в этом бараке живёт, что ли? Жесть какая…

Тимофей поднял голову и окинул взглядом дом, чьи высокие стены стали своеобразным убежищем. Невозможно угадать, было ли это покосившееся строение жилым, оно куда больше смахивало на давным-давно заброшенное: облупившаяся краска, чей изначальный цвет не поддавался определению, на покрытой тёмно-серым шифером крыше виднелись большие трещины и множество дырок. Хотя на окнах по-прежнему висели занавески и кое-где даже стояли горшки с цветами.

После короткого периода тишины послышался ровный и спокойный голос Анфисы:

– Нет, я здесь не живу. Просто привела всех вас сюда, чтобы разобраться в тихой обстановке.

Осторожно, слегка пригнувшись, Тимофей выглянул из-за угла, желая оценить ситуацию. Две девицы и Анфиса стояли друг напротив друга. Похоже, преследуемая, завернув сюда, сразу же нырнула за кучу досок и спряталась за ними. Если так, то она прекрасно знала, что за ней идут, либо чувствовала это. Тимофею ничего другого не оставалось, как пока остаться на месте, в укрытии, наблюдая за происходящим. Он вмешается лишь в том случае, если дела пойдут совсем плохо.

– Что ты там бормочешь, убогая? – агрессивно спросила одна из девиц голосом, в котором сквозила лютая неприязнь.